— О чём ты говоришь?
— Я проходила мимо её комнаты, и до моих ушей дошли слова хатун, которыми она одаривала дочерей покойного шехзаде Селима.
Хюррем Султан нахмурилась, понимая, что дело не особо важное. Услышав рассказ калфы, она устало выдохнула.
— Добром это не кончится…
— Так и знала, что эта змея не остановится! Нельзя оставлять ее в Топ Капы, Валиде, — воскликнула золотоволосая султанша, внутренне негодуя.
— Достаточно! Она никто. И как она собирается добиваться власти? Хасеки Мехмета ей никогда не стать, она вдова его брата. Более ей нет путей. Оставьте меня одну…
Головная боль вновь сотрясла её и Султанша вяло откинулась на спинку тахты, преодолевая желание проронить слезу от усталости и болей.
Много позже, тёмным вечером, будучи наедине с собой и собственными мыслями, Хюррем Султан поспешно написала письмо, адресованное Дэфне, что бы она как можно скорее приехала в столицу вместе с дочерьми Баязида. Условие насчёт Султанш оставалось тем же — их выдадут замуж за влиятельных чиновников.
Она посчитала, что если Нурбану будет занята враждой с Дэфне, ей не останется времени плести интриги против неё самой и Хасеки Мехмета, дабы вернуть былую власть.
Вечер. Покои Нурбану-хатун.
Беседующих после вечерней трапезы Нурбану и султанш прервал неожиданный приход повелителя.
Женщины поднялись и судорожно поклонились.
— Повелитель, добро пожаловать! — воскликнула Нурбану и впервые вгляделась в мужественное, красивое лицо султана.
Она мягко улыбнулась мужчине, что позволил султаншам поцеловать его руку.
— Рад вас видеть, дорогие племянницы. Шах, Эсмехан, Фатьма и Гевхерхан, — улыбнулся Мехмет. — Я помнил вас ещё совсем маленькими девочками. И сейчас поражен вашей красотой.
— Благодарим вас, повелитель, — пролепетала Шах Султан, будучи самой смелой и общительной среди сестер.
Мехмет справился об их здоровье и, когда Нурбану приказала отправляться им в свои покои, обратил внимание на неё.
— Нурбану-хатун. Надеюсь, вам нравятся ваши покои?
— Мне не на что жаловаться, повелитель, - улыбнулась та, смотря прямо в тёмные глаза мужчины.
Несмотря на то, что они с Селимом были братьями, мужчины вовсе не были похожими. Султан Мехмет был высоким, статным мужчиной с типично восточной внешностью - тёмные волосы и глаза, смуглая кожа. Было ясно, что он пошёл в своего великого отца. А Шехзаде Селим отличался более европейским видом, светлыми глазами и рыжими волосами, словно как у матери Хюррем Султан. И по характеру, Нурбану был уверена, они отличались кардинально. Селимом можно было управлять из-за его слабостей, Мехмет же выглядел более сильным внутренне.
— Мне известно о вашей утрате. Ужасно потерять мужа и сына. Аллах за что-то наказал вас.
Настроение женщины необратимо омрачилось тяжёлыми воспоминаниями.
— Я нашла утешение в своих дочерях и Гевхерхан. Жаль, они вот-вот покинут меня.
— Не огорчайтесь, Нурбану-хатун. Теперь вы под покровительством моей Валиде. Она вас в беде не оставит…
С этими словами султан кивнул, будто бы прощаясь без слов, собираясь уходить.
— Дай Аллах, повелитель.
Мужчина вышел из покоев и медленно побрел в задумчивости к себе. Он впервые встретился со столь любимой его братом Селимом женщиной и теперь нисколько не удивлялся его слабости перед ней. Нурбану был изысканной, благовоспитанной и разумной, а с её красотой и женским очарованием становилась довольно привлекательной женщиной. Дойдя до султанских покоев, Мехмет удивленно заметил у дверей Эсмахан. Увидев своего повелителя, Султанша склонилась в почтенном поклоне.
— Господин.
Поджав в лёгкой степени недовольства губы, Мехмет пригласил Султаншу войти в покои. Зайдя в опочивальню, он в ожидании обратил взор к супруге. Черноволосая Эсмахан медленно подошла к Повелителю и её чёрные глаза горели истинным чувством и затаённой болью.
— Повелитель. Столько времени прошло… Неужели вы до сих таите на меня обиду?
Мужчина промолчал и отвел в глаза в сторону.
