- На самом деле у нас тоже бывают дни, когда нам очень много задают. Сегодня, например. И завтра. Целый вечер сидеть, - вздыхает Ана, на всякий случай наблюдая за тем, как на это реагирует Велигд. В конце концов жаловаться пусть и бывшему, но преподу на тяжелую студенческую жизнь, которую сам же препод и обеспечивает (Ана прекрасно помнит все эти часы, проведенные в обнимку с интернетом и конспектированием всего того, что задал им Велигд), несколько странно. Но тот внимательно ее слушает, и фея продолжает. - Иногда жить еще можно. А иногда хочется застрелиться. И причем таких дней как-то больше. Кажется, что всему этому ни конца ни края. И здесь тяжелее, чем в Алфее. Мы вас даже с любовью иногда вспоминаем, - признается она.
- После первой сессии будет легче. Вы перестраиваетесь, Анастейша. Алфея, как по мне, что-то среднее между школой и университетом, и я не могу сказать, на что она больше похожа. Хотя, пожалуй, все-таки на школу. И здесь система значительно отличается. После первой сессии вы уже окончательно вольетесь в новый ритм и привыкнете.
- И будет не так тяжело? - Ана с недоверием смотрит на него.
- Да, вы даже удивитесь, насколько вам полегчает, - подтверждает Велигд.
- А вы тоже через это проходили?
- А чем я хуже? - брови Велигда удивленно взлетают вверх.
- Ну, не знаю, просто у меня такое чувство, что вы как пришли, так сразу у вас…
- Нет, Анастейша, я тоже человек, хотя многие с вами не согласятся, - усмехается он. - Просто у меня это протекало гораздо легче, - добавляет Велигд, глядя на фею музыки.
Ана же лежит и чувствует себя… Странно? Нет, скорее, просто здорово. И вместе с тем ей немножко смешно: ну вот когда она еще будет так болтать с Велигдом по телефону и обсуждать с ним такие темы? Раньше это казалось странным и уж точно невозможным, а теперь Ана легко может представить, что где-то там, в Алфее, Велигд тоже чем-то живет и что-то делает по вечерам. И что он уже начинает видеться не просто преподавателем, а человеком, у которого есть свои интересы помимо работы. Хотя в это почему-то так сложно поверить.
- А вы часто так вечера проводите? - интересуется она.
- Да нет. Не семь дней в неделю точно, но случается, - произносит Велигд и разводит руками, - ну, а куда деться? На мне два предмета и курс, на котором учатся больше ста фей.
- У вас, наверное, крыша едет от всего этого, - бормочет Ана.
- Приспособиться можно, - открывает ей секрет Велигд, - со временем в этом даже начинаешь находить свои плюсы.
- Я не рискну спрашивать какие, - улыбается Ана.
- А вы сейчас одна? - вдруг зачем-то спрашивает Велигд, задумчиво смотря на Ану.
- Да, - отвечает та, - у нас все немного… Разбежались по своим делам, - она улыбается, понимая, какие именно у ее друзей дела, - и это даже хорошо, иногда хочется побыть в тишине. Я сейчас делю комнату с Рокси, а в Алфее жила одна. И хотя мы все часто втроем проводили время, ночью я уже привыкла засыпать одна.
- Мне это знакомо даже больше, чем вам кажется. Честно скажу, вы первая, с кем я спал в Алфее. И в том, и в другом смысле.
- А… Где же вы… - косится на него Ана.
- За пределами школы уж точно. Анастейша, я правда вам буду очень благодарен, если вы не будете меня пытать на эту тему. Пожалуйста, - просит он, и фея музыки согласно кивает.
- Не смешиваете работу и личную жизнь, я помню, - Ана широко зевает, прикрывая рот рукой. - Вроде бы и времени мало еще, но так хочется спать, что…
- Тогда ложитесь, - замечает Велигд.
- Да уже скоро, - соглашается Ана, - а вам там еще долго?
- Не знаю, но до ночи, думаю, закончу. Тогда я заранее желаю вам приятных снов. Анастейша? - он вопросительно смотрит на фею музыки, которая думает, что, пожалуй, пора уже отключаться. Сейчас это будет сделать более чем уместно. Да и сама фея чувствует, что их разговор уже подходит к концу.
