— Ты хотел сказать «Драко»? Там другие буквы. Что непонятного в слове «спать»? Эс, эл, дабл и, пи… по-английски разучился? — И практически без паузы, мягко: — Любовь моя.
Поттер снова сел на пол.
..............................................
(1) Это не трах и спер... ма, это латинский императив: Делай и надейся!
(2) Заключаю тебя в стекло... навечно! (та же латынь)
====== Глава двенадцатая. Fabula docet (1) ======
Поднявшись с неимеющимися в Лондоне петухами, Кричер бодро потянулся, сменил надоевшую синюю наволочку на веселенькую в цветочек и отправился к себе в кладовку, ибо ночевал он сегодня на чердаке в тайном гнезде за стропилом — во избежание, так сказать…
— Чтой-то? — удивился он, отперев собственным заклятием заставленный стеллажами тесный закуток. — Кто снова нагадил? Стараешься, понимаш, для полукровки стараешься, а он — то добро хозяйское разбазаривает, то посуду лабораторную бьет… Лужа какая-то. Ну, никакого воспитания! — Домовик призвал веник и стал раздраженно заметать в угол осколки стекла, потом расколдовал висящий под потолком мешок, уселся на продавленный топчан и принялся натирать фамильное столовое серебро, вазы и конфетницы, комментируя каждую спасенную вещицу:
— Вот этот молочник, например, разве забудешь, тонкая гравировка! Леди Хестер заказывала в Италии. Или эта, — замечтался он над чашей для пунша, нежно проводя мягкой тряпочкой по её выпуклому боку, — Джимбо Бишвик преподнёс, когда мисс Мисипиноя Блэк ему согласие на брак дала. Ну эти вилки можно и в расход на каждый день, хозяин Орион их не любил, хотел племяннице, тьфу, растрёпе-Молли (2) подарить, да помер… Не, она тогда замуж за сынка миссис Цедреллы собралась, и он передумал, говорил, толку в таком союзе не будет — и точно, вон, воровку родили… Так, а это что у нас? Забыл я что-то, — буркнул Кричер. — А! Это, кажется, госпожа Доротея, бабка нашего распрекрасного хозяина-раззявина, который добро не бережет, купила. Ничего так половничек, только ручка погнулась. Точно, там еще пара ему должна быть для грибного соуса с носиком, и…
Из гостевой спальни, расположенной на втором этаже, раздался леденящий душу крик.
*
… Ещё один, явно не собственный крик привёл Гарри в чувство. Чувство сильно отдавало паникой и родило чёткую картинку — воспоминание о Турнире трех волшебников:
— Дра-хо-о-охо-оны! — задушено хрипнул он. — Спаса-а-а-й… и… х-х-х!
Ответный хрип был более музыкальный и настойчиво походил на… мурчание?
— Не ори на ухо!.. Да пожалуйста, — ответило мутное светлое пятно, оно приблизилось, превращаясь в малфоевское заспанное, но улыбающееся лицо. — Но ещё особо не за что; я не понял, за что спасибо-то и это кого «их»?
— Что происходит? — потребовал ответа Поттер, поерзав в холодных тентаклях. — Тебе не кажется, что мы как бы стоим, то есть висим… вертикально? Ни хрена не вижу! — Он попробовал достать ногой пола, но неудачно. — Твои шутки?
Драко захихикал и, подняв Гаррин подбородок, неожиданно поцеловал его в губы.
И тут же отпрянул:
— Фу-у-у!
Гарри не то что во вкус войти не успел, а едва дыхание Малфоя распробовал…
— Чем это от тебя воняет? — спросил тот строго.
Поттер от такой молниеносной атаки и не менее неожиданного отступления совсем растерялся, будто не аврор он вообще, а барышня на первом свидании:
— А?
— Точно! — воскликнул Драко, висящий в прямом смысле между небом и землёй. — Амортенция. Где налакался? Хотя… понятно, — сам себя перебил он, — Браун с Боунсихой подлили. Ты кому-то из них что-нибудь обещал, вспоминай?
— Нет. — Гарри точно это помнил, не до флирта ему было на той проклятой вечеринке.
— То-то я смотрю, ты такой пылкий и решительный вчера был! — Ухмыльнулся, но по-доброму, почти невидимый Драко. — А то так, без приворотов, и не признался бы, да?
— Нет, — неизвестно на что, скорее на свои мысли, ответил Поттер. — А ничего, что мы как-то непонятно уже несколько минут в воздухе висим? Эй, Малфой, что, вообще, происходит?! И ты чего такой спокойный? Или это у меня одного галлюцинации, Драко?
