========== 1. Hope never dies ==========
Шепард лениво следила за проплывающими пейзажами Цитадели, откинувшись на спинку кресла аэрокара. Она настроила автопилот, который должен был доставить ее на Силверсан Стрип, где располагалась квартира, подаренная Андерсоном еще во времена войны со Жнецами. Удивительная щедрость, однако адмиралу все равно не суждено было вернуться сюда. От этой мысли неприятно защемило где-то внутри. Коммандер до сих пор чувствовала вину за то, что не смогла ничего сделать для Дэвида, ставшего для нее капитаном, наставником и другом. Девушка тяжело вздохнула и попыталась сосредоточиться на более позитивных вещах.
Поток транспорта был настолько плотным, а продвигался так медленно, что добраться до дома начинало казаться невыполнимой задачей. Складывалось впечатление, что народу на Цитадели стало еще больше, чем до войны. Станция оказалась не просто последним кусочком паззла в загадочном оружии против Жнецов, но и «сердцем» их нападения, если вообще можно так выразиться. Она оказалась хранилищем искусственного интеллекта, который управлял древними машинами и руководил жатвой из цикла в цикл. Удивительно, как галактическое сообщество быстро забыло обо всем этом и вернуло Цитадели ее былой статус. Шепард впервые после победы побывала здесь почти два месяца назад и, надо сказать, была крайне удивлена, насколько тут все стало по-прежнему. И лишь не функционировавший и еще восстанавливаемый один из «лепестков» станции напоминал о том, что меньше двух лет назад это место стало не только могилой для сотен тысяч представителей разных рас галактики, но и практически предвестником конца света.
Самое удивительное, что та часть Цитадели, где располагалась квартира Шепард, практически не пострадала, поэтому стоило только сделать небольшой ремонт после всего произошедшего, как можно было снова жить там с комфортом. Хотя коммандер, скорее всего, вряд ли бы вернулась сюда, если бы не определенные обстоятельства. И стоило только подумать об этом, в памяти сразу всплыли образы самого тяжелого для девушки периода ее жизни. Ей предстояло принять труднейшее и тяжелейшее решение, какое только можно представить — жить или умереть той, кого она любила всем сердцем. С одной стороны, Шепард эгоистично не хотела отпускать Лиару, не зная, как вообще можно справиться с такой потерей, но с другой она прекрасно понимала, что не могла позволить ей провести остаток жизни подключенной к аппаратам жизнеобеспечения в вегетативном состоянии. Именно поэтому она решилась на тест, предложенный доктором Джейс, азари, что возглавляла команду, разработавшую сыворотку от яда гибрида. Он должен был показать, есть ли вероятность того, что Лиара сможет прийти в себя и восстановиться. Под полным контролем и надзором группы врачей Т`Сони отключили от аппаратов, и дальше все зависело только от нее — сможет ли она сделать вздох самостоятельно.
Шепард никогда в жизни не забудет того чувства, когда она ждала хотя бы незначительного движения грудной клетки азари, способного подарить хоть малюсенькую надежду. Коммандер напряженно следила за малейшим изменением, каким-нибудь крохотным движением, но ничего не происходило. Она в отчаянии посмотрела на Рэйну, поинтересовавшись долго ли еще ждать. Доктор дала Лиаре еще несколько минут, прежде чем делать какие-либо выводы. Шепард сжала бортик кушетки так сильно, что побелели костяшки пальцев, и почувствовала, как по щеке покатилась слеза, а за ней и еще одна. Она смахнула их и глубоко вдохнула — в любой ситуации она продолжала оставаться собой и не хотела показывать слабости при посторонних, хоть с каждой секундой желание просто разрыдаться становилось все невыносимее.
Прошло уже несколько минут, Джейс покачала головой и, прошептав: «Мне жаль, коммандер», распорядилась, чтобы пациентку подключили обратно к приборам. Когда команда докторов засуетилась, Шепард опустила голову и закрыла глаза, изо всех сил борясь с желанием просто выплеснуть наружу все эмоции. А делать это она умела только одним способом — крушением всего, что попадается под руку.
