***
Остановившись перед домом, Кай окинул его задумчивым взглядом. За эти года, он даже не изменился, будто кто-то, всё это время, продолжал в нём жить, хотя, парень знал наверняка, что это невозможно. Дом не продавали, а выжившие члены его семьи, покинули родное гнездо, сразу же после разыгравшейся в нём трагедии, и больше никогда сюда не возвращались.
Паркер усмехнулся. Это были хорошие деньки.
Выдохнув, еретик шагнул вперёд, быстро поднимаясь по скрипучему крыльцу, и распахивая приветливо незапертую дверь. Внутри дома царил полумрак, но вампирское зрение, позволяло неплохо ориентироваться даже так.
– Дин-дон, есть кто дома? – насмешливый голос эхом отдался от стен. – Папочка, мамочка, ваш сын вернулся домой!
Кай глухо рассмеялся, внимательно оглядываясь вокруг. Надо же, здесь было всё так же, как он и запомнил – даже багровое пятно крови, растёкшееся по бежевому ковролину, в коридоре у лестнице. Кажется, именно в этом месте, он вырезал селезёнку, у одной из своих горячо любимых сестёр. К ней он питал особую слабость, наверное, поэтому и отказался от первоначального плана, в который входило вырезание лёгкого. Всмысле, без селезёнки же можно жить, чего не скажешь о лёгких, верно?
Паркер прислушался, улавливая звук учащённого сердцебиения, исходящий из подвала. Уже через секунду, еретик оказался у запертой на щеколду металлической двери. Теперь, стук сердца запертой пленницы, для вампирского слуха, казался просто оглушающим.
– А вот и я, Бонстер, – Кай широко улыбнулся, распахивая дверь и входя внутрь.
Но стоило было парню переступить порог, как он почувствовал резкий всплеск магии.
Умно.
Паркер медленно провёл ладонью по невидимому барьеру, перекрывающему единственный выход отсюда. Убрать его было не сложно, но на это потребует достаточно времени и сил, а тратить их сейчас, было слишком рискованно, не зная в лицо собственного врага.
– Кай? – Беннет поморщилась от яркого света, резко ударившего по глазам.
– Уже соскучилась? – Малакай усмехнулся, шагая к девушке, и протягивая ей ладонь.
Бонни замешкалась, но в итоге, всё-таки вложила свою ладонь в его, при этом поднимаясь на ноги. Это было так непривычно, не чувствовать никакой боли при соприкосновении с еретиком. На секунду, могло даже показаться, что они обычные люди, но, увы, этому никогда не бывать. Сверхъестественное было в крови у обоих, и от этого не убежать, как бы ты не старался.
– Тот, кто привёл тебя сюда, ты знаешь, что ему нужно? – строго спросил Кай, при этом всё ещё не выпуская ладонь девушки из своей. Он сжал её слишком крепко, отчего Бонни болезненно поморщилась.
– Нет, – выдохнула она, молясь, чтобы парень не услышал, как сильно бьётся её сердце.
– Хорошо, – Паркер медленно кивнул. – Я доверяю тебе, и не заставляй меня об этом жалеть.
Взгляд девушки столкнулся с ледяными глазами Кая. Бонни знала – если он поймёт, что она лжёт, то заставит об этом пожалеть.
Но это безмолвное сопротивление, прервал спокойный, мелодичный женский голос.
– Добро пожаловать домой, Малакай.
Кай замер, а в его голубых глазах, отразилась такая непривычная для еретика эмоция – страх. Медленно скользнув взглядом по взволнованному лицу Бонни, парень обернулся назад. Его губы дрогнули в натянутой усмешке, но и она практически тут же погасла.
– Мама.
Лаура улыбнулась, смотря на своего старшего сына с сожалением и, одновременно, глубокой, прожигающей её уже так много лет – ненавистью. Да, женщина всегда любила всех своих детей, но 10 мая 1994 года, всё изменилось. Тем страшным днём, Джонсон потеряла большинство из них. И монстр, который это сделал, сейчас стоял прямо перед ней. Живой, не повзрослевший ни на день, всё тот же двадцатидвухлетний Малакай. Всё тоже чудовище, с мёртвым взглядом, так похожих на её собственные, голубых глаз.
Бонни, с волнением наблюдая за развернувшейся перед ней картиной, опасливо отступила назад. Она должна ждать сигнала, а пока, матери и сыну, наверняка, есть о чём поговорить. По крайне мере до тех пор, пока один из них, на этот раз навсегда, не отправит другого в ад.