— Да, Вирнви, отпускай, опускай в смысле, но осторожненько! — скомандовал тот, задрав голову. — Ой, как всё запущено — это мне теперь тебе, По… Гарри, полгода зелье от твоей слепошарости варить? А если бы Амортенции друг друга не перебили, что бы ты делал сейчас? Предложение руки и сердца Амелии или Лаванде? Фу! Ну фу же!
— Да я почти распутал, — прозвучало сверху. Знакомым, но… слишком раскатистым голосом, словно у говорившего вместо пасти и глотки открылась пещера к центру Земли… — Волосы рвать жалко, короткая коса, да я плёл впопыхах. — Зверь сплюнул. — Всё!
Гарри снова дёрнулся, забился в плотно зажимающих ноги и плечи узах, но нечто держало его крепко.
— Вирнви?! — почти взвизгнул он и огромным усилием придал голосу солидности: — Это ты? Сука! — которая, впрочем, разбилась о заикание. — Ты же! К-к-как?!
— Я теперь Великий Сапфировый Бомбец… Бомбей, — объявил громадина. — Сам же сказал «ин витро» (3), лучше учиться в школе надо было! Вот навсегда меня к себе и привязал, помнишь, как первый раз меня накормил? Коржиками, вкусненькими такими. Упс! — Дракон не особенно аккуратно приземлил Гарри мимо кровати и тихонечко поставил взлохмаченного Малфоя на ноги.
— А меня за что спутал? — Тот провел рукой по обслюнявленным волосам. — Гарри, ты хоть штаны бы надел, — проворчал он, сам абсолютно голый, кинувшемуся искать очки и свою волшебную палочку Поттеру. — Поздно метаться, давай уж дослушаем эту поучительную притчу.
Бывший маленький потешный Вирнви плюхнулся на жалко скрипнувший под его тушей фопостер и продолжил:
— А! — Небрежно махнул лапой, создав в комнате небольшой вихрь. — Чего там говорить, обычное дело: из зародыша во взрослую форму перекинулся. А так бы я ещё лет девятьсот…
Поттер взвыл…
(1) die Fabel lehrt, oder die Moral von der Geschichte… гы-гы!
(2) “Мы с Молли — двоюродные, Артур мне тоже какой-то там троюродный” цит. по кн. “ГП и П-П”; Молли Уизли, в девичестве Прюэтт, дочь родной сестры отца Сириуса Ориона Блэка — Лукреции. Кстати, вышла замуж за еще одного отпрыска Блэков — своего двоюродного брата Артура. Остальное см. в генеалогической книге Блэков.
(3) In vitro (с лат. — «в стекле») — это технология выполнения экспериментов, когда опыты проводятся «в пробирке», имеющие отношение к молекулярной биологии, биохимии, фармакологии, медицине (особо!), генетике и др., проводятся вне организма, на культуре живых клеток или в бесклеточной модели. Эксперименты in vitro удешевляют предварительные стадии исследования и позволяют сохранить жизнь подопытных животных. В магическом мире эта техника “срабатывает” для трансмутаций и развития зародышей вне живого организма условного родителя... различных превращений, короче, вы поняли!
http://www.pichome.ru/l50
http://www.pichome.ru/l5R
Комментарий к Глава двенадцатая. Fabula docet (1) http://www.pichome.ru/l50
http://www.pichome.ru/l5R
====== Глава тринадцатая. Эндшпиль, или Последние игры ======
— Сон. Чудесный сон. Расчудеснейший. Вот бы никогда не просыпаться… — У Гарри не было сил даже полностью открыть глаза. Каждый следующий секс с любимым Драко занимал всё больше и больше времени, выматывая обоих многочисленными оргазмами почти до бесчувственной усталости. Сейчас, утомлённо растянувшись на тёплой мраморной скамье, он не мог пошевелиться, будто качался на глади наслаждения и, вдыхая ароматный пар, сквозь полусомкнутые ресницы лениво разглядывал сказочную обстановку хамама, устроенного затейником Малфоем в подвале особняка. Золочёный умывальник, мозаичные фрески, цельнокаменные зеркальные полы, большая круглая купальня посередине — всё дышало восточной роскошью и казалось дивным сном. Поттеру вообще все последние дни после их первого с Драко поцелуя казались восхитительным наваждением… А если коварный Малфой держит его под Империо? Ну не может обычному человеку быть так умопомрачительно приятно с другим обычным человеком, каждый час, каждую минуту. От постоянной радости с лица не сходит блаженная (читай идиотская) улыбка, за плечами словно вырастают крылья, сердце распирает от ощущения безграничного счастья и всяких там порывов, и не только сердце… Если это и правда всего лишь действие Непростительного, то Поттер готов до конца своих дней быть заколдованным собственным обожаемым злодеем Малфоем…
— Вот бы никогда не просыпаться, — повторил он одними губами, побаливающими от поцелуев и кое-чего ещё…
— Нет уж! — возразил ему нежащийся в густой пене купальни, тоже разомлевший почти до бесчувствия амант. — Просыпаться надо. Я снова хочу. Иди сюда. — Он, приглашая к себе в пену, качнул головой.