Девушка решила, что ей лучше уйти и остаться наедине со своими неконтролируемыми чувствами, как вдруг услышала какой-то неясный звук, чудом пробившийся сквозь гул копошащихся врачей. Она взглянула на Лиару и была готова поклясться, что заметила хоть и едва заметное, но все же движение ее груди.
— Рэйна! Вы это видели? — спросила Шепард у доктора, опустившись к самому лицу Т`Сони.
— Видела что, коммандер?
— Она сделала вздох! — взволнованно прошептала девушка, гипнотизируя лицо неподвижно лежащей азари. — Она сделала это и сделает снова!
— Я не заметила никаких изменений, — мягко сказала Джейс, — боюсь, что это могла быть игра вашего воображения. Когда нам чего-то хочется…
— Нет! — твердо перебила ее Шепард. — Я уверена в том, что видела, доктор.
Рэйна жестом остановила других врачей, и в лаборатории воцарилась тишина, многотонным грузом давящая на коммандера, прошептавшую: «Ну же, Лиара, пожалуйста». Она сжала руку Т`Сони и всеми силами боролась с искушением броситься к ней, чтобы вдохнуть воздух в легкие насильно. Джейс снова покачала головой, но в следующий миг грудь азари слабо, едва заметно, но двинулась. Прошло еще около десяти мучительных секунд, прежде чем это снова повторилось. Интервалы между вздохами были разными и непостоянными, но Лиара совершенно точно дышала.
— Рэйна… — только и смогла выдавить из себя Шепард, переведя взволнованный и наполненный слезами взгляд на доктора.
Она некоторое время не отзывалась, внимательно следя за пациенткой, но уже в следующее мгновение начала отдавать распоряжения команде. Азари тут же засуетились и весьма бесцеремонно оттеснили Шепард в сторону. Но ей было все равно, она едва сдерживала эмоции, рвущиеся наружу. Эти слабые вздохи заставили уже практически погасший огонек надежды разжечься с новой силой.
Однако радость оказалась недолгой. Лиара по-прежнему не приходила в себя, хоть и уже дышала самостоятельно. Коммандер приняла решение перевезти ее с Тессии на Цитадель, где договорилась с лучшими неврологами и нейрохирургами галактики о том, чтобы они вместе разработали возможные методы вывода азари из комы. И хоть Рэйна была талантливым врачом, все же это — не совсем ее специализация, однако она согласилась следить за прогрессом и оказывать посильную помощь, если потребуется.
Адмирал Хакетт решил продлить отпуск, предоставленный экипажу после подавления основных очагов нападения рахни-гибридов. Шепард подозревала, что к этому приложила руку ее мать. Им пока не удалось увидеться лично, но Ханна постоянно справлялась о состоянии Лиары и понимала, как коммандер тяжело переживает все происходящее. А еще она прекрасно знала свою дочь, и если «Нормандия» вернется в строй, то Шепард не сможет находиться в стороне и обязательно помчится куда-нибудь, не в силах бросить команду. И была права. Однако обе понимали, что это нужно ей сейчас в последнюю очередь. Девушка и так была практически сломлена происходящим, а быть еще и вдали от дочери и Лиары — самое неудачное решение из всех, что только можно представить. Стивен распорядился, чтобы на Цитадели фрегату провели чуть ли не капитальный ремонт, что наверняка займет еще кучу времени. И хоть Шепард уже порядком устала от бездействия, но была ему очень благодарна, ведь сама бы ни за что не решилась на то, чтобы продлить отпуск.
В больнице Гуэрта, где расположили Лиару в одной из самых дальних и уединенных палат, коммандер бывала каждый день. А иногда и вовсе оставалась в ней на ночь. Передвигаться по Цитадели лишний раз ей не хотелось, чтобы не нарваться на очередного репортера. Двоим, особенно наглым, она уже успела разбить камеры, и только ленивый еще не обсудил это в новостях. В палате стояла кроватка для дочери, ну а Шепард приходилось ютиться в кресле для посетителей, что ее совершенно не смущало. Часто девушка ловила себя на мысли, что безумно хочется выпить, но запрещала себе даже думать об этом, хоть и чувствовала, что может сорваться в определенный момент.
