Он побежал, намереваясь во время утренней, привычной ему пробежки осмотреть окрестности. Она привела его на поле для квиддича.
По мере того как рассветало, перед Константином из полутьмы вырисовывались очень красивые виды на горы, лес и озеро.
Красота-то какая! Ради этого, пожалуй, стоило сюда приехать учиться!
Константин прервал тренировку и легко забрался на трибуны, глядя, как из-за линии горизонта медленно выползает шар солнца.
Он молча наблюдал за этим зрелищем. Вспоминая, как много раз смотрел на выходящее солнце вместе с отцом, у него все внутри переворачивалось. А теперь он увидит его только лишь в следующем году...
Н-да...
Душа заметалась и губы сами собой запели грустную славянскую песню.
Ой, да не вечер, да не вечер
Мне малым-мало спалось,
Мне малым-мало спалось,
Ой, да во сне привиделось...
Константин умел петь. Грусть прорвалась в голос, заполонила теперь уже русскую душу. Отец за это иногда просил его спеть, голосом природа все же в большей степени наградила его.
Мне во сне привиделось,
Будто конь мой вороной
Разыгрался, расплясался,
Разрезвился подо мной...
Отец пел и сам. Его голос был даже лучше, чем у самого Константина: он помнил, как Иван, когда он был еще маленьким, пел ему колыбельные. Под его спокойный голос он хорошо засыпал...
Налетели ветры злые
Да с восточной стороны
И сорвали черну шапку
С моей буйной головы...
Голос мальчика летел над землей; особого шарма прибавляли крутящиеся по земле осенние желто-коричневые листья.
Но он был не единственным участником этого “концерта”.
Его внимательно слушал стоящий немного поодаль Северус Снейп. Пока мальчик не замечал никого вокруг.
А есаул догадлив был,
Он решил сон мой разгадать.
«ой, пропадет, – он говорил мне,
Твоя буйна голова».
Ой, да не вечер, да не вечер
Мне малым-мало спалось,
Мне малым-мало спалось,
Ой, да во сне привиделось.
Песня оборвалась грустных вздохом и Константин оторвал свой взгляд от солнца, на которое он смотрел. К нему шел человек, закутанный в черную мантию.
Хм, кажись, это же его собственный декан! Вроде он еще ничего не успел натворить, он читал правила Хогвартса...
Константин слез с сиденья и направился к декану.
- Красиво поете, молодой человек, – обратился к нему слегка насмешливо Снейп, – может, объясните, что вы делаете на улице в такую рань?
- Я? Я всегда с утра бегаю, спортом занимаюсь, сэр, а что? – немного удивился Константин. – Здравствуйте, сэр, кстати.
- Спорт, значит... – Снейп выглядел очень задумчивым и оглядел его с ног до головы.
- А восходящее солнце напомнило мне о моей стране и об отце, профессор. – Спокойно произнес Константин.
- Скучаете, мистер Брагинский?
- Немного. Но я привыкну... Сэр. – Едва не забыл в конце прибавить он.
- Это замечательно, что вы занимаетесь спортом, а вам не холодно?
- Сэр... – Константин снисходительно посмотрел на него и у него непроизвольно улыбнулись губы, – там, где я рос, намного холоднее чем у вас.
- Верно, я немного забыл. – Протянул профессор. – Вы хорошо говорите на английском, почти без акцента, очень чисто.
- У меня есть крестный в Англии, сэр. Он подтянул меня по этому языку, профессор.
- Нам пора идти в замок, мистер Брагинский, не находите?
Константин сверился с наручными часами.
- Да, пожалуй пора, сэр. А то на завтрак и занятия можно опоздать...
- Найдете дорогу обратно, мистер Брагинский?
- Конечно найду, сэр. Спасибо. – Поблагодарил Константин.
Профессор поднял брови, но ничего не сказал ему. Он пошел вместе с ним по направлению к замку.
- Скажите-ка, мистер Брагинский... Ваш отец обучал вас? – профессор почти бесшумно скользил в своей черной мантии, а Константин так же бесшумно шел.
Он сразу понял, о чем пойдет речь.
- О, да, сэр. если вы про зелья. Но я знаю пока не все, я продолжаю учиться у него. Даже сейчас – и то он мне дал задание на учебный год.
С таким преподавателем нужно быть более-менее честным, это он понимал и чувствовал. Декан был явно очень умен, а еще его диплом – был вторым после отцовского.
- Замечательно.
Они с ним расстались у входа в Большой зал. Константин пошел в душ и переодеваться, а профессор – пошел завтракать.
Константин вошел в Большой зал полностью переодевшийся в форму факультета и отдохнувший. От пробежки он проснулся и был самым бодрым из всего факультета.
Раздумывая, где бы сесть, он увидел как Малфой невзначай подвинул пустой стул. Это был намек и Константин сел рядом с ним.
