— Притом, что если мы правильно за ней проследили, она отправилась прямо за тобой, — отозвался жутко довольный собой Дебитто.
Лицо Тикки окаменело.
«Спокойствие, только спокойствие, даже если эта чертовка отправилась за мной, это же не значит, что она правда видела что-то, что может выдать наш фарс?»
— А что это ты так насторожился? — подозрительно поинтересовался Шерил, которому было лишь бы кого обвинить.
— Ну, знаешь ли, несколько неожиданно узнавать о том, что твоя милая дочурка следит за мной, когда я отправляюсь к Малышу! — с максимальной невозмутимостью выдал Тикки, направляясь к столу в поисках сигарет. Ему нужно было расслабиться и взять себя в руки. Немедленно.
— Э-э… В смысле…
Тикки, повернувшийся к Шерилу спиной, прямо-таки видел, как меняется выражение его лица. Как до брата постепенно доходит, куда, зачем и почему сбежала Роад, и что она там могла увидеть. Когда до Шерила дошёл последний пункт, он нервно засмеялся.
— Слушай, Тикки, а где ты был? — с кривой улыбкой поинтересовался растерянный «папаша».
— С Малышом. А город и остальное я не скажу. Он там с этим рыжим историком на миссии.
В голове Тикки уже успел сложиться план касательно его дальнейшего поведения, и Удовольствие сразу же успокоился и почувствовал себя в своей стихии.
— А, ну значит там ещё другой экзорцист был.
— Он где-то шлялся, — отозвался Тикки, глубоко затягиваясь и пытаясь спрятать удовлетворённую улыбку.
— То есть вы были только вдвоём! — радостно заметил Джасдеро
— Конечно вдвоём! Предавались грязному сексу! Вот Роад повезло! — ещё веселее возвестил Дебитто.
Шерил поперхнулся воздухом, а Узы заржали в голос.
— Если бы, — поморщившись, выдал Тикки, думая о том, насколько предсказуема эта семья, — Это же Малыш. Какой секс, если мы только начали встречаться?
— Вы встречаетесь почти два месяца! — шокировано выдал Дебитто.
— И что?
— Да какие ж это отношения без секса…
Казалось, Дебитто был искренне шокирован, а Джасдеро с круглыми от удивления глазами просто молча кивал, во всём соглашаясь с братом.
— Пф, мелкота, что вы знаете об отношениях? Думаете в них всё зависит от того, кто кого и сколько? Там заморочки покрупнее будут: доверие там, взаимоуважение, взаимособлазнение, конечно..
— Вообще-то Тикки прав, — прочистив горло, выдал Шерил, выдавливая из себя улыбку, — правда, я действительно не думал, что ты способен на что-то подобное, Тикки.
Удовольствие на это лишь демонстративно пожал плечами, мол, и сам от себя такого не ожидал, а Узы принялись размусоливать сделанное открытие.
— Ах, так значит у нас тоже отношения, из-за того, что мы друг друга понимаем, уважаем, заботимся да и вообще одно целое на деле… — довольно громко заметил Дебитто.
— Ага, и мы все из себя эти… цивильные.
— Правильные,
— Благовоспитанные, — подсказал Вайзли, и Узы тут же его поддержали.
— Так, стоп! — не выдержал Шерил, — Узы, ваши отношения – это отдельная статья.
— Ого! Для нас уже и статью выпустили?
— Замолчали оба! Мы вообще-то обсуждали отсутствие Роад…
— Так я давно уже здесь, ты чего, Шерил?
Тикки с трудом удержался от того, чтобы поперхнуться сигаретой, когда прямо из-под потолка показалась восседающая на громоздком комоде девчонка.
— Роад! Наконец-то ты вернулась! — с «блаженной» улыбкой кинулся к ней Шерил, но по понятным причинам не смог её обнять. — И давно ты здесь, милая?
— Ну да, а проснулась пару минут назад. Узы громко галдели…
— В следующий раз они будут потише! — с многообещающей улыбкой обернулся к близнецам Шерил.
— Вот ещё! Эта, это… Самое… Скриминация! — посильнее прижимая к себе блондина, произнёс Дебитто.
— Дискриминация! — как ни в чём не бывало поправил Вайзли, просматривая сегодняшнюю газету.
— Вот-вот! Она самая!
— Но вообще нам интересно кое-что ещё! — захлопал в ладоши Дебитто, — как ты вообще добился того, что стал встречаться с экзорцистом, которого едва не убил?
