Расщелина кажется кровоточащей раной на теле мира. Впрочем, так оно и есть. Из нее все время вырываются самые разнообразные существа и вещи - от крылатых маленьких уродцев, до чего-то похожего на залитые кровью носовые платки. Малис, нашедший путь в нашу реальность, имеет мириады обличий и постоянно создает новые.
В какой-то момент рядом с Микаэлой оказался бездушный. В отличие от большинства таких, как он, этот парень сохранил рассудок - его умный и безжалостный взгляд скользнул по девушке. А потом ее голова буквально взорвалась от боли - телепатическое вмешательство, от которого эннейты обычно имели неплохой иммунитет, будучи усилено творящимся вокруг Злом, буквально рвало ее на части. Чужой рассудок, холодный и жестокий, проникал в нее, обрывая любую попытку сосредоточиться или сопротивляться. Не выдержав, она закричала.
Впервые в своей не самой простой жизни она полностью потеряла контроль над собой - безграничный страх затопил все мысли. Понимание того, что происходящее - это пролог к превращению в нелюдь, к окончательной потере себя, едва не сломило ее, превратив в воющее от ужаса животное.
Уже не думая, Микаэла рванулась, пытаясь трансформироваться, но чужой разум держал крепко, не давая мысленным командам дойти до тела. Она даже попыталась разделиться, хотя это и было самоубийством - после распада эннейта, образовывавшие его тинер и камбиамен, слившись вновь, не смогут восстановить прежнюю личность. Даже от памяти мало что останется, лишь мозаика не связанных друг с другом фрагментов. Но даже это казалось не столь ужасным, как то, что с ней делали сейчас.
А потом небеса прорезала ветвистая молния и прогремел гром, заглушивший барабаны. Хлестнул ветер, сметая костры - жертвенники, удерживавшие врата в Малис. В багровую щель портала ворвался вихрь черных искр, разрывая его в клочья. А потом хлынул ледяной дождь, растворяющий в себе все прорвавшееся зло и измененную им материю.
Так Микаэла познакомилась с Мейдоком. Экспульсив оказался одним из девяти телепатов, у которых хватило силы и смелости, чтобы пройти ритуал лишения души. И мастерства, чтобы сохранить при этом рассудок - пятеро других кандидатов после обряда стали растениями, несмотря на все меры предосторожности.
Бездушные проникли вглубь захваченной территории и своими сознаниями закрыли тех, кого еще можно было спасти. Слуги Зла не обращали на них внимания - даже маги с трудом замечают лишенных душ, когда те этого не хотят. А уж порождения Малиса, "видящие" именно внутреннюю сущность, вообще почти слепы в таких случаях.
А потом Крылатый Эль'Катель, получивший разрешение от Совета Безопасности Лиги Наций, нанес удар по всей площади, зараженной Злом. И под ударом божественного дракона - убийцы выжили только те, кто был помечен сознаниями бездушных телепатов. Надо сказать, немногие, хотя пожертвовавшие своей сутью мыслечтецы и сделали все возможное и даже немного невозможного, чтобы защитить как можно больше народа.
Но даже выжившие далеко не все смогли оправиться. Кого-то сломало длительное пребывание в Малисе, кого-то телепаты не смогли надежно экранировать от эманаций Силы Эль'Кателя, а она калечила не меньше воздействия Зла. Впрочем, мыслечтецов никто не обвинял - и без того каждый из них прикрывал минимум по полторы сотни сознаний, причем зачастую разбросанных на немалом расстоянии.
Мало кто сомневался, что Крылатые, боги - драконы империи Кариньонесс, могли обойтись и без страшного ритуала над телепатами, чтобы уменьшить потери. Но они были скованны решением Совета Безопасности Лиги Наций. А тот постановил, что единственным допустимым вмешательством с их стороны является только участие Эль'Кателя в прямой атаке. Все прекрасно понимали, что Убийца не будет щадить никого.
