- А проклятие?
Люциус вздохнул и погладил его по спине:
- Проклятие, вероятно, предназначалось мне, но нельзя быть уверенными в этом наверняка. В любом случае, мы с Кингсли отдельно друг от друга – только половина хорошего министра. Поэтому ты мне так нужен в аврорате, Сев.
- А еще лучше, чтобы со мной был и Поттер, да?
- А еще лучше, чтобы с тобой был и Поттер, - усмехнулся Люциус. – Но чего нет, того нет. – Он помолчал. – Есть еще кое-что, что тебе следует знать.
Северус вздохнул. Он так и чувствовал, что во всем этом есть еще какой-то подвох.
- Время от времени я сплю со Скитер. Но даю тебе слово, как только все закончится, я с ней порву.
Что ж, это было по крайней мере честно. Но не сказать, чтобы приятно.
Люциус вытянул руки и стиснул Северуса в объятиях.
- Я даю тебе слово, - повторил он.
- Как будто это может иметь значение на фоне того, что ты вообще женат… - Северус обманывал сам себя.
- Мы спим в разных спальнях с конца войны.
- Даже так?
Люциус перекатил его и навалился сверху, погладил по волосам, поцеловал в шею и снова погладил:
- Я обещаю, Сев. Порву со Скитер, как только это станет возможно.
- К тому времени у нее будет уйма компромата на тебя.
- Ну, у меня теперь тоже на нее кое-что есть, так что в крайнем случае обменяемся. Я брошу ее, обещаю. Как только Кингсли вернется, и нас снова станет двое.
Он слегка отстранился, потом задрал сорочку Северуса и, наклонившись, провел языком вдоль уже твердого члена, от основания к головке, подразнил уздечку и снова вернулся к основанию. Северус забывал, как дышать, с трудом удерживая себя от того, чтобы вцепиться Люциусу в волосы и подталкивать и направлять, заставить его взять в рот член целиком. Это уже казалось верхом наглости, тем более что это было утро и Люциус не наложил очищающих чар. Но Люциусу, кажется, и дела не было до смущения Северуса. Он вылизывал, посасывал, всасывал, потом принялся нежно перебирать яички и одновременно втянул член в рот. Северус взвыл и стиснул зубы. А Люциус оставил на секунду член в покое, поцеловал Северуса в живот и потом снова принялся сосать, движение его губ становилось все интенсивнее. Северус пытался не толкаться, пытался быть осторожным, но Люциус сам брал все глубже, все быстрее, и Северус сорвался – толкнулся раз, другой. Люциус отстранился с глубоким, словно шедшим откуда-то из живота, стоном и снова насадился ртом. Потом выпустил член, оттолкнулся от Северуса, но не вскочил с кровати, а, напротив, перекинув ногу через бедро Северуса, приподнялся и принялся вводить его член в себя.
У Северуса даже в глазах потемнело от того, как его сдавило. У Люциуса лицо перекосило от боли, но на все попытки оттолкнуть он ответил тем, что стал насаживаться еще сильнее.
- Что ж ты делаешь?! – воскликнул Северус, когда тот вошел до конца. Золотистые пряди намокли и спутались, обвисли мочалкой, по шее, плечам Люциуса стекал пот.
- Но так ведь тебе больше нравится, не так ли? – спросил он, болезненно кривя губы. Потом наклонился и, безуспешно попытавшись протиснуть руки Северусу под спину, поцеловал его. – Тебе так больше нравится, - прошептал, - правда ведь?
Северусу было не до анализа. Он дурел от ощущений, от близости Люциуса, от его волос на своих щеках и шее, от вкуса его рта, который можно было вот так просто вылизывать, и от мысли, что можно быть внутри Люциуса и что это не случайно, не ошибка, за которой последует наказание – Люциус принадлежит ему, весь, он, Северус, может делать с ним все, что хочет. И он приподнял Люциуса, удерживая его в сидячем положении, скользнул ладонями по торчащим соскам, вырвав сдавленный стон. Потом прошелся по бедрам, прижимая добычу к себе все сильней.
- Да, - шепнул Люциус, откидывая голову назад. – Да, Сев, пожалуйста.
Он приподнялся на его члене до половины его длины и снова насадился до конца. Выдохнул хрипло, и…
- Еб твою мать! – донеслось от двери.