Каю казалось, что он задыхается. Эмоции лавиной накрыли его с головой, и совладать со всеми ими одновременно, было крайне тяжело. Парень не испытывал ничего подобного при встрече с отцом, Джозетт, или Оливией с Лукасом, но мать… Лаура… до этого самого времени, он считал, что она уже давно мертва.
Женщина улыбнулась.
– У меня есть для тебя подарок, дорогой, – она вскинула вверх руку, в которой сжимала лапу плюшевого медведя, с глазами пуговками. – Помнишь его?
Кай глухо зарычал.
Малакаю Паркеру исполнилось семь, когда вместо магического подарка, который получила его сестра-близнец Джозетт, в день их рождения, он получил уродливого плюшевого медведя, у которого, вместо глаз, были небрежно пришиты две чёрные пуговицы.
Кай завистливо смотрел на амулет, что теперь висел на шеи сестры. Такие подарки, получали все члены их ковена, как только достигали семи лет. Это был словно отличительный знак, а также, столь необходимый ведьмам и ведьмакам сосуд, в котором, они могли запереть свои силы, чтобы защитить их от врага. Но вот только мальчику, был не нужен такой амулет, ведь и своей магии у него нет. По крайне мере, так, наверняка, решили его родители.
– Папа? – держа мишку за его плюшевую лапу, Малакай шагнул к мужчине, что сидел у кровати своего новорождённого сына.
Джошуа бросил на мальчика раздраженный взгляд, поверх своих очков, давая понять, что сейчас не самое лучшее время для задушевных бесед.
– Отец, – вновь, но уже более настойчиво, повторил Кай, а его льдисто голубые глаза – недобро сверкнули.
Старший Паркер недовольно рыкнул, резко вставая на ноги. Ухватив сына за руку чуть выше локтя, он потащил его к выходу из спальни.
– Что тебе нужно? – прошипел мужчина, прикрывая за собой дверь, ведущую в комнату младенца.
Кай испуганно сжался, и вся его недавняя решимость, вмиг испарилась. Маленькая ручка, ещё сильнее сжала лапу плюшевого медведя, словно ища в нём поддержки.
– Я… – он нервно сглотнул. – Амулет, я тоже хочу его получить.
Несколько секунд, Джошуа не сводил с сына тяжёлый взгляд зелёных глаз, но уже в следующий момент, его смех эхом отдался от стен коридора. Грубый, полный желчи и презрения к своему старшему сыну.
– Ты выродок, Малакай, – наконец, буквально выплюнул он. – Ни на что не способный мальчишка, ставший позором собственной семьи, и всего ковена. Ты худшее, что есть, было и будет в моей жизни, – мужчина наклонился вперёд, заглядывая прямо в испуганные глаза сына, и кладя свою ладонь ему на плечо, при этом до боли сильно сжимая его. – Мерзость.
Мальчик поморщился, хватая руку отца, пытаясь безуспешно освободиться от его грубой хватки, но в этот момент, что-то произошло. Лицо Джошуа изменилось. Сначала на нём отразилось недоумение, а после, гримаса боли. Кай же, в свою очередь, почувствовал жжение. Будто кислота разливалась по его венам, но вместе с ней, приходила и сила. Такая желанная магия.
– Отпусти, – прохрипел мужчина, падая на колени, и чувствуя невыносимую боль во всём теле.
И Малакай отпустил – лапу медведя, что безвольно повалился на пол.
Мальчик медленно перевёл взгляд на свою ладонь, что излучала собой тусклое красное свечение. Он неуверенно махнул ей, и в тот же миг, из комнаты его младшего брата, повалил густой и едкий дым. Сам того не ведая, Кай поджог детскую Джоуи.
Кай растянул губы в ухмылке. Конечно, он помнил этого медведя, как и то, какие последствия повлёк за собой этот подарок, разбудивший в невинном ребёнке – настоящего монстра. Но детская обида, всё равно продолжала жить где-то глубоко внутри, казалось бы, мёртвого сердца социапата, ведь видеть эти глаза-пуговицы, всё ещё было крайне неприятно.
Паркер приглушённо рыкнул, и в тот же миг, игрушка воспылала, заставив Лауру болезненно вскрикнуть, поспешно откидывая её в сторону. Пламя неприятно обожгло женщине пальцы, на что Кай лишь глухо рассмеялся.
