- Вяжите Крока! - рявкнул он и выпал в окно, прижав тело Джокера к животу, чтобы случайные выстрелы пришлись в случае чего в кевлар на его спине.
- Быстрее! - раздался вскрик Гордона, но они уже отдалялись.
Джокер вдруг досадливо скрипнул зубами, и этот неожиданный звук удивлял больше, чем заваруха с Кроком.
- Я предупреждал, - недовольно пояснил он, - что с Бучем у меня свои дела. Ты очень надоедливая мышь, знаешь?
- Поймают? - спросил Брюс, распахнувший труженик-планер, забывая, что с ним нельзя говорить напрямую.
Но когда он спохватился, этот сложный человек просто ответил:
- Задержат на время.
Он уже не держался за костюм, и Брюс ошибочно предположил, что так проявляется деликатность этого психа: это были бы почти объятья.
- Держись давай.
Он усмехнулся и крепче прижал худое тело к своим заново избитым бокам, наслаждаясь усилением боли.
- Ты даже не совсем бесполезен.
- Позорный кавардак.
- Молчи уже, герой, - оскорбился Бэтмен: сам он считал, что импровизированное преодоление Крока прошло весьма успешно.
Сообщник жутко пах ацетоном и он вспомнил самое важное:
- Не хочешь избавиться от флакона с кислотой?
Джокер отрицательно повел подбородком, поглощенный неторопливыми размышлениями.
- Нет там сейчас никакой кислоты. Надо было брать крупнокалиберный пулемет с бронебойными.
Бэтс не вовремя вмешался и пока не понял, что почти позволил убить для него человека.
Решит, что его обманули? Или станет считать, что он его случайное орудие…
- Точно, это же парализатор, - спохватился Брюс, неверно истолковавший его задумчивость.
Джокер не ответил.
========== Глава 20. ==========
Альфреда не было: он уже спал и гипотетически вообще не был в курсе, что костюм сегодня покидал пределы подвала.
В убежище Брюс быстро скинул перчатки.
- Дай мне руку, - как можно равнодушнее сказал он, украдкой осматривая испорченную фиолетовую одежду.
- Это такое важное решение…
- Дай мне руку или я тебе ее сломаю!
Он перехватил кисть Джокера, словно боялся, что тот спрячет ее за спину, и начал стаскивать с него пиджак.
Когда и с рубашкой было покончено, придирчиво поискал стекло в оставленных им царапинах и набрал полную горсть.
- Шестьсот нитро экспресс?
Обманчиво вялый Джокер, сам не зная отчего скрывающий повышенный иммунитет к токсинам, досадливо приподнял бровь и не оставил Бэтмена без ответа:
- Семьсот. Со мной все становиться веселее, да и беру я недорого.
Брюс посмотрел на него отяжелевшим взглядом, но в игру не вступил. Он нашарил в аптечке антисептик и побрызгал пострадавшее предплечье.
- Я думал, ты предпочитаешь импровизацию.
- Стараюсь, чтобы сложилось такое впечатление.
- Постарайся хотя бы завтра не вставать в эти твои… гимнастические штуки, чтобы кожа успела хоть немного схватиться.
- Ты имеешь в виду боген или фляк? - этот заинтересованный тон и уловку можно было считать новым приглашением к противостоянию.
Сколько энергии в этом тощем теле!
Брюс наклонился к несносному преступнику и честно сказал:
- Понятия не имею, что такое боген. И постарайся отложить демонстрацию.
Он почему-то не решался прикоснуться к ранам от перчаток Крока, но сердито преодолел себя и начал срезать фиолетовую штанину. Приспустил дурацкий высокий желтый носок.
- За тебя опять назначили награду. Мог бы и рассказать, что у тебя проблемы.
Джокер, лукаво следящий за коленопреклонением, осторожно спросил:
- Зачем?
Брюс сжал челюсть покрепче, потому что не знал ответа на этот вопрос, и торопливо снял шлем, вставая.
- Расскажешь, что происходит?
- Узнаешь из утренних газет.
Он уже использовал все доступные ему ресурсы терпения, но все же не выдержал и сказал:
- Ты останешься тут.
