========== 1 ==========
***
— Вы примите это решение! — прошипел юноша сквозь зубы и двинулся к выходу.
— Конечно, примем, — ответили ему.
Но он не обернулся, потому что и так знал, что Аро на основании его мыслей уже просчитал его дальнейшие поступки. Король вампиров был достаточно умён и был прирожденным психологом. Разве можно не быть им, если ни одна мысль, будь то человек или вампир, не ускользнет от его цепкого дара? Разве может Аро позволить себе пустить действия на самотек? Конечно, нет. Тут к гадалке не ходи… И так все ясно. Как бы Аро ни было жаль, он лучше оторвет голову обладателю вожделенного дара, чем отпустит с миром. Особенно после того, что собрался вытворить этот самый обладатель. Они поняли друг друга. Просто прекрасно. Не будет ни победителей, ни проигравших. Каждый получит, что хочет! Хотя…
Изможденный, но по-прежнему прекрасный юноша вышел из древнего здания и закоулками отправился в сторону своего убежища. Не время. Он выйдет на солнце в самый положенный час, когда пути назад уже не будет. Но, так как юноша ушел, он не слышал кое-чего, что уже сломало все его решения и планы.
Наверное, у Аро был еще один дар — дар редкой удачи. Может, правитель даже догадывался о нем, но предпочитал не распространяться. А как еще назвать тот факт, что у него на руках в самый необходимый момент вдруг оказывались «лучшие карты в колоде»? Аро рассмеялся и, как бы для самого себя, произнес:
— А вот и нет, Эдвард, теперь не примем! — и, уже громче. — Спасибо, моя дорогая Елена, ты очень обрадовала меня. Твой дар просто прекрасен, как и ты сама. Можешь идти.
Молодая светловолосая женщина поклонилась и вышла из зала. У нее еще очень много дел. Например, поговорить кое о чем с Джейн, и кое к чему ее подготовить.
— Что такое, Аро? Что показала тебе девчонка? — заинтересовался Кай.
— О, она показала мне большой секрет, который перевернет мир Калленов, уничтожит их и возвысит нас, — блаженно улыбнулся верховный правитель и вернулся на свой трон.
— И ты не поделишься со мной?
— Пожалуй, нет. В другой раз.
— Может, Марку интересно? — сделал еще одну попытку блондин.
— Что? — тихо и совершенно не вопросительно донеслось из третьего трона.
— Не заметно, чтобы ему хоть что-то было интересно, — без сочувствия ответил Аро, но, подумав, продолжил, — дорогой Кай, Марку это тем более не стоит знать. Завтра вы и так все поймете.
— Ладно, — самый молодой из трех правителей вскинул голову вверх и хищно оскалился.
Если Аро так сказал, значит, так оно и есть. Не доверять своему брату, хоть и названному, оснований не было. Аро, как и все они, действует только во благо клана. По крайней мере, они двое, ведь Марк после гибели Дидим, его прекрасной сестры, совсем потерял связь с реальностью и ушел в себя. Еще бы, Кай покрывался ужасом, стоило только представить, что могла погибнуть его кузина Афинодора, с которой он был так близок, которая поддерживала его во всем. Провести вместе три тысячи лет и потерять ее… Немыслимо!
Как бы Кай хотел, чтобы Дидим тоже была жива, но, увы, около пятидесяти лет назад она трагически погибла в стычке с Марией и ее кланом в Америке. Конечно, Марк отомстил за гибель любимой сестры, обезглавив клан Марии полностью, но Дидим это уже не вернуло. С тех пор мужчина полностью замкнулся, считая себя виноватым в гибели единственной сестры. Пятьдесят лет… Что они для вампира, разменявшего третье тысячелетие? Лишь капля в море, один миг. Но миг мучительный и долгий.
Братья всеми силами пытались вернуть Марка к жизни, но им это не удавалось. Феликс, начальник их стражи, как-то мимоходом обмолвился, что спасти Марка может только настоящая любовь. Но ни Кай, ни Аро не знали еще, что это такое — любить вечной вампирской любовью, немеркнущей с годами. Иногда каждый из них втайне надеялся однажды повстречать ее, ту самую, ради которой можно поступиться принципами или свернуть горы, а иной раз они радовались, что ее нет, ведь она быстро стала бы главной жертвой их врагов. Ведь и сейчас не все вражеские кланы были уничтожены, еще оставались безумцы, смеющие бросить вызов Вольтури. Разве не знала Мария, что и она, и весь ее клан — обречены? На что она надеялась? Но при всем этом она убила Дидим, их сестру, родную сестру Марка. На месте Дидим мог оказаться любой из них или та самая она, любовь их всей вампирской жизни.
