- Все, что сейчас здесь происходит, имеет огромное значение. Я посвящаю вас в свою тайну, хотя вы не можете увидеть и оценить ее в полной мере. Мне нравится ощущать себя повелителем вкуса и тонких метафор.
Уилл медленно обошел вокруг стола, расставляя тарелку за тарелкой.
-Я наполняю бутоны белых роз насыщенно-красным крепленым вином и сладкой кровью, еще недавно бежавшей по венам. Я знаю, что вы не в состоянии увидеть меня таким, каков я на самом деле, но все равно не могу до конца постичь, как можно быть настолько слепыми.
Призрачный шепот откуда-то издалека коснулся слуха Уилла.
-Откуда он может знать…
И оборвался моментально, как только Уилл опустился на стул во главе стола.
-Каждый из присутствующих находится здесь не случайно. В каждом я вижу воплощение граней своей личности. Это ли не определение истинной дружбы? Принятие общности определенных черт характера вопреки более многочисленным различиям?
Уилл взял в руки вилку, подражая манере Ганнибала управляться со столовыми приборами - зубцами вниз. Безопасно. Не угрожающе.
-Я предложил задачу, которую вы не в состоянии решить, и удовольствие, получаемое мной от этого вечера, будет возрастать с каждым съеденным вами кусочком моего подарка. Вы его заслужили. Этот вечер –истинное воплощение моего «я», и достойная кара за вашу слепоту.
В воображении Уилла блюда сменяли друг друга, он ощущал их запах, чувствовал вкус, пока в конце концов нечто, выбивавшееся из общей атмосферы вечера, не привлекло его внимания. Десерт. Кроваво-красное мороженое, политое белым шоколадом и украшенное звездочками аниса, поданное под шапкой взбитых сливок.
Если он жив – пусть море обратится в молоко. Если мертв – пусть море обратится в кровь.
-Кровь, - медленно повторил Уилл. – Мне не нужна кровь Джереми Сталлера. Я в прямом смысле поделился с вами своей. Бесполезная жертва, призванная показать всю полноту моего собственного безумия. Связь, подобная связи любовников или членов одной семьи, клеймо и печать моего одиночества. Это мой замысел.
Ладони Уилла прижались к теплому дереву столешницы. Он чувствовал слабый аромат лосьона после бритья, который мог принадлежать только Ганнибалу. Сейчас, не открывая глаз, не разрушая окутывавшую его теплую темноту, Уилл ощущал его близкое, почти осязаемое присутствие. И не хотел возвращаться в реальный мир.
-Что?.. – голос миссис Браунфилд звучал неуверенно и быстро оборвался. Она прочистила горло и попыталась еще раз. –Вы что … то есть - он что, видел во мне воплощение себя?
Уилл медленно открыл глаза, все еще пребывая в своем собственном мире – но уже не так бесконечно далеко, как несколько минут назад.
-Хитрость. Ум. Желание заполучить власть, чтобы использовать ее в своих интересах.
Миссис Браунфилд кивнула.
-Полагаю, довольно точно.
Алана неловко поерзала на стуле, всем своим существом выдавая снедавшее ее любопытство. Уилл перевел на нее взгляд и просто смотрел, не в состоянии придать своему лицу выражение утешения, сочувствия или любого другого человеческого чувства – кожа, натянутая на кости черепа, ощущалась им как грубая неподвижная маска.
-Ладно, - наконец, произнесла Алана. – Позже я наверняка об этом пожалею, но удержаться и не спросить просто не могу.
-Гнев. Чужеродность. Отчуждение, – Уилл нахмурился. Странная, неправильная характеристика – но с другой стороны, он всегда избегал смотреть на Алану глазами профайлера. – Я не могу сказать, прав ли он в своей оценке, я лишь говорю, что он думает именно так.
Алана слабо улыбнулась, уставившись на стену, где в многочисленных ящиках Ганнибал выращивал травы для приправ и специй.
-Что ж, это вполне справедливая характеристика.
В столовую заглянула Беверли.
-Ну что, закончили? - поинтересовалась она. – Есть что-нибудь?
Уилл вздрогнул. Окружающий мир всей своей тяжестью вновь навалился ему на плечи.
-Только головная боль. Мне нужно подумать – где угодно, но не здесь.
-Свою работу я сделала. Могу подвезти тебя, куда скажешь.
Миссис Браунфилд поднялась.