— Раз так, то простите свою рабыню. Меня давно постигло искреннее раскаяние.
Спустя несколько мгновений тягучей тишины, Мехмет обратил свои тёмные глаза на султаншу, что застыла в немой просьбе.
— Отправляйся в свои покои, Эсмахан. Сегодня вечером я жду Нурбахар Султан.
Оскорбление глубоко ранило душу женщины и без того израненную. Мрачно поклонившись, Эсмахан удалилась из покоев под пристальным взглядом Мехмета. Едва двери закрылись за её спиной, Султанша заметила приближающуюся со счастливой улыбкой Нурбахар и злость заклокотала в ней, словно как и зависть. Преградив ей путь, Эсмахан Султан надменно усмехнулась.
— Думаешь, родила шехзаде и теперь весь мир у твоих ног?
Мир — нет, а вот султан души во мне не чает, — смело улыбнулась светловолосая девушка и попыталась обойти султаншу, но безуспешно.
—Закрой рот, гадина! Как ты смеешь отвечать мне подобное?
— Бахарназ Султан, мы отныне наравне. И я стала султаншей. Матерью шехзаде.
— Я законная жена султана, Хасеки Султан, а ты рабыня. И всегда ею останешься!
Задев её плечом, Эсмахан Султан в злости удалилась, негодуя от всей души. Как Мехмет может так поступать с ней? Она всю жизнь посвятила ему. Была его любовью ещё со времен, когда он правил Манисой.
Ночь. Покои Нурбану-хатун.
В темноте ночи, склонившись над горящей свечой, Нурбану что-то горячо рисует на бумаге. Её распущенные волосы раскинулись по плечам чёрной волной и несмотря на возраст, оставались чернильно-тёмными. Губы женщины волнительно шепчут что-то над рисунком и закончив, она изумленно взглянула на ночное небо, покрытое сверкающими звёздами, которые только что одарили её надеждой.
— Как давно я не гадала по звёздам… — задумчиво проговорила она. — Моя звезда не погасла. Значит, султан Мехмет. Он — единственный путь к власти, которую я потеряла.
Комментарий к Глава 4.
Простите за долгое ожидание:*
Спасибо тем терпеливым читателям, что дождались новой главы.
========== Глава 5. ==========
Кютахья.
Светловолосая и изящная Дэфне-хатун, обнимая одной рукой русоволосую девочку, задумчиво выслушивала от служанки об оставшемся золоте и о том, что снова придётся что-нибудь продать, ведь скоро золото кончится вовсе.
Тяжело вздохнув, женщина приказала служанке удалиться из комнаты.
— Дэфне, что же нам делать? — грустно спросила девочка, с надеждой взглянув на неё.
— Всё будет хорошо, Айше. Не переживай, моя султанша.
— Если бы был жив отец…
— Но он мёртв, — мрачно перебила её Дэфне. — Как и мой Мехмет.
В двери комнаты постучались, и, держа в руках письмо, вошла та же служанка.
— Дэфне Султан. Письмо из столицы.
— Из столицы? — изумилась та и быстро взяла в руки переданный свёрток. — О Аллах!
Развернув его, Дэфне принялась бегло читать строчку за строчкой, и улыбка, так надолго забытая ею, расцветала на её лице.
— Это пишет Валиде Хюррем Султан. Нас приглашают в Стамбул!
Айше Султан радостно встрепенулась и в чувствах прижалась губами к руке женщины, осыпая её поцелуями.
— Немедленно собираемся в путь, — огласила Дэфне, поднявшись на ноги и волнительно сжимая в руках письмо.
Дворец Хюмашах Султан.
Золотоволосая, как и мать, Хюмашах Султан устало сжимла в руках небольшой свёрток.
Радостная и покровительственная улыбка озаряла лицо стоящей рядом Михримах Султан, а Хюррем Султан прикалывала к простыни, в которой ворочался новорождённый мальчик, амулет.
— Желаю ему долгой жизни, здоровья и счастья, моя Хюмашах.
Хюмашах Султан тепло поцеловала руку Валиде Султан, и счастье плескалось в её серых глазах.
— Валиде Михримах, — обнимая сына, пролепетала Хюмашах Султан. — С вашего позволения я желаю дать своему сыну имя Осман. В честь моего покойного брата и вашего сына.
Михримах Султан на мгновение ошеломленно застыла, и в покоях воцарилась тишина, но, справившись с собой, она лучезарно улыбнулась, хотя в этой улыбке этой проглядывалась тоска.