Таращась на них обоих, у входа стоял совершенно обалдевший Гарри. И выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Северус только мысленно вздохнул.
Положение спас Люциус.
- Мистер Поттер, вас не учили, что вторгаться в личную спальню другого человека – весьма и весьма невежливо? – осведомился он таким тоном, будто здесь не происходило ничего неординарного. Затем медленно распрямил спину, величественно тряхнул волосами и слез с члена Северуса с поистине кошачьей грацией. Потом небрежно призвал халат и, одевшись, принялся неторопливо завязывать пояс.
Северус последовал его примеру и сел на постели, следя за тем, чтобы движения получались четкими и размеренными.
- Подожди в гостиной, - бросил он Гарри, который во все глаза смотрел на Люциуса, с презрением закусив при этом губу и явно не собираясь уходить.
В ответ на слова Северуса Гарри кивнул и вышел, бросив на Люциуса взгляд, который говорил: а с тобой мы разберемся позже. Люциус, проигнорировав его, сел в кресло, с самым невозмутимым видом положил ногу на ногу и призвал халат для Северуса.
В коридоре перед дверью в гостиную Северус помедлил, чувствуя, как уходят остатки мужества. Люциусу-то нечего было терять, а вот ему… И ведь он всегда знал, что нельзя получить все одновременно. Но все равно осмелился действовать так, будто это было возможно. Болван! Идиот! Он глухо застонал от бессилия и толкнул дверь.
Гарри стоял у окна, того самого, и вертел в руках палочку, как будто хотел показать, что еще не оставил идею расправиться с Люциусом.
Северус остановился напротив. Гарри взглянул на него исподлобья и ничего не сказал. Северус помолчал тоже. Он не видел смысла объясняться или оправдываться. С первым и так все было ясно, а со вторым – он вдруг ясно почувствовал, насколько за сорок три года жизни ему надоело быть преступником в глазах других. Даже Лили никогда не одобряла его до конца с того момента, как он начал дружить со слизеринцами. Он долгие годы чувствовал себя виноватым за то, что не слушал ее, а сейчас понимал, что она бы вырвала его из единственной среды, которая худо бедно принимала его, и ничего бы не дала взамен. Уж не компанию же Поттера и Блэка. Все сложилось так, как сложилось, а если существовало пророчество, то, наверное, ничего и не могло произойти иначе, даже смерть Лили… Наверное…
Гарри все молчал.
- Полагаю, завтра мне тебя не ждать? – спросил Северус.
- Что? – вскинулся Гарри, но выражение его лица тут же смягчилось. – Не думал же ты, что я тебя брошу из-за этого мерзавца? – спросил он.
- А что еще мне прикажешь думать? – тихо ответил Северус. – Ты ворвался в мою спальню, продемонстрировал свое возмущение моим выбором, вероятно, моей ориентацией…
- Нет, нет! – горячо перебил его Гарри. – Я просто беспокоился за тебя. Я хотел показать тебе утреннюю газету, а ты не откликнулся. Обычно ты в это время уже встаешь, ну и я… Энди еще вчера со мной связывался, спрашивал, не случилось ли чего с тобой, так толком ничего и не объяснил, но просил приглядеть. Конечно, я приду готовить зелья завтра. На следующей неделе кончится стабилизирующее, надо запастись.
Северус тихонько выдохнул.
- Я только… - Гарри отвел глаза в сторону. - Ты знаешь, что он спит со Скитер? – выпалил он. Помолчал и принялся объяснять: - Рон рассказывал, как мерза… как Малфоя прихватили во время рейда в Лютном после убийства Джимми Хопкинса. Это тот его друг-автор, помнишь, я тебе рассказывал, мы пили с ним вместе. В Джимми кто-то послал с десяток-другой Круцио, и у него отказало сердце. Малфоя прихватили во время рейда, а потом в аврорат пришла Рита и сказала, что Малфой был у нее всю ночь, даже предложила дать показания под Веритассерумом. – Оттараторив это, Гарри вдруг сник: - Я не хотел тебе говорить, но… вот…
- Все в порядке, - сказал Северус. – Я уже знаю.
Гарри посмотрел на него недоверчиво.
- Ладно, - вздохнул он. – Но если эта ско… если этот… Короче, если что, дай мне знать. И я не буду отменять чары.
