В общем, если бы хоть один видный деятель увидел комнату министра Камелота, то, наверное, пришлось бы сразу же его убить. Иначе любой нормальный человек заподозрил бы Шерила в полном и неизлечимом помешательстве. Да что там человек! Так считал Тикки, а он был Ноем!
Осторожно, стараясь не касаться ни одного предмета, словно опасаясь какой-то ужасной заразы, Тикки подошёл к кровати и увидел спящего Шерила. В пижаме…. В ненормальной пижаме в цветочек. И, конечно, учитывая, что эту пижаму тоже, видимо, выбирала или даже приложила руку к созданию их милая Мечта, не было ничего странного, что цветочки были с глазами и ртами, и все как один бились в агонии. Некоторые рисунки так заворожили воображение Ноя, что Удовольствие даже подошёл немного поближе, упустив тот момент, когда Шерил проснулся.
— Тикки! Ты пришёл пожелать своему брату доброго утра!!
И загребущие лапки Шерила тут же потянулись к его лицу, благо Тикки уже был натренирован и успел перехватить обе руки, и его даже не разжалобило расстроенное выражение лица Алчности.
— Ты такой серьёзный, Тикки, как можно так не любить свою семью?
— Я люблю свою семью, но боюсь, если я буду совершать что-то наподобие того, что совершаешь ты, кое-кто меня не поймёт.
— Ну и ладно, я никогда в тебя особенно не верил. То ли дело Вайзли..
— Вот только не надо мне о нём, пожалуйста! — тут же замахал руками Тикки, — я не об этом пришёл поговорить.
— А о чём же? — похоже, Шерил был действительно заинтригован.
— О разном. Может мне просто захотелось поговорить со своим вечно занятым братиком! — почти патетично, старательно пародируя Шерила, произнёс Микк.
— О, Тикки, ты наконец-то начал ценить наши родственные связи!
— Да, да! Но я пришёл говорить, а не обниматься, — пробормотал Тикки, пытаясь удержать себя в руках и не сопротивляться почти повисшему на его шее Шерилу.
— Что случилось? — тут же любезно поинтересовался Алчность.
— Да… — на самом деле Тикки неожиданно осознал, что просто напросто забыл ту самую фразу, с которой пообещал себе начать разговор с Алчностью, и поэтому пришлось выкручиваться другими методами, отвлекая внимание Шерила на посторонние темы, — а что случилось с твоей комнатой, тут что, поработала твоя дочь?
Живя с Шерилом, Тикки даже начал ощущать себя немного психологом. Например, теперь он точно знал, что нужно сделать, чтобы задобрить Алчность: обнять его, назвать любимым братиком, позволить чмокнуть себя в щёку и не поморщиться (невыполнимо), начать восторгаться Роад или просто назвать её дочерью Шерила.
Последний приём был самым простым в исполнении, но Тикки всё же старался им не особо злоупотреблять, чтобы Шерил не привыкал и реагировал так же, как и раньше.
— Да! Разве не чудесно?
Вполне ожидаемый ответ.
— На самом деле этот интерьер меня несколько.. хм, шокирует и выбивает из колеи. Слишком ярко для меня и… — вообще-то Тикки был довольно честным человеком, да и Ноем тоже. Даже не смотря на то, что он всё ещё любил мухлевать во время игры в покер, но теперь без прежнего азарта, убедившись, что даже подросток может запросто обыграть не его одного, а целую слаженно действующую команду.
В общем, он редко лгал. И пытался не обидеть и не оскорбить любовь Шерила к Роад, назвав всё это оформление совершенно диким, безвкусным и почти отвратительным.
— А по-моему прекрасно! У тебя просто не так хорошо развитого чувства стиля, как у моей Роад!
Тикки предпочёл просто промолчать и кивнуть. Кажется, пронесло. Хорошо ещё, что Шерил не потребовал уточнить где, как и почему его брату что-то не понравилось, наверное его внимание отвлёк тот факт, что Тикки дал себя обнять.
— Так о чём ты хотел поговорить?
Тикки покосился на Шерила с сомнением: «А стоит ли?». Однако его сомнения только ещё сильнее распалили любопытство и желание помочь Алчности.
— Ну давай, рассказывай, что случилось?