Но это снимало сразу же такое множество вопросов со сложной, дорогой и ненадежной реабилитацией тяжело пораженных злом, что никто даже не заикнулся о том, чтобы хотя бы попросить на официальном уровне о том, чтобы удар был избирательным. К тому же участники мирового политического сообщества элементарно боялись, что Крылатые получат слишком большую свободу действий, чтобы разрешить им хоть какое-то воздействие сверх оговоренного минимума.
А чтобы критика со стороны населения Ойкумены не была слишком сильной, разрешили добровольцам - телепатам рискнуть всем. Жизнью, рассудком и самой сутью себя. Это выглядело безумно трагично и романтично, вызвало волну восторга и энтузиазма у толпы, накачанной красивыми сказками, льющимися из каждого инфоканала. В итоге разумные голоса сомневающихся просто утонули в потоках восхищения храбрецами. И мало до кого из обывателей дошло то, что в отчаянной жертве героев в общем-то не было бы нужды, не вмешайся в дело политика.
С тех пор Мейдок носит на шее кристалл - филактерию с собственной душой. Пока тот касается тела, контакт между разными частями его существа есть. И в это время он почти обычный человек. Но стоит убрать сей прозрачный камень от кожи, и парень вновь превратится в полноценного бездушного.
С Тиссилем же Микаэла познакомилась, когда закончился дождь. Черный удушливый дым, с мелькающими в основании языками пламени, стальной хваткой обвился вокруг Мейдока, нее и других спасенных телепатом - изгоняющим жертв. И вытащил к границам пораженной зоны - через сотни километров они перенеслись за считанные минуты. Небрежно швырнул их с двух - трех метров высоты на землю и утащил обожаемого хозяина к ожидающим последнего психосам - ментальным мастерам, проводившим ритуал обездушивания. Только они могли зафиксировать процесс разделения сущности и хотя бы частично восстановить контакт души и тела.
А спасенных встретил подросток с крупной крысой на плече. Он представился Дэрришем и потом тщательно проследил за тем, чтобы их не засунули по лабораториям - изучать тех, кто побывал в эпицентре поражения, ни один ученый бы не отказался. Но за мальчиком стояли все изгоняющие, восхищенные героизмом и жертвой его младшего, как оказалось, брата. А злить их попусту никто не рискнул. Понимали, чем это чревато.
В итоге все обошлось карантином и санацией, во время которых их, конечно, немного исследовали, но уважительно и без излишнего принуждения. То есть, неприятно, но не ужасно и тем более не фатально.
А потом отпустили по домам. Не вмешайся же тогда Дэрриш, и они бы закончили свои дни подопытными крысами в разных институтах. Далеко не все изгоняющие считали, что их нужно столь отчаянно защищать от ученых и властей, а некоторые бы и сами не отказались поставить на них ряд опытов. Но, что делать со спасенными, по неформальным представлениям этого сообщества, должен был решать спасатель, а раз он и его брат хотят, чтобы тех отпустили - нужно поддержать героя. Таковы их неформальные, нигде не записанные, но строго соблюдаемые традиции.
24-е число 10-го месяца 26078-го года стандартного летоисчисления.
12:00 дня по местному времени.
Планета Дэнбер, Новиград, эстетико - развлекательный центр "Не спящая бабочка"
Микаэла долго отучала себя бояться Мейдока. Телепат чувствовал ее страх, как крыса чует падаль, но она ничего не могла с собой поделать еще почти два года. Она с радостью принимала их в гостях, куда сама зазывала, но при взгляде в его глаза невольно вспоминала те ужас и боль, которые он принес ей в первую их встречу.
Даже точно знание, что по-иному он просто не мог поставить на нее защиту, особенно с учетом того, что силы мыслечтеца уже были на исходе после четырехсот с лишним аналогичных операций, не помогало. Эннейт была очень благодарна ему за спасение своей жизни, но продолжала непроизвольно сжиматься, когда чувствовала его взгляд.
Так длилось до тех пор, пока она неожиданно не поняла - да он же обычный мужчина. С точно такими же, как и у других парней, желаниями и страстями. Да, потенциально он может быть опасен, но так с любым сильным представителем мужского пола. Да и женского, и всех прочих тоже - некоторые человеческие общества после генетических экспериментов имели до пяти полов.
