— Вы всех, кого находите, помещаете в приют? — ядовито осведомился Гарри, вспоминая парня и девчушку.
— Нет, — спокойно ответил Смит. — Нет, не всех. Только тех, кто выглядит меньше, чем на тринадцать лет, и кому негде жить…
— Половине бедных районов Лондона негде жить, — напомнил Поттер.
С этим сержант поспорить не мог.
— Проблема в том, — сказал он, — что они убегают, ты и сам видел. На самом деле они просто боятся что-то менять…
С этим уже не мог поспорить Гарри.
Двадцать минут они шли молча. Холодало.
Наконец Смит остановился у трехэтажного здания с массивной тёмно-зелёной дверью. Минуту он просто смотрел на него, возможно, вспоминал годы, которые провёл здесь. Затем цепко ухватил Гарри за рукав рубашки, поднялся на крыльцо, постучал три раза и немного отошёл. Послышался стук каблуков, и дверь открылась, придерживаемая цепочкой.
— Кто там? — спросил грудной женский голос.
— Миссис Картер? — позвал сержант. — Миссис Картер, это я, Эдди Смит.
Дверь захлопнулась, что-то зазвякало, и она снова открылась, но теперь уже нараспашку.
На пороге стояла высокая женщина лет пятидесяти. Ярко-синие глаза внимательно смотрели на Смита, стараясь узнать в нём того худенького мальчишку, которого она когда-то воспитывала.
— Эдуард! — строго проговорила она. Эдди заулыбался. Внезапно он взял её сухую руку в свою и поцеловал. Миссис Картер, благосклонно улыбнулась: хоть чему-то она научила Эдуарда Смита.
— Ну что же мы стоим на пороге? — встрепенулась она. — Проходи, Эдуард. Чем обязана твоему приходу? Слышала, ты теперь работаешь в полиции, важным человеком стал. Не заходишь теперь… а после того, как выпустился, приходил каждую неделю, — в её голосе звучали укоризненные нотки. Тут она остановилась у лестницы, развернулась и заметила стоявшего в тени Гарри: — Кто это с тобой, Эдуард?
Смит откашлялся:
— Миссис Картер, этот молодой человек и есть причина моего неожиданного… э-э-э… появления, — сказал он.
Миссис Картер внимательно осмотрела Гарри и сказала:
— Ну что ж, пойдем, Эдуард, — она развернулась и стала подниматься по лестнице. Сержант и Поттер последовали за ней.
Гарри внимательно наблюдал за ней. Следовало отметить, что она была красива, невзирая на возраст: чёрные с проседью волосы собраны в пучок на макушке, тонкие черты лица, прямой нос, высокие скулы и глаза, большие и ярко-синие. Двигалась она грациозно, но немного прихрамывала. Она напоминала Минерву МакГонагалл.
На втором этаже миссис Картер остановилась около резной двери и, поманив Эдди, бросила через плечо:
— Эдуард, нужно поговорить, — и уже для Гарри: — Наедине.
Сержант посмотрел на него, как бы говоря: «Не убегай, останься здесь — и у тебя будет крыша над головой и еда». Поттер понял. Он кивнул. Эдди улыбнулся и зашёл в кабинет. Миссис Картер ещё раз окинула его взглядом и закрыла за собой дверь.
Гарри осмотрелся. Здесь было уютно. Узкий длинный полутёмный коридор освещался масляными лампами, прикрепленными к стенам. На каждой стороне располагался ряд деревянных дверей. Пол покрывали синие ковры, хотя уже и изрядно вытертые. Он сел на пол, прислонившись к стене. Сегодня он так устал, что уснул бы прямо здесь… Глаза слипались. Нет, он не будет спать, просто закроет глаза, даст им отдохнуть… немного…
Дождь. Идёт дождь. Только почему он идёт вверх? Странно, как странно… Девочка зажимает руками коленку, из которой течёт кровь, Гарри бежит к ней, берёт её на руки, а она превращается в Волдеморта… «Гриффиндор!» — кричит Распределяющая Шляпа, Дамблдор подмигивает ему и шепчет: «Прости меня, Гарри. Прости за всё»…
Кто-то тряс его за плечо. Какой странный сон… Гарри открыл глаза.
— Эй, Гарри Эванс, поднимайся, я покажу тебе твою комнату, — говорит обладатель улыбающегося веснушчатого лица.
Что? Кто это? Стоп. Гарри Эванс? Гарри застонал.