Кай замер на своем троне и погрузился в мысли и воспоминания. Большая часть их была связана с небезызвестной семейкой, вновь доставившей кучу проблем.
По мнению самого Кая, Каллены были одним из самых проблемных кланов. И дело вовсе не в том, что они пили кровь животных, а в том, что они не заметали за собой следы. В этом веке вампиру стоит быть очень осторожным и внимательным. Прогресс знает все и обо всех. Ну, хотели они жить, не убивая людей, ходить по улице, гулять по магазинам и быть рядом со смертными — пожалуйста! Кто вам не дает-то? Но разве обязательно отправлять детей в школы? При этом меняя образовательные учреждения по два раза в десятилетие!
Правитель вампиров фыркнул себе под нос. Он никак не мог понять, как Каллены вообще из раза в раз позволяют себе такую глупость? Неужели вегетарианцы серьезно полагают, что могут жить так вечно? Что они никогда не встретят знакомых, что их не узнают? Что их не найдут по социальным службам? Можно подумать, они одни переезжают из одного конца страны в другой. К чему лишние вопросы? Каллены даже не догадывались «гостить» в других странах! Потрясающая халатность. И лицемерие.
Говорить о любви к человеку и так подставлять каждого, кто встречается на их пути! Взять хотя бы Джаспера! Он напал на эту человеческую девчонку… Не удивительно. Как они разрешают ему ходить в школу, переполненную подвижными подростками? Неловкое движение на уроке физкультуры, нож, соскользнувший на палец в процессе лабораторной, да мало ли, что может случиться? Каллены что потом, убьют весь класс свидетелей? Или сразу весь городок?
Думая об этом серьезно, Кай иной раз поражался выдержке последнего сына Калленов. Как этот Джаспер вообще выдерживает такое близкое соседство с людьми? Ведь даже ему, древнему вампиру, было бы тяжело весь день находиться в ограниченном помещении рядом с ними. О чем вообще думает этот Карлайл-гуманист? Не слишком похоже на любовь к людям, скорее — на нежелание менять привычный образ жизни. И когда до Карлайла дойдет, что нельзя играть в человека, не будучи им? Ты можешь находиться среди людей, даже общаться с ними, но человеком ты от этого не станешь. Поразительно, как такой довольно «взрослый» вампир этого не понимает, да еще и детей своих воспитал по такому принципу.
И в этом была главная проблема. Там не один Карлайл такой был, там было большое семейство. И каждый из них чудил в меру сил и фантазии! Как, как Вольтури могли им доверять? Так и приходилось время от времени следить за ними во избежание открытия главной вампирской тайны.
Сами Каллены, разумеется, думали о Вольтури иначе. Всех правителей считали монстрами и надутыми индюками, которые готовы на все ради достижения своих целей. В чем-то вегетарианцы правы, конечно. Да, есть в этом мире Вольтури. Правители! Но долг королей не только принимать решения сегодня, но и смотреть в день грядущий. Отвоевать вампирский трон — это еще полдела, каждый новый день Вольтури вынуждены доказывать свое право находиться здесь, во главе всех вампиров. Каждый новый день они принимают решения, от которых зависит не только их судьба, но и судьба всех вампиров и смертных на планете.
Это ведь не в школу ходить, не примерчики решать в свои сто с лишним лет, чем баловались все это время Каллены. Здесь нужен ум, нужна решительность, умение иногда быть жестким, если не жестоким. И способность признавать свои ошибки, что важнее всего прочего!
Но за право обладать властью всегда приходится платить. И как же всех Вольтури, а в особенности Кая, злило порой, что какая-то кучка недоучек во всеуслышание, пусть и за глаза, называла его тираном и деспотом, когда сами едва ли были лучше, если судить не по словам, а по делам.
Будь Вольтури такими, как про них говорили, разве были бы Каллены в этом мире? Разве позволили бы им питаться животными, расширять раз за разом семью?! Все это Калленов не интересовало…
Быть уверенным в своей непогрешимой святости легко. И думать при этом не надо. Удобно.