— Что значит как? — тут же насторожился Тикки.
— Ну он экзорцист, а ты Ной, вы враги… Как вообще такое возможно?
— Ну, он мне понравился.
— И?
— И я стал заявляться к нему в гости. Просто так. Поболтать. — Напряжённо выдумывал Тикки, стараясь, чтобы ложь хотя бы частично соответствовала истине. — Он сначала очень подозрительно ко мне относился, а потом привык.
— Что-то совсем не романтично звучит. И что было дальше?
— Ну, я стал к нему приставать. — не понимая, с каких это пор близнецов заботит романтика, заметил Тикки.
— О! Ну и что дальше? — наконец-то услышал хоть что-то интересное Дебитто.
— Что-что! Это же Малыш, что там могло быть!?
— И что с того, что он Малыш?
— Не понял он тогда нихрена. А когда понял, сначала в ступоре был, а потом устроил скандал. Обзывал меня по всякому, правда чистую силу так и не активировал. Я сразу понял, что это добрый знак.
— А в чём вообще дело? — громко спросила Роад, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, от чего здесь такое столпотворение, и о чём идёт речь.
— Да Шерил опять по тебе испереживался, сказал, что ты за мной следить отправилась, — ответил Тикки, вопросительно улыбаясь.
— О! А по-моему, вы говорили о чём-то другом. И должна же я была узнать, что да как! — отозвалась девочка, свешивая ножки и задумчиво рассматривая большую хрустальную люстру. — Только я тебя так и не нашла.
Тикки мысленно вздохнул.
— И не надо, Роад. Между прочим, если кто-нибудь сейчас позовёт Графа, то я сообщу вам кое-что интересное.
— Уже, — с готовностью отозвался Мудрость.
— И о чём ты хочешь сообщить? — поинтересовался Шерил, — надеюсь о чём-то нормальном, потому что после твоих выходок Графу постоянно становится плохо. Он уже даже не знает, что от тебя ожидать.
— Хорошего же ты обо мне мнения, — растерянно протянул Тикки, продолжая гнуть свою линию.
— Лично мне вообще-то плевать, с кем ты там встречаешься… И я даже рад, что ты наконец-то стал кого-то воспринимать всерьёз, но.. Надеюсь это не будет какой-то неприятный сюрприз?
— Нет. Просто мы сегодня с Малышом болтали на одну тему. Вот я и хочу сообщить, — с улыбкой отозвался Тикки, думая о том, что на самом деле Шерил рад тому, что Аллен встречается с ним, и Роад, вроде, смирилась, — правда к нам потом завалился этот рыжий…
— Ученик Историка что ли? — заинтересованно приподнялась Роад.
— Ага. Совершенно никаких манер у мальчишки!
— Но он довольно интересен, — заметила Мечта со счастливой улыбкой, — я с ним играла, и это было довольно… примечательно.
— Кто это там тебе интересен? — неожиданно раздался от двери голос Графа.
Нои, находящиеся в зале, едва не подпрыгнули и удивлённо уставились на своего предводителя. Граф выглядел не ахти: под глазами пролегли тени, он даже не пытался выглядеть дружелюбным и был откровенно расстроен, да и к тому же ухитрился заметно похудеть. Последний факт шокировал членов семьи Ноя больше всего. Впрочем, сам Граф был удивлён не меньше, когда оказалась, что его любимое пальто стало ему великовато, он, по рассказам свидетелей, едва ли не обливал его слезами. А теперь ходил в другом, точно таком же, только на несколько размеров меньше.
— Никто. Никто мне не нравится. Не стоит забивать голову такими глупостями! — весело прощебетала Роад, легко спрыгивая на пол, преданно вешаясь на шею Графу и испытывающе заглядывая ему в глаза. — Вы принесли мне конфет?
— Признайся, Роад, ты только за них меня и любишь? — мученически улыбаясь, поинтересовался Граф.
— Кто вам сказал такую глупость? — Возмущённо поинтересовалась девочка, обиженно надувая губки. — Я люблю за то, что вы есть. Такой колоритный и надёжный… Правда, за конфеты тоже люблю.
— И я о том же, — аккуратно расцепляя руки девочки и стаскивая её с себя, произнёс Граф, — так зачем меня звали. О, и ма… Тикки здесь ?