Северус улыбнулся. И Гарри неловко улыбнулся в ответ. Было видно, что он все еще не отошел от сюрприза, но напряженность между ним и Северусом таяла.
- Так значит, завтра мне тебя ждать? – уточнил Северус.
Гарри фыркнул.
- Разумеется, - отрезал он. - Ладно, я пойду, а то у меня уже скоро матч. Кстати, вазы я склеил, но они очень плохо поддаются чарам. В следующий раз, если разобьются, придется реставраторам нести. – Он уже двигался по направлению к выходу. – И посмотри газету – там, на столе.
Дверь за ним захлопнулась. Северус вцепился руками в ближайший стул – пока разговаривал, еще держался, а теперь вдруг от пережитого напряжения ослабли ноги. И все же он заставил себя встряхнуться, дошел до стола и развернул выпуск «Пророка». И присвистнул – с газетной страницы, в удивлении изгибая бровь, на него смотрел он сам.
========== Глава 22. Наследство ==========
Статья называлась без затей – «Пожиратель – изобретатель антикруциатусного зелья?» Скитер (а кто же еще?) писала, что в распоряжении редакции оказался любопытный документ – протокол допроса под веритассерумом Закарии Миллера, племянника и наследника великого зельевара Томаса Миллера. На допросе Миллер признался, что после смерти дяди уничтожил все свидетельства того, что разработки антикруциатусного зелья, спасшего жизнь и здоровье многих магов, принадлежали не Томасу Миллеру, а Северусу Снейпу. Кроме того, Закария Миллер уничтожил завещание Миллера, в котором тот признавал Северуса Снейпа единственным наследником всего своего состояния. Как стало известно Скитер, некто, знакомый с положением дел и пекущийся о восстановлении доброго имени покойного Северуса Снейпа, инициировал закрытое заседание Визенгамота. По его итогам Закария Миллер был приговорен к двум годам тюрьмы и изъятия в пользу наследников Северуса Снейпа имущества на сумму, равную наследству Томаса Миллера, а также приличному штрафу в государственную казну. Однако, по сведениям Скитер, Закарии Миллеру удалось скрыться в Восточной Европе.
Северус свернул «Пророк» и снова бережно разгладил страницу. Он понятия не имел, где Скитер могла достать эту колдографию. Снимку было лет двадцать, не меньше, и Северус выглядел на нем на удивление прилично. Молодой преподаватель, застигнутый врасплох. Мантия на снимке явно была зимней, плотной, и Северус смутно припомнил, что, кажется, кто-то щелкнул его на Рождество вместе с Роландой. И точно, с правой стороны кто-то тянул его за рукав за границу снимка. Роланда могла быть порой довольно фамильярной…
Люциус все еще сидел в кресле, потягивал наколдованную воду. Мокрые волосы липли к его плечам.
- Рассчитываешь, что Поттер сменит гнев на милость, узнав, как много ты для меня сделал? – спросил Северус, опускаясь на постель.
Люциус пожал плечами.
- Мне кажется, ты так ничего и не понял, - сказал он.
- Не можешь же ты всерьез рассчитывать, чтобы я поверил в то, что ты влюбился в меня… - Северус даже не попытался сдержать себя. – И когда же, позволь узнать, это радостное событие произошло? Может быть, когда я блевал на твои колени после получения метки? Или когда ты узнал, что благодаря мне отправился в Азкабан после столкновения с Поттером?
Самое меньшее, что Люциус должен был сейчас сделать – встать и уйти. Но он не встал и не ушел, а вместо этого посмотрел на Северуса очень странным взглядом, в котором проскальзывала жалость.
- У тебя есть думосбор? – спросил он.
- В гостиной в бюро.
Оставшись в комнате один, Северус провел ладонью по постели, на которой еще так недавно он лежал вместе с Люциусом. Нет, ну нельзя же в самом деле рассчитывать… Да и что такое «любовь» в понимании кого-то типа Люциуса? Насколько его хватит теперь, когда он получил свою игрушку?
