Долгая жизнь, я считаю минуты близости и разлук (хорошо, что недолгих) — поэтому наша жизнь с Северусом кажется мне очень-очень долгой, гораздо, в разы, дольше той, которую я прожил без него.
А что было такого, особенного, в этой нашей совместной жизни? Что держало неостывающим градус взаимного влечения, давало силу любви, чтобы она неостановимо длилась и длилась? И до сих пор даёт...
Наверное, то, что очень быстро мы оба поняли на уровне инстинктов или, если угодно, интуиции: ни один образец чужих отношений нашему союзу не подходит. Мы живём здесь и сейчас, и вправе набивать свои собственные шишки, а потом долго и нежно залечивать их друг другу...
Сколь ни разными случились наши с Северусом характеры и жизненный опыт, одно очевидно — никогда ни одному из нас не хотелось критиковать, порицать или ломать другого.
Не возникало этакой семейной фамильярности, которая часто уродует жизнь супругов, когда муж или жена привычно награждают своих половин презрительными кличками, походя влезают в личное пространство их души и бодро топчутся там, занятые только суетой буден — даже не со зла, а из-за пренебрежения или досады, что надежды не сбылись... Привычка? Губительная пошлость каждодневности? Не строй надежд, своих, собственных, индивидуальных, вас же двое; если не можешь без этого — то лучше живи один...
У нас с Северусом всё происходило с точностью до наоборот: чем дольше жили вместе, тем сильнее уважали и ценили друг друга, находя новые и продолжая восхищаться уже известными оттенками личности своего спутника жизни. Таких счастливцев мир сводит нечасто, или, может быть, остальные просто не знают, как быть счастливыми... Мы раньше тоже не знали, но сумели научиться, вдвоём...
Ты не веришь мне, Инди? Я не приукрашиваю, просто об этом трудно говорить непафосными словами, люди придумали слишком мало правильных и искренних слов о любви, или затрепали их — и этим словам теперь никто не верит. Но мне ты верить можешь.
*
Проведя всё утро на мелководье, в играх и плотских удовольствиях, Гарри и Северус с распухшими от солёных поцелуев губами отправились в своё «гнездо».
День разгорался, воздух дрожал от зноя, и не оставалось ничего, кроме как спрятаться в тени навеса из пальмовых веток, расслабленно покачиваясь в полотняном гамаке, и разговаривать, пуская из трубок ароматный дым и лениво потягивая ледяной дайкири. Рай!
— Сразу говорил бы, что задумал секс-марафон. — Поттер сонно потянулся, прогоняя истому. — А то я просто голову сломал, думая над твоими вопросами. Тебя что, правда, интересует философия отношений? С чего это? Нет бы, сказать: «Хочу попробовать Гарри с солью и йодом!» — Он засмеялся и опрокинул ногой вазу с фруктами, которая, видно, решила незаметно отползти в холодок.
— Ну, первый вопрос был всерьёз. — Голос Северуса звучал приглушенно — он отшвырнул тёмные очки и стягивал с себя тонкую льняную майку, одновременно для устойчивости спустив одну ногу с раскачавшегося гамака. — Тут ты ответил на «превосходно с плюсом». Я бы сам лучше не сказал.
— Ну а второй? Какого лысого пикси, меня об этом спрашивать, смысл-то? — Поттер фыркнул, вышло по-кошачьи — Северусу захотелось его погладить, сдержать желание было непросто.
— А как бы я тогда повеселился, наблюдая твою уморительную сосредоточенность, когда ты пытался вычислить сизигийский цикл (2), не зная точных координат острова? Нет, ни за что такое не пропустил бы! — Довольно ухмыльнулся Снейп, пересаживаясь в гаррин гамак. — Потом, мы так приятно скоротали время до отлива. Сейчас полная вода, значит, полагаю, сможем дойти до того острова. Интересует?
— Конечно. Сэр, а нельзя ли мне... м... пересдать? Еще разочек? — Двоечник потерся носом о шею профессора и начал осторожно перемещаться на своём воздушном ложе, чтобы оказаться у того между ног.
— Ну, что ж! Дерзайте, юноша, — простонал Снейп, почувствовав любовный укус. — У вас на всё не более получаса.
Он пересадил Гарри повыше и быстро освободил от мешавших плавок. А способный студент тут же скрестил щиколотки на пояснице преподавателя...