В ответ Поттер простонал. Тоскливо и виновато.
— Ну ладно, тогда ползи, тут недалеко — всего три шага, — смилостивился хихикающий Малфой. — Водичка такая тёпленькая, с пузыриками, настоящее джакузи. Хм, а вот пузырики я, вроде, не колдовал… — Его едва народившееся вялое удивление было потоплено в жасминовой мыльной шапке плюхнувшимся рядом поттеровским телом. На вкус пена в купальне тоже оказалась ничего себе — целоваться с любимым, глотая её, было даже пикантно…
— Я подумал, что бы мы делали без него? Ну, без дракона. — Драко тёрся щекой о скользкое Гаррино плечо, будто провинившийся кот, и пытался поудобнее устроить у того между ног одновременно собственное колено и свободную руку. Заниматься сексом в воде они пока ещё не научились. Но не прекращали с упорством тренироваться. — Так и не решились бы признаться друг другу? Могли бы до старости не узнать счастья. Столько лет потеряли бы!
— Д… О… Ну… О! — на более внятный ответ у Поттера не хватило сил. Он в блаженстве закатил глаза и, поджавшись, уже начал подрагивать всем телом, медленно съезжая вместе с одолевшим его Драко на дно купальни.
Тот ласкал ему попеременно то ухо, то губы горячим даже в пару хамама языком, жарко выдыхая в перерывах:
— Повезло нам. С Вирнви. Я ему. Нос простил. Хотя, раз он вырос. Значит, повзрослел? Поумнел. Посерьёзнел. Поскучнел. Будет его не хватать? Заводного непоседу?
Резко подтянувшись за бортик, Драко сел на бёдра совсем расплавившегося под его ласками Гарри и, отплевавшись от пены, скользнул на внушительный стояк. Прикусив губу и уже чувствуя любимого в себе, приготовился двигаться, как вдруг заметил широко раскрытые, полные ужаса Гаррины глаза. Машинально обернувшись, Драко свалился в пену. Из пара, клубящегося над чашей купальни, торчала многорогая бугристая драконья башка. И довольно лыбилась.
— Уй! У-у-у! — взвыл Поттер, которому вспугнутый любовник, оскользнувшись, врезал ногой прямо в пах.
— Продолжайте, продолжайте. — Дракон пустил в их сторону плотную струю щекотных пузырьков. — Я вам мешать не буду. Это та-а-ак интересно! — Всплеснул он лапами, поднимая волну, ударившую в мраморную стенку небольшим цунами.
*
— Ну кто же знал, что под нами целый туннель! Эти магглы — как кроты. — Драко дрожащей в онемевших от напряжения руках волшебной палочкой из последних сил держал защитное поле вокруг отрезка провалившегося от драконьих водных аттракционов коллектора, по которому проходили толстые щупальца разнообразных кабелей и труб.
— И ты его ещё оправдываешь! — растрёпанный Поттер, в одном лишь грязном полотенце на бёдрах, по локти в строительном растворе и по колено в мутной зловонной жиже, о происхождении которой старался не думать, вручную закладывал подносимыми Кричером кирпичами пробоину со стороны фундамента собственного дома. — Нам тут ещё аварийки лондонской не хватает! Кажется, звонят? — Замер он, прислушавшись. Но в подвальном гуле и хлюпанье откачиваемой насосом воды внешние звуки терялись. — Нет, показалось. Крич, ну быстрей же колдуй, видишь, в этом углу не хватает кирпичей!
Наверх, к лестнице метнулась тень дракона, всё это время сконфуженно наблюдавшего за аварийными работами из-за большой старинной бочки.
— Щас посмотрим, кого там носит на ночь глядя. — Сапфировый Бомбей открыл входную дверь и гаркнул: — Хозяева заняты, говно откачивают. Гостей не ждут. Чего вам?
— Ой. — Стоявшая на пороге девушка в простых джинсах и невзрачном джемпере побледнела на миг и отступила. Её резво загородил собой рыжий парень в мятой куртке:
— А, это ты их подросший дракончик? Передай Гарри, что пришли Рон и Гермиона. Живо давай!
