— Ты серьезно доверяешь мне в этом? Это такая огромная ответственность, на самом деле.
— Как никому другому. У мальчика должен быть отец, достойный пример перед глазами. И, если Каррол будет равняться на тебя, он вырастет прекрасным человеком и личностью, прежде всего, — Елеазар задумчиво смотрел на друга, неуверенный, действительно ли все это сейчас происходит. Все-таки не каждый день просят стать отцом. Только он хотел сказать что-то, как в кабинет постучали, и Кармен проникла внутрь, а извиняющаяся улыбка окрасила ее лицо.
— Простите, что прерываю ваш разговор. Дорогой, звонят из посольства. Что-то срочное, — только сейчас мужчины заметили у нее в руках стационарный телефон.
Елеазар кивнул и, извинившись перед другом, поспешил ответить на звонок, скрывшись из комнаты. Кармен уже было хотела выйти, но вместо этого обратилась к Карлайлу:
— Уайты, клан из-за Норвегии, отправились на охоту недалеко в лес.— В доме остались только мы. Знаешь, Эсми… Она… — Карлайл внимательно ее слушал, но последнее заставило его напрячься.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил он, поднимаясь с кресла.
— Таня разговаривала с ней наедине. Эсми сильно переживает. Может быть, внешне она держится, но внутри… Но внутри, Карлайл, она уже паникует.
Мужчина тяжело вздохнул и, благодарно кивнув Кармен, поспешил к выходу. Но она заставила его остановиться, придержав за предплечье. Карлайл одарил ее непонимающим взглядом.
— Ты нужен ей, но не сейчас. Ей нужно побыть с Таней, выговориться. Так будет лучше.
— Что же мне делать в таком случае? — спросил он, пожимая плечами.
— На самом деле, не знаю, но… Может быть, если ты будешь рядом с вашим сыном, ей будет легче; и тебе.
Карлайл кивнул, осознавая всю простоту и правильность ее слов. Именно это он должен сделать сейчас, а не заниматься созданием хитроумных планов. Все это подождет.
— Каррол, кажется, был у Кейт, — Кармен видела некое замешательство в его глазах, поэтому решила направить на нужный путь. Она улыбнулась ему, и Карлайл отправился на первый этаж.
Однако, это не требовалось для того, чтобы найти Каррола: в холле второго этажа, прямо за углом, Розали разговаривала с Кейт и Эмметтом, а в объятиях держала его, нашептывая что-то моментами, когда он хныкал. Подошедшему Карлайлу они улыбнулись, а Эмметт пожал руку, ссылаясь на то, что они не виделись с самой дороги в Денали.
— Извини, но я подслушал. Планы несколько меняются, да? — Эмметт печально вздохнул и, хоть и обращался к отцу, улыбнулся брату, который, насупившись, смотрел на него. Кажется, ему совсем не по нраву был этот активный день без сна и спокойствия, ведь каждый хотел подержать его на руках.
— Ничего страшного. Все равно мы обсудим это все вместе, — произнес Карлайл, похлопав его по плечу. Он пытался выглядеть нормальным для всех, однако, Эмметт невольно содрогнулся от его поведения. Он словно чувствовал, что творилось внутри него, какие противоречивые эмоции его отец испытывал. Потому что он слышал, о чем он просил Елеазара.
Зрительный контакт продолжался вплоть до слов Эмметта, которыми он прервал радостный щебет девушек:
— Послушайте, вы… Дайте ему сына, — Карлайл не без удивления взглянул на него, пытаясь найти корень его серьезности. Розали пожала плечами и, запечатлев поцелуй на лбу малыша, передала его Карлайлу.
— Роуз, слушай, я совсем забыла показать тебе что-то. Ты должна увидеть это, — несколько возбужденно произнесла Кейт, и девушки исчезли в ту же секунду.
Карлайл поудобнее перехватил сына, прильнувшего к его плечу и крепко схватившего воротник его рубашки. Только мужчина хотел спросить Эмметта о его словах, как вампир взял инициативу в свои руки.
— Я знаю, сколько раз за эти дни вы с Эсми слышали это, но я все же скажу еще раз. Карлайл, все обойдется. Все будет хорошо, — вкрадчиво говорил он, положив руку на его плечо. — Я знаю, что не должен был слушать ваш разговор с Елеазаром, но я не жалею. Потому что… Не можем же мы лишить этого человека нашей сумасшедшей семейки! — шутливо воскликнул Эмметт, прищурившись, когда кивнул на Каррола, что-то невнятно промычавшего ему в ответ. — Я бы расстроился на его месте, лишись я такого… В общем, ты останешься отцом Каррола, как и Эсми — его матерью. Ты, именно ты, ему нужен, родной человек. За это и нужно надрать задницы Вольтури.