А вот теперь Тикки всё вспомнил. Проблема заключалась в том, что во время последнего свидания Аллен предупредил Ноя, что на следующей неделе Тикки нельзя будет с ним видеться. Он, видите ли, отправляется на миссию с Мирандой Лотто, а она не в курсе плана и может всё неправильно понять. Тикки тогда поинтересовался, пошлют ли Малыша с кем-то посвящённым, если упомянутая Миранда внезапно сломает себе пару конечностей, но Аллен с одной из своих самых зверских улыбочек, которые могли дать фору большинству улыбочек Ноев, заявил, что тогда некий назойливый Ной сломает не пару конечностей, а может лишится кое-чего ему дорогого между ног. И что вообще он, Аллен Уолкер, следуя заветам Маны, всегда будет выступать против всякого насилия.
Тикки показалось, что он противоречит самому себе и вообще пытается избегать Микка, после того как тот заметил, что Уолкер, считай, не умеет целоваться.
— Малыш меня не любит.
Вот так. Он сказал. Теперь самое время ожидать той самой грандиозной положительной или негативной реакции Алчности.
— Да ладно…
Тикки был удивлён. Шерил сидел, округлив глаза, склонил голову набок и даже чуть приоткрыл рот, словно был удивлен и в то же время что-то усиленно анализировал и обдумывал.
— Подожди. Что значит «не любит», ты же.. Он же с тобой встречается, ты же не заставлял его силой?
— Его хрен силой заставишь, у него же чистая сила не хлипкая, да ещё и маленько психованная. Знаешь какие байки ходят? Если Уолкер сам не в силах себя защитить, или без сознания, к примеру, то его сила может сама активироваться и надавать тебе таких подзатыльников, что от задницы ничего не останется, — попытался популярно объяснить Тикки.
— Ну тогда что за проблемы? Или думаешь, он просто так с тобой встречается, чтобы развлечься? Так он же вроде преданный своему делу экзорцист, добрый, милый очень, — перечислял Шерил, переведя взгляд на потолок и, похоже, вспоминая все качества, которыми награждала Аллена Роад. Видимо Шерилу пришлось выслушать немало восторженных воплей дочери о том, какой этот Аллен Уолкер. Тикки даже немного стало жалко Алчность.
—… сильный, смелый… И вообще замечательный человек с какой стороны ни посмотри, — наконец-то заметил Шерил, снова переведя взгляд на Тикки, и выдал уже совершенно выходящую за рамки привычного фразу, — и чего он в тебе нашёл?
— Сомневаешься в том, что я могу соблазнить невинного доброго мальчишку? — раздражённо поинтересовался Тикки.
— Нет. А! Так что, секса у вас все еще не было, и ты от того так страдаешь? Так это же… Это же другое. Должен же ты понимать, ему же сколько… сколько ему лет-то?
— Да шестнадцать ему, не маленький уже!
— Но возраст-то сложный! Ты бы к нему поснисходительней…
Интересно, сколько педагогической литературы перелопатил Шерил, что успел так свихнуться?
— Да я не о том, что ничего у нас не было! — взорвался Тикки.
— Значит, все-таки не было... Молодец, мальчик.
Тикки захотелось придушить этого «понимающего и помогающего родственичка».
— Не в этом дело! Мне кажется, он меня избегает!
— Ну знаешь ли, если ты его в своей привычной манере соблазняешь, то это вполне понятная реакция, что он начал подозревать, что ты на самом деле сексуальный маньяк… Хотя мальчик-то не далёк от истины, ты маньяк и есть..
— А ты сама святая простота! — взорвался Тикки, понимая, что почти продуманный разговор снова снесло в сторону. И почему Шерил такой непредсказуемо пакостный? — Он с самого начала знал, что я Ной, а я помнил, что он экзорцист, и действовал поосторожнее…
— То-то он тогда так перепугался, когда ты его в уголке зажал, да ещё и посреди ужина, посреди коридора! Тикки Микк, да как вообще можно было такое устроить! Ну приспичило, ну найди достойное место для уединения! В особняке спален навалом, в Ковчеге вообще целый город, а ты его посреди коридора у всех на обозрении! Как думаешь, что он после этого о тебе и о всех нас должен был подумать?
— И что? — Тикки уже даже боялся спросить что-то серьёзное.
— Да хотя бы то, что ты относишься к нему, как к какой-то дешёвке!
— Не думаю, что он способен делать такие странные выводы!