- Ты какой-то подозрительно бодрый, – немного с обидой проговорил Малфой, держа кофе в руке и отчаянно пытаясь скрыть зевок.
- Я по утрам бегаю и даже успел поговорить с нашим деканом. – Константин поймал его взгляд, направленый на него и кивнул параллельно заправляясь яичницей с беконом.
- О, ну и как он тебе?
- Неплохой. Но мне больше про него говорил мой отец...
Константину пришлось прерваться. В Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки.
Он еще ничего не писал отцу, даже и не ждал появления Импера. Но...
Орел отделился из общей массы(совы, возмущенно ухнув, разлетелись перед ним) и сел на спинку стула. Он гордо проклокотал в две пасти и весь стол обратил на него внимание. Еще орел поиграл своим оперением, шумно забив крыльями.
Потом он прыгнул на руку Константину.
- Привет, красавец, – очень тихо произнес Константин по-русски и погладил его. – Скучал?
Орел издал низкий звук.
- Ну и хорошо. Лети!
Константин подбросил его и тот, красиво распрямив крылья, вылетел в окно.
- Какой красавец! – обратил внимание Малфой. – Твой?
- Да. Подарок отца на день рождение.
Староста шел вдоль стола и раздавал расписание. Оба парня уткнулись в него, изучая.
- У нас первым урок у декана. Пошли! – позвал Малфоя Константин. – Опаздывать нельзя!
Малфой спокойно захватил сумку и они вместе пошли искать нужный кабинет...
====== Глава 11. Снейп. Урок. ======
Иван открыл глаза и несколько минут просто спокойно полежал в постели. Его никто не разбудил, что иногда бывало когда в доме находился Константин.
Константин... Как он там, один-одинешенек? Скучает ли?
Отбросив все мрачные мысли, Иван встал с постели.
На кухне его встретил Гилберт Байльшмидт с чашкой кофе в руке. От свежесваренного кофе по кухне плыл чудесный аромат. Едва он было потянулся к наполненной чашке, как Гил резко отодвинул ее от него.
- Я только что с трудом сварил его! Сам вари! – Гилберт с обиженным видом развернул перед Иваном, полностью огородившись от него, свежую газету.
Иван вздохнул, но Гилберт был прав: с таким характером как у него, кофе вечно “убегал”. И варить кофе Гилберт категорически отказывался с одним но: только если ему самому этого сильно хотелось. Терпения ему вечно не хватало...
- Но Гил...
- Вари сам!
Иван вздохнул второй раз. Пришлось встать со стула и взять в руки турку.
Иван замешкался и хотел попросить пруссака передать ему что-то, но неожиданно из груди вырвалось:
- Константин, передай...
И Иван резко остановился. Пруссия поднял голову и вгляделся в ставшие грустными фиолетовые глаза.
- Скучаешь, Иван Брагинский, скучаешь, ксе-ксе-ксе. – Издал смешок Великий.
- Да, Гил. Скучаю по нему. Привык я... О ком-то заботится. – Смущенно улыбнулся Иван.
- Чем будешь заниматься? – спросил Гилберт наконец отложив газету.
- О! У нас выборы на носу(1). Еще Грузия... (2) Кошмар, в общем.
- Сочувствую. К президенту?
- Сегодня не пойду. – Иван сжал чашку между пальцев. – Я и так ему глаза мозолил в течение двух-трех недель, пора и честь знать.
- Вы друг-другу не надоедаете, я смотрю...
- Еще бы... Знаешь, Гил, – Иван задумчиво поставил чашку на стол. – Мы с ним, в общем, похожи. Он больше всего на свете любит свою страну так как я... Чего редко встретить. Жаль, что его политика не вызывает особо сильного отклика...
- Брагинский, давай начистоту. Всех устраиваешь ты – слабым. А теперь ты поднимаешься, и это никому не нравится. Поэтому твою политику, даже если твоим государством будет управлять сам Господь Бог, будут ненавидеть. – Гил постучал по ребру чашки и с умным видом поднял указательный палец к потолку. На него тут же села желтая, маленькая пташка.
Иван грустно вздохнул и обхватил себя руками. Это совсем детский жест вызвал у Байльшмидта улыбку: ему неожиданно тоже вспомнилось, как Константин, будучи совсем небольшим, обнимал его, большого и сильного Россию, когда тот пришел в ужасном состоянии(3).
Иван пребывал тогда в шоком состоянии: он не знал, что в двадцать первом веке бывают такие нелюди.
- Как он там, интересно... – Иван неотрывно глядел на одну точку в кухне.
- Он нигде не пропадает, уж поверь... Ксе-ксе. Наш малыш, Константин Брагинский. С таким отцом как ты, да таким дядей как Великий я, плюс трое крестных...
- Я понял-понял, – замахал руками Иван, в надежде остановить словоизвержение своей Калининградской области.
- Жаль, что ему позвонить нельзя... – протянул Гилберт.
