— Джейк! — кинулась я к нему и сжала пальцами густую шерсть. — Джейк, ты жив! Я рада, так рада.
— Передай им, что мы скоро будем, — отвлекли меня слова Эдварда.
— Что такое? — поспешила поинтересоваться я.
— Битва закончилась. Все в порядке, все наши живы. Эта редкая удача, Белла. Нам стоит благодарить Бога за это.
— Да, да, конечно, — повторяла я, внутренне обмирая от радости.
С моими любимыми вампирами все было в порядке, и из стаи никто не пострадал. С Викторией было покончено. Теперь уже навсегда. Что может быть лучше?
— Нам пора. Я понесу тебя. Элис видела Вольтури, они придут на поляну.
— Чего они хотят? — заволновалась я.
Ну сколько можно тревог для одного дня? Любимый вдруг остановился. Выражение его лица резко переменилось.
— Что такое, Эдвард?
— Я думаю, будет лучше, если сейчас ты уйдешь с Джейкобом в резервацию. Это возможно? — спросил тот у Джейка. — Так безопаснее для Беллы… Хорошо. Я приду за ней, когда со всем разберемся, — продолжил парень, видимо, получив мысленное согласие волка. — Не беспокойся Белла. Вольтури не пришли бы на битву маленькой группой, они слишком любят устраивать из этого представления. Но я не хочу, чтоб они видели тебя человеком. Все будет в порядке, думаю, это просто проверка. Мы договоримся.
Поцеловав меня, Эдвард бросился на выручку своей семье. Я обернулась в сторону Джейка, который уже успел перевоплотиться.
— Вот так вот, Белла. Все будет хорошо.
— Да, Джейк, спасибо. Всем вам спасибо. Сегодня… — замялась я, не зная, как точнее описать мои чувства.
— Все в порядке, я понимаю. Ты рада, что твой кровосос жив, — поддел парень.
— Джейк! — я шутливо стукнула его кулачком в голый торс, рассмеявшись. Напряжение стало потихоньку спадать. — Я рада, что со всеми все хорошо. Каллены стали для меня второй семьей, пойми. И я очень рада, что твоя стая в полном составе. Я не разделяю вас всех. И хотя между собой вы враждуете, я не могу этого принять. Нет, вы все близки для меня… — я говорила и говорила, а Джейк молча нес меня и слушал.
Я болтала обо всем подряд, лишь бы выговориться, лишь бы не молчать и не думать о том, что там, на поле, драма все еще не окончена. Я и не заметила, как мысли стали спокойнее, или я просто согрелась от горячего тела моего друга, и уснула. Наверное, на данный момент это был лучший выход для меня.
***
Когда я вернулся на поле, то заметил только догорающую груду вампирских тел. Вот они, новорожденные, созданные Викторией, чтобы навредить моей семье. Их больше нет. И это хорошо. Хотя жаль, что их жизнь оборвалась по прихоти рыжей интриганки, но… Видимо, такова судьба. Плохо то, что пожаловали Вольтури. Видение о них я уже успел прочесть в мыслях моей талантливой сестренки. Да, их было четверо. Стандартная карательная группа: Феликс, Деметрий, Алек и Джейн. Я не соврал Белле: вряд ли они идут для уничтожения всех нас. Но причина их визита тем более не ясна. Проанализировав мысли членов моей семьи, я понял, что единого мнения нет. Остается только ждать.
— Они придут через четыре минуты, — предупредила всех Элис.
— С Беллой одни проблемы, — не могла не вставить шпильку Розали.
— Брось, Роуз, давненько мы так не разминались, — шутливо поддел здоровяк Эмметт.
— Где, кстати, она? — поинтересовалась блондинка, пропустив шутку, над которой, впрочем, все равно никто не посмеялся.
Ну, не та атмосфера. Эмметта было сложно остановить. Он часто не мог найти ту грань, за которой уже не стоит шутить. Но в семье вампиров мы привыкли мириться с недостатками друг друга.
— Джейкоб унес ее в резервацию. Там она в полной безопасности даже от Вольтури.
— Разумно. Молодец, сын, — похлопал меня по плечу Карлайл.
Я обернулся к нему и вдруг увидел ее. Самую прекрасную девушку на свете. Определенно, вампиршу. Но кто она? Хотя это не важно… Невысокая, очень юная, милое нежное лицо, прямые пряди длинных темных волос, глаза цвета крови… Ну и пусть. Как же она прекрасна. «Казалось, что не притяжение держит тебя, а она», — вспомнил я мысли кого-то из оборотней. Надо же, а меня держит она, эта прекрасная царица, моя мечта. Слишком много мыслей вервольфов о запечатлении я прочитал, слишком многое я сопоставил в этот самый момент и вдруг понял, что совершенно неожиданно ко мне пришла настоящая вампирская любовь.