– Неудачная попытка вызвать у меня хоть какие-то эмоции, мамочка, – он резко оборвал свой смех. – Есть план В?
Джонсон поджала губы. Да, возможно, где-то глубоко внутри, она действительно хотела, чтобы Кай всё осознал, хотела добраться до его души, но, в тоже время, женщина уже давно поняла, что души у её сына – на самом деле нет. Он продал её дьяволу ещё в тот день, когда впервые забрал чью-то магию. Или… может он и был тем самым дьяволом, который пришёл в этот мир, чтобы уничтожить в нём всё доброе и светлое?
– Ты монстр, Малакай, – наконец, сквозь стиснутые зубы, прошипела она.
Кай хмыкнул, качая головой, и делая по направлению к матери, несколько широких шагов, стремительно преодолевая разделяющее их расстояние.
– Когда твоя семья внушает тебе, что ты не более, чем кусок безнадежного дерьма, лучше всего показать им, что они правы, верно? – губы парня растянулись в широкой усмешке, а рука взмыла вверх.
В тот же миг, Лаура резко схватилась за голову, крепко стискивая зубы, чтобы не закричать от пронзительной боли. Она стала медленно оседать на бетонный пол, а Кай же, в свою очередь, нагнулся прямо к женщине, заглядывая в её полные ненависти глаза. Впрочем, ничего нового. Тоже самое он видел в глазах каждого, кто смотрел на него.
– Семья назвала меня выродком… это задело мои чувства.
Он медленно повернул запястье, после чего, не выдержав, Лаура пронзительно закричала, будучи больше не в силах выносить эту убивающую её боль. Женщине казалось, что каждая клетка её мозга буквально разрывается на части, а потом, восстанавливается, чтобы разорваться вновь.
Бонни, прижавшись спиной к стене, с ужасом наблюдала за всем происходящим. Она должна что-то сделать, как-то помешать Каю убить собственную мать. Её единственную надежду, на освобождение от связи…
Девушка дёрнулась вперёд, но практически тут же замерла. Лаура приказала ей не вступать в игру, пока не будет поддан необходимый сигнал. Но сможет ли она его подать, если собственный сын, буквально плавит матери её мозг?
– Кай! – в отчаянии выкрикнула Бонни, даже не надеясь, что Паркер хоть как-то отреагирует на её зов.
Но вопреки ожиданиям ведьмы, парень медленно обернулся, и в его кристально голубых глазах, что-то промелькнуло, но тогда, Беннет так и не смогла понять, что это было.
И отвлёкшись лишь на миг, Кай на доли секунды потерял контроль, но и этого хватило, чтобы Лаура перехватила власть в свои руки. Ладонь женщины взметнулась вверх, а потом резко сжалась в кулак, и в тот же миг, Паркер рухнул на колени, чувствуя, как ломаются кости его ног. Он зарычал, обнажая острейшие клыки, вид которых, заставил Джонсон опасливо отшатнуться назад. Осознание того, что теперь в её сыне живут две сущности монстра и убийцы, всё ещё не пришло. Теперь, два зверя контролировали её мальчика, рвали его душу на части, но она, его мать, спасёт Малакая от этого ада. Спасёт, отправив его израненную, человеческую душу, на небеса.
– Чёрт побери, мама, – Кай глухо рассмеялся, стараясь не кричать от стискивающей его грудь физической боли. – Это было грубо.
Лаура шагнула вперёд, всё ещё продолжая удерживать руку в горизонтальном положении, не позволяя Каю использовать свою магию. Блокируя её, тем самым заставляя его яростно и загнанно рычать.
Женщина осторожно присела рядом с сыном, протягивая свободную ладонь к его лицу, и проводя ей в нескольких сантиметрах от его щеки. Нельзя позволить Малакаю завладеть её магией.
– Я помогу тебе, мой мальчик, – пробормотала Джонсон, глотая беззвучные слёзы. – Ты исцелишься, и твоя семья, твой ковен, сможет тебя простить.
Кай хрипло рассмеялся, сплёвывая на пол кровь, наполнившую его рот. Глаза еретика лихорадочно блестели, и Лаура была готова поклясться, что внутри них, из угла в угол, мечется раненный, загнанный в ловушку зверь.
– Тупая сука, – прохрипел Паркер, без сил падая вниз, и лишь в последний момент, успевая опереться ладонями об пол. – Я уничтожу тебя. Выпотрошу, и скормлю твои останки дворовым псам.
