— Ну, тогда, может, на стул встанешь? — предложила эта добрая душа.
— Я? На стул? Что-то мне страшновато… А если я упаду? — проворчала я.
— Ну что ты такая трусиха? Вечно всего боишься. Давай, я тебя подстрахую!
— Нет уж. Лучше я тебя подстрахую, — наотрез отказалась я. Лили зашипела, поплелась за стулом, и тут в дверь постучали.
— Я открою! — оповестила я кузину и распахнула дверь. Шок. Это единственное слово, которым можно описать мое состояние. А как только он меня слегка отпустил, я с диким воплем кинулась на шею гостя.
— Робин, Робин, ты приехал! — тараторила я, утыкаясь носом в его плечо.
— Эй, кто там писал, что не стоит приезжать, а? — улыбнулся мой лучший друг.
— Я. Но я не писала, что не буду рада тебя видеть, разве нет?
— Женщины! Вас не поймешь, честное слово!
— Проходи скорее, а то замерзнешь, — я втащила парня в холл. — Рассказывай, что, как, зачем, почему?
— Какая ты любопытная! Дай хоть передохнуть, — рассмеялся он.
— Мери, ты нас не представишь? — подала признаки жизни появившаяся со стулом наперевес Лили.
— Ой, да. Лили, это мой лучший друг Робин. Робин, это моя кузина Лили.
— Много о тебе слышала, приятно познакомиться, — девушка протянула руку для рукопожатия.
— Я тоже наслышан, и мне не менее приятно, — Робин поцеловал девушке ручку и та зарделась.
— Какие манеры, в нашем захолустье давно такого нет.
— Дело не в местности, а в воспитании. А что вы тут делаете? — спросил парень.
— Да вот, пытаемся гирлянду на люстру повесить. Я собиралась на стул забраться, а то мы не достаем, — пожаловалась кузина.
— Давайте я, а то прискакал на лихом коне, не предупредив, не забронировав номер в гостинице. Хоть чем-то полезен буду, — ухмыльнулся Робин.
— Солнышко, тебе не кажется, что ты напрашиваешься? — протянула я.
— А я и не скрываю, — хмыкнул Роб и ловко накинул гирлянду на люстру. — А у вас тут мило, — улыбнулся он, оглядевшись.
— Если ты сорока, — пробурчала я.
— Да что мы тут-то торчим? Проходим, проходим! Сейчас будем ужинать! — всплеснув руками, начала хлопотать Лили.
— Ладно, девушки, вы занимайтесь, а я пойду в гостиницу позвоню, а то потом поздно будет, — решил вспомнить о приличиях мой лучший друг. Впрочем, зная его, с уверенностью могу сказать, что он просто напрашивался на приглашение от гостеприимной хозяйки. И он его, конечно же, дождался:
— Да ты что, какая гостиница? Мери столько о тебе рассказывала, что у меня впечатление, будто я тебя всю жизнь знаю. Оставайся. Думаю, папа мне не откажет.
— Вы очень добры, миледи, — слегка поклонился парень.
— Ой, да, я такая, — рассмеялась сестрица.
Ужин проходил за мирной болтовней, как вдруг снова раздался стук в дверь.
— Интересно, кто на этот раз? — удивилась Лили.
— Я уже ничему не удивлюсь, — ответила я. Но, как ни странно, марсиане наш дом не посетили — гостями оказались Джейсон и Тим. Быстро познакомившись, парни сразу нашли общий язык и забыли о нас, бедных девушках. У Робина и Тима оказалось много общего, и они весело болтали о спорте, в то время как Джейсон, внимательно их слушавший, поглощал пирог.
— Эй, куда в тебя влезает? — не выдержала Лили. — Такой худенький, а такой прожорливый!
Джейсон смутился, а Робин пошутил:
— У него растущий организм, ему можно. Дай человеку поесть-то спокойно, вкусно же.
Джейсон просиял, но только что стыренный кусочек пирога вернул на место.
— Ну вот, оговорила, — опечалилась я. — Джей, не слушай эту зануду. Ей самой нельзя, вот и жадничает.
— Ах, так? Весь мир против меня… Я в отчаянии… Где мой рыцарь на белом коне? — театрально заламывая руки, выдала Лили.
— Не знаю, по дороге не попадался. Может, заблудился? — предположил Тим.
— Ну вот, и ты туда же. А раньше ты бы меня защитил, — надулась девушка.
