- Да, а тайная ассоциация меркантильных стерв, в которой я, как и всякая женщина, состою, рвет и мечет, строя новые коварные планы, как бы досадить несчастным мужикам. Нэр, вы бы себя хоть со стороны послушали, а? Или у вас уже с такой страшной скоростью прогрессирует маразм?
- Главное, парень, не допусти, чтобы эта стерва вцепилась тебе в горло, а они могут, - подчеркнуто игнорирует Нэр все высказывания Норы в свой адрес и не слышит ее возмущенного шипения. - Но в чем я с тобой согласен, - вдруг он поворачивается в ее сторону, - так это в том, что в случае разрыва с этой дамочкой у Яна могут быть проблемы. Так что следи, чтобы она не окрутила тебя, лучше сам зажми ее покрепче, - завершает свое напутствие Нэр.
- Вы уже и это обсудить успели? - чуть не стонет Ян от бессилия.
- Мда, похоже, ты и правда выпал из действительности, - сочувствующе тянет Нора.
- Не позволяй долгому отсутствия секса затуманить себе разум, - подчеркивает Нэр.
- Ну вам-то он уже в любом случае не грозит, Нэр, - цокает языком Нора.
- Женщина, помолчи, тебя никто не спрашивал.
- Да ладно, неужто по больному бью?
- Хватит, пожалуйста, - снова машет руками Ян, пока эти двое не промололи себе все языки в бессмысленных спорах. И на секунду все становится, как прежде, как будто ничего нового не случилось, как будто всегда они так стояли в одном кабинете, работали бок о бок и спорили, спорили, спорили не пойми о чем. Как будто бы так было, есть и будет всегда. И как будто не ворвутся в его жизнь никакие посторонние факторы. И как будто не ворвалась в его жизнь волевая и решительная, привыкшая с легкостью брать, что она хочет, Серверджина Рафстер.
***
Как она и предполагала, Ян Лайтмер возмущаться не стал. Он, в общем-то, никаких протестов не высказал и никак своего несогласия не проявил. Серверджина сочла молчание за добрый знак, а потому приступила к наиболее лакомой части своего плана - эксплуатации Яна Лайтмера в свое удовольствие.
Она несильно лезла в его жизнь.
В конце концов, у нее и без него находилось немало дел, однако в свободную минуту она просто шла к нему, и, как правило, он никогда не высказывал ни слова против. Иногда ей казалось, что Ян Лайтмер просто смирился с тем, против чего, однако, особо против и не был.
Для него ведь в этом же были свои плюсы.
Он все еще провожал голодным и преданным взглядом девчонку Нору Цюрик. Это был не самый приятный пунктик, препятствие, которое не устранишь сразу, но если постараться… Убрать можно все.
Серверджина решила не торопиться. В конце концов, времени у нее предостаточно. Такие, как Лайтмеры, - закоренелые однолюбы. Ждать, что он внезапно воспылает к кому-то чувствами… Было бы весьма глупо. Так что он находился целиком и полностью в распоряжении Серверджины.
Она знала, что хорошо трахается. Во всяком случае, все ее любовники своими стонами и оргазмами подтверждали это. У Яна Лайтмера, как она и предполагала, опыт оказался не просто нулевой… Ничтожный. Нет, все, конечно, было не так безнадежно. Но в первые разы чувствовалось, что двигался он с неуверенностью, с сомнением. Так трахаются люди, у которых либо долго никого не было, либо наблюдалось крайне мало партнеров. Ян Лайтмер страдал и тем, и другим.
Да-а-а, до своего отца, темпераментного и страдающего от всевозможных комплексов, угрызений и самоедства по поводу своих предпочтений, трахающегося всегда, словно в последний раз, Велигда Лайтмера, его сыну было далеко.
Впрочем, если Серверджина и закатила глаза, то сделала это настолько умело, что он ничего не заметил.
Ян Лайтмер не был асексуалом, чего она опасалась и что могло бы все усложнить, нет, ей удавалось будить в нем мужчину, его тело отзывалось на ее ласки и реагировало должным образом… Единственное, требовалось провести более серьезную, чем приходилось раньше, работу.
Но в этом и заключалась особая… Прелесть.