- Зато написать письмо – вполне можно, – заулыбался Брагинский во все свое лицо. – Пусть ответ придет нескоро, но...
- Зато мы все узнаем.
Кабинет профессора Снейпа находился в одном из длинных подземельных галерей. Тут было холодно – куда холоднее, чем в самом замке – и довольно страшно. Впрочем, Константин мысленно сравнил это подземелье с галереями их замков в России, а потом еще и других замков, в которых ему удалось побывать с отцом: и рядом не стояло это подземелье.
Вдоль всех стен кабинета стояли стеклянные банки, склянки и прочие сосуды, в которых плавали заспиртованные животные. Константин отгадал практически всех заспиртованных тварей.
Снейп начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. Им выпал урок с факультетом Гриффиндор.
Закончив знакомство с классами, Снейп обвел всю аудиторию очень внимательным взглядом. Глаза у него были черные как и у самого Константина, но они были холодными и пустыми и почему-то напоминали темные туннели без дна, конца и намека света.
Впрочем, как от внимательного взгляда отца, у Константина прошел легкий мороз по коже. Неплохо...
- Вы все здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, – начал говорить он, все еще оглядывая юных магов. – Она не терпит ошибок...
Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Он, по-видимому, обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. Все слушали молча.
- Глупое и тупое махание волшебной палочкой в разные стороны к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, – продолжил медленно говорить профессор. – Я не думаю, что вы многие в полнейшем состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада баранов, которое обычно приходит на мои уроки...
Константина резануло как ножом это плохое слово по ушам, но он вспомнил то, что ему говорил отец. Отец хорошо знал характер Снейпа... Он докажет ему, что хоть чего-то стоит.
После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Некоторые гриффиндорцы обменялись недоуменными взглядами.
- Уизли! – рявкнул Снейп так, что названный подскочил. – Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?
Рука Константина взметнулась вверх сразу, как только он дослушал вопрос. Константин покосился на Рона Уизли, но тот, похоже, был просто ошарашен вопросом.
- Я не знаю, сэр, – ответил наконец Рон.
На лице Снейпа появилось презрительное выражение. Константин с Малфоем открыто переглянулись.
- Так, давайте попробуем еще раз. Ммм, Долгопупс! – Снейп упорно не желал замечать поднятую руку Константина. – Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
Константин уже начал тихо про себя хихикать. Похоже, гриффиндорцы попали по полной программе.
Белый как смерть Неввил некоторое время молчал, но потом выдавил из себя:
- Я не знаю, сэр, – признался он.
- Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так? Минус пять баллов, обоим... Ладно. Давайте уж, мистер Брагинский, говорите... Нет-нет, вставать со своего места не надо.
- Из корня асфоделя и полыни, сэр, приготавливают усыпляющее зелье. – Сразу же начал говорить Константин. – Оно сильное в такой степени, что его называют напитком живой смерти. Безоар – это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов...
Снейп удовлетворенно кивнул. Ответ его устроил.
- Хорошо, Брагинский, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
- Никакой разницы, сэр. Это одно и тоже растение, профессор. Оно еще известно как аконит.
- Отлично. – Судя по Снейпу, он был очень доволен. – Пятнадцать баллов Слизерину.
Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снейпа обещали быть не самыми приятными в школе. Снейп разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов.
Константин с трудом сдержал разочарованный вздох. Не все сразу. Он оказался в паре с Малфоем.
Константин, прежде чем приступит к готовке, запахнул мантию и закрыл лицо капюшоном. Снейп прошел мимо, взглянул в его сторону, но нечего так и не сказал.
Профессор кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные тонкими пластинами листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя и Константина.
Константин работал на автомате: руки аккуратно летали над ингредиентами и котлом, смешивая и варя нужное зелье.
В тот момент, когда Снейп призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Константин резко выставил вперед руку с подвешенным на ней заклинанием.
Неввил каким-то образом умудрился растопить котел рядом стоящего Симуса, и тот постепенно превращался в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников.
Снейп быстро поспешил к источнику беды, а Константин лихо выкрикнул заклинание во все горло на старославянском.
Поток зелья из котла остановился и перестал литься на пол, а было выплеснувшееся на незадачливого варителя зелье, застыло в воздухе и завернуло обратно в остатки котла. Огонь под котлом погас. Лужа на полу перестала увеличиваться.
Заклинание погасло и Константин опустил руку. Снейп перевел на него свои черные глаза. А потом с яростью уставился на дрожащего как осиновый лист Неввила.
- Идиот! – прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол не пролившееся зелье и удаляя пятно на полу. – Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?
Невилл вместо ответа сморщился и заплакал от боли: все же часть зелья выплеснулась на него и оставила на руках красные водянистые волдыри.
- Отведите его в больничное крыло, – скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Симусу. – Минус еще десять баллов Гриффиндору...