— Про турнир? — уточнила она нервно.
— Турнир, — забивая гвозди слов, начал он. — То, что ты Старк. То, что ты наследница.
— Селвин, — ее голос зазвучал как похоронный марш. — Что бы это изменило?
Он вдохнул и выдохнул. Снова. И наконец обреченно произнес:
— Ничего.
Повисло молчание. Селвин не выдержал первым:
— Я полюбил тебя еще в том старом замке. Иногда мне кажется, что я любил тебя всегда.
— Ты не должен был возвращать меня вчера, — в ее словах была мука. Она накрыла его руку своей и посмотрела пристально. — Ты мог меня не возвращать!
— Нет, я не мог, — глаза Селвина потемнели. — Это было неправильно, бесчестно.
— Я Старк, и ты говоришь мне о чести? — лицо Лианны скривилось. — Я не хочу этого замужества, неужели ты не понимаешь? Я не обязана отвечать за грехи отцов.
— Знаешь, у дома Талли, дома твоей бабушки был девиз. «Семья. Долг. Честь», — Селвин осторожно подбирал слова. — Если бы не твоя семья — тебя бы просто не было. У меня так же. Мы не можем делать то, чего нам хочется. Мы — часть семьи.
— Да почему? — Лианна убрала свою руку и со всех сил треснула по зубцу. Селвин поморщился. Ей должно было быть больно, думал он, но та словно не замечала. — Почему у людей все так сложно? Я всю жизнь живу наполовину с волками. Они выбирают пару на всю жизнь, они дерутся за нее, и самый сильный получает ее. Однако волчица тоже выбирает. Она не даст себя покрыть кому попало. И она, черт побери, не ходит спросить разрешения у мамы с папой — она берет то, что хочет. А не хочет — не берет.
— Лианна, но мы не волки, — устало выдал очевидное Селвин. — Наша стая устроена иначе…
Девушка словно бы не слышала его, продолжая:
— А я хочу тебя. И выбираю тебя, — она повернулась к Селвину, протягивая руки.
— Лианна… — пораженно начал Селвин.
— Я не хочу проклятого турнира. Мать должна была доставить меня сюда. Она выполнила свою клятву. Но я никому и ни в чем не клялась! Я не сука для случки, чтобы получались отборные ублюдки! Единственный, кого я хочу в мужья — ты, — она говорила так пламенно, что он забывал дышать. — Селвин, ты должен быть со мной. Давай просто сделаем невозможным все это.
— Нет, Лианна, — он отказывался от нее, хотя внутри его отчаянно билось «скажи ей да!», — это плохая идея.
— Мы были так близки к этому там, на озере, — продолжала Лианна, сокращая расстояние до него. Его воля плавилась как свечка. — Разве нам было плохо?
— Нам было хорошо, но мы не должны этого делать, — Селвин держался из последних сил, подбирая слова. Она была слишком близко, чтобы он вообще могу думать. — Твоя невинность…
— К черту мою невинность! — Лианна упала ему на грудь, обвивая руками. — Ты отказываешься от меня, потому что не любишь!
Последние остатки контроля сорвало, как паводок плотину. Селвин сжал ее в обьятьях так, что захрустели кости, и начал целовать отчаянно, шепча между поцелуями яростно и жестоко:
— Я люблю тебя. Никогда никого так не любил. И буду любить всегда. Только ты, никого больше.
Девушка, казалось, поначалу была шокирована этой вспышкой страсти, но постепенно начала отвечать не менее яростно. Однако первый порыв Селвина, вскрывший всю бездну его тоски, схлынул, и он медленно вернул себе контроль над ситуацией. Он снова баюкал ее на своих руках, переводя дыхание. И в сотый раз радовался, что на этот участок стены, не имея удобного дракона под ней, попасть было сложно. Своими криками они могли перебудить всю округу.
— Хозяйка Севера знает, что волки уйдут утром. Но это не так, — продолжала Лианна, уютно спрятав лицо на ггруди Селвина. — Волки уйдут прямо сейчас. Я здесь, потому что прощалась с ними. Люди ушли еще раньше. Это означает, что сегодня в богороще я одна. И я жду тебя, Селвин. У тебя есть время до утра.