- Да, и вам тоже, хотя, кажется, вы там еще долго ложиться не собираетесь. А было такое, чтобы вы могли сидеть, скажем, до пяти утра? - вдруг смелеет она.
- Нет, - пораженно качает головой Велигд, - хотя… - он задумывается на секунду. - Может быть, пару раз, а что?
По лицу Аны гуляет глупая улыбка. Она вспоминает, как они вместе с Блейном во время их квеста длиной в сорок восемь часов попали в Алфею, чуть не поссорились, а там из-за угла выскочил Велигд, угрожая их отчислить, она его еще тогда атаковала, а теперь… Драко-о-он. Теперь они вроде как встречаются. Нет, в этой жизни точно никогда не угадаешь, как она повернется.
- Нет, ничего, - спешит заверить его Ана, - я тогда пойду.
- Хорошо, - соглашается Велид, - и, Анастейша. Я рад, что вы позвонили. Приятно было с вами поговорить.
Ана улыбается. Здорово чувствовать, что где-то тебя ждут.
- На самом деле мне тоже, - признается Ана.
- И это отлично. Всего доброго, Анастейша. Пусть у вас будет завтра легкая голова, - и с этими словами Велигд отключается.
Ана еще несколько минут лежит, улыбаясь и глядя в потолок. А на душе у нее легко-легко. Это было немного странно, но здорово. Ана понимает, что давно уже ни с кем не разговаривала вот так по телефону. Все больше в реальности или по интернету. А Велигд… Ана помнит, что они пытались найти его в некстере или еще где, но так и не смогли. Ни в одной социальной сети. Интересно, он там есть? Надо будет спросить.
***
Вторник - день крайне тяжелый. Особенно когда третьей парой у вас семинар по межпланетному праву с профессором Имантом. С утра Рокси и Ана даже встали пораньше, чтобы еще раз пробежаться глазами по лекции, которую нужно было выучить на сегодняшний день, и проверили два раза, не забыли ли они взять этот разнесчастный конспект по правовому регулированию Пироса, который им задали написать. Сейчас события выходных дней кажутся очень далекими и почти нереальными, фея музыки, только почистив зубы и начиная подкрашивать глаза, вспомнила, что теперь встречается с Велигдом, и поделилась своими соображениями с подругой, которая пожала плечами и сказала, что она тоже об этом забыла. Хорошо, что Ана напомнила.
Вдвоем они выходят из общаги и на всех парах летят в свой универ, который уже успел полюбиться и даже по-своему стать родным, Алфея, как только они провели в ней последнее занятие, осталась в прошлом. По утреннему Магиксу с разных сторон к главному входу стекаются сонные, со стаканами кофе, в наушниках, нервные, оживленные, улыбающиеся студенты, которые спешат (или не совсем) на пары.
Камиллу они находят сидящей на подоконнике около аудитории и втыкающей в свой планшет. Ведьма задумчиво что-то читает, а затем достает мобильник и перепечатывает туда телефонный номер.
- Новый заказ поступил, - вместо приветствия сообщает она феям, - в одной из ближайших деревенек завелась какая-то нечисть. Сгоняю после пар, посмотрю, что да как, если дело выгорит, сегодня будет бабло.
Вообще феи не сразу привыкли к специфическому заработку Камиллы, но потом научились спокойно воспринимать новости и теперь с интересом слушали, куда предстоить наведаться ведьме в очередной раз. На жизнь она зарабатывала с помощью своей косы, которая замечательно могла кромсать на куски привидения и личей, унитожать различные мороки. А поскольку в волшебном измерении регулярно что-нибудь где-нибудь заводилось, то подобные умельцы вроде Камиллы пользовались спросом. Ее объявление висело на двух десятках разных сайтов. Таких, как она, были сотни, но данная сфера оказалась столь обширна, что каждому удавалось получить свой хлеб. На любого находился свой клиент. Поэтому Камилле регулярно написывали примерные отцы и семьянины, уверявшие ведьму в том, что в их сарае для хранения сельскохозяйственного инвентаря завелась чертовщина. Или строчили душераздирающие простыни бабульки, которые клялись, что по их квартирам разгуливают призраки их мужей, который скончались лет эдак двадцать назад. Камилла договаривались об оплате, телепортировалась на место, разбиралась, в чем состоит суть дела, выполняла свою работу, получала деньги и сматывалась обратно. Свой “бизнес” она нигде не регистрировала, но разрешение на использование косы у нее имелось, а значит, никакой блюститель правопорядка не мог ни к чему придраться. Так и жили.