— Конечно, Хюмашах. Дай Аллах, мой внук вырастет таким же светлым и умным, каким был мой Осман.
Женщина села рядом с дочерью и мягко взглянула на мальчика. На её красивом лице, покрытым легкой сеточкой морщин, отразилось умиление.
— Он похож на тебя, Хюмашах. Те же серые и проницательные глаза, которые ты унаследовала от своего покойного отца. Жаль, не суждено Рустему-паше было увидеть своих прелестных внуков.
Радостная атмосфера на мгновение омрачилась под внезапным дуновением скорби и грусти.
Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.
— Не огорчайтесь, валиде, из-за рождения сына у Нурбахар. Этот малыш не помеха Орхану, моему брату, ведь тот уже взрослый, опытный шехзаде, который управляет самой Манисой.
Эсмахан Султан горько вздохнула и сжала ладонь дочери, что сегодняшним утром навестила ее, несмотря на свое положение. Хюма Шах Султан должна была вот-вот родить.
— Не только это меня огорчает. Повелитель узнал о моей попытке избавиться от этой Нурбахар и теперь забыл меня вовсе. Даже не смотрит…
Вздохнув, темноволосая Хюма Шах Султан с трудом поднялась на ноги из-за своего большого живота и, расправив полы одеяния, решительно взглянула на мать.
— Я сейчас же поговорю с отцом. Как можно забыть про вас?
Не слушая вялые возражения матери, султанша отправилась в султанские покои. Подойдя к дверям, Хюма Шах Султан взглянула на Локмана-агу, который предостерегающе преградил ей путь.
— Сообщи повелителю, что я пришла.
Войдя в просторные и роскошные султанские покои, Хюма Шах Султан встретилась взглядом с тёмно-карими глазами отца.
— Шах, проходи. Как ты? Сколько же времени не видел твоего прекрасного лица.
Улыбка расцвела на лике девушки от слов отца, и она приняла осторожные объятия султана, который боялся навредить ожидающей ребёнка дочери.
— И я скучала по вам, отец. Со мной все прекрасно. Но я виделась со своей валиде. Она мне обо всём поведала… Отец…
Радость от встречи с дочерью на лице султана Мехмета заметно потухла.
— Шах, не будем об этом.
— Отец! Валиде так страдает без вашей любви… Она искренне раскаивается. Ее рассудок помутился из-за ревности, исходящей от любви к вам. Не желаете слушать маму, так меня выслушайте!
Волнительно смотря на повелителя, Хюма Шах Султан ожидала его дальнейших слов.
— Достаточно. Ты уже виделась с Валиде Султан? Она давно желала увидеть тебя.
Уловив его строгий и недовольный тон, султанша покорно прекратила попытки вернуть благосклонность султана к своей матери.
— Нет, повелитель. С вашего позволения, я навещу ее.
Топ Капы. Покои Валиде Султан.
Войдя в распахнувшиеся перед ней двери, Хюррем Султан устало выдохнула. После поездки к внучке она растратила все свои силы, которые с возрастом и без того неминуемо покидали ее. Михримах Султан осталась с дочерью Хюмашах, и султанша в полном одиночестве, не считая вездесущих служанок, осталась в своих покоях.
Но долго её одиночество не продлилось. Зашла беременная и из-за этого обстоятельства неуклюжая Хюма Шах Султан, так похожая на своего отца.
— Моя Хюма Шах, — заулыбалась Валиде Султан и подала руку для почтенного поцелуя. — Садись рядом.
Молодая темноволосая женщина покорно опустилась на тахту рядом с величественной бабушкой, и ее черные, как у матери Эсмахан Султан, глаза приветливо обратились к ней.
— Как твое здоровье?
— Хвала Аллаху, я и мои дети в порядке.
— Ты виделась с повелителем? Он давно желал увидеть тебя.
— Только что, Валиде Султан. Но радость от нашей с ним встречи омрачает то, что повелитель лишил благосклонности мою валиде.
Хюррем Султан поджала губы в недовольстве и сдержанно ответила:
— Как ни тяжело это признавать, но Эсмахан сама является причиной своих бед. Будем надеяться, что мой сын смилуется над ней.
— Дай Аллах, — горячо прошептала Хюма Шах Султан. — Недавно я получила письмо из Манисы от брата, шехзаде Орхана. Он сообщает, что его фаворитка, Гюльхан-хатун, родила ему шехзаде.