Он ни разу ее даже в неловкое положение не постарался поставить, не то что больно сделать, после того раза, когда у него выбора просто не было.
А раз так... она, что, с парнями не умеет обращаться?
В тот же вечер Микаэла затащила опешившего от такой внезапной перемены ее настроения Мейдока в постель, и они оба получили от этого немалое удовольствие.
На ее вкус парень был не слишком опытным, хотя далеко не девственником. Просто богатый опыт подсказывал ей, когда он действовал сам, а когда больше работала секс-программа, записанная на встроенный процессор. И последнее случалось нередко.
Нет, удовольствие это не испортило, все-таки такие программы пишут профессионалы своего дела, и они всегда самообучающиеся, а иногда еще и разумные. Но она предпочитала, когда партнер был с ней полностью, выкладываясь до основания, а не скрывался за сложными и прекрасными алгоритмами, которые могли обойтись и без его сознательного участия вообще.
По мнению Микаэлы, захоти она просто виртуозного механического секса, взяла бы сразу один из своих мобильных вибраторов и не заморачивалась. Последние поколения этих девайсов прекрасно обеспечивали комплексную стимуляцию всех эрогенных зон, от клитора до центров сексуального возбуждения в мозге и ауре, создавали эффект присутствия любого тела на выбор и даже иллюзию - картинку и запах могли нарисовать.
А использовать для этой цели мужское тело, полностью покорное встроенной программе и ничего не вкладывающее от себя - это излишество, бессмысленное и полное недостатков, которых нет у обычной дорогой модели вибратора. Ведь погрузиться в идеальную секс - фантазию с девайсом, считывающем ее с мозга и подстраивающим все под нее, гораздо проще, чем с реальным мужиком рядом.
Поэтому она не очень любила неуверенных в себе халявщиков, которые полностью отдавали инициативу программе. Мейдок старался и сам, но встроенными алгоритмами тоже не брезговал. Микаэлу сначала это немного удивляло - казалось бы, красавчик, то есть, с сексом проблем быть не должно, даже если он предпочитает живых женщин, а не симуляторы, телепат - чувствствует каждое движение мысли и ощущений, мог бы и сам научиться к тридцати-то годам.
А потом как-то сама поняла, даже не задавая заинтриговавшего ее вопроса. Вся проблема как раз в том, что он мыслечтец. Если заниматься сексом с симулятором, нет смысла работать самому, наоборот, проще и удобнее включить программу, которая выжмет максимум удовольствия из совокупления. С полуразумным фемдроидом тоже далеко не каждый станет выкладываться на полную.
А с живыми женщинами или полноценными искинами телепату проще спрятаться за программу, потому что обычный парень, даже с качественными встроенными секс-датчиками, помогающими лучше узнавать тело партнерши, не может читать мысли. И легко воспримет закрытые глаза своей любовницы, как простое проявление удовольствия, а не как то, что на самом деле она представляет на его месте кого-то другого. И устраняясь, превращаясь в биологическую машину, ведомую умными алгоритмами, мыслечтец может на некоторое время стать почти обычным мужчиной, не воспринимающим мысли делящей с ним ложе женщины.
Естественно, даже ее природная защита эннейта от телепатии, на порядки более совершенная, чем у обычных людей, не могла полностью защитить ее от мыслечтеца. Поэтому, со временем, когда она смогла убедить Мейдока в том, что, отдаваясь ему, она не представляет на его месте кого-то другого или что-то еще похуже этого, он перестал использовать программу, когда спал с ней.
Было не очень просто этого добиться, ведь никакие ультиматумы и даже разговоры о том, что ей не нравится то, что он прячется за программу, не могли помочь делу. Но умный эннейт или человек всегда найдет, как донести до партнера то, что нужно. Она всегда так считала и в очередной раз оказалась права. Терпение, теплота и труд все превозмогли.
Нет, они не стали постоянными любовниками. И далеко не в каждую их встречу занимались сексом. Но под настроение не отказывали себе в этом удовольствии.