В один из серых дней Шепард с трудом уложила капризничавшую малышку спать. Хелли была всецело права, говоря о том, какая она непоседливая и своенравная. Всего два месяца от роду, а она уже практически диктовала свои условия. Помня слова Самары о том, что маленькие азари чувствуют все эмоции окружающих, коммандер старалась держать себя в руках, задвигая прогрессирующую депрессию куда-нибудь подальше, и все же не могла с точностью сказать, выходит ли у нее это или нет. Дочь все чаще стала плакать на ее руках, поэтому приходилось отдавать ее Эмилии — азари, которую Шепард нашла сразу по прибытии на Цитадель, чтобы она при необходимости оказывала помощь.
Вдруг ее внимание привлекла мягко отъехавшая в сторону дверь палаты, на пороге которой показалась темноволосая женщина. Быстро, но бесшумно вскочив с кресла, коммандер прижала палец к губам, чтобы ненароком не разбудить дочь. Она подошла к гостье и крепко обняла ее.
— Мам, я так рада тебя наконец увидеть, — прошептала Шепард, уткнувшись в такую родную шею.
— Как ты, малыш? — спросила Ханна, поглаживая ее по волосам.
Девушка отстранилась и взглянула собеседнице в глаза. Коммандер уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но лишь тяжело вздохнула, покачав головой.
— Давай выйдем, чтобы не разбудить малышку, — предложила Ханна, взглянув в сторону кроватки. Шепард видела, как она некоторое время колебалась, будто бы борясь с желанием подойти, но все же развернулась и направилась к выходу. Девушка поплелась вслед за ней, активировав на омни-туле режим, связывающий с датчиком кроватки — стоит ребенку зашевелиться или заплакать, как программа тут же оповестит об этом.
— Поговори со мной, малыш, — Ханна положила руки ей на плечи и пристально посмотрела в глаза.
— Я не знаю, как я со всем этим справлюсь, мам, — покачала головой коммандер. — Я толком с дочерью совладать не могу, а Лиара так и не приходит в себя. А эти чертовы доктора говорят, что остается только ждать. А я не могу ждать.
— Ты не должна терять надежды… — начала женщина, но Шепард ее прервала и резко отошла в сторону.
Не удержавшись, девушка пнула стену и развернулась к матери:
— Меня уже тошнит от разговоров про надежду! Я не хочу ни на что надеяться, я хочу, чтобы она очнулась!
— Тише, малыш, — подойдя ближе и обняв дочь, прошептала Ханна. Девушка посопротивлялась немного, но крепкие объятия матери не оставили ей даже малейшего шанса выпутаться. Да она и не хотела этого, наверное. Она уже настолько запуталась в своих чувствах, что разобраться в них пока не представлялось возможным. — Все будет хорошо, — женщина еще сильнее прижала ее к себе.
Они какое-то время посидели в холле, разговаривая на особо волнующие темы. Шепард поделилась своими опасениями относительно того, что никогда не сможет стать нормальной матерью, ведь не справляется с малышкой. Но Ханна поспешила заверить ее, что со временем она обязательно научится, ведь и сама адмирал когда-то узнавала, что такое воспитывать ребенка. Правда у нее было твердое плечо ее мужа, на которого она всегда могла положиться, тогда как единственная, кто могла бы помочь и хоть как-то направить девушку, лежала без сознания с весьма призрачными шансами очнуться.
Вдруг омни-тул запищал, оповещая о том, что малышка проснулась, и обе Шепард поспешили обратно в палату. Ханна впервые увидела внучку и настояла на том, чтобы самой ее успокоить. Женщина осторожно взяла маленькую азари на руки. Расплывшись в улыбке, она стала ее слегка покачивать, и та успокоилась уже через несколько секунд, с интересом разглядывая бабушку. Коммандер с определенной долей зависти наблюдала за тем, как в очередной раз кто-то другой, а не она сама, с легкостью успокоил ее дочь. Девушка подозревала, что подобное положение вещей связано с тем, что малышка чувствует ее внутренние терзания, поэтому ей и не комфортно, но ничего не могла с собой поделать, хоть и старалась изо всех сил загнать свою депрессию как можно глубже.
