Смерив женщину неприязненным взглядом, Локман-ага, дождавшись, когда Нурбану исчезнет за дверьми, подозвал к себе охранника.
— Передай Валиде Султан, что Нурбану-хатун направилась в покои повелителя. Если не будет валиде, то Михримах Султан.
— Как прикажете.
Топ Капы. Султанские покои.
Султан Мехмет степенно восседал на своем просторном троне и внимательно просматривал какие-то свитки и документы, когда Нурбану вошла в султанские покои.
Подняв свои темные глаза на нее, Мехмет приветственно улыбнулся и с довольством отметил, что Нурбану очень идет алый цвет, который присутствовал в ее сегодняшнем одеянии. Но, к сожалению, выглядело оно бедно.
— Нурбану-хатун, рад видеть вас.
— Повелитель, — поклонилась та, и в ее черных густых волосах тонкое украшение засверкало в лучах солнца, пробивающихся сквозь открытые двери террасы. — Простите за беспокойство. Я хотела бы поговорить насчет никяха моих дочерей. А точнее, о кандидатах на их руку.
— Я выбрал наиболее подходящих государственных мужей, но буду вынужден вас огорчить. Все они санджак-беи отдалённых провинций, и вам придется распрощаться со своими дочерьми после их никяха.
Нурбану огорченно покачала головой, ведь она надеялась, что ее султанши останутся с ней. Эту разлуку она не переживет. Неужели она останется совсем одна? Без поддержки любимых дочерей Нурбану вовсе потеряет почет и уважение. Но идти против воли повелителя нельзя. Тем более, если есть желание завладеть его разумом и сердцем. Никакого прекословия и неповиновения.
— Раз вам так угодно, повелитель. Я смогу утолять тоску по своим детям, часто навещая их.
— Не огорчайтесь из-за этого, Нурбану-хатун. Сегодня я принимаю этих санджак-беев у себя в покоях. Они приехали из своих далеких провинций по моему приглашению и желают обрести мое и ваше согласие на брак с султаншами шехзаде Селима. Приглашаю и вас. Составите компанию валиде и Михримах Султан.
— Благодарю за приглашение, повелитель. Я обязательно приду.
Вздохнув и помедлив, будто бы сомневаясь, стоит ли говорить об этом, Повелитель тихо произнес:
— Мне известно о том, как вы жили в Конье после смерти шехзаде Селима и своего сына. Уверен, вы достойны большего, Нурбану-хатун. Я позволяю вам обратиться к портным и заказать себе столько одеяний, сколько пожелаете. Оплата по моему указанию произойдет из казны. Также я назначаю вам жалованье, как вдове и матери шехзаде.
Волнительно сглотнув, Нурбану почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Благодарность и почтение излучали ее глаза, когда она взглянула на султана, что щедро улыбался.
— Аллах благословит вас, повелитель! Бесконечно благодарю моего султана.
В радостных чувствах, а, может, с холодным расчетом, Нурбану схватила смуглую руку султана и чувственно поцеловала тыльную сторону ладони.
Султан Мехмет, растерянно взглянув на припавшую к его руке в поцелуе женщину, непроизвольно почувствовал, как мелкая дрожь пробежалась по его телу от прикосновения ее губ к его коже.
От внимательной и проницательной Нурбану это не скрылось, и она погасила довольную улыбку.
— С вашего позволения, повелитель, — распрямившись, проговорила она.
Выйдя от повелителя, Нурбану чувствовала себя двояко. С одной стороны, благополучно решалась судьба ее султанш. Но с другой, она оставалась совершенно одна в этом рассаднике змей, без поддержки и любви собственных детей.
Хотя, хорошее настроение все еще владело ею. Повелитель медленно склоняется в ее сторону, и вскоре она завладеет его душой, как и хотела. Все всегда было, есть и будет так, как она того хочет.
Подняв глаза, женщина невольно вздрогнула. У дверей ее встретила статная Михримах Султан, сверкая в дорогих одеждах и тяжелых украшениях. Глаза ее также сверкали, но ядовитой злобой.
— Что ты забыла в султанских покоях, Нурбану? — спросила Михримах Султан и ухмыльнулась.
— Мы с повелителем решали вопрос о браке моих дочерей, — степенно ответила та, выдержав с достоинством оценивающий взгляд.