— Ну, прости, люди меняются, а в данной ситуации ты действительно не права: он съел всего три кусочка! Четвертый же вернул, — хмыкнул парень, и все рассмеялись. На следующий день мы решили встретиться вновь, чтобы заранее отметить Рождество.
========== Финал 1. Робин ==========
Комментарий к Финал 1. Робин
Примечание Автора: итак, это первый вариант финала. Действие начинается с конца предыдущей главы.
Примечание Беты: а я всё равно за шведскую семью Т3Т
Я всю ночь не могла заснуть и ворочалась с боку на бок. Как только я увидела Робина в дверях, сразу забыла обо всем на свете и обо всех: о жизнерадостном Тиме, о застенчивом Джейсоне, о печальном Эрике. Даже о том, где я, и что происходит. Как же это больно — понимать, что ты не можешь забыть свои чувства, не можешь от них отказаться. «Робин… Прости меня, я не смогла тебя забыть. Видимо, я однолюб, и раз встретив кого-то, не могу выбросить его из своего сердца. Как же это тяжело, знать, что ты никогда не проведешь ладонью по моей щеке, как Эрик, никогда не обнимешь, как Джейсон, никогда не возьмешь за руку, как Тим. Ты мой друг и ничего больше, и я не хочу, чтобы ты знал о моих чувствах. Я люблю тебя Робин. Прости за эту любовь», — невеселые мысли монохромным калейдоскопом крутились в голове, отказываясь исчезать и не позволяя провалиться в бездну сна. Уснула я лишь под утро, а проспала всего полтора часа, так что на кухню выползла усталая и разбитая, и даже Лили это заметила.
— Ты чего, кошмар приснился? — спросила она.
— Нет, бессонница замучила. Ох, как я устала, — тяжко вздохнула я, буквально падая на стул.
— Ну так поспи еще, — предложила девушка.
— Не получится: если уж я проснулась, то это окончательно. Давай лучше я на стол накрою.
— Ну давай. Только что это с тобой? Ты же ненавидишь домашние дела!
— Не знаю, какая-то меланхолия напала.
— Ну вот. Робин приехал, а у тебя депрессия.
Не успела я ответить, что депрессия у меня вообще хроническая, так что дело не в ней, как в дверях кухни показался вышеозначенный Робин и начал помогать нам с сервировкой, попутно устроив мне вынос мозга:
— Я так понял, ты опять не могла заснуть? Ну я же просил тебя в таких случаях пить таблетки…
— Знаю, но я их все уже выпила, а в Олд-Гемпшире такое лекарство не достать.
— Ты же брала два пузырька! — возмутился Робин.
— Так и знала, что второй мне ты подсунул, — улыбнулась я.
— Надо было еще один подсунуть. Вот почему я не сказал, что приеду? Тогда бы смог захватить лекарство. Хотя вряд ли: ты всё равно не попросила бы меня его привезти. Ты же самостоятельная. Помирать будешь — чашки воды не попросишь, — проворчал он, и в голосе я уловила знакомые обиженные нотки. Сердце прокололо раскаленной иглой. Вот только было в его голосе и что-то еще, что-то новое, странное… обреченное. И мне не удалось выкинуть это из головы.
Мы замолчали и продолжили сервировку. К обеду подтянулись Тим с Джейсоном, и веселье началось, но у меня всё не выходили из головы слова Робина: «Ты же самостоятельная». Он сказал это не так, как обычно. Раньше он просто злился, а сейчас в его голосе звучала боль и обида. «Почему мне самой так больно? Что со мной? Неужели я действительно должна… положиться на него? Это сделает его счастливее?» — не знаю, почему я подумала именно об этом. Наверное, потому, что два месяца в Олд-Гемпшире научили меня кое-чему очень важному: иногда стоит положиться на окружающих, если они сами хотят этого. Потому что в одиночку справиться с трудностями куда сложнее, чем когда рядом тот, кто готов разделить твою ношу… И совсем не обязательно, что эта ноша станет для них обузой.
Когда все наелись, Лили позвонили, и она объявила, что ее друзья ждут на улице и зовут играть в снежки: погода была на удивление теплой. Мы согласились и выбежали на улицу, впрочем меня Робин просто тащил на буксире.
— Тебе надо развлекаться! Хватит сидеть носом в книжку! — бухтел он.
На самом деле, всё оказалось не так страшно, как я боялась — я спряталась за машиной и наблюдала за игрой, изредка бросая снежки в Робина. Он не обращал на это внимания, прекрасно зная, что то, что я не сбежала, для меня уже огромное достижение, и если он ответит, то я вообще носа не высуну из своего укрытия. Где-то через час ребята выдохлись и попадали в снег, а Лили выскочила на дорогу, разделявшую две армии, и принялась весело прыгать.