Бывший Вирнви насупился:
— Кричер говорит, что вы грязнокрова и нищеброд? Артисты, что ли? Я так кино люблю! Спойте что-нибудь? У меня на чердаке мелочь есть — чтоб всё натурально.
Рыжий покраснел, как помидор, и потащил свою сердито сдвинувшую брови спутницу с порога:
— Предатель! Вот не подумал бы, что наш Гарри на такое способен!
*
— Да, я, я крысу съел! — кричал Вирнви. Обиженно… — Ну и что в обморок-то падать? Мне витамины нужны.
Поттер только заглянул в парадную дверь, как сразу услышал жуткий топот наверху и эту самую фразу, которая рёвом заглушила ответ Малфоя, в одиночку сражавшегося с их домашним любимцем.
— А что я потом зубы чистил твоей там какой-то щёткой с натуральной щетиной, то откуда я знал, что она для волос? По размеру — нет, ты гляди, не отворачивайся! — для моих клыков — что зубная обыкновенная! Сами жаловались, что у меня из пасти воняет.
*
Драко нервничал и поминутно поглядывал в окна. Кричер спешно готовил на кухне праздничный митлоф (1) по секретному блэковскому рецепту, поэтому сервировать стол он взялся сам. Времени совсем не оставалось, а Поттер как на зло задерживался на службе. Припрётся, как обычно, с какой-нибудь облавы пыльный и помятый, да ещё и конец недели, в доме — беспорядок, надо успеть рассовать барахло по шкафам и привести хотя бы гостиную, кабинет и спальню в сносный вид. Час назад мама сообщила, что отец, кажется, поддался на её уговоры и намерен посетить сына и его избранника с, так сказать, дружественным визитом. До появления старших Малфоев на Гриммо оставались считанные минуты.
Драко как раз одновременно волшебной палочкой заметал под ковёр драконьи чешуйки и завязывал себе галстук, как вдруг услышал в приоткрытое окно… раздражённый голос Вирнви. Подскочил к окну — и увидел мистера и миссис Малфой, навытяжку замерших на пороге перед нахмуренной драконьей мордой, высунувшейся из двери. Люциус, насколько позволяли законы физики, отклонился назад с идеально ровной спиной и на негнущихся ногах, Нарцисса спряталась за его плечо и выставила вперёд волшебную палочку.
— Чего припёрлись, попрошайки? — рявкнул Бомбец. — То коты голодные толпами шастают, то игоговые свидетели! Нам самим жратвы не хватает! Кыш! — Он щёлкнул клыками и дыхнул небольшим пламенем, опалившим мистеру Малфою лицо и длинные белокурые пряди волос.
Драко вскрикнул. И бросился на улицу. Тоскливого взгляда, который мать бросила на неприветливые окна поттеровского дома, прежде чем спохватившийся муж утащил её в спасительную трансгрессию, он не увидел. Хлоп! Улица перед домом была пуста. Только запах родных духов, мимолётный, словно почудившийся.
Двумя часами позже миссис Нарцисса с тяжким вдохом объявила по камину пытавшемуся объясниться с ней, огорчённому до невозможности сыну, что Малфой-старший пообещал — нет! поклялся перед портретом сэра Абраксаса! — ноги, мол, его не будет даже близко от жилища негодяя, мало того, что совратившего и опозорившего наследника древнейшего и чистокровнейшего рода, так ещё и натравившего на благородных престарелых магов ужасно некультурного, сквернословящего монстра.
*
Вернувшись из Аврората, Поттер сразу почувствовал тяжесть нехорошей тишины, заполнившей дом. Никто его не встретил, ни Бомбец, ни любимый. Последний обнаружился в кабинете, яростно строчащим какие-то бумаги. Малфой что-то зачёркивал, переписывал, ляпал кляксы, как первоклашка, потом нервно мял испорченные листы и швырял в почти заполненное мусорное ведро.
У Гарри защемило сердце от смутного предчувствия беды:
— Что случилось?
— Ухожу! Нахрен! Надоело. — Драко, не поднимая на него взгляд, дописал очередной лист почти до конца, поставил размашистую подпись и выдохнул. — Хватит! — крикнул он Поттеру.
— Ты о чём? — прошептал тот, теряя голос. — Неужели… — Больше всего на свете в последнее время Гарри боялся (хоть и тщательно прогонял от себя эти предательские опасения!), что Драко, к которому прикипел душой и телом, без которого не мыслил себя, когда-нибудь опомнится, очнётся, расколдуется и скажет, что всё это, вся их любовь, искромётное счастье каждого часа, проведённого вместе, — всего лишь игра, розыгрыш. И уйдёт…