Он снова вернулся к добровольному оказанию медпомощи, и не без содрогания обработал бледную, окровавленную голень; темную, рваную рану: чертова ируканджи на самом деле была слишком опасна.
В другой момент он бы с удовольствием снова понаблюдал за тем, как Джокер злится, но в этот раз он задевал его гордость и ждал реакции, затаив дыхание.
Но тот молчал, прикрыв глаза. Его спину через тонкую ткань нательной майки неприятно холодила сталь, которой были обиты стены.
- Джокер.
- Тихо, я сплю. Не видишь что ли?
Что-то двинулось внутри у Брюса - прилив тепла - и он облегченно выдохнул.
Это было что-то вроде согласия.
На кровати в гостевой спальне лежала его оставленная при побеге одежда - ему было неприятно вспоминать это, как, впрочем, почти все, что с ним случалось - и прочие конфискованные Бэтсом вещи, которые он не успел забрать.
Джокер в ярости уставился на складной нож, который он оставил тогда на крыше, лежавший ровно вдоль чистого, аккуратно сложенного жилета, отер губы ладонью и слишком резко скинул все это на пол.
Часы жалобно звякнули, ударившись об пол.
Он не хочет знать, где там жучки.
Конечно, помыться он не удосужился, и с утра белоснежные подушки были испачканы его гримом.
Вся эта ситуация становилась совершенно не смешной и вполне опасной для Бэтмена, но когда он думал о осторожности?
Пока он был в душе, забавный старик поменял белье и застелил постель, но Джокер едва заметил это.
Крейн был прав, ставки охерительно выросли.
Брюс примерно в это же время выбирал между надменным побегом и прямым разговором и пришел к выводу, что не хочет знать, что хуже.
Остановился на варианте, где его напрямую ничего не касается, но он все решает - любимой позиции всей его жизни.
Вышел к завтраку как всегда - утро начиналось в особняке как минимум в три часа дня - но странного его гостя не было и он побыстрее, чтобы дворецкий его не заметил, смотался к западному крылу.
Джокер сидел на кровати по-турецки и тасовал колоду. Длинные пальцы подвижно касались рубашек карт, которые украшали сине-красные ромбы - узор-арлекин - и Брюс вспомнил, что это колода не из поместья.
На нем были только фиолетовые брюки. Брючины задрались, частично открывая икры, расцвеченные редкими бледными волосами.
Он недавно наконец помыл голову и его зеленые волосы были еще мокрые.
Брюс постарался не смотреть на бледную грудь и плечи, по которым неровно отрезанные пряди чертили влажные линии.
Джокер дал ему насмотреться, подбросил колоду, хлопнул по ней в воздухе и все до одной карты исчезли, несмотря на то, что рукавов у него не было.
С самого начала было ясно, что это будет нелегко.
- Ты должен позавтракать, - Брюс постарался, чтобы это прозвучало мирно и сел на противоположный край гостевой постели.
Напряжение нарастало.
- Может, сперва выгуляешь меня?
Паузу заполнили истошные птичьи крики, доносящиеся с деревьев за окном.
Брюс сжал зубы, встал, поднял с пола яркую рубашку, сброшенную в компании других вещей и, приблизившись, вложил в чужую раскрытую ладонь.
Игнорируя все правила приличия, он проследил, чтобы за завтраком чертов клоун сел рядом и поглядывал на его руки, впрочем, без каких-то особых целей: после того, как он уже доверился ему, хуже ничего быть не могло.
“Свержение черного принца!
<…>наш источник утверждает, что вчера некая организация вне преступных сообществ, так называемая “Корона” объявила о том, что преступный гений, известный нам как Джокер “не пользуется больше своими привилегиями, поскольку отныне их не имеет”. Напомним, что слухи о его назначении появились в начале февраля, когда он еще находился в психиатрической лечебнице. Так же наш источник отметил, что надежда, на то, что он удержит корону была “гиблым делом”, и отметил…”.
Брюс медленно опустил газету и свирепо спросил:
- Как получилось так, что я ничего об этом не знаю?
Джокер, уныло сражающийся с Альфредом на неблагодатной ниве его экстренного откармливания, скосил свои темные глаза, подпуская противника с десертом слишком близко.
- Ты о чем?
- О этой вашей Короне! - выплюнул Брюс.