— Да ещё и пытаешься принизить его интеллектуальные данные. Тебе не стыдно? Мальчишка шестнадцати лет, а за ним увивается какое-то престарелое создание!
— Да? Слушай, а я действительно согласен с тобой насчёт старого создания, постоянно забываю, сколько на самом деле лет нашей старушке Роад…
— Что ты сказал?
Вот же… сила харизмы… даже в нелепой пижаме, в совершенно отвратительной и смешной комнате, довольно лохматый и пока не заметивший кокетливой розочки у себя на щеке, Шерил Камелот умел выглядеть грозно. Ему всего-то нужно было подняться и заставить руки и ноги Тикки Микка почти ввернуться наизнанку.
— Да я же пошутил… — с трудом выдавил из себя Тикки, виновато улыбаясь, — Роад прекрасная, милая, великолепная девочка…. Я прощён?
— Весёлая и обожающая своего папочку, — напомнил Шерил, ничего не выражающим голосом.
— Ну конечно! Роад не просто обожает своего папочку, она очень сильно его любит, потому что её папочка самый лучший на свете папа….
Тикки Микк с неприятным грохотом и хрустом грохнулся на пол, а Шерил, удовлетворённо улыбнувшись, уже насвистывал себе под нос что-то весёлое, позитивное и прекрасное.
— Но тебе стоит признать, что на самом деле ты радуешься не только тому, что я с кем-то начал серьёзный роман, но и тому, что твоя ненаглядная Роад смирилась с тем, что Аллен принадлежит не ей.
— Возможно, но поверь, моё родительское сердце просто не может принять, что у моей девочки появится ещё кто-то, кого она так сильно полюбит. Ей не мог так понравится плохой человек, поэтому знаешь что? Тикки Микк, я освобождаю тебя от большинства обязанностей, только сделай так, чтобы этот мальчик пришёл в нашу семью!
— Только на приёмы я уж точно ходить не буду! — тут же вставил Тикки, — мне кажется, что Малыш меня ревнует… или подозревает что-то.
— Ревнует это хорошо, но всего хорошего должно быть в меру… В общем, делай что хочешь, понял? Граф тоже за то, чтобы вернуть Исполнителя в семью, кажется, если он постарается, то сможет разгадать и шифр управления даже второго Ковчега…. В общем, не мне тебя учить в делах амурных, просто помни, что цель на этот раз очень необычная и… в перспективе навсегда…
Ну вот, а теперь атмосфера пронизана таким торжеством, что хочется вытянуться в струнку и крикнуть «УРА, Нои! Да здравствует Граф!». И как Шерилу это удаётся? Наверняка брал уроки у Графа, у того тоже вид дурацкий, а харизма и сила уговора прямо таки зашкаливают.
Ну что ж, раз уж семья просит, то кто он такой чтобы перечить?
От автора: в примечаниях я написала, что в этом фанфике не будет Неа, не будет вообще, потому что я на него обиделась. Но я подумала и решила, что это слишком мелочно, обижаться на персонажа и выкидывать из повествования… И я решила, что хотя бы помянуть его.. кхмм.. как-нибудь надо.. Обязательно. Так что под конец этого фика автор его помянет.
====== Этап 10. Голод не тётка. ======
Аллен уже давно заметил, что ближе к вечеру, особенно сразу после сытного ужина, жизнь расцветает новыми, успокаивающими и ласкающими взгляд красками, кажется прекрасной, все проблемы тут же находят своё решение, и больше даже думать ни над чем не надо
Просто лечь в кроватку и спать.
Подобные воспоминания были особенно болезненными, когда он в настоящем сидел в номере, пытаясь вникнуть в смысл только полученного отчёта искателей и уговорить свой желудок прекратить пожирать себя самого.
Он ничего не ел с самого утра. Гостиница, в которой они остановились на пути к заброшенной деревне, тоже была давно заброшена и единственное, что здесь можно было раздобыть, это питьевая вода. Провизии с собой экзорцисты почти не взяли, пара шоколадных батончиков была оставлена на утро, и есть было совершенно нечего.
Вот он, тот момент, когда он наблюдал за Тимканпи, старательно сгрызающим старые, почти рассыпающиеся занавески, с завистью. Вот если бы он сам мог питаться всем подряд, никакой проблемы не было бы, а так приходится сидеть и ждать.