— Да… Спасибо, Эмметт. Я так ценю твои слова, — Карлайл улыбнулся и, конечно, принял его в отеческие объятия.
— Я не знаю… Я сказал это… Потому что я люблю тебя. Я очень редко говорю это, но ты ведь в курсе, да? — Эмметт отстранился и подозревающе передернул бровями. Карлайл усмехнулся и кивнул:
— Конечно. Как и ты.
Медленно утро забирало узды правления у ночи, мягкий свет рассветного солнца лился через окна, рассеиваясь под призмой серых снеговых туч. В шале бурлила жизнь, все общались между собой, довольствуясь этим, словно последними глотками воздуха. И только Карлайл предпочел динамичному семейному утру спокойное, позволив и сыну абстрагироваться от окружения. Каррол тихо посапывал у него на плече, и, если бы Джаспер оказался поблизости, он почувствовал бы умиротворение, комфорт и защищенность. А еще натянутое спокойствие Карлайла, остатками которого он старательно пытался завуалировать страх. Ради семьи и сына, в первую очередь. Мысли покинули разум бессмертного, как только Каррол беспокойно заворочался, тихо прохныкав, а сердцебиение ускорилось. Карлайл убаюкивающе покачал его, поглаживая по спинке. И в это утро только на руках отца он обрел спокойный сон.
========== Глава 6.1. Эсми. Прощание ==========
***
К двенадцати часам в Денали окончательно рассвело. Вся жизнь плавно перетекла на первый этаж. Елеазар и Кармен дополняли свои чемоданы чем-то весьма необходимым, согласованно ретируясь из одной зоны в другую; перед очагом, меж диванами, Эдвард собирал какой-то детский конструктор, соединяя разные детальки и сердито хмурясь, когда что-то не сходилось. Никто и понятия не имел, что это вдруг толкнуло вековое существо позабавиться, а он сам не распространялся, ссылаясь на то, что это личное дело. Розали с Эмметтом ворковали с теплыми улыбками в дальнем углу гостиной, где было поменьше света и внимания; Кейт с несколько мечтательным видом листала страницы своей любимой книги, иногда с улыбкой отрываясь, чтобы из-под опущенных ресниц взглянуть на расположившихся неподалеку Карлайла и Каррола. Карлайл рассказывал сыну обо всем, что было за окном, прямо напротив них: о засыпанных снегом полях и величественных горах. Малыш увлеченно слушал, метаясь взглядом между красивым видом и отцом. Элис тем временем весело и оживленно, как всегда, скакала перед окном, участвуя в рассказе и активно жестикулируя.
— И вот еще что, — продолжала говорить Эсми хлопочущей рядом, возле кухонной столешницы, Тане, — он все чаще начинает тянуть в рот все, что попадается на глаза. Прошу, будь особо внимательна с этим. Вдруг что… — девушка, нахмурившись, не отрывала взгляда от своего сына. Разлука была совсем близка, и она, обнимая себя руками, из последних сил держала спокойный вид.
— Все хорошо, Эсми. Не стоит переживать. Я… Мы все сделаем, как надо, — заверила ее Таня, укомплектовывая в одну из сумок с вещами несколько баночек детского пюре. Эсми на мгновение отвлеклась от созерцания своей семьи и замотала головой:
— Оставь одну пока. Ему уже пора покушать.
— А, сколько, ты говоришь, раз в сутки его нужно кормить? — как бы между прочем поинтересовалась Таня, смущенно осознав, что этот факт покинул ее сознание.
— Пять раз с перерывом в четыре часа, — шепнула пробегающая мимо Кармен, добывая что-то из комода. — Дорогой, кредитки у меня!
Таня закатила глаза, мол, ей и самой известно было. На самом деле, она просто боялась потерять доверие, оказанное ей.
— А как же быть ночью? — спросила она, переменив тему.
— Он должен поспать минимум восемь часов. Но все это притом, что помимо молочных смесей он будет есть пюре или… — Эсми пресеклась, снова пропав в мыслях, в теплых чувствах и таких сильных, которые она питала к мужу и сыну. Их словно не могла коснуться печаль в этот светлый момент.
Таня вздохнула и на минутку оставила свои дела, чтобы подбадривающе приобнять Эсми.