Отполированные песком, морем и солнцем тела, ставшие гладкими, как у лишенных растительности азиатов, скользили в общем движении, в едином хорошо отлаженном алгоритме страсти. Привычные ласки, но такие желанные, становились всё слаще и слаще... И закончились громкими стонами, слившимися в один отрывистый вскрик и... совместным падением из раскачанного фрикциями гамака... Вот так, именно в таком порядке...
Наскоро, со смехом, приведя себя в порядок и быстро собравшись, курортники-разведчики запаслись галлоном пресной воды и сплетенной из ходячих корней пандануса (3) сеткой для крабов и отправились по обнажившемуся дну океана на видневшийся вдали островок, который они позднее назовут «Островом сына».
............................................................
(1) Первый день Рождества, когда традиционно дарят друг другу подарки.
(2) Циклы полной и неполной воды приливов, зависящие от координат местности, приливных течений и относительно взаимного положения Солнца и Луны. Вкратце, как-то так...
(З) Тропическое дерево из одноименного семейства, имеет тонкие наружные корни и длинные плоские листья из жилок которых плетут всякие циновки и садки для рыбы.
Рисунки Гарри в дневнике:
http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/81134233.jpg
http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/81134239.jpg
Перевод к надписи на втором рисунке: «...Ты же любишь смешные рожи... Так я летел, а так Северус ржал...»
====== Глава 2 ======
Прогулка оказалась превосходной, правда, до нового острова они в этот раз не дошли — заговорились, разглядывая изменившиеся пейзажи и наслаждаясь другими мелкими открытиями, шагая по невысокой воде, обнажившей волшебство и сокровища морского дна. Одно дело сидеть на Крохе — а так вроде дрейфуешь, как лодка или рыба, тело освежает ветерок, а кругом причудливые водоросли, коралловые заросли, каменные гроты, рыбешки всякие цветные. Еще и крабов наловили, целую сетку, прямо руками!
Северус взглянул на низкое солнце и, поправив на голове причудливый тюрбан, который он соорудил из шорт, сказал:
— Времени хватит только на обратную дорогу, давай сейчас свернём экспедицию, а завтра повторим.
— Надо пораньше выйти, — согласился Гарри. — И идти целенаправленно, а не кораллы и раковины собирать.
— А кто, интересно, бегал и резвился всю дорогу, как детсадовец?
— Дай подумать... Мы? — невинно спросил Гарри. — Кстати, немного-то и не дошли, мили полторы навскидку, не больше. Смотри, как эти желтые скалы устрашающе торчат, чисто зубищи великана. Слушай, Сев, может, назовем эту необитаемую сушу «Тиз» (1)?
— Имеем право, как первооткрыватели. — Усмехнулся Снейп, в сущности, полностью разделявший ребяческий восторг супруга. Маловато было у обоих в детстве игр и приключений, в смысле хороших, беззаботных приключений — а тут настоящие сами в руки идут. Разве мог он отказать своему любимому мальчику в таком незамысловатом удовольствии?
Последнюю треть пути «мореходы» одолели уже вплавь. Приливное течение было необыкновенно сильным, и грести почти не приходилось; у самого берега их подхватила невысокая, но чертовски мощная волна и вынесла на пляж, сплюнув на песок, как с длинного языка хамелеона... Отлежавшись пару минут в морской пене, Гарри начал ловить разбегающихся крабов, а Северус деловито отправился в бунгало, чтобы развести огонь в очаге и приготовить еду (совершенно не заметив, что океан успел слизнуть с него плавки, чем доставил Поттеру огромное удовольствие наблюдать свои загорелые ягодицы... э... в неспешной динамике гордого директорского шага).
*
Вторая попытка добраться до вожделенной новинки пейзажа прошла успешней, то есть на следующий же день они отправились на «Зубы», как только океан стал отступать. Гарри и Северус брели сначала чуть ли не по горло в воде, как два журавля, осторожно переступая и держа в вытянутых вверх руках палочки, чтобы левитировать над собой необходимые в походе вещи. Выглядело это нелепо и забавно, подтрунивать друг над другом было весело, но несколько раз провалившись в подводные ямы, путешественники стали внимательней и сосредоточенней.