— Какая радостная весть! Повелитель пожелает собственными глазами увидеть внука. Думаю, в скором времени мы навестим Манису. А его первая фаворитка, кажется, Селин-хатун, более детей не рожает?
— Насколько мне известно, Валиде Султан, Орхан отдалил от себя Селин-хатун, которая родила ему шехзаде Ахмеда. Он предпочел ей Гюльхан-хатун.
Валиде Султан покивала рыжеволосой головой, мол “понятно”.
— Валиде сказала, что Нурбану Султан здесь со своими дочерьми. Это правда? — заинтересованно спросила Хюма Шах Султан.
Валиде Султан в который раз поджала губы.
— Она лишилась статуса султанши с гибелью Мурада и Селима, — строго поправила она. — И да, она здесь. К тому же, я пригласила жену Баязида, Дэфне-хатун, с его дочерьми.
— Дай Аллах, к добру. С чего вдруг вы приняли подобное решение, Валиде Султан?
Взглянув на нахмурившуюся внучку, Хюррем Султан на мгновение сама задумалась над этим вопросом, но поспешила высказать необходимое объяснение, которому сама с трудом верила.
— Внучек от моих сыновей пора выдать замуж. А мои невестки не заслуживают существовать в нищете.
— Вы воистину великодушны!
Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.
Взглянув на свое отражение в зеркале, Нурбану отметила, что выглядит весьма неплохо, но ее платья из времен, когда она жила в Конье вместе с Селимом, становились не по возрасту. Черные волосы струились по плечам и спине, и женщина с любовь провела по ним рукой.
— Джанфеда!
Джанфеда-калфа появилась из комнаты для прислуги и привычно поклонилась, хотя Нурбану и потеряла статус султанши. Так делали все приближенные женщины, отдавая ей дань уважения и помня об её былом могуществе.
— Да, госпожа?
— Я иду в покои повелителя, — улыбнулась Нурбану, и, заметив изумлённую улыбку калфы, поспешила объяснить. — Мне нужно поговорить с ним насчет моих дочерей. Но, разумеется, не только для этого. Чем чаще глаза султана будут видеть пред собой меня, тем быстрее я получу его благосклонность и доверие.
— Неплохо придумано, султанша. Не беспокойтесь, я пригляжу за султаншами.
У дверей султанской опочивальни встретив Локмана-агу, Нурбану едва заметно кивнула в знак приветствия. Она давно не видела его. Когда-то Локман-ага был на стороне шехзаде Баязида. И давняя неприязнь осталась между ними.
— Возвести султана о моем визите.
— Зачем тебе понадобилось видеть повелителя, хатун? — ухмыльнулся Локман-ага, сложив руки в замок за спиной. — Ему не до тебя.
Красивое лицо женщины в миг ожесточилось, и черты ее лица приобрели резкие очертания.
— Как ты со мной разговариваешь? Я — мать шехзаде и султанш династии.
В ответ на эти слова Локман-ага лишь пуще ухмыльнулся.
— В первую очередь, Нурбану-хатун, ты рабыня. К тому же, со смертью шехзаде Мурада от твоего султанства не осталось и следа. Как высоко ты взобралась, верно? И как легко пала обратно к подножию, откуда и начинала свой путь.
Гордо вздёрнув острый подбородок, Нурбану сдержалась от всеобъемлющего желания ударить мерзавца, и, взглянув на охранников у дверей покоев султана, обратилась к одному из них.
— Охрана. Возвестите повелителя о моем визите, раз хранитель покоев не в состоянии выполнить свои обязанности.
Ага послушно поклонился и отправился выполнять поручение. Локман-ага недовольно нахмурился.
— Напоследок скажу тебе, хатун. Теперь все изменилось. Хюррем Султан стала всесильной Валиде Султан, рядом с ней Михримах Султан. А ты снова рабыня, в качестве которой прибыла в Топ Капы. Ты совершила ошибку, стравив наших шехзаде. И разрушила всю свою жизнь. Сколько смертей по твоей вине произошло? Грешница, вот и расплачиваешься за свои деяния.
— Закрой свой рот, Локман! Мои грехи тебя не касаются. И знай, что я из тех людей, которые дважды не ошибаются. Ты еще увидишь, как я снова взлетаю к вершине власти.
Нурбану, грозно сверкнув черными глазами, обошла агу, и по приглашению охранника вошла в султанские покои.