— Каррол будет в порядке, — повторила она, скользя взглядом по ее лицу, цвета слоновой кости, на котором не отражалась ни одна эмоция сейчас. Эсми же не отрывала глаз, как и пять, и десять минут назад.
— Да. Я знаю, — она кивнула. Лишь только морщинка пролегла на лбу.
— Тогда что тебя тревожит?
Эсми с несколько мгновений молчала, а потом обратила взгляд к Тане.
— Я не могу быть спокойна, просто зная, что с моим ребенком все будет хорошо. Он будет не со мной, Таня, понимаешь? Не со мной… — блондинка поджала губы, кажется, только спустя несколько месяцев разглядев изменения в Эсми. И до этого они были по-иному счастливы — да — однако, сейчас Таня увидела в ней не просто мать, полную нежности и ласки, но и мать, несущую в себе океан боли и страдания. Вот оно — истинное лицо материнства. Счастье, безопасность, оказывается, были так хрупки. И их так легко ломали внешние силы. Теперь же родителям ничего не оставалось, кроме как насладиться последними мгновениями, последними утекающими каплями счастья. А дальше будет борьба, исход которой был уже предвиден их интуицией.
Таня и Эсми хоть и переговаривались тихо, но Карлайл прекрасно слышал последние слова супруги, от которых невольно сник, держа напускную улыбку, пожалуй, только ради сына. Казалось бы, все и так уже решено и ясно, но хотелось как можно меньше слушать об этом. Потому что очень скоро всему хорошему для них настанет конец. И оставалась лишь надежда, что у их сына это «хорошее» будет очень, очень долговременным. Желательно, вечным. Заветная мечта.
— Ты ведь знаешь, Эсми, я понимаю тебя но… — тем временем продолжала Таня, но была перебита Эсми.
— Ты забыла о пустышке, — ровно произнесла она, кивнув на открытую сумку, сборами которой занималась Таня.
— Так она ведь вон там, — бессмертная указала на софу, где расположился Карлайл с Карролом на руках. Действительно, вещица лежала рядом с ними.
Эсми неуверенно взглянула на Таню, и она кивнула, возвращаясь к прежнему занятию. Радостные возгласы ее ребенка с новой силой заполнили стены дома, создавая неповторимую атмосферу… Миссис Каллен с улыбкой приблизилась к мужу, который вернул ей эмоцию и похлопал по месту рядом с собой.
— Каррол, — позвала Эсми, прильнув к плечу любимого, — тебе весело, верно?
Малыш повернулся к ней, сверкая лучезарной улыбкой, коснувшейся голубых глаз. Карлайл держал его вертикально, так, чтобы сложилось впечатление, будто он стоит у него на коленях. Но как только он ослабил хватку, Каррол плюхнулся, издав пару детских хихиканий и замахав руками. Эсми рассмеялась, ласково погладив пушок светлых волос.
— У него мои кудряшки, — пролепетала Эсми, склонив голову на плечо мужа.
— У большинства малышей кудряшки в первые месяцы и даже годы, — произнес Карлайл, легко целуя ее в лоб. Оба улыбнулись, когда Элис снова своим звонким голосом, привлекающим Каррола, завела рассказ о ландшафтах за окном для впечатлительного брата.
— Ага, то есть ты совсем не оставляешь мне надежд на то, что он будет хоть каплю похож на меня, — Эсми рассмеялась, с наигранным возмущением глядя на мужа и перебирая его волосы на затылке.
— Эй, я не это имел в виду, — он смущенно улыбнулся, притянув к себе сына, так как он не мог пока сидеть без опоры. — У него есть твои черты.
— Ну да-а, — протянула девушка, но, заметив взгляд мужа, что отдавал неуместной виной, она, смеясь, исправилась: — Родной, я же пошутила. Ты чего? — она обняла его за талию крепче, способствуя его расслаблению. — По-моему, у него мой… мои… Щеки.
Карлайл прыснул со смеху, держа за руки сына и, в какой-то степени, управляя ими, что немало позабавило малыша, и произнес, обращая взгляд на супругу:
— Еще у вас похожая форма губ, милая. На самом деле, судить сейчас не слишком умно, ведь дети меняются. В детстве Каррол может быть похожим на меня, а потом в нем в большей степени могут проявиться твои черты. Не расстраивайся.
— Я не огорчена тем, что сын похож на своего отца, — Эсми отрицательно покачала головой, оставляя быстрый поцелуй на его щеке. — Но я по-прежнему считаю главным внутреннее сходство. Вот, чем он должен быть похож на тебя.
