Кровь отхлынула от Гарриного лица.
— Из Мунго ухожу, будь они все неладны! — Малфой в сердцах рванул ворот мантии. Только сейчас Поттер заметил, что тот не переоделся, как водится, в домашнее. — И похуй, что столько сил и времени угробил на эту никому не нужную должность! Карьера? В драконью задницу карьеру! Координатор — невелика птица, это же вам не целитель! Насрать, что снизил им смертность на два процента, что две новых операционных открыли и филиал в Хогсмиде. Кому важно, что двойное жалованье всему персоналу выбил, что в госпиталь на должности профессоров теперь очередь из мировых светил колдомедицины стоит, что Отдел Тайн впервые выделил на лечебные нужды артефакты из своих хранилищ! Я их, жмотов, полгода обхаживал-уговаривал. А всем на-пле-вать! Стоило вылезти твоей мерзкой ящерице, — малфоевский палец, обличительно потрясшись в воздухе, направился прямо на растерявшегося Поттера, — и сразу «координатор Малфой, сэр, а не пошли бы вы в жопу со своей грёбанной должности, а то воздух нам тут весь попортили!» А это не я попортил! Это твой бздушный джинн-переросток нафунять изволил! Вонючка! Вредитель! Гад!
— Кто? — Поттер совсем сконфузился. — Ты о Вирнви? То есть о Бомбее? Ну у него же газы, ты сам говорил, что так пищеварение устроено, ферментация какая-то…
— Не оправдывай это чудовище! — Малфой вскочил и бухнул об стол стопкой увесистых книг. — Я сам долго был на его стороне. Слишком долго! Но любому, даже малфоевскому терпению приходит конец. Я ему даже ссору с родителями простил. Но теперь! Теперь!.. — Он подавился воздухом и почти упал на свой стул. — Всё. Гарри. Я больше не могу. Убери это чудовище. Пусть его не будет в нашей жизни.
Поттер наконец-то справился с эмоциями и с серьёзным видом уселся напротив:
— Что он натворил?
Малфой разочарованно отмахнулся но, наткнувшись на суровый Гаррин взгляд, пожаловался:
— Ты же знаешь, я целый месяц готовился к международной инспекции. Всё Мунго на уши поставил! Такой представительной комиссии Верховных Чародеев разных стран мы отродясь не видывали. И вот завожу я толпу заслуженных длиннобородых старцев под белы рученьки в нашу новую операционную, где как раз русалку кесарят (шестерня у неё), — а за окном появляется наш малыш дракончик и корчит рожи!
— Я ж тебя морально поддержать хотел, — пискнуло басом из угла, — ну, знаешь, поддержка с воздуха называется. Что, не надо было? — На фоне обоев за торшером проявились два смущённо хлопающих ресницами драконьих глаза. Невидимый Бомбей шмыгнул носом.
Драко от возмущения пошёл пунцовыми пятнами и, заикаясь, заорал:
— Ты! Т-ты! — его «заклинило». — Ты! Ты в-всё э-это время сидел т-тут?! П-подлец!
— Чего это сразу подлец? — засопел дракон. — Ты ж меня зажарить грозился, когда я от вашей Мунги улепётывал, а зачем, думаю, нам тут лишний пожар нужен? Вот и спрятался от греха подальше на диванчике. — Поттер болезненно поморщился, когда под невидимым гигантом предсмертно скрипнули пружины любимого малфоевского антикварного рекамье — кушетки, на которой они так любили…
— ВОН!!! — гаркнул Драко, едва ли сам не становясь похожим на дракона — так перекосило от злости его лицо. Стены и окна загудели. Вообще зажмурившийся и вжавший голову в плечи Гарри услышал, как хлопнула дверь, предварительно проворчав обиженным голосом Вирнви:
— Да пожалуйста! Нервные все какие! Пф! Перетрах, не иначе. А ещё говорят, что человековая сперма полезная. Враки. И бяки.
Малфой швырнул ему вслед чернильницу — по двери расплылось отвратительное тёмно-синее пятно. Трясущимися губами, едва не плача, он произнёс:
— Гарри, меня отстранили от должности за запугивание иностранных коллег. И грозились дело в Визенгамот передать — типа я злостно довёл до сердечного приступа многоуважаемого пана Охценшванца. А разве я виноват, что этому старому перцу в обед пятьсот лет и он до смерти боится драконов?
— Я его убью, — тихо, но решительно произнёс Поттер.