— Нет! — отрезвил меня крик Элис, и мы все обернулись в сторону леса, подумав о том, что Вольтури напали без предупреждения.
И только Элис с ужасом в глазах смотрела на меня. Решение принято. Я обрел свою вампирскую любовь. И это она, неизвестная мне вампирша.
— Элис? — удивился отец.
— Эдвард встретил вампирскую любовь, — со слезами в голосе произнесла сестра, — ничего не изменить. Теперь Белла…
— Ах! — прикрыла лицо руками заботливая Эсми.
Воцарилось минутное молчание, которое просто убивало меня. Убивало моими мыслями, мыслями моей семьи и искренним недоумением девушки, которая явно не понимала, что происходит.
Карлайл не нашел ничего лучше, как представить нас друг другу. Ее зовут Бри. Бри Таннер. И она пришла с Викторией, чтобы убить Беллу. Беллу, которую я так любил буквально несколько минут назад. Но это чувство померкло в сравнении с тем, что я испытывал сейчас. Бри не понимала, чего хочет Виктория, но боялась противиться ей. На поле она не принимала участия в битве, спрятавшись за валуном. Эсми и Карлайл пообещали принять ее в семью, если она захочет.
— Нет времени. Они почти пришли, — на секунду глаза Элис затуманились. — Уведи Бри. Сейчас же, — почти приказала провидица.
Я взял девушку за руку и быстро поволок в сторону нашего дома.
— Я все объясню, когда будем дома, нам нужно торопиться. Беги за мной, — уже на ходу объяснил ей я.
К счастью, она спорить не стала, и мы на всей вампирской скорости побежали вдаль от поляны. Мы бежали молча, но я попутно отмечал ее мысли. Большая часть из них была довольно сумбурна: она не знала, что делать, как себя вести, но, в целом, доверяла нашей семье. Сам факт того, что ее не убили вместе со всей армией Виктории, внушал ей надежду. Бри была рада тому, что с Викторией покончено, и она сейчас свободна. Но немного опасалась того, что нас много. Однако мы были ей интересны, и она была не против узнать о нас больше. А я надеялся только на то, что Бри решит остаться с моей семьей. Я больше не представлял своей жизни без нее.
========== 2 ==========
***
Я долгое время пребывала на границе сна и реальности. Вернее, в той самой точке, когда уже вроде бы осознаешь, что спишь и вот-вот проснешься, но все еще не можешь этого сделать. Особенно отвратительно, если тебе снится кошмар, как нередко со мною бывало. Но сегодня я пыталась скорее проснуться по другой причине — мне нужно было знать, чем закончилась встреча с Вольтури. Когда разум все-таки возобладал над дикой усталостью и желанием хорошенько выспаться, я, наконец-то, открыла глаза и увидела Джейка, сидящего в кресле рядом с кроватью. Видимо, он ждал моего пробуждения. Выглядел он странно и как-то отстраненно. Это несколько испугало меня и поселило сомнения в душе.
— Джейк… — я так и не озвучила вопрос.
Оборотень все равно меня понял.
— Звонили твои пиявки. Они все утрясли. Все живы и здоровы, у них даже пополнение, кажется, — хмыкнул юноша, а я выдохнула и счастливо улыбнулась.
— Что еще?
— Они сказали, чтобы я отвез тебя домой. У них там какие-то свои дела с этой новенькой. Ну, ты собирайся, Белла. Ванная прямо по коридору, — замялся он, — я подогрею пиццу. Давай перекусим, и я отвезу тебя домой.
— Да. Сейчас, — ответила я, блаженно улыбаясь.
Вот уж действительно, блаженная в неведении! Если бы я знала, какой новый сокрушительный удар приготовила мне судьба… Но сейчас я радовалась тому, что нам удалось выпутаться из двух огромных передряг в один день. Просто фантастика! Оборотни были живы, все Каллены были живы, дата свадьбы с Эдвардом уже назначена. Теперь все будет идеально! Это я настояла на том, чтобы мы поговорили с Чарли до битвы, и признались ему в том, что мы решили пожениться. Сказать, что Чарли не обрадовался, это все равно что промолчать. Но куда ему было деваться? Я поставила его перед фактом, и папочка смирился с неизбежностью в лице Эдварда как зятя. Мне очень хотелось, чтобы Чарли знал о наших чувствах, знал, даже если кому-то из нас с Эдвардом было суждено не пережить эту битву. Я хотела, чтоб за меня порадовался кто-то еще, кто-то очень близкий, например, мой отец. Мне хотелось разделить свою радость, показать свои чувства, словно заявить, что я люблю и любима, что мы будем счастливы. Конечно, чуть повременив, Чарли примирился с моим выбором и сменил гнев на милость. Новость сразу перестала быть тайной в крохотном Форксе. Здесь нельзя было утаить совершенно ничего! Через неделю после объяснения с отцом знакомые на улице и в магазине стали подходить ко мне и выспрашивать подробности. Что ж… Зато теперь я могла наслаждаться своим положением счастливой невесты. И, хотя приглашения еще не высланы официальным письмом, весь городок уже готовит подарки на август. Ни Виктория, ни Вольтури… Теперь никто нам не помешает. Как хорошо! Кстати, Джейк сказал о новенькой в семье Калленов. Интересно, кто она? Уж не Джейн ли изгнали под конвоем?