Добравшись до суши уже порядком вымотанными, они разбили небольшой бивуак и устроили пикничок «победителей стихии», которому, право слово, позавидовали бы завсегдатаи любого пафосного, даже парижского ресторана — так Поттер и сказал, вскрывая ножом твердые клешни запеченного на костре каменного краба. Запивали нежное мясо холодным Шабли затертого года... И совсем уже решили, что... м... галантная сцена на пленере может эстетически неплохо сочетаться с ожиданием следующего отлива, как вдруг Северус, праздно (в позе опытного соблазнителя) раскинувшийся на огромном валуне, заметил, что над одним из «зубов» светло-охристых скал поднимаются синие спирали дыма.
— О! А мы-то тут, похоже, не одни! Конкуренты? — сказал он весело. — Кого это к нам занесл... — но сразу же, не договорив, нахмурился. — Гарри, палочки! Если это мыше-волки — убью!.. Нет, быть не может, они же не полоумные всё-таки!
— Пойдём посмотрим, — Гарри поднялся и бросил полную пригоршню песка на тлеющие угли костерка, — на того, кто посмел нарушить наше уединение. А что ты так разволновался? — Он бегло взглянул на посуровевшего Снейпа.
— Предчувствие, — коротко бросил тот.
*
По быстренькому наколдовав на себя чары иллюзии, но, тем не менее, стараясь передвигаться тихо и скрытно, Гарри с Северусом осторожно обогнули прибрежную гряду похожих на мегалиты обломков и затаились в тени, отбрасываемой основным телом трёхзубой скалы. Первым, что они обнаружили, была лежащая на песке примитивная лодка с парой коротких округлых вёсел, воткнутых рядом вертикально.
— Не высовывайся, — прошептал, обернувшись, Снейп. — Значит, их по крайней мере двое.
— Индейцы? — Кивнул Гарри. — Да, Сев?
— Ну не члены же Британского общества любителей плоскопузых уховерток, хотя... Откуда тут индейцы? Вестернов перечитали, мистер Поттер, мы в Тихом океане, забыл? — хмыкнул тот.
Разведчики решили подняться повыше и, легко вскарабкавшись на испещренный глубокими трещинами утес, оказались как раз на таком уступе, откуда крошечная лагуна и пляж просматривались как на ладони. И залегли для тайного наблюдения.
На ровной площадке, вдали от волн, трое невысоких коренастых аборигенов суетились у костра, расставляя плетеные блюда со снедью, фрукты, похожие на калебасы (2) сосуды, к которым веселые островитяне по очереди прикладывались, и клетки, видимо, с курами или дичью. Чувствовали себя светлокожие, покрытые ритуальной раскраской войны как дома — громко перекликались и даже напевали, явно готовя какое-то племенное торжество. Один «индеец» в головном уборе из птичьих перьев и в ожерелье из мелких косточек точил о камень широкий длинный нож.
— Вон, посмотри, — Гарри прищурившись, мотнул головой в сторону туманного горизонта, — там, кажется, еще группа островов виднеется. — Значит, оттуда они и приплыли. Здорово! Может быть, свадьба или какой праздник.
— Жертвоприношение. — Мрачно прервал восторги супруга Снейп. — Ты за колья глянь.
Гарри глянул — и помертвел: прямо у воды к скрещенным палкам, что он принял за воткнутые во влажный песок копья, был привязан, практически распят, голый, размалеванный черным и красным... крохотный длинноволосый ребенок!.. Ребенок!!! Он тщетно дергал ножками в надежде достать до земли и беззвучно раскрывал рот, но плача не было слышно. Миловидная, хоть и разукрашенная рожица, волнистые густые кудри — такими прелестными крохами лондонские мамочки очень гордятся и наряжают их в дизайнерские пышные юбочки с кружевными оборочками и в чепчики ручной вышивки... Голос малышки был сорван, и губы кровили — поить жертвенное существо, что шло на заклание, никто не собирался...
— Ты не ошибся? — Гарри, не таясь, вскочил в полный рост. Его трясло, он побледнел так, что было видно даже под загаром. — Су-у-уки! Это людоеды, что ли?!
— Ритуальное убийство. — Северус рывком дернул Гарри на себя. — Сядь! Да, забьют или, скорее, выпотрошат и съедят... Я такое... видел... Надо решить, как напасть.