— И я! — Закивал Малфой, плотоядно облизываясь и воинственно блеснув глазами.
………………………………………
(1) Мясной рулет
====== Глава четырнадцатая. Особенности недержания драконов-подростков в ежовых... ======
Конечно, убивать Великого Сапфирового Бомбея никто не осмелился. Просто не смог. Да и… как?!
Но теперь уже не мелкий, а крупный вредитель был безжалостно отправлен в ссылку — к Хагриду.
— На растерзание хогвартцам! — постановил мстительно улыбающийся Драко.
А Гарри заискивающе пояснил недоумевающему дракону, поглаживая его по бронированной ляжке:
— Должны же у тебя быть каникулы. Погостишь там до весны среди детишек, подышишь свежим горным воздухом, погуляешь на воле. Там снег чистый, хрустящий, и сосульки есть можно. Здорово же? А ещё там лес огромный, и Хагрид — лучший друг всяких ужасных тваре… то есть всевозможных редких зверей. Тебе понравится!
— Ну лады… — Бомбей озадаченно почесал макушку. Гаррину. — Вообще-то каникулы, горы и лес — это то, что должен себе хоть иногда позволять каждый приличный ящер. Нормалды, так полагаю, хотя детишек я того, не особо люблю.
— Ну тебе же их не есть! — фыркнул Малфой.
— Правда? — искренне обрадовался Бомбец и хлопнул того по плечу так, что Драко отлетел на диван. — Ну если есть сопляков не обязательно — то тогда я согласен на каникулы в горах! Ура! В какую сторону лететь? Передайте своему Хариду — пусть разжигает сигнальные огни для посадки, буковками «ВСБ».
Через два месяца, как раз когда Гарри и Драко, отметившие своё первое совместное Рождество, успели наконец-то отдохнуть на море, отремонтировать особняк и уже немного соскучились по монструозному пенату, подумывая навестить его, тот внезапно, без предупреждения вернулся. Просто так — взял и прилетел обратно. Едва не придушив, облобызал Поттера и Малфоя, молча вручил им мятую записку и потопал на кухню, оставляя на свеженьком паркете мокрые следы и царапины от когтей:
— Где мой родненький Кричерито? Как же я соскучился по твоим кексам с тараканами! Ну и по тебе самому немножко тоже, не ной, старикан, собирай слёзы радости в графинчик.
Гарри закрыл рот, погладил чудом не покалеченное плечо и развернул записку. Пляшущими буквами в ней было написано:
«Не сошлись характерами. И госпожа директор пообещала сделать из него ростбиф. Я на малютку не в обиде: два пальца мне мад. Помфри пришила, а без мизинца можно жить. А вот зонтик жалко. И бороду — она у меня долго отрастает. Вообще-то он устроил крутой праздничный ферверк, а ещё обгрыз рождественскую ёлку, но это мелочи. С пожеланиями долгих лет жизни, Ваш Р. Хагрид. Пы. Сы. Гарри, держись! Всегда знал, что валлийцы — сук нехорошие люди, но не подозревал, что настока!!!»
— А лесничий то, оказывается, слабак. — Драко нервно усмехнулся. У него подрагивало веко. — И расист — валлийцев не любит почему-то.
— А может, ему не хватает ласки? — предположил задумчиво Поттер, прислушиваясь к громкому чавканью, раздающемуся с кухни.
— Кому? Хагриду? — неподдельно удивился Малфой, округлив глаза.
*
— Раз телевизор не покупаете, я гулять хочу, полетать.
— Вот, блин, военно-воздушный крокодил на нашу голову! — прокомментировал Драко.
— Бомбешка, во-первых, увидят, нельзя; во-вторых, вечер же, поздно! — Гарри вытянулся на диване и уронил с ноги тапок, который тут же был подхвачен драконом.
— Не, бомбить не буду… О, микрофончик, щас спою. — Тот закатил свои жёлтые «фары» и, не особо-то прислушиваясь к Гарриным предостережениям, проникновенно, подражая крунеру, запел. Вернее, зашептал так сексуальненько и на удивление мелодично:
Уж вечер...
Облаков померкнули края,
Последний бздык на башне Хога умирает;
Последняя моя летящая струя
Мочи — и прямо в тыкву магу падает,
Попада-а-ает!