Можно было, конечно, выбраться на улицу и в ночном поле попытаться отыскать что-нибудь съедобное, но Аллен полагал, что не сможет отыскать и поймать там даже мелких грызунов, а если попробует отправить на охоту Тимканпи (в голове подростка сразу же возникла картинка золотого голема в собачьем ошейнике, надетом наподобие венка) то он просто сожрёт добычу и не заметит.
Тикки шутил, что он такой весь в своего нового хозяина.
Аллен считал, что это оскорбление.
За окном, которое каким-то чудом здесь было почти целым, завывал ветер, почти так же жалобно, как изредка подвывающий живот Уолкера. Линали, слушавшая эту парочку на протяжении почти часа, наконец-то не выдержала и побежала выбирать себе комнату, пожелав при этом Аллену спокойной ночи. Аллен даже попытался последовать пожеланию и уснуть, вот только приснилось ему, что он в столовой, перечисляет длинный список блюд Джери, тот уходит, чтобы выдать их Уолкеру, мальчик уже ощущает божественный аромат пищи..
И он проснулся.
Такой подлянки от своего организма, сознания и просто мозга он не ожидал, так что теперь даже не пытался лечь спать.
Вот если бы ему разрешили открывать врата Ковчега так, как он желает, но нет, грёбаное начальство постановило, что открывать врата можно только предварительно связавшись с Орденом и объяснив зачем. Аллен мог бы и позвонить, связаться, но понимал, что причина «мне надо пожрать» никого не устроит.
Смысл тогда пытаться?
Пытаясь отвлечься, Уолкер стал рассматривать пальцы на ногах и искать ответ на дурацкий, неожиданно засевший в его мозгу вопрос: а почему на руках большой палец самый маленький, а на ногах — самый большой? Что правильнее?
Подумать о том, что правильно в обоих случаях, юноша не мог. Он уже поставил перед собой вопрос и был намерен его решить, ровно до тех пор пока не поймал себя на мысли, что пальцы напоминают сосиски и фрикадельки, и не вспомнил их вкус.
Захлёбываясь собственными слюнями, Аллен решил наконец-то сделать хоть что-то, например сходить, проветриться на улице.
Какого же было его удивление, когда выйдя на улицу и едва не улетев прочь с первым же попутным порывом ветра, Аллен обнаружил мужскую фигуру, задумчиво рассматривающую заброшенное здание гостиницы.
Совершенно прямо стоящую фигуру, которая даже не шелохнулась с того момента, как её обнаружил Аллен. Это в то время, когда его уже успело пару раз швырнуть в стену, три раза развернуть куда-то в сторону и один раз едва не опрокинуть.
А этот гад словно привидение какое-то стоял и пялился на дом.
— Тикки! — раздражённо прорычал Аллен, одним прыжком кидаясь на Ноя и цепляясь за плотную ткань пиджака, практически повисая на Микке.
— Малыш? — желтые глаза снова удивлённо заморгали, пока пыхтящий от напряжения Уолкер, цепляясь за руки своего неожиданного надёжного столба, пытался снова встать прямо. Благие намеренья были полностью разрушены новым порывом ветра, звоном разбитого стекла и громким «шурх ба-бах» раздавшимся из-за здания.
— Ты можешь куда-нибудь отсюда убрать нас?
— Куда, малыш?
— К еде, разумеется!
Тикки проворно перехватил подростка за талию и, нагло перебросив через плечо не сопротивляющегося от шока Аллена, открыл врата и прошёл сквозь них.
Сидя в одной из гостиных комнат Тёмного Ковчега, Аллен невольно поражался тому, насколько здесь уютно и обжито по сравнению с Белым, его собственным Ковчегом. Видимо из-за того, что Аллену не особо давали им пользоваться, у него даже не возникло мысли попытаться обставить его получше. Вот белый Ковчег и оставался пустынным, безжизненным городом из камня, немного дерева и прочих, менее обычных стройматериалов. Здесь же неожиданно цвела по всем углам различная зелень, дул приятный ветерок, общий свет был приглушён, а на улицах горели огни.
В общем Тёмный Ковчег оказался приятным местом. И Аллену было совсем не стыдно, что он во время начинающегося урагана оставил в одиночестве парочку искателей и Линали. В конце концов ветер и воздух это, можно сказать, стихия Ли, вот пусть она и разбирается со всеми проблемами.