Искушенные у нее уже были. Те, кому одновременно было все равно, какое женское тело перед ними, и кто был отъявленным гурманом, требуя от своих партнерш фантастических навыков. Женщины бились за них. Они обладали привилегией выбирать, с кем провести ночь. Были и женщины, выбивавшиеся из этого правила, одного ранга с ними, охотницы, такие же, как эти мужчины, и Серверджине повезло, что она принадлежала к категории хищниц. Хищниц, готовых биться и в то же время готовых на любой разврат. Сколько раз она стояла на коленях и делала те вещи, что многие считали унизительными.
Вещи, о которых Яну Лайтмеру знать совершенно необязательно, потому что Серверджина не может гарантировать, что у него предательски не покраснеют уши. От того образа жизни, который когда-то вела она, от того, что она знала, он был так же далек, как она и от того, чтобы быть таким, как он.
Но просвещать его ей очень нравилось.
Медленно, где-то настойчиво, где-то не очень, но уверенно и навязчиво будить в нем его мужчину. Трахаться с ним целую ночь, раскрепощая его. Неблагодарное занятие - сказали бы остальные. Но Серверджина любила ставить перед собой цели и добиваться их.
Все также медленно, но все также верно они начали постепенно сдвигаться в нужную сторону.
Один из плюсов того, чтобы заниматься сексуальным обучением такого светлого и вежливого (но не наивного, потому что, несмотря на его как будто бы внешнюю открытость, Серверджина не могла назвать его наивным: он разбирался во многих вещах, просто оптимистично смотрел на многие вещи) мальчика было то, что она подстраивала его под свои предпочтения, сколько душе угодно. У Яна Лайтмера наблюдался минимум требований, его чувство собственного достоинства не взлетело настолько сильно, чтобы требовать от женщин чего-то запредельного. Или просто не считаться с ее желаниями. Быть отъявленным мудаком в постели - нет, всего этого у него не наблюдалось.
И в этом плане Ян Лайтмер Серверджине очень даже нравился. Как доставить удовольствие ему, она разобралась достаточно быстро и научила его, как заставить ее кричать от оргазма. Не Велигд Лайтмер, не Велигд Лайтмер, конечно. Но мальчик учился, потому что тело хотело трахаться.
Спасибо Дракону, что он не оказался асексуалом, спасибо Дракону.
Серверджине в этих отношениях принадлежала вся власть, и это до неистовства будоражило ее душу: никаких подводных камней, никаких зависимостей, она сама себе хозяйка и вольна распоряжаться своим временем. И Яном Лайтмером заодно.
А Нора… И с этим справиться тоже можно.
Он будет принадлежать ей. Ощущать свою власть над ним - это в порядке вещей. Во многих вопросах Серверджина собственница. Она уже сделала очень верный шаг в этом направлении - предоставила свое тело и сказала прямо: “Хочешь представлять ее - представляй”. И застонала от удовольствия. В конце концов, какое ей дело, кого он там представляет, пока ее трахает. Да пусть хоть саму Билли Ламберт, что стала его первой. Она была немного удивлена этому факту, когда узнала, но с другой стороны - ему повезло. Судя по тому, какие слухи ходили, Билли Ламберт, восходящая звезда поп-музыки Магикса, была горячей девочкой. И многие были бы не прочь ее отодрать.
Что касается Яна Лайтмера, Серверджина придерживалась той мысли, что ему просто не с чем было сравнивать. Дайте человеку альтернативу, предложите другой вариант, и лишь одна сотая процента из ста, что он не начнет сомневаться. Ян Лайтмер видел в своей жизни лишь одну Нору Цюрик, к которой не имел возможности прикоснуться. Серверджина показала ему, что на свете существуют и другие женщины. Например, она сама.
Когда человек получает возможность выбирать, он начинает думать и взвешивать. Когда человек начинает думать, он будет стремиться к наиболее удачному удовлетворению своих потребностей любого плана. Недоступная и недосягаемая Нора, с которой они могут вообще оказаться несовместимы в постели, или она, Серверджина, которая набрасывается на него в любое время? Ян - мальчик совершенно неглупый. И выводы, Серверджина уверена, он делает совершенно правильные. Или уже сделал, иначе как еще объяснить то, что он по-прежнему мирится с их необычно начавшимися отношениями. Или не мирится, это с какой стороны посмотреть.