Первая и вторая пары пролетают быстро, на перерыве между ними подруги идут в столовую, где с удовольствием завтракают. С утра как-то чаще всего хочется подольше поспать и совершенно лень вставать, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть. Да и готовка у всех троих была не самой сильной стороной. Нет, сварганить что-то съедобное они вполне могли, но до шеф-поваров им было далеко, хотя у Камиллы с этим делом обстояло несколько лучше, чем у фей, но в целом их способности были приблизительно равны.
На перерыве между второй и третьей парой, когда Ана лезет в сумку, чтобы достать тетрадь по межпланетному праву и когда ее рука ничего не находит, она с ошарашенными глазами пулей вылетает из универа и мчится по направлению к общаге. Тетрадью, конечно, на семинаре пользоваться нельзя. Но лучше, чтобы она была. Хорошо, что хоть конспект фея музыки не забыла взять с собой.
За двадцать минут она вполне может успеть туда-обратно, даже пешком. Ана очень быстро, почти пулей пролетает половину пути, несется, как угорелая, но внезапно понимает, что, черт возьми, могла попросить Камиллу телепортнуть ее, от того, что ей так вовремя в голову пришла эта мысль, фея всего лишь на миг теряет контроль за ситуацией и неожиданно врезается в кого-то.
Но зато когда Ана резко отшатывается в сторону, рассыпаясь в извинениях, и когда случайно смотрит в лицо того, с кем она так неудачно столкнулась, ее сердце уходит в пятки. Потому что перед ней снова - это Дракон так иронизирует, что ли? - оказывается Шейн.
Он неодобрительно качает головой, глядя на округленные глаза и открытый рот Аны.
- Ана, надо быть аккуратнее, - он смотрит на нее внимательным взглядом зеленых глаз - тех самых, которые когда-то и притягивали Ану. Тех самых, чей цвет она выбрала для своих линз, которые носила на первом курсе, потому что родной серый цвет казался блеклым и скучным. А зеленый, он добавлял яркости, с ним она чувствовала себя еще безбашеннее и раскрепощеннее. Но здесь были свои нюансы - среди многих оттенков ей нравился именно тот, который достался этому уроду от природы.
- Еще раз извини, - сквозь зубы бурчит она, - а теперь мне пора, я спешу.
И она уже делает шаг, как ее останавливает голос Шейна, полный неожиданно тихих, но в то же время смеющихся интонаций.
- Снова бежишь?
Ана резко оборачивается и смотрит ему прямо в глаза. Она никак не может еще осознать тот факт, что снова его встретила.
- Какого черта ты опять появился на моем пути?
- Я просто шел по своим делам, Ана. Это ты в меня врезалась. Мне казалось, ты избавилась от собственной неуклюжести.
- Что-то много тебе всего “казалось”, - отчеканивает Ана, сверля его взглядом и искренне молясь, чтобы ей хватило сил. Снова не впасть в ту же истерику и не повторить того проклятого побега.
- Ты вся дрожишь, - тем временем замечает Шейн, - я думаю, нам нужно поговорить.
- Нам не о чем говорить, слышишь?! - это выходит куда более надрывно, чем планировалось.
- Почему ты убежала тогда? - он выглядит абсолютно серьезным. - Неужели я сказал что-то такое, что могло тебя ранить? Я искал тебя потом, но так и не нашел. Ты слишком резко исчезла. Скажи, что случилось, Ана. Я бы хотел извиниться.
Ана застывает, как истукан. Она смотрит на Шейна и не может понять, играет он или нет. Извиниться… Он никогда не извинялся. Это было исключительно ее прерогативой. Фея настороженно следит за ним. Он и правда не понимает? Правда не понимает, что именно тогда сказал? Или… Все он понимает. Ее прошибает холодный пот, и Ана, как в тот раз, делает шаг назад, испуганно глядя на него. Шейн же абсолютно спокоен. Наоборот, он кажется будто бы взволнованным.
- Ана, скажи, что тогда привело тебя в такое состояние? Почему ты убежала?
