- Идем, - они минут пять шли по лестницам молча, Розалина недоуменно смотрела на молодого человека. – Чем вы занимались? – остановившись в пустом коридоре, Долохов развернул ее лицом к себе и крепко обнял за талию.
- Он расспрашивал меня о том дне.
- И все?
- Все. Тони, что с тобой? – она удивленно хлопала ресничками. Ее огромные карие глаза были совсем близко… Девушка обняла парня за шею. – Ты ревнуешь? – она чуть склонила голову на бок.
- Ты очень странно на него смотришь…
- Это просто уважение и интерес, он же аврор.
- Нет. Ты смотрела на него по-другому… - Долохов сглотнул. – Ты даже на меня так не смотришь… У тебя глаза заблестели…
- Это была игра света. Чего ты? – она пихнула его в плечо. Антонин посмотрел на нее и слабо улыбнулся. Розалина охнула от внезапной догадки и глаза ее расширились.
- Ты думаешь… Выбор? – парень с убитым выражением лица кивнул.
- Тони, но я же… Мы ведь встречаемся…
- Ну, я просто. Да, я ревную, - улыбка стала яснее и вскоре уже последовал более легкий разговор и нежное прикосновение губ к губам. Но кое-что невысказанное замерло между ними. Кое-что зародилось в душе молодой валькирии, и так-то не понимавшей, что она чувствует и отчего же ей так хочется снова увидеть мистера Реддла. «Ты поймешь, когда встретишь свой выбор», - снова и снова слышалось ей. И Розалина боялась осознать, что именно это она и поняла… Первые тучи возникли на горизонте для нее и Антонина. Первые, пока еще далекие, предвестия грядущей беды…
========== Часть 6. Бунт пешки в шахматной игре ==========
Субботнее утро принесло с собой мокрый снег и туман. Розалина хмуро выглянула из окна дормитории, кутаясь в теплый свитер, связанный для нее заботливой мамой. На груди синего свитера была вышита красивая белая сова – Розалина обожала сов, хотя собственную заводить ей было нельзя. И ей частенько покупали и шили вещи именно с изображениями сов, чтобы хоть немного компенсировать этот минус ее дара. Для прогулок погода была не самой располагающей. Конец ноября, скоро уже зима… А там Рождественские каникулы и визит домой. При мысли о том, что скажут мама и папа, когда узнают о ее отношениях с Антонином, валькирия слабо улыбнулась. Она буквально слышала папино: «А я что говорил, а?»… Но вот сама Роззи уже почти две недели по ночам плакала в подушку, не понимая, что происходит с ней. С каждым днем она все сильнее осознавала, что скучает по человеку, которого видела один раз в жизни. И с каждым днем пропасть, возникшая в тот роковой день ее первой встречи с Реддлом, между ней и Долоховым становилась все больше. Розалина окончательно путалась в себе, понимая, что ей страшно при одной мысли о том, что она потеряет лучшего друга, одного из самых близких ей, человека, с которым она теперь даже встречалась и с которым ей хотелось связать свою жизнь. Которого она, и это становилось ей все яснее, по-своему любила, искренне…
Но она осознавала и то, что те несколько случайных касаний Реддла запомнились ей сильнее, чем первый поцелуй с Антонином… Все ярче она понимала, что Реддл для нее нечто большее, чем просто симпатичный ей аврор, что что-то по отношению к нему зародилось у нее в самый первый миг встречи с ним. Хотела она того или нет… Это было похоже на выбор, как она себе его представляла. Розалина взглянула на конверт, который держала в руке, и подумала, что в совятню стоит сходить сейчас, а потом все-таки встретиться с Тони, которому она три дня подряд внушала, что очень занята и никак не может погулять. Каждый раз он выглядел все смурнее и это начинало еще больше причинять Розалине боль… Она совершенно не понимала, как ей разобраться в себе и разрешить эту проблему с тем, что же ей теперь делать.
- Как мне себя понять? – по ее щеке скатилась слезинка.
- Роуз, ты чего? – Шарлотта Кидс, заглянувшая в дормиторию, подошла к подруге и обняла ее за плечи. – Ты чего плачешь? – она откинула от щеки прядь длинных белых волос.
- Да так, сомнения разные, - уклончиво отозвалась Розалина. Шарлотта с сомнением покачала головой.
- Я за тобой неделю наблюдаю, ты мало спишь и по ночам рыдаешь в подушку. Три дня не общаешься с этим своим слизеринцем. Вы поссорились? Что случилось?