— Не все они твои. Где же мать Гевхерхан, Селимийе-хатун? Известно, что она умерла практически сразу после рождения дочери, причем от отравления ядом…
— Не понимаю, о чем вы, султанша.
— О том, что ты подлая змея! Не смей плести свои грязные интриги, иначе мигом вернешься в Конью, когда султанши выйдут замуж, — гневно вспыхнула Михримах Султан, и, закончив, обошла Нурбану, войдя в покои своего брата.
Проглотив обиду и оскорбление, сама Нурбану поспешила вернуться в свои покои, тешась радостью, которую ей даровал султан.
По дороге она встретилась с черноволосой и богато одетой женщиной, черные глаза которой заинтересованно смотрели на нее. Видимо, Хасеки Эсмахан Султан. Ее волосы, такие же черные, как и самой у Нурбану, были распущены, а украшения сняты. Она направлялась в хамам.
— Султанша, — почтенно склонилась Нурбану. — Рада познакомиться с вами. Я — Нурбану Султан, вдова шехзаде Селима.
Эсмахан приятно улыбнулась в ответ и лишь кивнула. Она была рада тому, что наконец, смогла увидеть легендарную женщину своими глазами. Разумеется, Эсмахан пришлось признать, что хатун красива и обаятельна. С годами она не растеряла своего шарма и какого-то манящего светящегося чувства, исходящего из проницательных глаз. Быть может, не зря ее назвали Нурбану, что означает “девушка, излучающая свет”. Кто бы мог дать ей это имя? Шехзаде Селим?
— Вы столь же прекрасны, как о вас говорят… Сочувствую вашей утрате.
— Благодарю. Еще увидимся, дай Аллах.
— Всего доброго.
Женщины разошлись, и в разуме каждой осталось послевкусие после знакомства.
Эсмахан Султан желала заполучить умную и, если верить слухам, хитрую Нурбану в союзники в борьбе против Михримах, которая поддерживала Нурбахар, ведь ей известно об их взаимной неприязни. Сама Нурбану же видела в этом один плюс — Эсмахан Султан не будет против нее, если не прознает об ее намерениях насчет султана.
Топ Капы. Султанские покои.
Султан Мехмет задумчиво и слегка рассеянно слушал вопросы сестры, навестившей его, о его здоровье и делах.
— Рада, что ты в порядке, — проговорила Михримах Султан, аристократично сложив руки перед собой. — Я встретилась с Нурбану, выходящей из твоих покоев. Мехмет, будь осторожен с этой женщиной. Не стоит сближаться со вдовой нашего умершего брата Селима, ведь это…
— Отныне я могу самостоятельно решать, с кем сближаться, а с кем нет. Я не шехзаде и не просто твой старший брат, Михримах, — раздраженно прервал он сестру, и его темные брови сошлись на переносице, как всегда, когда он злился.
— Я не оспариваю этого, повелитель. Лишь забочусь о вас, — поспешно пролепетала султанша, но внутренне насторожилась такому отношению к ней.
Обычно брат всегда прислушивался к ее мнению и словам, и она обладала весомым словом в Топ Капы и, вообще, в политике государства. Но, снова эта Нурбану сеет разлад в ее семье.
— Сегодня я принимаю у себя трех кандидатов на руку султанш Селима. Если пожелаешь, сестра, можешь составить компанию Нурбану-хатун и валиде.
— Разумеется, повелитель. А вам известно о рождении у моей Хюмашах сына?
Мехмет оживился и радостно улыбнулся. На мгновение рассеянность покинула его.
— Хвала Всевышнему, дорогая сестра! Как здоровье Хюмашах?
— Она в полном здравии, набирается сил. Я очень рада, что она дала султанзаде имя моего покойного сына Османа, чтобы почтить его память и выразить неиссякаемую любовь к нему. Будь жив Рустем-паша, он бы также возрадовался этому. Наш сын умер на наших с пашой руках… Видимо, это и окончательно подкосило заболевшего Рустема.
Михримах Султан почувствовала, как от воспоминаний защипали глаза ,и слёзы запросились наружу, но она быстро овладела собой и собственными чувствами.
Султан Мехмет сочувственно улыбнулся сестре, и что-то неприятно сжалось у него в груди.
— С твоего позволения я пойду к валиде.
— Конечно.
Выйдя из покоев брата, Михримах Султан перестала скрывать негодование и недовольство, проступившие на ее лице. Нурбану приглашена на прием? Он уже ставит эту змею наравне с валиде и ею!