Драко поморщился, неаристократично и резко, будто кот от блошиного укуса, потряс мизинцем в засвербевшем от драконьего бельканто ухе и, многозначительно хмыкнув, показал Поттеру газетный разворот:
— Кстати! В Пророке написали, как некий дракон, которого по своему обыкновению приютил сердобольный профессор Хагрид, злостно создавал помехи учебному процессу в Хогвартсе. Попечительским советом в Министерство направлена официальная претензия, состоящая из сорока шести пунктов, составленных по жалобам учащихся, особого внимания среди которых заслуживает номер тридцать девятый: обоссывал… э… Цитирую: «Мочеиспускался на всех с Астрономической башни… резвился... и орал, что…»
— Гы, — вырвалось у Гарри нервно.
— Не «гы», а Чайковский с Жуковским. — Бомбей откашлялся, как оперный певец.
— Что ты школьникам… исполнял? — огромным усилием стараясь быть серьёзным и строгим, спросил Поттер.
— Я фонтан любви, фонтан живо-о-ой! — пропел в ответ дракон.
Драко положил перед Поттером свиток и перо:
— Пиши правила. А этот эстествующий экстремист пусть выучит наизусть и соблюдает!
— Какие? — удивился Гарри.
— Проживания Великого Сапфирового Бомбея в цивилизованном обществе. Пункт первый: не есть никого живого, мёртвого — тем более не есть; пункт второй: в саду не сра... не испражняться ближе, чем в миле от дома, исторические памятники не обгаживать ни на лету, ни с боку (как в прошлый раз завалил навозом вход в метро!); пункт третий: не воровать на распродажах, притворившись ветерком в невидимом виде...
— Как-то глупо получается, Драко, не находишь? — Поттер оторвался от письма под диктовку. — Всё же какие-то животные штуки… в смысле, он же разумный.
— Разумные столько не жрут и в почтальонов говн... не швыряются, короче! — отрезал Малфой, рубанув воздух ладонью (Гарри аж залюбовался им — решительным, настроенным на великие дела, бесстрашно глядящим вперёд пламенным взором…). И, слегка задумавшись, продолжил: — Не бесить портреты, не... нумерацию там сам проставляй. — Он загнул уже все пальцы на руках и пошёл по второму кругу.
Через час дракон, сперва с любопытством заглядывавший законотворцам через плечи, сладко посапывал на коврике (свадебной двуспальной перине леди Вальбурги) в прихожей, перегородив её так плотно, что и таракан бы не прополз. А Гарри и Драко всё продолжали вносить новые и новые «не» в свиток правил, загнувшийся рулончиком на полу. На сто тридцать четвёртом абзаце перо выпало из расслабленной руки Поттера, резко заснувшего на плече Малфоя, который бормотал с закрытыми глазами:
— …На Уимблдоне мячики не ловить, хвостом не отбивать, на подлёте не глотать. В аэропорты ни ногой, ни лапой, за самолетами не гоняться…
*
Румынское «Событие дня» — было единственным изданием, где промелькнула информация о сенсационном извержении вулкана на горе Молдовяну и об эпидемии странной болезни, поразившей многих жителей Арджеша: в полицейские участки Кымпулунг-Мусчела и Брашова поступило несколько звонков от перепуганных очевидцев, якобы лицезревших над своими домами полёт стаи гигантских ящероподобных птиц. Взбаламутившая Европу статья, принятая за газетную утку, вскоре была опровергнута лично главным редактором «Evenimentul zile», который извинился перед читателями за публикацию непроверенной информации и объяснил удивительные события в некоторых жудецах Румынии проходившими в Карпатах военными учениями, во время которых испытывались сверхсекретные виды современного вооружения.
— Двойной Империус, применённый к магглу… — Осунувшийся Поттер, даже не снявший аврорской экипировки и не расстегнувший узкий воротничок, без сил опустился на диван и, сокрушённо покачав головой, закрыл глаза. Малфой, выглядевший не лучшим образом, разве что немного менее пыльный и помятый, тяжело сел рядом.
Продолжил Гарри, казалось, спустя целую вечность:
— Не знаю, каким чудом удалось замять эту бучу. — Он вздохнул. — Если бы Чарли накатал жалобу в Министерство, и если бы Гермиона действовала чётко по служебным инструкциям, то нас с тобой, любимый, уже сейчас щекотали бы дементоры. Шутка ли — такое вопиющее нарушение Статута, да ещё с серьёзным материальным ущербом и публичной оглаской. Хорошо, что обошлось без человеческих жертв. На этот раз наш тёмно-голубой малыш зашёл слишком далеко.