- Мы не поссорились, - Розалина стерла слезинку с щеки и слабо улыбнулась. – У нас все в порядке. К несчастью.
- Почему к несчастью? – удивилась Шарлотта. Розалина подумала, что ей лучше высказаться, так, может, станет чуть легче, и усадила подругу на кровать, сев рядом и начиная рассказ.
Она рассказала про выбор и про свои сомнения, и по мере ее слов Шарлотта смотрела на Роуз с все большим и большим сочувствием. Под конец обняла подругу, качая головой. По щекам Розалины текли крупные прозрачные слезы… Если негативных эмоций у нее было мало, то вот душевную боль она испытывать могла даже сильнее, чем окружающие…
- Так что было бы, наверно, лучше, если бы мы поругались. Или вообще никогда не дружили бы, - закончила Розалина, всхлипнув. – Я не знаю, что мне делать, Шарли, просто не знаю…
- Но ты ведь Реддла видела-то всего один раз. Может, ты зря паникуешь и ничего такого и нет? Придумала себе и сама же ревешь, - неуверенно предположила Кидс. – Ты же не знаешь точно, выбор ли он тебе…
- Ну да… - пробормотала Розалина. – Может быть, ты и права. В любом случае вот, - она показала подруге аккуратно склеенный конверт из пергамента. - Я написала Наставнице Оливии, она у нас главная, и попросила со мной поговорить. Может быть, я хоть как-то пойму, что мне делать, и разберусь в себе.
- Вот видишь! Все разрешится и не реви пока! Бедняжка, - она вздохнула. – У нас с Джеймсом все как-то проще…
- Вы с Бруксом встречаетесь? – улыбнулась сквозь слезы Розалина. Шарлотта смущенно кивнула.
- Вроде того… Миллисента уже знает, отнеслась нормально. Он же такой милый и добрый! Держи, - Кидс протянула валькирии чистый носовой платок. – Вытирай слезы и идем посылать твою… Эмм… Сову?
- Сову, сову, нам просто долго с ними контактировать нельзя, но послать-то можно, - улыбнулась чуть повеселевшая Роззи. – Слушай, здорово! И почему это я ничего не знала, а? – Кидс пожала плечами, набросив на плечи школьную мантию, подождала подругу и вскоре девушки, о чем-то негромко беседуя, направились в совятню… Субботний день Розалина, после разговора с Шарлоттой, провела точно так же, как и раньше, до встречи с Реддлом, гуляя с Долоховым, общаясь с друзьями и играя в свои любимые волшебные шахматы. Она уже вторую неделю присматривалась к людям вокруг, выискивая подозреваемого, много размышляла о том, кто мог оказаться тем самым страшным и злым змееустом, но пока кроме Блэк ей никто не приходил в голову… Однако Антонин, которого она осторожно еще сразу после похорон расспросила о том, что на его факультете думают про смерть Миртл, уверял, что там никто ничего не знает. Причин ему не доверять Розалина не видела, а теперь не расспрашивала, стремясь скрыть то, что получила от Реддла задание, и каким именно это задание было. Но на один день девушка умудрилась вернуться к обычной жизни.
***
- Роуз, тебя к профессору Дамблдору вызывают срочно, - остановил девушку, поднимавшуюся вместе с Антонином в библиотеку, делать домашние задания, Джеймс Брукс. Девушка оглянулась на тяжело вздохнувшего друга. В замке было с каждым днем все холоднее, до зимы оставалась буквально пара дней и мокрый снег шел уже второй день.
- Тони, я потом приду, ты пока тогда Заклинаниями займись, Флитвик тебя и без моей помощи хвалит. В общем-то, проблемы у тебя в основном с…
- Зельями, да-да, - улыбнулся Антонин. Брукс испарился где-то в коридорах Хогвартса, стайка четверокурсниц с Гриффиндора прошла мимо, хихикая над чем-то. Замок уже пришел в себя после страшной трагедии и вернулся к нормальной жизни. Долохов притянул к себе Розалину, крепко поцеловал и прошептал на ухо. – Я тебя подожду, родная, пока что погуляю. Если что, я в теплицах.