-А Алана сможет поехать со мной. Хороший ланч и возможность на некоторое время оказаться вдали от публики нам обеим пойдет на пользу. Мистер Грэм, что касается вопроса о власти, - я у вас в долгу. Если у вас будут проблемы с законом, пожалуйста, свяжитесь со мной. Я буду очень разочарована, если вы этого не сделаете.
На ее визитке значилось только имя и номер телефона, но, судя по плотной, приятной на ощупь бумаге, стоимость ее превышала цену постельного белья, на котором обычно спал Уилл.
-Ты в порядке? – спросила Беверли, когда они вышли на улицу. – Выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит.
-Спасибо, я обязательно рассмотрю такую возможность.
Уилл шел следом за Беверли, которая вдруг свернула в уютный дворик позади дома Ганнибала. Беспокойные мысли Уилла мешались и путались, как будто дом держал его, не желал отпускать. Маленькие почки на подвязанных кустах сирени ждали весны. Разлинованный полосами аккуратный газон после последней стрижки играл всеми оттенками зеленого.
-Расскажи мне о своих племянниках, - попросил Уилл.
-С каких пор тебя интересуют подробности личной жизни других людей?
Уилл стащил с себя пиджак и перебросил его через ветку невысокой яблони.
-Мне просто нужно переключиться, оказаться там, где его нет. Пожалуйста.
-Они знают о семи твоих собаках и доме, затерянном в глуши. Готова поспорить, что им такая жизнь представляется настоящим раем на земле. Они даже как-то пытались проследить за мной, чтобы увидеть великого и ужасного Уилла Грэма, так что пришлось сказать, что ты превратился в людоеда и питаешься исключительно маленькими щенятами.
Уилл вытаращился на нее.
-Шучу, Грэм. Сказала им, что ты слишком занят.
-Да нет, все нормально. Я имею в виду… если я когда-нибудь вернусь обратно в свой дом…
-То ты не захочешь их там видеть. Ты не любишь болтать с другими людьми.
-Дети в этом отношении куда лучше взрослых.
-Ты ничем мне не обязан.
-Напротив, я обязан тебе очень многим.
Беверли прислонилась к стволу яблони.
-А Лектеру ты тоже чувствуешь себя обязанным?
-Мне казалось, мы здесь как раз для того, чтобы выяснить ответ на этот вопрос.
-Ты понимаешь, что им движет сейчас?
-Я думаю, он превращает жертв в пустые оболочки. Освобождает место, которое прежде, по его мнению, воплощало какую-то грань его характера, извлекает себя из них. Он воспроизводит ту самую сцену, которую разыграл когда-то как на театральных подмостках. То, что происходит сейчас – очень личное и напрямую связано с его истинным представлением о себе.
-Ты по-прежнему думаешь, что он остановится на шести трупах?
-Нет, должен быть еще один. Тот, кто будет олицетворять его самого. Кто-то особенный, - Уилл помолчал. – Вероятно, этим человеком буду я. В этом есть смысл – из всех людей на земле я единственный, кого он считает похожим на себя.
Кусты сирени подозрительно зашуршали, и между ветками протиснулась Фредди Лаундс.
-Вы можете прокомментировать озвученную только что схожесть между вами и Ганнибалом Лектером?
-Какого черта вы здесь делаете? Следили за мной?
-Я просто хочу знать правду, мистер Грэм. Не считаете, что и другие люди заслуживают увидеть ваше истинное лицо?
-Я думаю, что единственное, чего вы заслуживаете…
Беверли зажала ему рот ладонью.
-Так, тихо. Тайм-аут, всем разойтись по своим углам. Мисс Лаундс, эта территория – место преступления федерального значения. Можете покинуть его сами или вас выведут принудительно. Выбирайте.
-Уверены, что не хотите пояснить, о чем говорили с мистером Грэмом? Будучи вырванными из контекста, ваши слова могут быть превратно истолкованы.
Беверли подозвала одного из офицеров и резко скомандовала увести Фредди подальше от дома Ганнибала. Уилл смотрел, как журналистка в сопровождении полицейского идет к воротам, и когда она уже почти покинула двор, крикнул ей в спину:
-Я работал над профилем его жертв, если вам интересно.
Фредди обернулась, недоверчиво прищурившись, но все же отработанным движением извлекла откуда-то ручку и блокнот.