Сержант помог ему подняться. Спросонья Гарри пошатнулся. Эдди удержал его, и они, подойдя к лестнице, стали подниматься на третий этаж. Он ничем не отличался от второго, ну, или, может, тем, что здесь были вещи, говорящие о том, что это жилище мальчиков: мячи, рогатки и другие игрушки. Они прошли в самый конец коридора. Смит открыл дверь с номером 21. Это была маленькая комнатушка с узкой кроватью и единственным стулом, стоящим у средних размеров окна. Но это были просто королевские покои по сравнению с чуланом под лестницей. Гарри зашёл внутрь, Смит — за ним. Он прикрыл дверь.
— Здесь ты будешь жить, — сказал он. Гарри кивнул.
Мужчина протянул ему пакет, который Гарри до этого даже не заметил:
— Здесь зубная щётка, пижама, одежду доставят в ближайшие дни. Ничего роскошного, но жить можно. Ванная и туалет для мальчиков находятся на первом этаже, сами они живут здесь, на третьем. Девочки и персонал — на втором, там же и их ванная и туалет. Юношам вход на второй этаж без приглашения и после семи вечера запрещён.
Гарри кивал, слушая вполуха. Ужасно хотелось спать. Но он должен был спросить:
— Скажите, сержант Смит, как вам это удалось? Кажется, я не понравился миссис Картер…
— Чепуха, — отмахнулся он. — Просто она очень строгая.
— А что вы ей сказали?
— Правду, — посерьёзнел Смит. — Запомни, Гарри, всегда говори миссис Картер правду. Это не угроза, просто дружеский совет.
Гарри не удержался и зевнул. Смит снова улыбнулся.
— Ну, ладно, я пойду.
— Спасибо, сержант Смит, — пробормотал Гарри, падая на кровать.
— Не за что. И зови меня Эдди.
Гарри пробормотал что-то невнятное.
— И да, я буду заходить, проверять, как у тебя дела, — сказал Эдди на пороге.
Но Гарри уже не слышал: он спал. Последней его мыслью было: «Не придётся жить на улице. У меня даже кровать есть. Сейчас этого достаточно, а потом…»
========== Глава 3. Гонки со временем ==========
Гарри проснулся от какого-то настойчивого стука. Дождь барабанил по подоконнику, но было и что-то другое. Чудом разлепив глаза и с удивлением отметив, что спал в очках, отчего переносица теперь неприятно пульсировала, он осмотрелся. Было темно, значит, всё ещё ночь. С трудом он узнал комнату, в которую его привёл сержант Смит. Гарри подавил стон. Всё это ему не приснилось. Он действительно был в прошлом. В… э-э-э… 1889? Нет, в 1898. Стук становился настойчивее и раздражительнее. Таким настойчивым может быть только одно существо на свете: сова, принёсшая письмо. Вставать было лень. Обязательно ей было прилетать ночью?..
Спустив ноги на пол, Гарри пролежал на кровати ещё минут пять. Всё это время сова не переставала стучать в окно. Поттер заметил, что стучит она в такт дождю. Тук. Тук-тук-тук. Тук. Наконец, собрав волю в кулак, он рывком сел. Оставалось только подняться на ноги, подойти к окну, открыть его, впустить сову, потом извиняться перед ней битый час, чтобы она отдала письмо… «Если всё равно придётся извиняться, — размышлял внутренний голос, — то можно и ещё немного полежать», но Гарри подумал, что и так всегда соглашается со своим внутренним «я», и решительно поднялся. Внутреннее «я» тихо засмеялось, и к Поттеру пришло осознание, что это была простая провокация. Но уже было поздно что-то менять. Осторожно обойдя стул, он подошёл к окну. Деревянная рама была настолько сырой и гнилой, что того и гляди развалится. Гарри стал медленно открывать окно. К счастью, справился он с этим без происшествий (что было довольно редким явлением). Дождь хлынул в открытое окно, забрызгав его. Очки так же не избежали этой участи. Крупные капли скатывались по стёклышкам, оставляя грязные разводы. Сняв очки, Поттер протёр их мокрым рукавом и снова надел. Видимость хоть чуть-чуть, но всё же стала лучше. Убедившись, что сова залетела в комнату и уже, нахохлившись, сидела на спинке стула, Гарри быстро захлопнул окно. Зря он это сделал. Стекло задребезжало в раме, сама же она раскололась. И что теперь делать, интересно? За такое его теперь точно выгонят.
«Совершеннолетие, магия вне Хогвартса, магглы не видят…» — стал перечислять внутренний голос. Гарри мысленно проклял себя. Почему внутреннее «я» зачастую умнее того, которое знают окружающие люди? Достав палочку из кармана, он направил её на окно и прошептал:
— Репаро.