Джокер честно старался не заржать, но это ему не очень удалось. Альфред под шумок полностью разбил его сопротивление.
Наконец он унял хохот и беззаботно сказал:
- Пресса в наше время ценнейший источник информации, мм? Ты слишком долго убеждал себя, что это тебя не касается. Теряешь хватку?
- Боже, Джокер, ты такой м… умник… Что там за привилегии?
Альфред прищурился и попытался откланяться: наверное, не хотел мешать мастеру называть своего ручного психопата мудаком.
- Не скажу. Дай мне эту дрянь, - как ни в чем не бывало попросил Джокер, и Брюс получил возможность немного поломаться.
- Альфред, а что может значить “отсюда в двух кли…”.
Альфред чопорно выпрямился.
- В двух кликах. Так называют расстояние в километрах, сэр. Военный слэнг.
Он поспешил сбежать, чтобы не вмешиваться: иногда это было так сложно!
Градус одурения стремительно поднимался.
Джокер досадливо сжал губы, опасаясь что его неправильно теперь воспримут.
- Дай мне газету, Бэтти, и без глупостей! - заполучив ее, он повернулся прямо со стулом лицом к Брюсу - не хочет быть объектом наблюдения - и зарылся в отдел объявлений.
Теперь толком были видны только его пальцы - с бледными, короткими ногтями; запястье левой руки, рукав рубашки, плотно прижатый к коже ремешок часов. Он положил ногу на ногу, и Брюс отвернулся.
Он пытался вызвать у себя отвращение, но это было бессмысленно.
- Корона, мой друг, это некий совет, который хочет контролировать преступность, как бы так выразиться, более качественно, - неожиданно заговорил Джокер и его мягкий тон поражал, - новинка, понимаешь ли…
Он хотел спросить, кто в ней состоит, но вместо этого этого ляпнул:
- Что ты им сделал?
Для того, чтобы отвратить таких людей, недостаточно даже политических или финансовых соображений. Этот хищник, легкомысленный мужчина, сидящий рядом, так близко - нечто вроде мощного оружия, способного разнести к чертям собачьим весь мир.
Кто будет так легко отказываться от него?
- Спроси лучше, чего не сделал, - над краем бумаги блеснули темные глаза, - но я не отвечу.
- Ты понимаешь, что теперь тебя скорее всего попытаются…
Газета резко опустилась.
- За кого ты меня принимаешь, за резвушку Джилл?
Злые пальцы, примявшие бумагу, и искривленные губы - Бэтмен обожал, когда Джокер терял контроль.
- Ну, я так мало знаю тебя, - это была грязная игра и откровенная ложь: пресловутого чертового клоуна он знал более, чем было вообще необходимо.
Но укол почему-то не достиг цели. Бывший принц улыбнулся краем рта, очевидно собираясь нападать, и Брюс поспешил укрепиться на вершине:
- Как там, кстати, твое Пугало?
Джокер прикрыл глаза и начал разглаживать черт знает от чего пострадавшую газету.
- Мое Пугало наложило в штанишки и просит нюхательной соли, если тебя оно прям так сильно интересует.
Брюс должен был спросить, кто составляет Корону, но тут появился Альфред, задумчиво осмотрел молодых мужчин, подгадал время…
- Надеюсь, у вас нет ни на что аллергии, сэр.
Дворецкий, оказывается, ходил за вазой. Брюс мазнул взглядом по желтым ирисам, но ничего не сказал: старик до сих пор покупал и расставлял цветы по всему дому.
- Нет. - Джокер непроницаемо посмотрел почему-то на хозяина и стер тыльной стороной ладони избыток слюны со своих губ.
- Ваша матушка так любила эти цветы…
И тут Брюс Уэйн, глупец и тряпка, вспомнил самое главное.
- Джокер, сколько мне лет?
Весьма неожиданный вопрос, но Джокер нагло облизнулся и незамедлительно ответил:
- Пару месяцев, как исполнилось тридцать четыре года. О, я много знаю о Брюсе Уэйне, - слышать, как он произносит его имя, было тем еще испытанием, - но так мало стоящего.
Почему он считал, что этот придурок ни о чем не задумывается?