— Как дитя малое, — прокомментировал Тим, посмеиваясь. — Эй, Лили, уйди с дороги. Это всё же проезжая часть…
И тут, словно в ответ на его слова, из-за угла дома выскочил старенький автомобильчик. Он несся на огромной скорости, а Лили словно оцепенела. Не знаю, что на меня нашло — я была к ней ближе всех и кинулась на помощь. Вытолкнула ее с дороги, а сама… помню только боль и темноту.
***
— С ней всё будет в порядке, утром мы отправим ее домой.
«Незнакомый голос. Ох, что ж так всё болит-то?» — подумала я и открыла глаза. Робин и Лили сидели рядом с моей кроватью, у Лили растеклась тушь, а Робин был белее снега.
— Что случилось? — спросила я и закашлялась.
— Ты… Мери, прости меня, я такая идиотка, — Лили вновь зарыдала и уткнулась носом мне в грудь.
— Да что такое, я что, в больнице? — спросила я снова.
— Да, ты вытолкнула сестру, а сама отбежать не успела. Тебя сбила машина, — ответил Робин.
— Ясно, — растерянно пробормотала я, хотя ничего мне ясно не было. Как я, Зайчик, вообще на такое отважилась? Действительно чудеса иногда случаются…
— Это всё хорошо, но я попрошу посторонних покинуть палату. Пациентке нужен отдых. Как я и говорил, завтра я ее выпишу, — вмешался доктор, и меня словно разрядом тока ударило.
— Робин, не уходи! — я схватила парня за руку, и только тут поняла, что я снова его о чем-то прошу, а это эгоизм. Но он так на меня посмотрел, словно не мог поверить в то, что я впервые в жизни о чем-то его попросила. Вспомнились недавние мысли, его обида… и я поняла, что не могу его отпустить. А потому улыбнулась и кивнула ошарашенному парню.
— Доктор, разрешите мне остаться. Обещаю, я не буду ей мешать. Вы же видите, она сама об этом просит, — обратился к врачу Робин и подарил мне ослепительную, но очень растерянную улыбку. Эскулап смерил меня недовольным взглядом, затем посмотрел на Робина, вздохнул и нехотя ответил:
— Ну хорошо, Вы можете остаться, но не беспокойте больную, ей нужен здоровый сон и исключительно положительные эмоции. А Вы, девушка, покиньте палату.
— Конечно… Мери, прости меня!
— Все в порядке, солнышко, не беспокойся, — я улыбнулась кузине, и та, всхлипывая, вышла вместе с врачом. Мы остались с Робином наедине.
— Ты решила меня о чем-то попросить? Что это с тобой случилось? — вопросил Роб, подозрительно на меня косясь.
— Не знаю, может, головой сильно ударилась… — раздраженно ответила я. «Ну что он пристал к этому „попросила — не попросила”? Неужели это так важно?»
— Ты доверилась мне. Спасибо… — вдруг прошептал он и легонько провел пальцами по моим волосам, а затем сел в кресло и закрыл глаза.
«Робин, я не понимаю… Неужели… Неужели ты и впрямь считал, что я тебе не доверяю и думаю, что ты меня предашь, если не полагаюсь на тебя? Да, я старалась справиться со всем сама, но… Не полагалась. Вот оно. Не полагалась. Если доверяешь человеку, не начинаешь размышлять о том, что он подумает о тебе в минуту твоей слабости, потому что сам ты никогда ничего плохого о нем не подумаешь… Робин, неужели я действительно была так слепа?» — вот только сказать что-либо я уже не могла. Подействовало снотворное, эффект которого только усиливался моим душевным состоянием. Я провалилась в глубокий сон без сновидений.
Утро было ясным и солнечным, огромное больничное окно впускало солнечные лучи в палату и позволяло насладиться красивым парковым пейзажем.
— Робин, — прошептала я.
— Я не сплю, — парень открыл глаза. — Проснулся полчаса назад. Ты как?
— Спину ломит, — пожаловалась я. — А в остальном неплохо.
— Я так испугался за тебя… — прошептал он и закрыл лицо ладонями. — Ты молодец, ты правильно поступила, но… Я не знаю, что бы со мной было, если бы с тобой что-то случилось. Пообещай мне, что больше не будешь так рисковать?