Трещина исчезла, будто её и не было. Гарри мысленно сделал заметку, что, если он собирается здесь жить, надо будет укрепить окно, да и комнату утеплить не помешало бы. Но это потом. Он повернулся к сове. Это была обыкновенная сипуха, которые целыми семействами жили в Хогвартсе. Смотрела она на него, откровенно говоря, как на ничтожество. Гарри хмыкнул. Не став церемониться, он протянул к ней руку. Сова смотрела на него немигающими жёлтыми глазами, но, сдавшись, недовольно протянула лапу с привязанным к ней письмом. Гарри как можно быстрее его отвязал. Печать Хогвартса. Оперативно: с того момента, как он отправил заявление не прошло и суток. Гарри сломал печать. Всё тот же плотный и желтоватый пергамент — за сотню лет, похоже, поменялись только люди. Правда, почерк другой, не прямой, как у МакГонагалл, и не с завитушками, как у Дамблдора. Этот был размашистый, буквы крупные, чёткие. Гарри начал читать.
«Уважаемый мистер Эванс!
Ваше письмо было для нас полной неожиданностью. По правде говоря, мы впервые сталкиваемся с такой ситуацией — никогда прежде в Хогвартсе не было студентов, ранее обучавшихся где-либо ещё. Вы ничего не сообщаете о том, где находились до этого. Возможно, это ваше личное дело, но нам важно это знать для обеспечения безопасности наших студентов.
Шестого августа для выяснения всех вопросов, которые накопились у нас, к вам прибудет профессор из Хогвартса. Обратным письмом укажите, пожалуйста, ваше местонахождение.
Всего наилучшего.
Заместитель директора школы чародейства и волшебства Хогвартс,
Аманда Линг».
М-да. Местонахождение? Если бы он сам знал, где находился!.. Надо будет спросить у миссис Картер. «Кстати, сколько вообще сейчас времени?» — поинтересовался внутренний голос.
— Темпус.
04:17
Значит, четыре часа утра второго августа. Рановато. Все ещё спят. Придётся сове немного задержаться.
— Подожди тут, — прошептал он ей, — обсохни. Позже я узнаю, где мы находимся, и ты меня больше не увидишь. И не смотри на меня так, — добавил он, увидев, как эта пернатая сверлит его взглядом. Птица, не очень впечатлённая последней фразой, продолжала смотреть на Гарри. Тот решил ответить ей той же монетой и немигающими зелёными глазищами уставился на неё.
Через некоторое время она сдалась и, отвернувшись, принялась лениво чистить перья. Гарри победоносно улыбнулся.
«Совы! Ужасно сварливые создания. Но надо признать, невероятно умные птицы. Не все могут найти человека, не зная точного адреса», — лениво размышлял он, наблюдая за птицей.
Поттер подошёл к кровати и снова улёгся, но с неким безразличием обнаружил, что спать уже не хотелось. Повернувшись на бок, он стал смотреть на сову. Она будто бы и не замечала его, но Гарри видел, как она время от времени косилась на него. Наконец, не выдержав, птица перелетела на подоконник и отвернулась от Поттера. Гарри хмыкнул. Делать было нечего, и он решил подумать над вчерашним днём. «Незабываемый день», — хихикнул внутренний голос. Да, действительно. Что там? Кажется, он подружился с гоблинами, точнее с одним из них, устроился на работу и попал в приют. Стоп. Гарри резко сел на кровати, так что та даже заскрипела. Работа! Ему же надо быть в кафе в шесть утра! Вызванные заклинанием светящиеся цифры застыли в воздухе.
04:56
Гарри перевёл дух. Так, у него был ещё час. За это время следовало узнать адрес, написать ответ и отправить уже эту несносную сову обратно. Но было и ещё одно дело. Он достал из кармана снитч и изрядно помятые пергаменты с письмом Дамблдора и семейным древом Поттеров. Гарри злобно посмотрел на снитч и пробормотал:
— Всё это из-за тебя.
Но золотой шарик ничего не ответил, продолжая неподвижно лежать на его ладони. Несмотря на слова Кхара, Гарри был не в силах удержаться и прикоснулся губами к прохладной поверхности. Ничего. Он до сих пор сидел на кровати в приюте, в тысяча восемьсот девяносто восьмом году. Конечно, он знал, что ничего не выйдет, но какая-то маленькая частичка его сущности верила в чудо и не смогла оградиться от разочарования.