-Вы хотите сделать заявление?
-Все они так или иначе общались с ним. Он выбирает своих жертв среди людей, которых считает бесцеремонными и грубыми. Они виновны в отсутствии манер и несоблюдении правил поведения в обществе.
Пальцы Фредди с такой силой сжали ручку, что их кончики побелели.
Уилл улыбнулся ей улыбкой Ганнибала Лектера.
-Удачного дня, мисс Лаундс.
-Это, конечно, было очень зловеще, но не очень-то вежливо, - проворчала Беверли, когда Фредди все-таки увели.
-Иногда я произвожу зловещее впечатление, и никогда не был особенно вежлив – спроси моих студентов.
-На самом деле я еле удержалась от того, чтобы «дать пять» тебе за Лаундс – правда, на месте преступления это не очень уместно, сейчас не девяностые. Так что с меня ланч, согласен?
Уилл потянулся и подхватил с яблоневой ветки пиджак.
-Согласен.
Беверли помолчала немного.
-Ты действительно думаешь, что она кандидат на вылет в его списке?
-Нет. Не думаю, что Фредди Лаундс сможет послужить воплощением кого-то из гостей. Тем более – воплощением его самого. Но она ему однозначно не нравится.
-Он говорил тебе об этом?
-Его лицо при встречах с мисс Лаундс было весьма красноречиво.
-Эй, ты не забыл, что я тоже с ним общалась? Его лицо никогда ничего не выражает. Абсолютно ничего.
-Обычно он жестко контролирует любые проявления эмоций, но они все равно прорываются – если внимательно наблюдать.
Беверли села за руль своей машины и молчала, пока не вырулила на дорогу - подальше от владений Ганнибала.
-Вы двое очень сблизились друг с другом, да?
-Он единственный человек, с которым я мог быть предельно откровенным.
-Ты можешь попытаться открыться кому-то другому, - она пожала плечами. – Хуже не будет.
Уилл неожиданно расхохотался.
-Я всегда удивлялся, как он справлялся с потоками дерьма, которые я вываливал на него при каждом разговоре. А вот он, кажется, не удивлялся вообще ничему, - Уилл вытер ладони о темную шерсть брюк. – По крайней мере, я больше не чувствую себя виноватым.
Телефон Беверли зазвонил, когда они парковались напротив маленького индийского ресторанчика. Она несколько секунд напряженно вслушивалась в голос в динамике, потом прикрыла его ладонью.
-Это Джек. Они нашли труп номер шесть.
-Где?
-Южная Джорджия, почти на границе с Флоридой.
-Он специально пытается направить следствие по ложному следу. Скажи Джеку, что последняя жертва будет здесь. Недалеко от его дома.
========== Глава 12 ==========
Уилл перебрал все варианты: анатомические театры, обычные театры и даже Театр оперы и вокала, но тем не менее в семь часов вечера он все еще беспокойно мерил шагами офис Джека, не в силах остановиться на чем-то конкретном.
Джек уже успел вернуться из Джорджии и восседал за столом, устало потирая лоб. Последние десять минут он упорно молчал.
-И что это? Пытка тишиной? – Уилл попробовал улыбнуться, хотя улыбка смотрелась на его лице в высшей степени неуместно.
-Пытаюсь не мешать тебе сконцентрироваться. По многочисленным просьбам.
-Не надо. Иногда ты помогаешь мне выходить далеко за пределы, которые я сам для себя считал граничными.
-А по-моему, я заставляю тебя выходить за рамки, на что не имею никакого морального права.
-Я не Мириам Ласс. И сейчас не подходящее время, чтобы упиваться чувством вины, - Уилл шагнул ближе и двумя руками оперся о начальственный стол. - Ну же, Джек. На сегодня я – лучший профайлер, что у тебя есть. Используй это!
Джек задумчиво потер подбородок.
-Я считаю, что влияние Лектера на тебя слишком велико. И полагаю, что твои суждения предвзяты.
Тревога окатила Уилла горячей волной, а во рту появился металлический, разъедающий привкус страха. Он никак не мог позволить Джеку отстранить его от расследования.
-Возможно, но общение с ним ни для кого не проходит бесследно, - осторожно ответил он. – Я смогу сделать все, как надо.
-Фредди Лаундс считает, что во всей этой вакханалии Лектера с последними убийствами виноват ты. По ее версии, ты смог каким-то образом пробраться в его сознание и воздействовать на него. Ее предположения верны?