И сейчас, глядя на спящего Мейдока, выглядящего таким молодым и открытым во сне, Микаэла неожиданно поймала себя на мысли, что сейчас у нее вполне подходящее настроение для такого случая. И плевать, что оно займет некоторое время, которого сейчас так не хватает. Зато это отличный повод разбудить Мейдока, а потом, когда все закончится, попросить его помочь. То есть, совместить приятное и полезное.
Заодно парень и в форму немного придет - секс вообще тонизирует, а секс с эннейтом тем более, ведь ее вид умеет во время секса делиться своей энергией, взамен полученной от партнера. В общем, идеальное решение.
Не обращая внимания на нервно дрогнувшего Тиссиля, она забралась на кровать и осторожно откинула одеяло с парня. Тот, как обычно, спал голым, раскинувшись по кровати, слишком большой даже для троих и явно предназначенной не только и не столько для сна. Множество небольших бледных татуировок покрывало его тело, что было обычным делом для изгоняющих - людей.
Полноценным экспульсивам, к числу которых относился и Мейдок, даже на костях гравировали с помощью виртботов кресты, пентаграммы, руны и прочие знаки, складывающиеся в сложнейшие символические цепочки, многократно усиливающие их врожденные способности. Так что, на его коже не могло не быть колдовских знаков. Традиционно их не было на лице - изгоняющие учитывали, что могут оказаться в ситуации, когда лучше, чтобы принадлежность к их профессии не сразу бросалась в глаза.
"Очень удобно лежит. Для меня", - про себя хихикнула Микаэла, склоняясь над его пахом. Она не удивлялась тому, что он продолжает спать, хотя наверняка даже сквозь сон уже давно почувствовал чужое присутствие. Его встроенный процессор обработал полученные данные, нашел, что рядом присутствует существо, обладающее ограниченным правом доступа и не имеющее агрессивных намерений, а значит, пробуждать утомленное тело, напрасно расходуя и без того недостаточные ресурсы, просто нет смысла.
Она легонько лизнула его лишенный всякого намека на волосы живот и аккуратно взяла в рот еще мягкий член. Женщина любила этот момент, когда парень еще не возбужден, его половой орган расслаблен и целиком входит в рот без всяких сложностей. А потом начинает быстро твердеть, набухая и превращаясь в твердый стержень.
В этом всегда было что-то невероятно завораживающее, неизменно подтверждающее ее почти магическую власть над наслаждением мужчин. Благодаря способностям эннейта и встроенным датчикам, она могла точно так же отслеживать и рост возбуждения у женщин, но у парней все... нагляднее.
Продолжая сосать уже вставший член, она умелыми движениями пальцев ласкала мошонку. Мейдок не был гигантом - безволосый прямой ствол размером семнадцать на четыре сантиметра, обвитый слегка выделяющимися венами. В век высоких биотехнологий многие мужчины делали себе в паху просто конские орудия, но Микаэла предпочитала как раз средние естественные органы, которые не заставляли во время секса чувствовать себя разрываемой на части.
Делая минет, она ощущала, как нарастает ее собственное возбуждение - пока еще нежное тепло, медленно разливающееся внизу живота, тянущее ощущение в жаждущих ласки сосках.
Краем глаза она уловила, как растворился Тиссиль, не желая иметь ничего общего с творящимся действом. Продолжая сосать, она усмехнулась - этот ханжа - расист ее забавлял. Чудовищно мощный искусственный интеллект, а предрассудки, как у дикаря с отсталой планеты. Причем, самое смешное - это то, что он совершенно не против секса, особенно гетеросексуального, но его возмущает, что обожаемого хозяина ласкает темнокожая женщина. При том, что он знает, что она даже не человек, волнуется только из-за цвета ее кожи. Будь она в облике белой, не было бы никакого осуждения. Хотя... возможно, ее нечеловеческое происхождение и имеет для него значение - этого она толком не знала. И решила, что потом уточнит у Айда, тот должен разбираться в заморочках своих родичей.