- Хорошо, То… - она осеклась, взглянула в его серые глаза и продолжила: - милый. Я постараюсь побыстрее освободиться…
Девушка не спала всю предшествовавшую ночь, анализируя и вспоминая, размышляя о субботнем дне, который она позволила себе провести с ним… И с внезапной решимостью вдруг определила, казалось, чего она сама хочет. Вот только Розалина и не представляла, что ее попытка проявить свою волю для кого-то будет только бунтом пешки в шахматах. Бунтом, который очень легко подавит игрок… Розалина, чмокнув на прощание юношу в щеку, поспешила наверх, в кабинет директора.
Пятнадцать минут спустя девушка, запыхавшись от бега по многочисленным коридорам и лестницам, которым, как назло, именно во время ее пробежки пришло в голову, или скорее в ступеньки, сменить направление, что заставило Роуз изрядно поплутать, влетела в кабинет директора следом за профессором МакГонагалл. Минерва удивленно посмотрела на растрепанную семикурсницу в расстегнутой мантии, под которой виднелся синий свитер с совой и темно-серая юбка ниже колена. Мужчина в черной куртке с поднятым воротником хмыкнул.
- Розалина, здравствуйте. Сдается мне, слова про поскорее вы поняли слишком буквально.
- Добрый день, мистер Реддл, - улыбнулась девушка, стараясь не смотреть на его лицо и обратив взгляд на воротник его куртки. Однако даже так то самое чувство, что она испытала почти две недели назад, странного подъема и притяжения, с новой и еще большей силой вспыхнуло в ее груди. Розалина сделала глубокий вдох, чувствуя, как сердце замирает… - Это вы меня вызывали? – мужчина кивнул и жестом указал девушке на дверь.
- Да, к сожалению, у нас недавно была крупная операция по задержке одного достаточно вредоносного молодого мага, заняла несколько дней и я немного задержался с визитом сюда. Однако и тебе это давало чуть больше времени на то, о чем мы с тобой в прошлый раз говорили, - улыбнулся он. – Так что, раз уж погода столь неприятная, давай-ка мы найдем где-нибудь свободный кабинет и немножко поговорим. Профессора не возражают? – осведомился он. Дамблдор отрицательно покачал головой.
- Такая конфиденциальность вызвана секретностью работы? – спросила МакГонагалл. Реддл кивнул.
- Да. Я сообщу результаты, когда буду в них уверен. Теперь, если никто не возражает, мы с мисс Браун побеседуем о некоторых важных вещах… - он вслед за девушкой вышел в коридор и направился к пустым аудиториям, в одной из которых, заперев дверь и наложив защитные чары, повернулся к девушке, по-прежнему избегающей его взгляда. Щеки ее покрывал яркий румянец. – Ну, Розалина, рассказывай, - голос его звучал мягко, но настойчиво. Девушка села на стул, скрестив на груди руки, сделала глубокий вдох, глядя в окно, и перевела на него огромные карие глаза:
- Я присматривалась ко всем, кого можно было в чем-то заподозрить, даже к первому курсу, прислушивалась к ощущениям. Особенно к слизеринцам. Но кроме Блэк и, может быть, Малфоя, я ни о ком не могу сказать, чтобы они были хоть немного подозрительны.
- Малфой? Это ты о Люциусе Малфое? – девушка кивнула. – И кто из Блэк?
- Их сейчас в Хоге… Простите, Хогвартсе четверо: Андромеда, Нарцисса, Сириус и Беллатриса. Сириус на Гриффиндоре, не думаю, что гриффиндорцы могут за этим стоять. Все три сестры – слизеринки.
- У меня такое чувство, что ты недолюбливаешь этот факультет, - нахмурился Реддл. – Аврор должен быть более объективен, Розалина.
- Я к тому, что Слизерин славится выпускниками, ставшими темными волшебниками, - отозвалась девушка. Реддл склонил голову на бок.
- Не все такие. Что, если я скажу, что некоторые слизеринцы, случается, работают аврорами? – девушка, снова уставившаяся в окно, перевела на него ошарашенный взгляд. Ее и без того огромные карие глаза расширились от изумления.
- Вы учились на Слизерине, верно? – Реддл кивнул. – Простите, мистер Реддл, я не хотела вас обидеть. Я просто… Ну, это общераспространенное мнение и я постаралась его учесть… - залепетала покрасневшая от смущения девушка. – Простите, я правда не хоте…
- Ладно, ладно, - отмахнулся мужчина. – Совет на будущее – не суди людей по какому-то одному признаку. Иногда это приводит к очень большим ошибкам, аврору такие ошибки, сомнения и колебания допускать нельзя.