— Я не могу так поступить с тобой, милая, — Селвин едва мог дышать. Он хотел сжимать ее в своих руках, гладить каждый изгиб ее тела, пока она не откликнется. Его руки все еще помнили ее скользкое тело, как она прижалась к нему в воде, обвив ноги вокруг талии. Его губы помнили их неистовые поцелуи, но в голове молотом стучало долг-долг-долг. Своим порывом он мог подставить всю свою семью…
— Твои уста говорят нет, — укоризненно прошептала Лианна, поднимая на него глаза. Селвин понял, что пропал, — но твое сердце говорит да.
И она была тысячу раз права. Между ними уже каким-то непостижимым образом возникла связь, которая прочнее связи с матерью или всепонимания с драконицей. Больше, чем братские чувства или преданность. Он не знал этому названия, но понимал, что это его либо спасет, либо приведет к гибели. Не меньше.
Он нагнул голову, целуя девушку. Он постарался в этот поцелуй всю свою тоску и весь страх за нее.
— Поцелуй висельника, — прошептала Лианна, когда они смогли отдышаться. — Укради меня, Всадник. Увези меня на своем драконе, мы будем жить там, где нас никто не найдет.
— У этой сказки грустный конец, Лучница, — он поднял голову, и под его взглядом пальцы солнца начали разжиматься над краем ночи, — я не могу быть твоим Рейегаром…
— Жаль, мне достался неправильный Таргариен, — она прошептала это так обиженно, так искренне, словно в нем была ее последняя надежда…
— Мне жаль, Лианна, — продолжил Селвин уже в темноту. — Но я по-прежнему могу быть твоим рыцарем.
— Нет, не делай этого, — она отстранилась и с размаху всадила оба кулака в его грудь. — Я запрещаю тебе участвовать в турнире, слышишь? Ты не знаешь, на что идешь! Все не так, как ты думаешь!
— Лианна, условия оглашены, принять участие может любой, — Селвин опешил. Он не знал в чем дело, и не понимал, чего она так боится. — Если путь к твоему сердцу проходит через этот турнир, я буду его победителем.
— Ты! Ты делаешь это мне назло! Ты хочешь умереть геройски, покрыв себя славой, оставив меня вспоминать тебя до конца своих дней! Рожая кому-то детей… — Лианна кричала на него, придя в полное неистовство. Он никогда не видел ее в такой ярости. Казалось, ее ударам прибавилось силы, а движениям скорости.
— О чем ты, Лианна? Ты сомневаешься во мне? — оскорбленно бросил тот. — Я не собираюсь умирать, черт возьми, моя цель — выиграть тебя и избавить от брака с кем-то другим! Ты не хочешь замуж за меня?
— Хочу! Но ты… ты такой дурак, Селвин Таргариен. Селвин Ланнистер. Селвин Тарт. Мне дела нет до твоей фамилии! — Лианна отскочила от него и стремительно прыгнула в темноту со стены, бросив последнее, — так и знала, что ты как мальчишка ринешься на турнир, лишь бы доказать, как ты круто владеешь мечом! Твой единственный шанс — эта ночь. И я жду тебя до утра, потому что люблю.
Ее гибкое тело ухнуло в темноту и, проехав по крылу Вхагар, маленькая фигурка, рыдая, скрылась в богороще. Желтые глаза драконицы смотрели на него осуждающе. Или ему так казалось?
Селвин был взбешен. Никогда и никто не приводил его в такую ярость, он даже не знал ее в себе. Широкими шагами почти бегом он рванул в свою спальню в надежде забыться сном, а ее слова так и звучали в его ушах, словно набат. Я жду тебя до утра, потому что люблю. Твой единственный шанс. Твой единственный шанс.
========== 23 Чего не сделаешь ради любви? / Джейме ==========
Свеча у кровати едва потрескивала в ночи. Джейме лежал на боку, прижимая к груди спящую Бриенну. Он слушал ее дыхание и размышлял о прошлом и будущем. Башня навевала на него воспоминания, которые много лет его не тревожили.
Петли двери запели визгливо, пронзительный скрип резал тишину на части. Порыв ветра погасил свечу. Джейме мгновенно дотянулся до меча, заслоняя клинком ложе. Его движение зеркально повторила жена, только правой рукой, вызвав легкую улыбку и прилив восхищения. Бриенна спала чутко, а просыпалась мгновенно. Что за женщина! Кивнув ему, она села на кровати, слегка отстранясь от него, чтобы дать больше простора для замаха меча. Значит, они оба не чувствовали себя в этом замке как дома, ожидая нападения. Что ж, он не завидовал тому дурачку, который покусится на их с Бриенной покой.
– Мама, – наконец прошептали от дверей, и Джейме, с лязгом опустив оружие, принялся заново зажигать свечу. Когда он справился, Кира ощупью подбиралась к кровати, преодолев половину пути.
– Ты что бродишь в потемках, дочка? – ласково произнес он. Бриенна опустилась на кровати, сплетая косу. Она часто это делала, когда нервничала.
– Папа, мне страшно, – наконец произнесла она, глаза ее были расширены от ужаса.
– Снова собака? – спросила мать. Девочка мотнула головой. Она была так напугана, что говорила с трудом.
– Нет, мама, это человек, – наконец выдавила из себя она. – Меня напугал Селвин. Я проснулась от шума – он ходит по комнате. Мама, мне кажется, с ним случилось что-то плохое.
Кира бросилась к отцу, и Джейме крепко ее обнял. Девочка расплакалась. Тот поколебался с минуту, а потом, уверенно оторвав руки девочки от себя, передал ее Бриенне.
– Кира, посиди с мамой, – тихо сказал он. Бриенна вскинула на него свои огромные глаза, в них плескалось беспокойство. Он постарался успокоить ее, взглянув уверенно: – Я пойду к Селвину.
Его шаги гулко разносились по каменному коридору. Джейме торопился, однако в спальне Селвина не оказалось. Недоуменно покрутив головой, он высунул голову в окно, прислушиваясь к окружающим звукам, и различил сдавленные проклятья, разносившиеся сверху по двору. Он пошел на источник звука, понимая, что ему придется говорить с сыном на чердаке башни. Прошлое вцепилось в него мертвой хваткой и трясло над пропастью, как тряпичную куклу, обещая сбросить вниз и разбить остатки его самообладания. Джейме ускорился, гоня прочь нехорошее предчувствие.
Сын стоял у окна, вглядываясь в ночь. У того самого окна. Джейме охватила паника, словно ледяная рука сжала сердце, а потом отпустила. В голове вились осколки образов и фраз, выброшенные памятью как кит на берег. Умирать.
– Чего не сделаешь ради любви? – хрипло пробормотал Джейме на грани слышимости. Сын обернулся.
– Отец? – Селвин был слишком ослеплен яростью, чтобы соображать. Ярость сопровождалась мукой.
– Кира сказала, тебе нужна помощь, – начал Джейме, борясь с дурнотой. Это место действовало на него гораздо хуже Винтерфелла и самой башни. Он падал в пучину кошмара, слыша треск разрываемой одежды сестры, ее бессвязный шепот и собственные слова. Ощущал под пальцами горячее тело и длинные локоны золотых волос. Таких же, как его собственные.
– Кира ошиблась, – выплюнул Селвин в темноту за окном. – Уходи.
Джейме почти послушался. Ему было непросто остановить себя, продолжая пытать, но он сделал это.
– Я уверен, – начал он. – Тебе нужно с кем-то поговорить. И видит бог, я предпочел бы любое другое место треклятого замка… но лучше расскажи мне. Здесь так здесь.
Селвин отвернулся от окна с интересом. Бездну отчаяния в его глазах на мгновение затмила искра интереса. И сгинула без остатка.
– Это место или другое – мне не важно. Главное, чтобы не богороща, – произнес тот.
– Там Лианна, так? – спросил Джейме, содрогнувшись внутренне.
– Да. И я пытаюсь к ней не ходить, – довольно спокойно произнес Селвин. Однако его руки дрожали, сжимая края подоконника.
– Ты ее любишь, – констатировал Джейме. Он говорил это не только сыну, но и себе. Память продолжала его мучать.
– Это так заметно? – Селвин обернулся, садясь на подоконник. У него было растерянное выражение лица. Как у того мальчишки. Черт, он совсем не похож и старше. Тогда отчего так тошно?
– Да. Зачем ты здесь, сын? – наконец продолжил Джейме.
– Я здесь, потому что она там, – голос Селвина звучал глухо. - Разве это не очевидно?
– И она ждет? – спросил Джейме после паузы.
– Да, но я не могу ей дать того, что она хочет, – Селвин посмотрел на отца сконфуженно. – Хотя хотел бы, черт возьми! Ничего так в жизни не хотел.
– И ты не можешь не идти, так? – Джейме смотрел на сына, но вспоминал свою историю. Совсем юную Серсею, ее уговоры, которым он в итоге поддался и оказался в Королевской гвардии.
– Я… – начал было Селвин. – Я пытаюсь сдержаться.
– Мудро. Ты умнее меня и, вероятно, сильней, – Джейме подошел к окну, преодолев наконец себя. – Она хочет прекратить турнир? Или?
– Много всего. Сбежать с ней. Украсть. Спрятать. Или… – он запнулся.
– Переспать, – закончил отец. – Право, ты железный человек.
Джейме устало опустился у стены в нескольких шагах от сына и вытянул ноги. Он не хотел врать сыну, но правда была не лучшим выбором.
– У меня был когда-то друг. Человек, которого я хорошо знал. Однажды он рассказал мне похожую историю, рассказал на пороге смерти, чтобы облегчить свою совесть. А может, чтобы я не повторил его ошибок. Он был в подобном положении и не сдержался.
– У него было имя? – поинтересовался сын.
– У всех людей бывает имя, но я стану называть его Белым рыцарем. Я расскажу тебе эту историю, если ты не против.
Селвин кивнул, и Джейме продолжил. Он запрокинул голову и прикрыл веки, позволяя образам прошлого обступить его плотнее.
– Он был юн, когда все это началось. Юн и влюблен. Ему было пятнадцать, когда он окончательно понял, то любит одну девушку. Впрочем, ему казалось, что он всю жизнь ее любил. И она тоже любила его. Так вышло, что она стала фрейлиной королевы, а он оруженосцем одного из лордов. Но даже в разлуке они помнили друг о друге и хранили верность.
Джейме поморщился. За свою верность он был уверен, за Серсею нет. Надо ли было пугать этим сына? Наверняка нет.
– Однажды девушка проездом оказалась в замке лорда, оруженосцем которого был ее возлюбленный. Они встретились, и перед Белым рыцарем встал выбор. Его любимая уговаривала его вступить в Королевскую гвардию, чтобы быть к ней ближе. Ничего так в жизни он не хотел, как быть с ней рядом, но Королевские гвардейцы давали обет безбрачия и не могли наследовать родовое имя. А он был наследником и надеялся однажды жениться на своей любимой. Белый рыцарь колебался. И тогда девушка позвала его так, как может позвать только женщина. Ее собирались выдать за принца замуж, разлучив их. Уговоры перешли в ласки, ласки в близость, близость в безумие. Это была целая ночь, которая изменила Белого Рыцаря. К утру он был готов сделать ради нее все. Его воля принадлежала ей, хотя он тешил себя надеждой, что это не так, – Джейме уставился в потолок, гоня напирающие воспоминания. – Она была умна и честолюбива, и у нее был план. Он не сработал. Их все равно разлучили. Сначала она сидела в Красном замке вдали от любимого, потом оказалась в родовом замке с отцом. А Белый рыцарь стал королевским гвардейцем и охранял покой короля. Он мечтал быть с ней рядом, но этого не произошло ни через год, ни через два. Ему пришлось делать многие бесчестные вещи.
– Что стало с девушкой? – спросил Селвин тихо. Похоже его захватил рассказ.
– Она не вышла за принца, – грутно произнес Джейме. – Она стала женой короля. Они виделись каждый день, но он не мог ее коснуться. Король ее не любил, и однажды королева отчаялась и пришла к своему Белому рыцарю. Они преступили все возможные клятвы, но не разлучались надолго до самой смерти. Она умерла на его руках.
Селвин помолчал. На его лице мелькнуло выражение понимания, быстро сменившись беспокойством.
– У Лианны есть план. И она не хочет моего участия в турнире, она очень этого не хочет, отец, – Селвин расхаживал по комнате. – А я боюсь ее потерять, но не могу переступить через ее честь. И свою совесть. И через семью тоже не могу.
– Ты гораздо лучший человек, - сказал Джейме, поднимаясь с пола. – Лучше, чем Белый рыцарь, лучше, чем я когда-либо буду. Слава богу. Ты все решил и намерен поступить как должно. Я же человек без чести, что широко известно, и мне не стать тебе советчиком.
– Говори со мной, отец, – Селвин смотрел на него удрученно, но глаза блестели яростно. – Я слышу в ушах ее голос. Я помню ее просьбу. Я не должен, но я не железный - я просто сломаюсь!
– Хватит и одного сломанного человека в нашем доме, - устало произнес Джейме. – Я не брошу тебя одного с твоей болью. Я в твоем распоряжении.