-Ты теперь веришь желтой прессе больше, чем мне?
-Я спрашиваю тебя, имеют ли ее слова под собой основания. Она – не единственная, кто подозревает тебя в причастности к происходящему.
-Я манипулировал им не больше, чем он сам манипулировал мной! – огрызнулся Уилл.
Лицо Джека застыло.
-Тебе нужен отдых, поговорим утром. Что касается Лектера - мне нужна твоя непредвзятая объективность, Уилл.
Уилл проглотил готовое сорваться с языка ругательство, уверенно кивнул, словно его объективность - последнее, о чем Джеку нужно волноваться, и вышел.
Агент, которого приставил Джек, дисциплинировано последовал за Уиллом по коридору, но все-таки не стал заходить вслед за ним в туалет.
Открыв кран над раковиной, Уилл подождал, пока она наполнится почти до краев, и с размаху опустил голову в холодную воду, в первый момент даже удивившись, как она не вскипела от сжигавшей его ярости. Дождавшись, пока легкие не начнет покалывать от нехватки кислорода, он вынырнул, хватая ртом воздух. Возможно, теперь он немного успокоился, но объективности суждений ему это все равно не прибавило.
Уилл спустил воду в раковине и вышел в коридор, ощущая, как холодные капли стекают ему за воротник.
-Как тебя зовут? – спросил он свою персональную тень.
-Кейд, сэр.
-Я под защитой ФБР или все-таки под стражей?
Кейд неловко переступил с ноги на ногу и сцепил руки за спиной. Гладкие щеки, горящие энтузиазмом глаза и новенькая, с иголочки, форма выдавали в нем вчерашнего выпускника Академии. Вряд ли такому юнцу поручили бы охрану подозреваемого, - свидетельство того, что Джек все же не окончательно утратил доверие к Уиллу.
-Не уверен, как ответить на ваш вопрос, сэр. Агент Кроуфорд приказал мне приглядывать за вами и следить, чтобы не случилось никаких неприятных инцидентов.
-Хорошо. У тебя есть машина?
Кейд отвез Уилла обратно в Саттон Пирс, не проронив за всю поездку ни слова, и решительно обосновался у дверей его комнаты.
Уилл быстро разделся и сунулся в шкаф в поисках одежды попроще, в полной уверенности, что даже миссис Браунфилд должна понимать, что человек не может целый день проходить в дизайнерском костюме. В конце концов, он обнаружил джинсы, которые не заметил раньше, потому что они были такого же насыщенно-синего цвета, что и висевший рядом пиджак. Джинсы были тщательно отутюжены – и ни потертостей, ни следов предыдущей носки.
Уилл перестал покупать одежду в секонде, едва получил свое первое назначение в полицейский округ Нового Орлеана. Так что в теории все джинсы, которые он приобретал с того времени, были стопроцентно неношеными, но никогда еще ему не доводилось видеть настолько безупречно новый экземпляр, как те, что висели сейчас перед ним.
Наскоро натянув их, Уилл внимательно оглядел свое отражение в зеркальной двери ванной комнаты – отросшие волосы, круги под глазами, подживавшие царапины по всему телу и впалый живот, как результат диеты из кофе и аспирина. Он выглядел, словно нескладный пятнадцатилетний подросток, слишком быстро вытянувшийся за лето.
На ощупь царапины были похожи на код азбуки Морзе – бессвязные точки и тире на поврежденной коже. Уилл неловко повернулся, потревожив подживавший шрам на ребре – и заворожено замер, наблюдая, как из ранки выступают капли свежей крови. Под ногтями Ганнибала наверняка остались частички его плоти – быть может, остались до сих пор.
Член Уилла дернулся при воспоминании о ночи в каюте яхты, на груди расцвели красные пятна от омывшего его щекочущего жара. Он наклонился, уткнувшись лбом в зеркальную дверь, глядя, как прозрачная поверхность затуманивается от его дыхания. Он хотел Ганнибала так, словно не было всех этих лет привычного одиночества, хотел иррационально и неистово, вопреки логике и здравому смыслу. Хотел, чтобы Ганнибал стоял перед ним на коленях, хотел опять ощутить его губы на своем члене. Впрочем, Уилл был согласен и на то, чтобы он просто оказался здесь, рядом. Чтобы просто смотрел.