- Простите, - Розалина снова отвела взгляд, сцепив руки в замок так, что побелели костяшки пальцев. – Я это учту…
- Продолжай. Кто из Блэк-то?
- Беллатриса. Она змееуст, других я в таком пока не заподозрила, хотя я и не представляю, если честно, как это проверить. Я не владею этим языком.
- Этим займусь я, - мужчина расправил плечи и оперся на парту. Розалина чуть покраснела, осознав, что он подошел к ней ближе. – Еще что-то ты замечала странное? Может быть, тревога возникала где-то? И что ты говорила о первокурсниках?
- Ой, как много вопросов… - девушка растерянно заморгала. – Так, давайте по порядку. Странное замечала, в том же туалете, я туда недавно заглянула, там опять повеяло этой… Ну, наверно, змеей, раз Слизерин их любил. И еще я в одном из коридоров на первом этаже ощущала тоже что-то странное, но оно довольно быстро исчезло, как будто это чудовище там было и ушло. Может, оно невидимое? – посмотрела она на Реддла. Тот поперхнулся.
- Не знаю. Может быть…
- Ну а первокурсников я бы тоже проверяла, все-таки они же тоже уже живут в замке. Тем более я недавно видела, как два мальчика с Гриффиндора задирали парнишку со Слизерина, а девочка с Гриффиндора же за него заступалась. Может быть, он змееуст и эти мальчики его разозлили. И он умудрился открыть Тайную Комнату.
- И как по-твоему он так быстро ее нашел, открыл и выпустил чудище? – развел руками Реддл. – И откуда он вообще узнал о Комнате?
- Ну… Я просто делаю все возможные предположения, - пожала плечиками девушка. – Ничего нельзя исключать без оснований, разве не так? – улыбнулась она. Реддл кивнул. – Ну и теперь про Блэк и Малфоя поподробнее… - осмелев, начала девушка. Час спустя обсуждение наконец закончилось и Розалина, попрощавшись с Реддлом ненадолго и получив еще парочку просьб, одной из которых была просьба быть как можно осторожнее, поспешила к Антонину. Ждавшему ее в теплицах. А Реддл, скрипнув зубами, отправился к мадам Трюк за метлой… Василиска, которого Беллатриса так и не сумела запереть в статуе, и не убил он никого просто чудом, и впрямь ждал теперь крайне неприятный разговор. Но в силу нехватки времени и огромной занятости сейчас Томас собирался всего лишь загнать чудовище обратно в статую.
***
Первая неделя декабря подходила к концу, ровные сугробы покрывали землю чистым белым одеялом, стирая грязь и слякоть, словно бы унося вдаль страшные события осени. Ученики ровной шеренгой шагали к Воротам, чтобы пойти в Хогсмид. В том числе и Розалина, в теплом пальто и забавной вязаной шапке с огромным помпоном. Антонин в длинном красивом новеньком плаще шагал рядом с ней, но разговор на этот раз между ними не очень-то клеился. После встречи с Реддлом Розалина снова почувствовала себя несчастной и растерянной – чувства, которые ей на один-единственный день удалось было подавить, снова пробудились и на этот раз справиться с ними ей было еще сложнее, чем раньше. На ее отношениях с Долоховым это сказалось не самым лучшим образом, да и Наставница Оливия пока лишь прислала письмо и обещала прибыть в Хогвартс в декабре, когда договорится о визите с директором… Розалина терпеливо ждала, но ожидание это было с каждым днем все сложнее и сложнее… Плюс к этому вместе с ними шли Люциус, Беллатриса и Нарцисса, «присоединившиеся к приятелям» по дороге.
Но, так или иначе, ребята миновали Ворота и уже прошли половину пути к Хогсмиду, когда Розалина внезапно остановилась. Ее внимание привлекли несколько старшекурсников, которые, судя по всему, едва ли не дрались. Среди них она разглядела и Миллисенту Брукс.
- Вы идите, я догоню, - пробормотала девушка и поспешно зашагала по скрипучему снегу к ребятам. – Что случилось?
- Этот вот, - Шарлотта Кидс ткнула пальчиком в пуффендуйца Макса Энгри, - уверяет, что Тайную Комнату тогда открыл кто-то из Равенкло. Дескать, мы все такие высокомерные, считаем себя самыми умными и решили извести остальных. Идиот! – возмущалась она. Розалина покачала головой.