— Господи! Да что же это, Сев?! — Лицо Гарри исказила мука. — Что тут решать: Ступефаем всех валим и... Малышка — едва тоддлер (3)! По любому давим этих гадов... то есть любого! Ребенка надо спасать немедленно! Вон, тот, с ожерельем, к нему уже направляется... — Гарри снова дернулся, готовый очертя голову броситься в бой.
Снейп навалился на него всем телом, чтобы удержать.
— Стой! Стой! Может, у них эпидемия... — И зажал ему ладонью рот. — Тихо, тихо... Или девчонка чумная, заразная. Бред, знаю! Но давай попробуем просто прогнать каннибалов, напугать, потом разберёмся. Гарри, не вырывайся, умоляю! — нервно шептал Северус на ухо придавленному к камням Поттеру. — Их может быть много, целое племя. Надо действовать с умом! Нам не справиться с сотней или больше воинов. И мы не знаем здешнюю магию. Этот в перьях — не жрец, точно.
Поттер стонал и вырывался, но потом кивнул Снейпу, и тот убрал руку:
— Говори.
— Что ты предлагаешь? — Гарри и правда перестал дергаться. — Я спокоен, отпускай.
Северус скатился на бок:
— Я тут подумал... я к ним выйду. Есть у меня идея...
— Что-о-о?! — зашипел Гарри. — Нет! Только вместе!
— Ты мне веришь? А ты в это время встанешь... спустишься и встанешь во-о-он там, — он указал рукой на полускрытый большим камнем естественный грот, — пройдешь верхом, останешься, где тень и с подветренной стороны — у дикарей нюх острый. Понял? По направлению к их лодке.
— Нет, Сев, нет!.. Да... — Гарри почувствовал волну легиллименции. Северус мощным хорошо тренированным импульсом показал ему план атаки: он намерен схватить аборигена в ментальный плен, тем самым сможет предупредить ходы противника в нападении, опасности для самого Снейпа нет, а Гарри нужен в засаде, и у них всегда есть связь...
— Да, я пошел. — Согласился Поттер и соскользнул с выступа вниз.
На все переговоры и разработку кампании у них ушло не более трёх минут, а в это время увешенный, теперь понятно чьими, косточками дикарь неспешным шагом направился к ребёнку, поигрывая своим жутким оружием — ловя и отпуская с лезвия яркий солнечный луч.
Намерения злодея прояснились, когда он приблизился к девочке и, наклонившись к её паху, чуть повозился и выдернул оттуда какой-то шнурок...
Визг ребёнка оглушил Северуса, который мгновенно аппарировал за спину злодею и... Собственно, не за спину — тот к этому моменту не стоял, а кулем валялся у ног Снейпа, уже опустившего палочку. Боевой опыт, что тут говорить!
Хотя опасности бывший Пожиратель смерти подвергался нешуточной. Однако то самое крохотное мгновение, необходимое (и вполне достаточное) для смертельного выпада своим кривым ножом, омоканский воин упустил, несмотря на то, что фантастически быстро развернулся; но страшная кастовая татуировка в виде черепа и змеи на запястье невесть откуда взявшегося Верховного Вождя, атакующего его, затормозила уже готовую для удара руку суеверного дикаря. Вот и не знаешь, как волдемортов «подарочек» может пригодиться... Эти детали короткой схватки Снейп мгновенно понял, находясь все ещё в легиллиментном поле. Оказалось, оно охватывало сейчас не только все ментальное пространство Гарри, но и легко покрыло примитивные мысли дикаря.
А вот маленькая жертва так и продолжала дико вопить, почти задыхаясь от собственных криков, которыми невольно призывала других своих палачей, уже бегущих сюда с поднятыми копьями... Не добежали.
Удары гарриных заклятий с тыла были ювелирно точны — каннибалы свалились, не успев пустить своё оружие в полёт. Бой закончился, хотя противная сторона его не успела ни начать, ни даже толком заметить.
— Чисто! — похвалил Снейп.
Поттер присел на корточки и руками, бережно развязал путы маленькой пленницы... пленника.
— Северус, это мальчик!
— Что? — Снейп оттаскивал тела каннибалов в тень и связывал Инкарцеро. — Да какая разница, пусть заткнётся, перепонки лопаются. Хотя, правильный пацан: за своё мужское достоинство надо бороться любыми доступными средствами.