Мужчина вздохнул, но, как только собрался что-то сказать, Джаспер появился в арке гостиной и поманил с улыбкой свою спутницу по жизни. Элис виновато улыбнулась и, чмокнув малыша на кроткое прощание, удалилась по зову сердца.
— Чтобы быть похожим на меня… — Карлайл не закончил свою фразу придержав язык за зубами. Ему очень не хотелось расстраивать жену, однако, ей и так был ясен смысл его слов.
«… ты должен быть рядом», — закончила мысленно бессмертная, и безысходность отразилась на ее лице.
Но вместо этого она сказала:
— Мы всегда будем с ним. По крайней мере, в его сердце. Пусть даже если он сам об этом не будет знать.
— Тебе рассказали, — без намека на вопрос произнес Карлайл, нахмурившись и устремившись взглядом вдаль.
— Конечно рассказали. Кармен, если быть точной. Она слышала ваш разговор с Елеазаром. Да многие слышали. От сущности никуда не деться.
— Ты не злишься?
Эсми хотела ответить, но помедлила, когда Ирина и Кармен появились в комнате, пригласив с собой зачем-то Кейт. Спустя мгновение все вместе они исчезли, и только раскрытая книга осталась лежать на небольшом диванчике. Миссис Каллен снова обратила взгляд к мужу.
— Сначала я негодовала, — Эсми усмехнулась, — но потом поняла, что ты прав. Не нужно Карролу знать о… обо всем этом. Я слишком сильно люблю его, — она наклонилась и поцеловала сына в лоб и в щечку, с хихиканьем освобождая прядь своих волос из цепких пальчиков.
— Эсми, я… Я даже не имею права просить у тебя прощения, — девушка выпрямилась, положив ладонь на его бедро и обеспокоенно взглянув на него. А он отводил взгляд, потому что было стыдно, совестно. — Если бы я вовремя насторожился, если бы был предусмотрительнее, если бы слепо не забылся в счастье, в нашей семье, сыне, все не было бы столь плачевно. Я бескрайне виноват. Я косвенным образом лишаю тебя твоей мечты. Я понял бы твою злость, твою обиду, но… Ты остаешься собой, со мной… И это…
— Карлайл, — умоляющим голосом остановила его супруга, согревая в своей усталой, но безумно любящей улыбке. Она взяла его руку в свои, прислонившись к ней щекой и прижавшись губами. — Все, что происходит, не твоя вина. Никто из нас не виноват. И не ищи виноватого, тем более, в себе. Я знаю, что за последнее время я часто твержу тебе это, но того требует ситуация. Прекрати эти самокопания. Прошу, — ее голос дрогнул, и веки опустились на мгновение, словно от боли, — просто насладись этим моментом. Это последние минуты с нашим сыном…
Карлайл поморщился и принял в крепкие объятия ее, кажется, только что осознавшую собственные слова. Слез не было; только сухие всхлипы и вздрагивания, которые с каждой минутой утихали от успокаивающих поглаживаний мужа и его ласковых слов. Каррол, пытаясь привлечь внимание к своей персоне, с размаху похлопал отца по коленке, чтобы это хоть как-то ощутилось, и потянул его за кофту. Каллены оторвались друг от друга, с улыбками посмотрев на сына, который наигранно поморщил нос и взвизгнул.
— Это школа Эмметта, наверняка, — Карлайл вздохнул, усмехнувшись.
— Более чем уверена, — Эсми кивнула.
— Эй, это все Эдвард! Ясно? — послышалось из глубины комнаты, и супруги рассмеялись.
Следом раздался звук удара чего-то мягкого о что-то твердое и шипение Эдварда:
— Больше добра от меня не жди. Сам учись читать мысли Розали.
— Ах вот оно что, любимый…
Карлайл, оставляя перепалку детей на заднем плане, повернулся к Эсми.
— Спасибо тебе, — прошептал он и оставил на самых желанных губах целомудренный поцелуй. Девушка любовно потерлась носом о его щеку и усмехнулась, кивнув на Каррола:
— Кажется, он вызывает к себе внимание. Взгляни на него, — белокурый малыш лукаво смотрел на них, пуская слюни, которыми он, конечно же, намочил рукав кофты Карлайла. Мужчина усмехнулся, ласково поглядывая на жену, и пощекотал бока сына, отчего гостиная наполнилась звуками его смеха.