— Малыш, когда ты уже придумаешь имя моей внучке? — Ханна взглянула на дочь, продолжая мерно покачивать азари на руках. — Из-за этого у нее даже официальных документов о рождении нет. Да и нужно же к ней как-то обращаться.
— Не хочу называть ее, не обсудив это с Лиарой, — мрачно ответила Шепард. Она и сама прекрасно понимала, что прошло уже слишком много времени после рождения, чтобы малышка оставалась безымянной. Но в то же время считала, будто сдастся и проиграет в борьбе за возлюбленную, если решит, что больше нельзя ждать.
— Ты же понимаешь, что она может… — начала женщина, но коммандер ее перебила.
— Она очнется, мама! — более резко, чем ожидала, сказала девушка. — Это лишь вопрос времени.
— Хорошо, как скажешь, малыш, — предусмотрительно согласилась Ханна, и Шепард была ей безмерно благодарна.
Сейчас она представляла из себя маленький сосуд, наполненный концентрированной смесью из гнева, отчаяния и печали — в ее случае крайне взрывоопасной. Лишь небольшого повода было достаточно, чтобы все это взорвалось внутри, но ей очень не хотелось, чтобы все это вылилось на мать. В своей жизни она и так уже многое наговорила ей и снова ссориться была не намерена. Ведь у нее осталось не так много близких людей.
Вскоре Ханна покинула Цитадель, помчавшись по каким-то делам Альянса, снова оставив Шепард наедине с собой и пожирающими изнутри эмоциями, которые она пыталась подавить, либо вовсе игнорировать. Она знала, что алкоголь в таких случаях здорово помогает, но держалась из последних сил, чтобы не приложиться к бутылке.
Как всегда, в один из обычных дней девушка сидела в кресле, а на коленях лежала малышка. Коммандер корчила разные рожи, что, кажется, весьма забавляло дочь, и очередные ее капризы хоть на какое-то время прекратились.
— Кто здесь? — Шепард закрыла глаза ладонями, а потом резко убрала их от лица, высунув язык. — Тыковка!
Малышка открыла рот и потянула маленькие ручки к лицу матери, с интересом водя пальцами по шрамам на ее щеках.
— А что? — задумчиво посмотрела на нее коммандер. — По-моему, отличное имя. И тебе оно нравится. Если Лиара не придет в себя в ближайшее время, то так я тебя и зарегистрирую.
— Только через мой труп, — послышался слабый голос со стороны кушетки.
Шепард даже не сразу поняла, что происходит, сперва подумав, что начинает сходить с ума. Проводя столько времени в этих четырех стенах палаты, она иногда всерьез задумывалась о своем психическом здоровье. Но голос, ласкающий слух больше любой самой красивой во вселенной мелодии, не был иллюзией. Она подхватила дочь на руки и резко подскочила с кресла, почти в один прыжок достигнув кушетки.
— Лиара… — прошептала девушка, глядя в глаза азари, которая упорно пыталась двигаться, но у нее не выходило.
Она долгое время провела в коме, а Шепард, находившись в таком состоянии целых полгода, прекрасно знала, какой долгий период реабилитации приходится проходить после такого — учиться двигаться, ходить и вообще что-либо делать. И она была готова пройти этот путь вместе с возлюбленной.
— Все будет хорошо, не пытайся двигаться, с этим могут быть проблемы, — коммандер нежно прикоснулась рукой к щеке азари, заставляя посмотреть на себя.
Большие голубые глаза напротив буквально светились от паники, но постепенно она начала исчезать, когда девушка склонилась и оказалась совсем близко к лицу Т`Сони.
— Наша дочь… — прохрипела Лиара, а Шепард быстро подхватила инициативу:
— В полном порядке, — улыбнулась она, — и с нетерпением хочет познакомиться со своей мамой.
С этими словами коммандер расположилась так, чтобы азари смогла взглянуть на дочь. Конечно, сейчас она не могла взять ее на руки, но девушка заметила, как слезы потекли по ее счастливому лицу.
— Подожди, я вызову врача, — ловко перехватив малышку одной рукой, девушка отправила сообщение с помощью омни-тула.
— Тыковка значит? — Лиара даже попыталась усмехнуться, но голос ее по-прежнему звучал неуверенно и слабо.