Три минуты спустя он нырял в воспоминания Люциуса. Точнее, в одно-единственное. Северус очутился посередине темной, судя по отсутствию окон, подвальной комнате. Прямо перед ним стоял массивный письменный стол. За ним сидел Люциус, обе его руки вцепились в лежащий перед ним потрепанный фолиант. Северус разглядел потемневшие металлические уголки на черной кожаной обложке. Вокруг – на столе и на полу - валялись самые разнообразные книги и свитки. Под потолком парили свечи, и выглядело это так, будто они только что от сильного испуга выпрыгнули из люстры и сбились в кучу и теперь продолжали жаться друг к дружке. Комната была окутана желтоватой дымкой. Сам Люциус казался очень усталым. Под глазами виднелись темные круги, волосы спутались, рукава домашнего халата, расшитого серебром, были заляпаны желтыми пятнами.
Люциус раскрыл книгу. Северус подошел к столу поближе и похолодел. Судя по знакам и символам на титульном листе, это был один из трудов по некромантии. Люциус вынул закладку – простой лист бумаги - и с мрачным удовлетворением на лице просмотрел ее на свет, Северус разглядел на ней даты своего рождения и мнимой смерти. Под ними шли даты рождения его родителей, Люциуса и магические формулы.
Внезапно раздались шаги. На лице Люциуса, явно не ожидавшего их, отразился испуг. В дверях стояла Нарцисса.
- Нет, нет, как ты попала сюда? Ты не должна была… Впрочем, это даже хорошо – ведь я один могу не справиться, - лихорадочно забормотал он. – Видишь, - он положил лист с формулами обратно в книгу и стал водить по нему указательным пальцем, - я все рассчитал. На шестой день шестого месяца – самое лучшее время, когда можно это сделать. Это завтра. Завтра все получится, я уверен. Нужно много силы, потому что такой маг, как Северус… Но у нас есть еще его восстанавливающие зелья. Это даже забавно – использовать его собственные восстанавливающие зелья. Вот, смотри, - Люциус ткнул пальцем в строчку под символом средневековых магов – печати Соломона, - здесь говорится, как преобразовывать стихию и соединять ее с его спящей силой… - И вдруг он словно выдохся: - Нет? Ничего не получится, да? Потому что у меня нет его тела?
Он вскочил и посмотрел на приближающуюся Нарциссу так, как провинившаяся и побитая собака смотрит на хозяина.
- Ну, скажи же мне? Ты думаешь, что ничего не получится?
Нарцисса не ответила, просто молча обняла его и стала чуть раскачиваться вместе с ним, словно баюкала маленького ребенка. Люциус еще бормотал что-то ей в волосы, но голос его становился все глуше и глуше.
Вынырнув из воспоминания, Северус оглянулся. Люциус стоял у окна и нервно поигрывал кистью от шторы, видимо, ожидая его реакции. Северус вздохнул и пошел к нему, привлек к себе, нежно поглаживая спину.
- Прости, - сказал он. – Я должен был сообщить тебе.
- Ты ничего мне не должен, - высокомерно перебил Люциус, но не отстранился. – И я тебе ничего больше не должен за спасение Драко, помощь Нарциссе и освобождение нас всех от Лорда, - пробормотал он в воротник халата Северуса.
- Да, да, - улыбнулся Северус, обхватывая его все крепче и с наслаждением вдыхая такой родной запах. – Ты говорил мне, что я ничего не понял. Но, помнишь ли, как только ты начал так хорошо объяснять, нас прервали. Я был бы не против, если бы ты повторил объяснение.
У него были некоторые ожидания, что Люциус может оттолкнуть сейчас, но тот без каких либо слов заткнул его поцелуем, и таким образом новое объяснение началось.
А когда закончилось – теперь уже Люциус лежал головой на груди у Северуса, а Северус перебирал золотистые пряди, и сердце его сладко замирало от мысли, что он имеет полное право вот так прикасаться к ним.
- Ты спрашивал, когда… - заговорил вдруг Люциус, потираясь щекой о жесткие волоски. – С самой первой недели нашего знакомства я знал, что из тебя вырастет. Твой взгляд с вызовом всему миру порой пугал даже меня. И мне гораздо интереснее было возиться с тобой, чем общаться с сокурсниками.
Люциус закончил на этом, но остальное было и так понятно. Через какое-то время он, конечно, обнаружил, что интерес заходит еще дальше, но много лет успешно боролся с ним, напоминая себе о разных недостатках Северуса, например, о том, что связь с сальноволосым полукровкой не сделает чести главе рода Малфоев. Потом шкатулка показала ему что-то такое, что Люциус уже не смог сдерживаться. Или, уместнее сказать, не счел нужным.