Серверджина просчитала свой ход и уже достигла хорошего результата.
Их отношения, если их, конечно, можно назвать таковыми, длятся уже три недели. Ровно столько же длится и прямое курирование Серверджины над проектом Яна Лайтмера по созданию универсального зелья для обнаружения магических следов.
Для начала она потребовала показать ей все существующие наработки. Неважно, на какой стадии все это у него имеется. Потом, очень придирчиво и внимательно, Серверджина выслушала его. То, что Ян Лайтмер оказался очень подкованным в вопросах теории и во всех исследованиях, что предпринимались до него, было очень и очень хорошо. Он учел ошибки своих предшественников, проследил развитие всей истории этого вопроса и произвел примерные расчеты состава. Пока только примерные, потому что все это требовалось отработать на практике.
Но Серверджина знала, что отработать можно абсолютно все, были бы необходимые вложения и инициатива.
Поняв, что Ян Лайтмер настроен серьезно, она только укрепилась в правильности своих мыслей относительно того, что помочь получить патент стоило именно ему. Конечно, они не застрахованы от ошибок, но кто не совершает ошибки в своих исследованиях. Если Ян Лайтмер такой же въедливый, как его отец, а он именно такой, то он докопается до вопроса. Вот только если Велигда больше влекла сухая теория, несмотря на то, что зелья он тоже обожал варить чуть ли не до дрожи, то Лайтмер-младший являлся именно изобретателем.
И свои предположения он строил не на голых фактах.
- Значит, эраклионские ездовые? - спросила она, когда он озвучил ей свои догадки.
- Именно, я думаю, что их огонь, введенный в состояние стазиса, может распознавать больше магии, чем огонь горных драконов, кроме того, он способен реагировать на магию Древних.
- С Древними - это хорошо, - довольно улыбнулась тогда Серверджина. У
Древних слишком много привилегий, не урегулированных ничем, в том числе их магию довольно сложно обнаружить.
- Кроме того, у меня есть предположение, что синдилит с ваших рудников в сочетании с несколько сложным составом растительного происхождения может прореагировать на Пробужденных.
- А совместимость?
- По предварительным расчетам совместимость - хорошая. Я прикинул примерно тридцать вариант состава, с чем можно сочетать синдилит. Но нужно проверить на практике.
- Хорошо, к следующей неделе тебе доставят огонь эраклионских ездовых драконов в стазисе. В твоем распоряжении будет специально отведенная лаборатория. Если потребуется, я сниму тебя с твоей работы, - она говорила это все четко, быстро и лаконично, но видела, как быстро заблестели его глаза. Ох Дракон, еще один ученый. Только его отец старался не заходить дальше совместимости. Ян Лайтмер же делал упор на теорию.
И все-таки руки у него тряслись точно так же от мысли о том, чем он сможет заниматься. Что ж, изобретателей стоит поощрять. В конце концов, если Яну Лайтмеру удастся создать универсальное зелье, запатентовать его, то к нему перейдут все исключительные права на рецепт, которые он продаст для использования Рафстерам… На целых тридцать лет, а значит, аналогов во всем волшебном измерении у них не будет. Конечно, никто не исключает того, что кто-то еще возьмется за что-то подобное, но основные поставщики предпочитают иметь дело с проверенными фирмами. Те же ФСБМ закупаются именно у Рафстеров.
В бизнесе важна дальнозоркость.
А еще Серверджина предпочитала выжимать из каждой вещи и из каждого человека максимум того, что он вообще способен ей дать. От Яна Лайтмера ей требовались его мозги, его тело и тот факт, что он Лайтмер, а значит, почти Велигд. И еще некоторые сопутствующие факты.
Через три недели она сообщает ему, что он будет сопровождать ее на балу, который дается в субботний вечер в королевском дворце Эраклиона. Серверджина предполагала, что он начнет задавать вопросы и даже приготовила аргументы, с помощью которых можно будет его убедить, но, к ее удивлению, Ян Лайтмер выслушал ее, не моргнув глазом, и сказал только одно:
- Хорошо.