========== Глава 21. ==========
- Расскажи мне больше, Бэтси.
Брюс, испытывающий неадекватный подъем, покачал головой и Джокер удивительно быстро отстал: видимо решил подобраться к нему позже.
- Нам надо выяснить, кто нанял Буча, - слишком быстро подступил он с другой стороны. - Надо поговорить с Агнесс, его шлюшкой.
- Не нам, а мне.
Джокер иронично прикинул, что будет, если он сейчас пойдет с онеров, а то и с козырей.
Под мягким светлым свитером Бэтса угадывались очертания его напряженной шеи и плеч, и он в который раз заподозрил, что с ним просто играют.
Человек не может быть таким великодушным.
Для него это предвещало слабость и смерть, двух старых вражеских спутников. Он ведь не хочет, чтобы Бэтмен погиб?
Однажды он пойдет ва-банк и к черту все. Слишком пронзительно: этот город достал его, глухая темница; тело томилось, налитое силой; он никогда еще не оставался так надолго на одном месте.
Он как раз пытался решить, правда ли хочет уехать, как Брюсу надоело следить за тенями, бушующими под веками психа.
- Мы можем сразиться.
- На ножах? - Джокер вдохновенно облизнулся, приоткрывая глаза: удивительная перспектива.
Отраженный свет, проходящий по его лицу от двинувшегося, потревоженного ветром окна, осветил его левый глаз, подсвечивая медную радужку: задумчивости как не бывало.
Брюс позволил себе снисходительную улыбку - это ему стоило серьезной части самообладания.
- В пул. Если захочешь.
Почему когда он начинает говорить, его проклятый язык делает все по своему?
- О, с наслаждением. Кроме того, нужно подождать наступления темноты.
Брюс чуть было не сказал “Я дам тебе кий, только если ты обещаешь меня на него не насаживать”, но вовремя спохватился, вспыхнув от стыда.
- Альфред, проведи его, я буду через секунду.
Джокер понимающе улыбнулся и положил перед ним злосчастную газету.
Даже он бывает наивен.
Это открытие придало Бэтмену сил и он даже поискал послание Крейна. Но мысли разбегались и он бросил эту идею. Все равно это можно сделать позже.
В бильярдной, окнами выходящей на японский сад, чертов псих стоял у окна, производя впечатление абсолютно нормального человека.
Брюс вспомнил, как бил его в допросной.
Джокер расслабил спину, заметив его отражение в зеркальной поверхности окна, но было понятно, что с ним все не так просто, что он обеспокоен. В нем клокотала - ярость? Радость?
- На что играем, о великий герой? - прервал опасные мысли Бэтмена их насмешливый виновник.
Откровенное изучение, похоже, снова было слишком заметным.
- Что?
- На что играем, говорю. В прошлый раз в шнопс я тебя пожалел, но азартные игры, мой мальчик, ничто, если нет ставок.
Он обернулся, и Брюс при упоминании прошлой игры вспомнил температурный блеск его глаз и жар кожи.
- На желание?
Джокер закатил глаза и пожал плечами, блефуя - “вовсе не интересно, ну ладно”.
- Давай до трех.
Он был весьма умелый игрок - можно подумать, стоило ожидать чего-то другого - золотистые пальцы уверенно касались зелени сукна, он делал резкие, но точные движения, ловко набивая очки.
Но он сам был очень внимателен, желая выиграть по смутным, но важным причинам, и не уступал ему.
- Как ты сбежал из Аркхема? - жадно вопросил он, но Джокер не ответил и не улыбнулся. - Это из-за Короны? - Брюс смотрел себе под ноги, не решаясь его подгонять, и большую часть времени игры они провели в абсолютной тишине.
- Думаю, это Котел купил главврача. Они хотели, чтобы я думал, что в одиночку прогрыз дорогу на выход, - наконец ответил псих, и в его голосе было столько недовольства, что Брюс невольно не позавидовал Котлу.
Он осилил одну победу и одна была за преступником.
- И это все, что ты можешь мне сказать? - нагло выдал он, не смея множить тишину.
Не стоило питать иллюзий, что психованный клоун будет хорошим собеседником, но хотя бы логичное предчувствие града из дрянных анекдотов и массы кривляний не оправдалось.