Он закашлялся, выплёвывая на пол очередную порцию тёмной, практически чёрной крови. Такой же, как и его душа.
Лаура тяжело вздохнула, выпрямляясь, и делая шаг назад. В один миг, в её синих глазах, пропала вся материнская забота, сменившись, пришедшими ей на смену – раздражением и отвращением. А так же, ненавистью к тому монстру, что жил внутри её старшего сына, ведь признать, что Малакай и есть этот самый монстр, вот уже долгих сорок шесть лет, она не могла.
– Пора, Бонни, – безжизненным голосом прошептала Джонсон. – Мы должны покончить с этим раз и навсегда.
Беннет же замерла, крепко сжимая в ладони рукоять кинжала, данного ей ранее – бывшей миссис Паркер. Девушка нервно сглотнула, а в её голове, то и дело, прокручивались слова Лауры: «Если ты убьёшь Кая, связь будет разорвана, и твоя магия вернётся к тебе назад».
Бонни медлила, и это замедление, подарившее всем несколько секунд, позволило Каю, превозмогая боль, обернуться назад. Их глаза встретились, и, наверное, эта «встреча», была последним, в чём они оба нуждались. В льдисто голубых глазах, сквозило разочарование. Снова. А в ярко зелёных – сожаление за предательство, и ненависть к самой себе, за жалость к врагу.
Он ведь просто парень, загнанный в угол. Парень, которого никто и никогда не любил…
– Давай же, Бонстер, – с усмешкой прохрипел Кай. – Покончи с этим. Верни себе магию и свободу. Всего один удар.
Бонни медленно перевела взгляд на кинжал, что сжимала в руках. Он прав. Всего один удар. И она уже была готова его нанести, как произошло то, чего не ожидала ни одна из ведьм. В один миг, Кай просто растворился. Исчез. Будто его и вовсе здесь никогда не было.
– Какого…? – Беннет затравленно огляделась.
А Лаура, издав полувсхлип, медленно опустил взгляд на свою грудь, наблюдая за тем, как на голубой блузе, расползается кровавое пятно. Появившийся позади неё Кай, усмехнулся, слегка вытаскивая нож, и с силой вонзая его обратно.
– Как ты там говорила? «Мы должны покончить с этим раз и навсегда»? Так вот, я полностью за.
Тело женщины стало медленно сползать вниз, а Бонни, в ужасе зажав рот ладонью, попятилась к стене, слыша, как кинжал, со звоном, падает на бетонный пол, выскользнув из её рук. И этот звук, заставил Паркера резко вскинуть голову. Его губы растянулись в дьявольской усмешке.
Милая Бонни предала его, и за это, ей придётся понести своё наказание.
Выдернув из тела матери нож, и позволив ей с хрипами повалиться на пол у своих ног, Кай шагнул вперёд, продолжая сверлить взглядом перепуганную Бонни.
Девушка же буквально вжалась в стену, всем телом вздрагивая, когда Паркер, за доли секунды, оказался рядом с ней. Окровавленное лезвие, скользнуло по шеи ведьмы.
– Я бы вогнал этот нож так глубоко тебе в глотку, – обманчиво спокойно прошептал он, обдавая щёку девушки своим горячим дыханием.
Она нервно сглотнула, всё ещё чувствуя, как холодный металл, скользит по её нежной коже.
– Так сделай это.
Кай недовольно поджал губы. Он не мог этого сделать, и осознание столь печальной истины, буквально сводило его с ума.
– Знаешь, – наконец прошептал Паркер. – Может, я и не могу убить тебя, но я могу сделать это.
Под налившимися кровью глазами еретика, пробежала сеточка вен, а острейшие клыки, показались из под приподнятой верхней губы. В глазах Бонни отразилось непонимание. Он ведь не собирался выпить всю её кровь? Ведь тогда…
– Нет!
Осознание пришло слишком поздно. Тогда, когда Кай уже прижал к её губам своё запястье, заставляя Бонни глотать его «грязную» кровь. Девушка пыталась вырваться, освободиться, сомкнуть губы, но на языке уже отчётливо чувствовался тошнотворный медный привкус.
А Паркер усмехался. Ему это нравилось. Вновь быть победителем. Вновь оказаться на шаг впереди своих извечных врагов. Его ладонь скользнула по шеи ведьмы, заставляя рой мурашек пробежать по девичьей спине. Он медлил. Хотел оттянуть момент, перед тем как перейти к десерту.