Гарри и Драко угрюмо переглянулись и синхронно кивнули. Поттер при этом показал большим пальцем на потолок, с которого сыпалось заметно больше пыли, чем обычно, и раздавался глухой скрип вперемешку с похожими на вой ветра стонами.
— Переживает, — прошептал он.
— Прячется, сволочь, на чердаке, — ещё тише согласился Драко.
— Ну чего сразу сволочь то?! — возмущённо и одновременно обиженно заревело сверху.
— Слух у гада отменный, — констатировал Поттер.
— В отличие от мозгов, — в полный голос, ещё и специально повысив его, заметил Малфой.
— Я ничего не делал! — Из камина вырвалось облако сажи — вероятно, дракон сопел в дымоход. — Они тупые, слов не понимают. Совсем оскотинились. Я им — «Кататься!», а они посёлок стали рушить. Животные! Я не виноват, что они озверели, думал, разумные; это рыжий их довёл — язык забыли, в стойлах стоят, как коровы, — позор!
— Угу, позор, — без эмоций согласился Поттер, снова закрыв глаза.
Малфой нервно хрустнул костяшками сжатых кулаков, но взял себя в руки и почти спокойно подошёл к окну. В котором тут же показалась перевёрнутая драконья морда, зачастившая плаксиво:
— Как дело-то было, вам не интересно? Повернул я в этой Трансной Львании, львов что-то не заметил, ни простых, ни в трансе. Сел недалеко от гор, в горах, то есть; хотел прочитать название, там как раз на табличке написано что-то про кемпинг. Думаю, или уже Индия? «Шо такое Кымпулунг?» — спрашиваю местного, ну до того, как он отрубился. Ладно, пусть кемпинг — значит, мне дальше в горы. Мужчел (1) — было тоже написано — типа для самцов людских, мож, сортир, мне было не надо, я полетел дальше. И какое же мне было уготовано разочарование — у них не только язык дурной и овцы невкусные, у них ещё и драконы — гов-но! Слабаки и подлизы — домашний скот, короче. Бессмысленный и беспощадный облом! И…
— Сколько этот Гамельнский Крысолов из заповедника драконов увёл? — перебил его Драко, обращаясь к Поттеру.
— Больше пятидесяти с детёнышами, — не открывая глаз, ответил вяло тот. — А, как два пальца…
Драко приблизился к оконному стеклу, ткнулся в него лбом и, глядя ровно в огромное, светящееся жёлтым блюдце перевёрнутого бомбейского глаза, тихо попросил:
— Можешь сделать так, чтобы я тебя больше не видел?
— Пф! Да сколько угодно! — Окно загородила крылатая тень. Бомбей, совершив изящный кульбит, повис на одном когте под крышей, с которой во двор полетели обломки черепицы. — Всё равно с вами скучно. Только лизаться и умеете, сексисты, сексуны… Полечу китов подразню. Передайте Кричеру, чтоб ужинал без меня.
— К завтраку вернётся, — трагически констатировал Поттер.
— Надо что-то делать. — Обернулся к нему Драко, проводив взглядом растаявшую в облаках фигуру дракона. — А то он дом разрушит. И нашу жизнь.
— Не начинай, — отмахнулся от него Гарри, — убивать мы его не будем, просто не сможем, да и не так это просто. Воспитанию он не поддаётся. Сдать его невыразимцам на опыты?
— Вернуть в естественную среду обитания.
Гарри встрепенулся:
— Чего?!
— Я долго думал, — Малфой закусил губу, — и пришёл к выводу, что это единственный вариант. Пока он не сровнял с землёй эти стены, да и всю Британию с половиной мира заодно, надо вернуть его туда, где он столько лет сидел и не мог освободиться. Кстати, в прошлый раз за что посадили его, что он тебе напел, не помнишь?
— В… воду… которая его держала… В озеро Вирнви?! — как сомнамбула пробормотал Гарри.
— Именно. Его там что-то и до озера держало, стало быть, магия сильная — эндемическая. Ну, — у Драко заблестели глаза, — попробуем, а, Гарри?
— Рискнём! Тем более что мы ничем не рискуем! — обрадовался совершенно проснувшийся и вмиг повеселевший Поттер. — У нас впереди целая ночь. Есть план?
— Разумеется. — Горделиво закивал Малфой. — Сейчас кое-что тебе покажу.