“Да потому что ты, тварь, своими взглядами, движениями и интонациями вытащил все мое прошлое нахрен, которое я так в себе убивала”. Но Ана лишь задыхается, не в силах сказать и слова.
- Что я сказал не так?
Ведь если по ситуации - он и правда ничего не сказал прямо. Полутонами, намеками. Если, если она скажет прямо… Но у нее нет к нему никаких чувств. У нее, черт возьми, только начались новые отношения. Он что, опять пытается ей манипулировать? Но теперь-то Ана знает, что это такое. Теперь ее не взять. Не взять же?
- Ты затронул те темы, которые не следовало затрагивать, - глухо произносит она.
- Какие? - Шейн тут же ухватыватся за неточности в ее словах. - Что значит “те темы”? Ана, скажи, что я сделал не так.
“Да ты все сделал не так”. Она еще может убежать. Там, сзади, универ. Там Рокси, Камилла, там друзья, за спинами которых можно спрятаться. Но она же никогда, черт подери, не пряталась. Что с ней делает эта сволочь? Почему выводит ее из колеи?
- Ты… - начинает она и замолкает. Потому что сказать - все равно значит… Значит напомнить. Он же понял все еще тогда. Но теперь… Внезапно Ана догадывается, чего он добивается. Шейн хочет, чтобы она сказала это вслух. Чтобы озвучила сама. Сердце колотится в ее груди, и она снова отступает назад. Шейн же очень невозмутимо делает шаг навстречу ей.
- Ана-Ана, - качает головой он, наблюдая за ней с каким-то… Презрением. - Ты даже не можешь назвать проблему. Или же тебя до сих пор задевает… - и тут он так на нее смотрит, что Ана буквально отшатывается. - Это?
Она прекрасно понимает, что Шейн вкладывает в последнее слово.
И это в край. Ноги снова несут ее прочь, плевать, что там надо в общагу, за тетрадкой, да Дракон, Дракон с ней, тем более, она уже не успеет, только бы прочь от этого, этого… Она задыхается, даже не оглядываясь назад. В универ она влетает со звонком и еле успевает забежать в аудиторию до прихода межпланетника. Всю пару она сидит как во сне. Ее слегка потрясывает, и она едва ли что слышит из его рассуждений. Видимо, профессор Имант видит ее состояние и сообщает на всю аудиторию, что она какая-то заторможенная, а затем поднимает ее и задает вопросы, на которые Ана отвечает как-то невпопад. Он явно недоволен.
Ана же расшатана. Ана почти не слышит, что он говорит. Но он точно прохаживается по ее несобранности и такому состоянию, будто она вот-вот сейчас вырубится, и внезапно это почему-то задевает. Хотя никогда раньше. Но еще большей каплей становится то, что профессор Имант начинает придираться к конспектам. Вообще-то он всем высказывает критические замечания, но ее писанину, кажется, разбирает детальнее всего. И каждое едкое слово - словно больной укол. В конец Ана становится абсолютно поникшей, когда профессор Имант объявляет, что ее работа ни на что и никуда не годится. Дракон, да его и раньше абсолютно все не устраивало в том, как они готовили письменные домашние задания. Обычно Ана отмахивалась от всего этого, зная, что просто специфика у препода такая. Но сегодня… Сегодня это почему-то задевает. И рождает внутри странные вопросы. Неужели она и правда настолько… Тупая, что ли?
Когда звенит звонок и начинается перемена, Рокси и Камилла сразу бросаются к фее музыки, чтобы узнать, что случилось, и успокоить. Они отлично видят, в каком она состоянии, но Ана просто не может признаться им в том, что случилось, потому что сказать об этом - снова вернуться туда же, поэтому бормочет что-то невнятное про то, что так и не успела в общагу, что расстроилась, поскольку не взяла тетрадку. Подруги подбадривают ее как могут, говоря о том, что межпланетник всегда такой, что он вообще козел и нормально она отвечала, ему только дай всласть отыграться на студентах. Так что пусть она не расстраивается, все будет в порядке. И Ана даже чуть-чуть отходит. Последнюю пару она даже успевает отсидеть нормально. И настроение немного повышается. Ана даже почти убеждает себя в том, что все абсолютно в порядке.