***
Я уныло разглядывала неровные горные хребты, окружающие место нашего ночлега, и часто переступала с ноги на ногу. То ли от нервов, то ли от холода. И хотя на дворе давно стоял апрель, и погода теперь радовала нас теплыми деньками все чаще, здесь, среди горных вершин, было холодно. Да и снежная буря, отбушевавшая всего пару часов назад, опустила столбик термометра окончательно.
В том, что мы здесь, не было ничего хорошего. Мы пытались оттянуть этот момент, но кто нас спрашивал? Виктория, обезумев от жажды мести, не считалась ни с кем. Боже, она обратила целую толпу случайных людей, и все вместе они убили еще больше народу… И все лишь для того, чтобы добраться до меня. Не много ли чести и вампирских щедрот для меня, простой смертной?
Виктория не знала, что ее планы уже известны, она надеялась застать нас врасплох. Собственно, мы рассчитывали на то же самое. Я хотела верить словам Джаспера о том, что оборотни станут неприятным сюрпризом для новорожденных.
Ох, как же я волнуюсь! Так сильно, что голова идет кругом, и желудок уже скрутился в узел. Тошнота так и подступает к горлу. Так, спокойно, Белла… Спокойно, все получится. У меня нет оснований не доверять Эдварду или Джейку, всем Калленам.
Ах, о чем я вообще думаю, они практически моя семья! Они обязательно защитят меня, а стая им поможет. Но я боюсь не за свою жалкую человеческую жизнь. Я боюсь за Эдварда. И хотя я знаю, что я в миллионы раз более хрупкая, да еще и при моей неуклюжести… Я все равно боюсь, что Виктория доберется до него, до нас. Перед ней у Эдварда нет физических преимуществ: ее тело не менее прочное и сильное.
Я вновь и вновь возвращаюсь к этому и к своим страхам. Сколько можно? И, хотя я мысленно обрываю себя и начинаю думать на другую тему, я невольно возвращаюсь обратно. Просто не получается думать о чем-то постороннем. Невыносимо. Скорее бы все случилось. Скорее бы все закончилось. Пожалуйста.
— Она здесь, я слышу ее мысли! — взволнованно проговорил Эдвард.
О нет, нет, как? Она идет к нам? Значит, на поле ее нет, она догадалась! Что же теперь будет?
— Она не одна! — добавил Эдвард, не дав мне справиться с предыдущей волной ужаса.
Только не это. Эдвард! Ему придется драться не только с Викторией. Он ведь погибнет! Лучше бы умерла я, лучше бы меня убили там, в Вольтерре, отпустив моего любимого. Нет, лучше бы меня сбил тот грузовик на стоянке школы, лучше бы я не приезжала в Форкс. Тогда я не испортила бы Эдварду жизнь… Но я делаю только хуже и хуже, усугубляю ситуацию каждый раз. Я знаю это. Знаю, что могу только мешать и путаться под ногами, ведь толку от меня никакого. Но я просто не перенесу, если он погибнет, если погибнет кто-то из Калленов. Я просто умру. Наверное, мне вовсе не стоило появляться на свет, ведь я приношу только одни страдания.
Дефектная. Ненужная. Лишняя. Так было всегда. Если бы не я, мои родители не терзали бы друг друга на протяжении трех лет после развода, пытаясь поделить меня. И Чарли, и Рене любили меня, но я явно была обузой на пути в новую жизнь. Я чувствовала это постоянно, глядя на каждого нового маминого ухажера, когда она уходила вечером, а меня оставляла с бабушкой. Мне было около девяти, когда мама поняла, что меня можно уже оставлять одну, когда осознала, что ей почти тридцать, и молодость уходит, когда она решила, что хочет замуж. Но мало кто не убегал от нас при первой же возможности после знакомства со мной. Я мешалась и не давала маме строить ее жизнь.
Нет, она, конечно, ни разу не попрекнула меня, но это было понятно и без слов. Ровно в тот момент, когда она плакала из-за очередного сбежавшего Джорджа или Мэтта. В эти минуты она корила себя за ошибку молодости, за ранний брак, за раннюю беременность. Она расстраивалась и боялась, что старость не за горами, и у нее она будет одинокой.