— Чтобы узнать, когда можно будет принести Малыша, — ответил Тикки, с изумлением отмечая, что Граф не назвал его «малышом», как делал это обычно. Самому Тикки это казалось довольно подозрительным. Или это произошло потому, что именно так Тикки постоянно называл своего «любовника»?
Комната на мгновенье погрузилась в тишину, Нои переваривали его заявление, а затем последовал сумасшедший визг Роад.
— Он согласился! Согласился! Аллен будет здесь! Ведь правда?!
— Да, Роад, Малыш согласился навестить нашу семью. Разумеется, я прослежу, чтобы ему не причинили вреда, и, конечно же, это произойдёт, только если разрешит Господин Тысячелетний.
Тикки вопрошающе уставился на Графа, где-то в глубине души испытывая жалость. Роад молитвенно сложив ладошки обернулась к Графу, Шерил выглядел так, словно не мог решить, к добру это или нет.
— Пусть приходит, — со вздохом отозвался Граф, — куда уж мне вам мешать.
Он снова посмотрел на восторженное лицо Роад, покачал головой и слабо улыбнулся, пробормотав что-то о старости.
— Благодарю, Господин Граф! — Тикки слегка склонил голову, — думаю дату мы согласуем позже, чтобы Малыш мог уйти незамеченным. А сейчас у меня ещё осталась пара дел.
Тикки поспешно удалился, Роад восторженно щебетала что-то всегда готовому её выслушать Шерилу, а Вайзли, наконец-то отложив газету, отчётливо произнёс:
— Такое ощущение, что он влюбился.
В зале тут же повисла тишина.
— А разве Нои могут влюбляться? — осторожно поинтересовался Дебитто.
— Кто знает, кто знает, — неожиданно для всех отозвался Граф, задумчиво глядя на дверь, за которой скрылся Тикки.
— Господин Граф? — шокировано позвал Шерил.
— А что такого, Алчность? — Граф утомлённо опустился в широкое кресло, — может наш Тикки действительно влюбился. Посмотрим на этого Аллена. Честно говоря, не представляю, как он сможет удержать себя в руках, зная, что мы, его враги, будем рядом с ним. И да, сами мальчику вреда не причиняйте. Всё-таки кто знает, может Тикки удастся соблазнить Уолкера.
— И что тогда? Вы думаете, что он перейдёт на нашу сторону? — поинтересовался Мудрость, — Насколько я помню, счёт мальчишки к нам довольно велик?
— Он всего лишь человек. Довольно сильный и упёртый, но человек, — ответил Граф, — когда-нибудь он сам бы устал от этой ноши.
— А как же чистая сила, она ведь убьёт его за предательство, — отметил Шерил.
— О Шерил, только не говори, что ты тоже думал, что она так работает? Если бы чистая сила убивала за предательство Ордена, Аллен Уолкер уже был бы падшим. Там несколько другой механизм. Да и Одарённость выкрал на всякий случай из Ватикана технологию блокировки чистой силы и сейчас её совершенствует.
— Он всё равно ненавидит нас, — грустно заметила Роад и тут же улыбнулась, — правда от этого с ним только веселее играть!
— Ты не будешь играть с ним больше, Роад, — поспешно напомнил Граф, видимо, опасаясь последствий подобной «игры».
— Он всё равно нам ничего не забудет. Да и мы… Принять экзорциста? — недоверчиво поинтересовался Вайзли.
— А почему бы и нет, если война будет проходить в пассивном режиме? В конце концов, неразумно оставлять Исполнителя в стане врага. А Аллен смог простить едва не убившего его Ноя. Я не думаю, что он когда-нибудь забудет ненависть ко мне, но это не так уж важно. Ведь если Орден узнает о его отношениях с Тикки, ему придётся покинуть эту назойливую организацию. Если он успеет достаточно привязаться к нашему Удовольствию, конечно.
====== Этап пятый. О нервах и методах их усмирения. ======
Аллен Уолкер нервничал. Причём так сильно, как никогда в жизни.
Даже когда его впервые окружили, требуя отдать долги Учителя.
Когда он впервые сел играть в покер, при этом безбожно мухлюя.
Когда чёртов Канда вместо нормального приветствия приставил к его глазам катану.
Когда он впервые встретился с Хевлаской.
Когда Комуи впервые лечил его чистую силу.
Когда Тикки пытался убить его.
Когда он думал, что вот-вот умрёт и задыхался, уговаривая чистую силу объединить последние усилия.
Его никогда не била такая кондрашка, как сейчас, и не охватывало такое бессилие.