Ха, это, конечно, смешно, но только в качестве шутки. Аро ни за что не упустит такой драгоценный экземпляр. Если я правильно поняла, какой у него характер, то он скорее собственноручно оторвет ей голову, чем отпустит из клана, тем более, к Калленам. Нет. Точно не Джейн. Может, это кто-то из новообращенных, кто перешел на нашу сторону во время битвы? Или просто она проходила мимо и заинтересовалась таким обилием вампиров на квадратный метр. В любом случае, скоро она станет моей сестрой, и, я надеюсь, мы с ней подружимся. Хотелось бы иметь еще одну верную подругу в новой семье, кроме Элис. Уж с Розали-то подружиться точно не светит. А Эсми, как мать семьи, все-таки мать, а не сестра. Это немного разные вещи и разные отношения. В любом случае, теперь мы наконец-то будем счастливы.
— Я готова, — объявила я, входя на кухню.
Мы быстро и молча перекусили, и Джейк отвез меня домой. Попрощавшись с парнем и поблагодарив его за все, я оставила записку для Чарли на кухонном столе, а потом поднялась в свою спальню и, не раздеваясь, легла в постель и уснула вновь. Сна в доме Джейка определенно было мало после таких событий. Я заснула быстро и легко, в полной уверенности, что Эдвард скоро придет охранять мой сон, как делал каждую ночь с тех пор, как мы приехали от Вольтури.
***
А в доме Калленов в это самое время собрался настоящий семейный совет. Вампиры, которые всего за сутки пережили серьезную битву, трудный разговор с Вольтури, больше похожий на хождение по острию ножа, и невероятную новость от Эдварда, уже просто не могли сдерживать своих эмоций. Конечно, вампиры не устают физически, а морально — вполне себе. Что творилось на первом этаже шикарного особняка, не передать никакими словами! От разрушения строение спасало только чудо, ну, и еще то, что потом Эсми будет ругаться. Конечно, в основном именно последнее.
— Да, Роуз, мне тоже жаль Беллу, но я ничего больше не могу поделать. И не сравнивай меня мысленно с этим подонком, который надругался над тобой, с этим Ройсом! Я не могу жениться на Белле, потому что больше не люблю ее. И не могу заставить себя полюбить ее. Я не виноват в том, что не распознал, что мои чувства к Белле не были вампирской любовью, я не любил до этого. Мне не с чем было сравнить! Я не хочу делать ей больно, но выхода нет. Мы должны уехать, чтобы не мешать ей жить дальше. И это мое последнее слово! — в процессе своего монолога, видимо, от переизбытка чувств, Эдвард вскочил с кресла и говорил стоя. Парень отчаянно жестикулировал, помогая себе выразить мысли.
— Оставить! Ты с ума сошел? — зарычала молодая вампирша, вскакивая с кресла. — Ты не можешь опять ее оставить! Эдвард, ты просто… Животное!
— И что ты мне предлагаешь? Жениться на Белле и потом возненавидеть из-за того, что не смогу быть с Бри? Сделать несчастным себя, ее и всю остальную семью заодно?
— Но ты не можешь бросить ее сейчас! — уже во все вампирское горло орала Розали. — Я не знаю, что делать, но ведь должен быть какой-то выход?
Девушка в отчаянии посмотрела поочередно на каждого члена семьи, но все промолчали. Никто не предлагал никакого выхода из сложившейся ситуации. Розали запуталась и не знала, что ей делать. Все было так, так сложно… Совсем опечалившись, она обернулась на главу семейства — на Карлайла, уж он-то должен что-то предпринять. Но Карлайл молчал, сидя в глубокой задумчивости. Вампирша негодующе всплеснула руками.
— Брось, крошка, чего ты так кипятишься, Эдди прав… — Эмметт погладил свою красавицу по плечу и усадил обратно в кресло.
— Прав? — не согласилась «крошка».