— Робин, она моя сестра! — возмутилась я. — И вообще, я что, должна была стоять и смотреть, как человека сбивает машина?
— Да нет, конечно нет, просто… я испугался, — ответил он, снова посмотрев на меня, и в его взгляде было столько боли, что мое раздражение мгновенно исчезло. — Я очень испугался. Береги себя, ладно?
— Я постараюсь, — улыбнулась я. Роб улыбнулся в ответ, а затем бросил на меня лукавый взгляд и таинственно прошептал:
— И, кстати…
— Да?
— Ты больше не Зайчик.
— Что? Почему? — опешила я.
— Потому что ты мой маленький храбрый бурундучок, — хихикнул парень и ловко увернулся от полетевшей в него подушки. — Шучу, шучу! Ты белочка!
— Робин…
— Ну ладно, ты енотик!
— Робин!
— А подушек у тебя больше нет! — он показал мне язык и выскочил из палаты, правда, буквально через несколько секунд вернулся вместе с врачом. Добрый доктор, увидев беспорядок, грозно на нас посмотрел, и парень скуксился.
— Зря я разрешил Вам остаться. Выйдете, мне нужно осмотреть больную.
Робин подмигнул мне и послушно удалился. Тщательно меня осмотрев, врач пришел к выводу, что сотрясения у меня нет, а ушибы — штука несерьезная.
— Можете собираться, я подготовлю документы на выписку. Только не перенапрягайте спину, основная нагрузка легла именно на нее, хоть удар и пришелся на ноги.
— Спасибо, доктор.
Врач вышел, а Робин, наоборот, вернулся в палату и тут же поинтересовался:
— Что он сказал?
— Сотрясения нет, ушибы — ерунда, спину не перенапрягать.
— Ну слава Богу! Я боялся, что всё будет куда серьезнее, - у него явно камень с души упал, а я, глядя на его искреннюю радостную улыбку, вдруг сказала нечто очень странное:
— Да нет, всё нормально. Только помоги мне встать?
Робин округлил глаза и тут же подхватил меня под руку. Я осторожно встала и подтолкнула его к дверям:
— А теперь мальчики — кыш, девочки будут переодеваться.
«Интересно, как так получилось? Я даже не задумалась о том, что снова о чем-то его попросила. Это так здорово…» — подумала я и улыбнулась.
Через час Робин сажал меня в машину, а еще через десять минут возле ставшего таким родным дома меня встречали Лили, Джейсон, Тим и дядя Мартин.
— Мери, милая! Я не знаю, как мне тебя благодарить! Ты спасла Лили, я был так неправ, так неправ… Я так виноват перед тобой, ты хорошая девочка, славная девочка, дай я тебя обниму…
Дядя Мартин еще долго обнимал меня и причитал, но всё же мы кое-как зашли в дом. Лили кинулась мне на шею, как только ее отец отпустил меня, и долго просила прощения, Тим же лишь похлопал меня по плечу и сказал: «Молодец, уважаю». От Джейсона я ожидала услышать упреки или, по крайней мере, то, что он очень переживал, но он сказал совсем другое:
— Знаешь, я думал, ты хочешь отомстить. Но ты и впрямь хочешь спасать человеческие жизни. Ты замечательная, — он порывисто обнял меня и убежал в зал, где нас ждал праздничный обед и куча подарков.
— Ребята, погодите. У меня тоже для каждого из вас подарки, — оповестила всех я и помчала к себе. На полдороги я развернулась и крикнула:
— Роб, не поможешь? А то мне спину нельзя напрягать, я болезная!
Мы притащили подарки, и дядюшка первым открыл свой. Я немного поиздевалась и подарила ему счеты ручной работы. Все рассмеялись, оценив шутку, но дяде подарок понравился.
— Бывает же, — шепнул мне Тим. — Неужели он и впрямь не видит, что это шутка?
— Кто знает, — ответила я. — Дядя не глуп, но, с другой стороны, он любит красивые вещи. Так что, даже поняв намек на скупость, он мог оценить красоту предмета.
Следующей была Лили. Ей я подарила толстенную книгу о моде, которую девушка тут же принялась листать. Джейсону достался небольшой робот, представляющий собой наимилейшего пса с длиннющими ушами, которого я еще месяц назад заказала в Нью-Йорке. Это была довольно простая игрушка, способная двигать только хвостом, однако обладавшая мимикой и имевшая неплохую речевую функцию. Эта вещица влетела мне в копеечку, но я рада была смотреть на то, как Джей бегает по комнате и разговаривает с новым другом.