Надо значит надо. Это возвышает его в ее глазах сразу по нескольким пунктам. Ян Лайтмер не сторонник задавать глупые вопросы. Но не это главное. Больше всего ее радует то, что он сразу же понимает, что к чему. Глупо полагать, что Ян Лайтмер не осведомлен о том, кто такая Серверджина Рафстер по своему социальному статусу и что из этого вытекает. То, что он принимает это спокойно, не выказывая никакого возмущения и тем более попыток что-то изменить, ей очень импорнирует.
С ним можно считаться.
Да, Ян Лайтмер - исключительно светлое создание, но за этим его отстраненным взглядом скрывается хорошее понимание ситуации. Выводы он делает молча. И выводы делает правильные.
А еще с ним можно поговорить на многие темы, а умных собеседников Серверджина ценит. К сожалению, в настоящее время их нечасто встретишь. Велигд Лайтмер был идеальным кандидатом. Его сын не хуже в этом плане, так что Серверджину почти все устраивает.
Правда, небольшие трудности возникают, когда она объясняет Лайтмеру-младшему, что на бале все-таки нужно будет двигаться.
- Я не очень хорошо танцую, - честно и чуть смеясь, признается Ян Лайтмер.
- Зато ты хорошо варишь зелья, - признает Серверджина другую его сильную сторону.
И на всякий случай проверяет, как дело обстоит с тем, что ей нужно конкретно сейчас. Потому что ей не хочется взвыть от досады по той причине, что у Яна Лайтмера напрочь отсутствует то великолепное и врожденное чувство ритма, что было у его отца.
Этого Анастейша Ирантарёк не знала. Этого вообще никто не знал из его знакомых, и это было еще одним основанием для Серверджины считать, что окружение Велигда Лайтмера просто ему не соответствовало.
На самом деле он великолепно двигался. И великолепно вел в парном бальном танце, хотя обычно ведущей была именно Серверджина. Но тогда, во снах, она уступила ему, потому что знала, что в этом, возможно, он был посильнее нее. Как же он тогда великолепно и уверенно вел. Грустно, если у его сына таких качеств не обнаружится.
Впрочем, с чувством ритма у него все-таки оказывается в порядке. Что неудивительно, ведь его мать - фея музыки. Правда, ведущей определенно станет она, но так даже лучше. Конкуренции Серверджина бы не вынесла. Яна Лайтмера ей нравится подстраивать под себя, видеть, как он вроде как не сопротивляется и принимает ее решения как сами собой разумеющиеся факты, ей нравится еще больше. Будь он таким же доминантом, как его отец, дело бы обстояло куда сложнее.
Время имеет удивительное свойство мчаться очень быстро, а когда ты загружен делами - особенно. Серверджина не успевает моргнуть, как наступает суббота.
Ян теряется среди этого великолепия. Среди этого помпезного зала с высокими сверкающими потолками и той самой дорогой люстрой, которой однажды все-таки будет суждено упасть вниз и которая похоронит под собой эраклионскую власть, среди этих высокопоставленных особ, высшего общества, знати, цвета ее родной планеты. Чопорного и холодного, умеющего себя подать и ведущего себя сдержанно, не показывая истинных эмоций. Ян теряется в царстве этих ледяных высокомерных змей, но, к своей чести, никак этого не показывает.
Конечно, ему не по себе. Да, он не настолько подвержен самоконтролю, как его отец, но Ян сразу же, почти интуитивно разбирается, как себя вести. И Серверджина в очередной раз поздравляет себя с удачным выбором спутника. В конце концов, Яна Лайтмера пора выводить в свет, чтобы все уяснили четко, кому он принадлежит. В том числе и он сам.
Сама Серверджина окунается в привычный для себя мир. В мир красивых людей, вкусной еды, наивысшего комфорта и равных себе по статусу. Мир, который, как она считает, заслужила в полной мере. Просто даже на том основании, что родилась в таком роде, как Рафстер.
Ян здесь - чужак и маленькая пешка, его легко могут затоптать. А Серверджина - опытная дама, способная стать его проводником. Она может отдать его на растерзание себе подобным. Потому что знает правила игры, а он - нет. Но не станет этого делать. Ян Лайтмер - слишком занятная игрушка, чтобы разбрасываться ею направо и налево.