— Розали, — тихо начал Карлайл, что не предвещало ничего хорошего, — нам всем очень жаль Беллу, — Эсми кивнула в подтверждение его слов, — мы полюбили ее как хорошего человека и как нового члена нашей семьи, но правда такова: Эдвард больше не любит ее. И, хотя мы близки, наши жизненные пути разошлись. Быть друзьями с нашей семьей будет слишком болезненно для нее. Я склонен согласиться с Эдвардом. Нам придется покинуть Форкс.
— Но, Карлайл, — печально произнесла Розали, — неужели ничего нельзя придумать?
— Ты знаешь ответ и сама.
— Подождите, но ведь мы обещали Вольтури, что обратим Беллу! — вовремя вспомнил Джаспер, который был особенно молчалив в этот день.
Дар Джаспера являлся, конечно, очень полезным и интересным, но зачастую доставлял невероятные неудобства. Как сейчас, когда в душах родственников творилось непонятно что.
— Упс! — подвел итог Эмметт, словно озвучив мысли каждого из них.
За всеми событиями предыдущего месяца Каллены настолько привыкли считать Беллу своей семьей (да и вопрос о ее обращении был делом решенным), что теперь, когда Белла оказалась третьей лишней, никто не вспомнил об обещании, данном Вольтури. И это оказалось большой проблемой для них. Потому что теперь никто не знал, что делать с Беллой, и как быть. И как сделать так, чтобы доставить ей как можно меньше душевной боли, оградить от нападок Вольтури и, желательно, все это на расстоянии. Всем было понятно, что ничего хорошего из совместного проживания Беллы и Калленов уже не выйдет.
— Я думаю, Бри нужно поохотиться. И начать привыкать к животной крови прямо сейчас. Полагаю, мы займемся этим. Мне нужно позаботиться о Бри, я больше ничем не могу помочь Белле, — Эдвард грустно улыбнулся и пошел на третий этаж, к своей новой и единственной вампирской любви.
Все остальное было теперь для него делом второстепенным.
Нет, конечно, он совсем не лгал, когда говорил, что вовсе не хочет доставлять Белле новую порцию боли и неприятностей. Но он искренне полагал, что просто не может ничего поделать в этой ситуации. Если бы он знал заранее, что Белла не является любовью его жизни, он бы поступил иначе: не общался бы с девушкой после аварии или вообще не спас бы ее, чего греха таить?! Когда такая мысль приходила ему в голову, Эдвард гнал ее прочь, но осознавал ее правильность для себя. Теперь Белла была для него довольно приятной и близкой, но проблемой, препятствием между ним и Бри. И парню было жаль, что все так сложилось, что он должен причинить Белле боль своим уходом, но отказываться от своего счастья он вовсе не собирался. Теперь Эдвард понимал, что такое вампирская любовь и вампирская страсть. Да он просто не мог не думать о Бри! Такая сила притяжения была для него в новинку. И хотя к Белле тоже раньше тянуло, теперь вдруг открылись глаза на правду: тянула вовсе не любовь, а жажда, помноженная на умение сопротивляться его дару чтения мыслей. Еще немного тянуло то, что Белла действительно оказалась стоящей девушкой: нежной, милой, открытой, доброй и умной. Но этого оказалось слишком мало. Да, к ней тянуло и сейчас, хотелось продолжать с ней общение, возможно, дружить. Но для самой Беллы это будет слишком больно. Эдвард был уверен, что они просто обязаны покинуть Форкс и начать жить теперь уже полной семьей. На другом месте. Конечно, он понял свою старую ошибку и больше не бросит Беллу одну в лесу. Он поговорит с ней. Он поступит как мужчина. Пообещает помощь и поддержку во всем, о чём она попросит. А потом уедет, чтобы не бередить ее раны. А Вольтури… А что Вольтури? Разве им есть дело до Беллы? Конечно, нет. Они переживают, как бы кто не занял их место. Вообще, Эдвард считал, что Вольтури опасаются Калленов, потому что у них много талантливых вампиров. И теперь, когда Белла будет не с Калленами, они потеряют к ней интерес и забудут о девушке окончательно. А Белла сможет начать новую жизнь, теперь уже без вампиров.
Тем временем доктор Карлайл предложил остальным членам семьи разойтись и серьезно подумать над тем, как им быть с Беллой.
Розали выходила из комнаты последней. Девушка бросила взгляд на часы. Три часа ночи. Значит, у нее, у каждого из них, осталось только три часа, ровно до шести утра, когда они по очереди озвучат свой приговор Белле. Так плохо Розали не было давно. И она отправилась в лес, чтобы подумать в одиночестве, подумать основательно и принять очень важное решение, которое вскоре перевернет жизнь не только Калленов. Но Розали не умела предвидеть будущее.