Оказавшись в покоях матери, Михримах Султан увидела ее на привычном месте — на тахте у окна — и за привычным занятием — чтением. Оторвав взгляд от толстой книги, Хюррем Султан улыбнулась дочери и с удовольствием отвлеклась от нудного чтения.
— Михримах, что с тобой? Ты чем-то огорчена?
— Вам известно, что Нурбану будет присутствовать на сегодняшнем приеме повелителя санджак-беев, которые претендуют на роль супругов дочерей Селима? — негодовала султанша, садясь рядом с матерью и смотря в ее глубокие зеленые глаза, которые мгновенно подействовали на нее успокаивающе.
— Моя луноликая, Нурбану — их мать и, конечно, она будет приглашена на этот прием, так как она должна одобрить выбор женихов.
Хюррем Султан для большего успокоительного эффекта накрыла руку дочери теплой ладонью.
— Эта Нурбану так быстро добилась расположения Мехмета! Я чувствую, будто она что-то замышляет, валиде. Нельзя подпускать эту змею к брату!
Валиде Султан устало вздохнула и попыталась абстрагироваться от негодования дочери, потому как понимала, что из-за переживаний и волнений ее непереносимая головная боль вернется, едва утихнув.
— Успокойся, Михримах. Я этого не допущу. Ты тоже должна присутствовать на приеме.
Взяв себя в руки, золотоволосая султанша заставила себя забыть о Нурбану и поспешила сменить тему разговора, чтобы не волновать мать. Ведь ей и без того нездоровится.
— Конечно. С вашего позволения, валиде, я навещу Нурбахар. Хочу повидаться с Селимом. Вы пойдете со мной?
— Я чувствую слабость и усталость, так что лучше останусь в своих покоях. Ты ступай.
Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.
— Ты уверена, Джанфеда?
Та, поджав с сожалением губы, кивнула.
— Да, султанша. Я прекрасно слышала, как Фахрие-калфа отдает слугам распоряжение подготовить комнаты для Дэфне-хатун и дочерей шехзаде Баязида, которые вот-вот прибудут в Топ Капы.
— Аллах! Валиде Султан тоже вызвала их в столицу? Зачем это понадобилось? Даже лица этой венецианки видеть не желаю.
— Видимо, валиде посчитала, что и тех султанш стоит выдать замуж. Надеюсь, Дэфне-хатун здесь не останется. Она будет вам только мешать…
Нурбану закивала головой, горячо соглашаясь с Джанфедой-калфой.
— Уверена, что эта венецианка не думает о том же, о чём и я. Её мозгов не хватит для этого. Она мне уже не соперница. В этом дворце мне стоит опасаться лишь Эсмахан Султан и Валиде Султан, за спиной которой Михримах.
— Что вы намерены предпринять, султанша? От мысли о ваших намерениях я в страхе содрогаюсь. У вас слишком много преград на пути. Эсмахан Султан, Нурбахар-хатун, родившая шехзаде, обозлённые Валиде Султан и Михримах Султан. И самая большая преграда то, что вы является вдовой шехзаде Селима и матерью его детей. Это может оттолкнуть повелителя.
Нурбану самодовольно улыбнулась и бросила тяжёлый взгляд на свою калфу.
— Не переживай. Всё будет так, как я того хочу. Для начала нужно избавиться от слабых, а после беспрепятственно вступить в борьбу с сильными. На данный момент слабой является Нурбахар-хатун. Её влияние так шатко, что разрушить его не составит труда…
Топ Капы. Покои Нурбахар Султан.
Слегка склонившись над вышивкой, светловолосая девушка старательно вышивала оранжевую розу на белом платке, почти заканчивая работу. Она, по настоянию Михримах Султан, которая часто навещала её, решила сделать подарок Валиде Султан в виде этого декоративного платка с огненной розой, что, по мнению самой Нурбахар, олицетворяет саму султаншу, её красоту, силу и темперамент, ведь роза — прекрасный цветок, но обладающий колючими шипами, а огненный цвет являет собой олицетворение горячей пламенной души Хюррем Султан.
Статная Михримах Султан вошла в покои и некоторое время наблюдала за старательной работой Нурбахар-хатун, которая, увлекшись занятием, не сразу заметила присутствие султанши.
— Нурбахар. Я вижу, ты с особой страстью и рвением взялась за моё поручение.
Вздрогнув, девушка поспешно встала и поклонилась со смущённой улыбкой.