Он должен был встретиться с Тикки уже через пятнадцать минут, но до сих пор сидел в своей кровати, закутавшись в одеяло. Его трясло от холода и от страха. И у него не было сил даже подняться, откинуть одеяло, одеться и пройти в комнату Лави, где он и должен был встретиться с Тикки, а потом пойти на мероприятие, которое сам Аллен окрестил собственной казнью.
Он чувствовал себя сумасшедшим мазохистом, который решил покончить с собой самым болезненным способом и нанял профессиональных палачей. Но прямо перед самой казнью у него вдруг случилось прояснение рассудка, он захотел жить, но сам уже на всё подписался и выхода не было.
Он собирался добровольно пойти в самое гнездо, кишащее Ноями. Ноями, глава которых хотел его убить. Глава, который создавал акума. Глава, который был его личным врагом…
У Аллена потихоньку начинало создаваться впечатление, что на самом деле причиной всех бед был только Тысячелетний Граф, а остальные Нои были не причём. Словно если бы не было его, Нои были бы добрыми и пушистыми.
Больше всего эти мысли напоминали бред, но существовали бы Нои без Графа вообще?
Появилась странная идея – поинтересоваться об этом у Тикки. Так же как Тикки интересовался у Аллена их поисками Сердца. Ненавязчиво, словно это была первая пришедшая на ум тема для разговора, вот мальчик с неё и начнёт. Или ей же закончит. А возможно это будет вообще последний вопрос в его жизни.
При мысли о скорой возможной смерти Аллен ещё плотнее закутался в одеяло и удивлённо покосился на Тимканпи. Тот обычно не смотрел на время суток, а сразу же лез играть, даже если юноша просыпался посреди ночи. А сейчас был ещё вечер, Уолкер официально заявил, что простудился и хочет отдохнуть, потом поругался с оскорбившим его Кандой и, наконец-то, пришёл к себе. Дабы не нарушать конспирацию, пришлось раздеться, юркнуть под одеяло и заставить себя не заснуть.
Разумеется, сразу же как он закрыл глаза, захотелось спать. А время было ещё совсем детское. Да он в десять лет в это время не засыпал. Правда, не потому что не хотел, а потому что кто-нибудь обязательно мешал. Или что-нибудь, например, ноющее после несильных, но ощутимых побоев тело. Когда он был ребёнком, он иногда позволял себе помечтать о том, как сладко ложиться спать в собственной мягкой кровати, а не на разных гниющих подстилках. Тогда, когда тебя гонят родители, а не когда ты падаешь без сил и дрожа от холода проваливаешься в спасительное забытьё, которое каждый раз может стать твоим последним.
Он неплохо жил сейчас. Да что уж скромничать, он потрясающе жил сейчас! У него было с чем сравнить. У него был дом, кажется, были друзья, была постоянная работа, была и цель, которой он, кажется, начал изменять. У него было миллион причин жить и выживать. А он собирался пойти и сдать себя на растерзание врагам. Аллену было страшно.
И он применил то самое средство, которое всегда помогало ему в детстве: спрятался под одеяло с головой и, сильно-сильно зажмурив глаза, притянул к груди коленки и уткнулся в них подбородком.
Таким компактным пододеяльным комом его и обнаружил потерявший терпение Лави.
— Аллен? — негромко позвал он и присел на краешек кровати, — чего это ты так скуксился тут?
— Пошёл вон! — жалобно пискнул Аллен, не находя в себе сил для достойного отпора.
— Ого! — послышался от двери голос Тикки, — Малыш, ты чего, от монстров прячешься?
— Скорее от тебя и твоей семейки, — вздохнул Лави.
— Ну так я и говорю — от монстров, — бодро подтвердил Ной.
— Может мне можно никуда сегодня не идти? — не высовываясь спросил Аллен. — Ну, мало ли, что со мной могло случиться. Может внеплановая миссия, или я просто не смог вырваться без подозрения. Или, может, я заболел. Или ногу сломал, руку. Ну мало ли?
Лави, глядя на разговаривающий одеяльный куль, только вздыхал и посматривал на улыбающегося Тикки, которого это всё, кажется, забавляло.
— Малыш, мы можем сегодня никуда не идти, — тихо, но отчётливо произнёс Тикки,— но только ты должен понимать, что тогда нам придётся пойти позже. И ты только оттянешь этот день. Не легче ли сегодня сходить и отмучаться уже?