Гарри вспомнил, что в тот раз на снитче появились слова, послание Дамблдора: «Я открываюсь под конец». Может, и на этот раз есть послание? Какая-нибудь инструкция?
— Люмос! — прошептал он.
Появившимся на конце палочки огоньком он посветил на снитч. Да, слова были. Более того, то были слова, написанные Дамблдором. Но ничего нового, всё то же «Я открываюсь под конец». Ладно, глупо было надеяться.
Сняв с шеи мешочек, подаренный Хагридом, Гарри аккуратно положил туда пергаменты и, кинув последний взгляд на снитч, отправил его следом. Снова повесив мешочек на шею, он убрал его под рубашку.
05:09
Гарри встал с кровати и осмотрел себя. Ну, джинсы были в более-менее сносном состоянии, а вот рубашка… Хозяйственным чарам его никто не учил, так что магией здесь он ничего не смог бы добиться даже при большом желании. Он одёрнул её, чтобы складок стало хоть немного поменьше. Это, конечно, не помогло, но он хотя бы попытался.
Сержант Смит вроде отдавал ему вчера пакет с пижамой и зубной щёткой. Да, вот он, на стуле. Идти в ванную на первый этаж ему было некогда, да и не хотелось встречаться с другими детьми (вдруг не он один встал ни свет, ни заря?), так что он, достав щётку, пару раз провёл ею по зубам и положил обратно.
Откладывать больше было нельзя, иначе он опоздал бы в свой первый рабочий день. Вздохнув, Гарри подошёл к двери и, сказав сове «Я сейчас вернусь», вышел в коридор. Здесь никого не было, но за дверьми слышался шум сборов. Проходя мимо комнаты с номером 8, он услышал мальчишечий голос:
— Отвали, Роджер, дай поспать.
Внезапно раздался какой-то грохот и тот же голос завопил:
— Роджер!
Из комнаты выбежал темноволосый мальчишка лет девяти. Ураганом пронёсшись мимо Гарри, он чуть не сбил его с ног и, даже не заметив этого, убежал вниз по лестнице, звонко смеясь. Поттер проводил его удивлённым взглядом и, больше не медля, двинулся следом. Спустившись на площадку второго этажа, он неуверенно прошёл вперёд по коридору. Вчера он так устал, что точно не помнил, где находился кабинет миссис Картер, но помнил, что дверь, ведущая в него, была украшена резным узором. Он шёл, крутя головой, и искал эту дверь. Примерно в начале второй трети коридора с правой стороны он увидел такую дверь, но не был уверен, что это была именно та самая. Гарри прошёл до конца коридора и, убедившись, что таких дверей больше нет, вернулся к той, которую нашёл. Он надеялся, что не ошибся и что, если не ошибся, миссис Картер уже проснулась. Будет неудобно, если он разбудит её, чтобы узнать, где находился.
Гарри постучал. Через минуту дверь открыла уже полностью собранная миссис Картер: чёрное платье было идеально чистым и выглаженным, волосы аккуратно собраны в пучок, сна ни в одном глазу. Она удивлённо смотрела на него.
— Мистер Эванс?
— Доброе утро, мэм, — отозвался Гарри. — Могу я войти?
Её лицо приняло странное выражение. Что это было? Удивление? Неодобрение? Но, тем не менее, она кивнула и отошла с прохода. Гарри зашёл и, немного пройдя вперёд, остановился. Миссис Картер закрыла за ним дверь и, чинно прошагав мимо него, села в кресло. Увидев, что Гарри так и стоит посередине комнаты, она нетерпеливо указала рукой на стул напротив. Поттер осторожно присел.
— Мистер Эванс, сержант Смит объяснил вам, что юношам нельзя без приглашения заходить на второй этаж? — окинув его внимательным взглядом, строго и холодно спросила миссис Картер.
Гарри нахмурился. Возможно, Смит и говорил нечто подобное, однако мозг Поттера этого не зафиксировал. Но он на всякий случай кивнул. Даже если бы и знал об этом, он всё равно пришёл бы сюда. Это было необходимо.
— Тогда почему вы нарушили это правило? — продолжила она. Гарри показалось, что миссис Картер хотела смутить его. Но это было не так-то просто. Даже на втором курсе, когда на вопрос Дамблдора «Гарри, ты ничего не хочешь мне рассказать?» он ответил «Нет, сэр. Ничего, сэр», он не смущался. Сейчас же Поттер был уже далеко не мальчиком, да и миссис Картер было далеко до Альбуса Дамблдора, одного взгляда которого хватало, чтобы человек выложил все свои секреты, а в течение рассказа успел десять раз раскаяться.