— Михримах Султан. Простите.
Золотоволосая женщина легко рассмеялась.
— Пойдём, присядем.
Женщины по-доброму переглянулись, сев рядом друг с другом на тахте.
— Султанша, я рада, что вы навестили меня.
— Как здоровье шехзаде Селима? Твоё?
— Все хорошо, султанша. Шехзаде Селим спит, — со счастливой улыбкой на устах ответила Нурбахар.
— Тебе без труда удалось завладеть сердцем повелителя, когда он отвернулся от Эсмахан. Я вижу твоё счастье.
Михримах Султан чувствовала довольство и удовлетворение. Счастье Нурбахар приносит несчастье Эсмахан. Пусть так будет всегда. Она готова поддерживать кого угодно для подобного.
— Все это благодаря вам. Если бы вы не спасли меня в ту ночь…
Признательность в словах девушки льстила Михримах Султан, и она в поощрение похлопала её ладонью по плечу.
— Хорошо, что ты ценишь это. Ты должна понимать, что всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. Валиде Султан также на твоей стороне. Мне известно, что Эсмахан возненавидела тебя из-за ревности и зависти. Ты заняла её место. Не страшись её. Без нашей с валиде поддержки она — ничто.
— Спасибо, султанша, — пролепетала Нурбахар, с благодарностью взирая на ту и мечтая когда-нибудь быть столь же богатой и влиятельной.
Михримах Султан же вспомнила о том, зачем пришла, и поспешила заговорить на эту тему.
— Кстати, тебе известно о приезде Нурбану-хатун? Будь с ней крайне осторожна. Эта женщина — дьявол в женском обличье. Не стоит поддерживать с ней отношения, так как она может дурно повлиять на тебя. Валиде никогда не простит её за предательство, а я за смерть братьев. Знай, что если будешь с ней заодно, потеряешь наше доверие и такую необходимую тебе поддержку.
— Если так, то я, разумеется, покорюсь вашим словам. Я буду осторожна с Нурбану-хатун, — горячо пообещала Нурбахар, с преданностью взирая на свою влиятельную покровительницу.
Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.
Эсмахан Султан устало вздохнула, когда услышала слова дочери о том, что повелитель не пожелал её слушать.
— Несколько месяцев повелитель не замечает меня… Эта Нурбахар затмила его взор!
В голосе Хасеки Султан чувствовались боль, обида и непонимание. Сидящая рядом с Хюма Шах Султан, поглаживая живот в попытке успокоить ноющую боль в нём, которая беспокоила её с самого утра, сочувственно взглянула на мать.
— Не расстраивайтесь, валиде. Всем известно, как отец чтит и любит вас. Просто нужно пережить эту зиму, а после наступит весна. И чтобы она поскорее наступила, вам нужно что-то предпринять. Сделать первый шаг.
— Как мне её пережить? Я с ума схожу, когда вижу, что эта рабыня счастливо улыбается, — продолжала страдальчески вещать Эсмахан Султан.
— Не стоит. Вы должны доказать повелителю, что достойны быть его законной женой. Ведите себя учтиво, благородно и спокойно. К тому же, нужно поддерживать хорошие отношения с Валиде Султан. Всем известно её влияние на повелителя. Пока вы здесь страдаете в покоях, эта Нурбахар завладевает её доверием и поддержкой. Ко всему прочему, известно, что Михримах Султан будет на стороне Нурбахар, так как ненавидит вас!
Отвлекшись от своих страданий, Хасеки Султан с лаской прикоснулась к щеке дочери, и на её лице расцвела тусклая благодарная улыбка.
— Шах, что бы делала я в этой обители зла и несчастий без твоих советов и любви? Почаще навещай меня и возвращай к жизни.
— Непременно, — улыбнулась Шах Султан, но, почувствовав, что боль в животе усиливается, подумала, что лучше вернуться в свой дворец, если это означает приближение родов. — С вашего позволения я вернусь в свой дворец. Не хочу надолго оставлять своих детей.
Женщины тепло обнялись и тоскливо распрощались.
Топ Капы. Покои Валиде Султан.
Хюррем Султан умилённо улыбалась, лаская светловолосого и голубоглазого, как и мать, шехзаде Селима, который сидел у неё на коленях.
Михримах Султан и Нурбахар-хатун восседали рядом на больших подушках и часто переглядывались мимолётно и довольно.