Ситуация с Чарли была не лучше. Мы мало и редко виделись с отцом. Мало знали друг о друге. Когда я выросла, стало неловко подолгу находиться рядом, да и не о чем было разговаривать. Не о парнях же! К тому же, когда я приезжала к нему на пару недель раз в году, он, конечно, был рад, но вовсе не спешил менять весь свой быт из-за моего приезда. Его жизнь была, увы, одинокой, но крепко устоявшейся, и я не смела мешать ему, путать его планы, появляясь лишь раз в год. Ведь я всегда уезжала. И это было бы нечестно с моей стороны. Втайне я всегда думала, что, возможно, не ошибись они тогда с мамой, отец женился бы впоследствии на хорошей и доброй женщине, завел бы большую семью, как он всегда и хотел… Слишком сильно Чарли обжегся впервые. Лет в пятнадцать я поняла, что отец до сих пор любит маму, и никакая другая женщина ему просто не нужна.
А что, если б меня не было? Они бы не сыграли спешную свадьбу по… Сами понимаете, по какой причине! Не начали бы быт с бухты-барахты… Они бы встречались лет пять, закончили учебу, дарили бы друг другу улыбки и любовь. Возможно, тогда, повзрослев, они приняли бы естественное и взрослое решение связать свои жизни и стали бы счастливы. Да, уже без меня. Ну и что?
Вдруг что-то рыжее мелькнуло передо мной и тут же резко пропало. И я поняла, что это Виктория. Все мысли и стенания сразу покинули мою голову, и я уже не могла думать ни о чем, только смотреть на схватку Эдварда с Викторией и еще кем-то. С ней пришел какой-то парень. Сначала Эдвард уворачивался, читая мысли противников. Но его дара было мало. Ничтожно мало!
Вампирша была очень хитрым врагом. Эдвард просто физически не мог защитить меня от их обоих и при этом победить. Как только он подбирался к женщине, ее сообщник бросался ко мне, и Эдварду приходилось нападать на него, вместо того, чтобы покончить с рыжей. Ужасно. Это было ужасно…
Хотя нет. Ужасно стало в тот момент, когда я осознала, что любимый проигрывает. Виктория и ее друг уже поставили Эдварда на колени и собирались расправиться с ним. Меня трясло от ужаса. Мысли то замедлялись, то ускорялись, и, мне казалось, что все это происходит не со мной. Все это неправда. Какой-то бред, просто кошмар, а я лежу сейчас в своей кровати и сплю, а Эдвард стережет мой сон. Виктория смотрела на меня, прямо в глаза. Она тянула, наслаждаясь нашей беспомощностью. Она смеялась, и ее смех резал мое сердце, мою душу.
— Нет! — закричала я, приходя в себя.
Мой собственный крик отрезвил меня. И я мгновенно поняла, что это не сон, это реальность! Эдварда сейчас убьют на моих глазах. Что может быть хуже? Нет. Нет, я должна что-то предпринять. Должна! Я напрягла мозг в попытке что-нибудь придумать, как-то помочь любимому.
«Третья жена не обладала силой воинов. Не было волшебства. Мужеством…» — проплыли в голове слова Билли.
Конечно. Кровь! Моя кровь. Я могу помочь Эдварду. Теперь мой черед его спасти, и я смогу. Я оторвалась от кровавых глаз Виктории и стала искать что-то острое. Камень, небольшой осколочек, оторвавшийся от скалы, совершенно серьезно намеревался стать моим спасением. Я полоснула им по руке, и в воздухе разлился металлический аромат моей крови. Виктория и ее компаньон отвлеклись. Хорошо. Просто замечательно.
И вот, ее друг не выдерживает первым и бросается ко мне. Но Эдвард, уже освобожденный от захвата, резко схватил его за горло и в один миг оторвал ему голову. Виктория бросилась на Эдварда, но их схватка не была долгой. Рыжая была просто в бешенстве, что не давало ей принимать тактически правильные решения. Очень скоро мой любимый оторвал ее голову и бросил в снег. Все закончилось! Я бы танцевала от счастья, если бы не мировая усталость, вдруг сразившая меня. Хотелось спать. Эдвард молча подошел и поцеловал меня, также молча перевязал мою руку. Мы сожгли тела двух вампиров и просто стояли, прижавшись друг к другу. Я думала о том, что теперь, когда с Викторией покончено, наверное, все будет хорошо. Больше никто нам не помешает. А через пару минут мои мысли оборвал прибежавший большой коричневый волк: