- Твою мать! – трет переносицу мужчина. – Нда… Похоже здесь действительно трудности с гравитацией…
Визитер осматривает упавшего. Серьезных повреждений нет, лишь небольшая ранка на лбу – оклемается. Мужчина подхватывает обессилившее тело на руки и выходит так же спокойно, как и вошел. Похоже, часто мутные европейцы в бегах, таскают бессознательных мальчиков туда - сюда по обсерватории.
- Где я? – Адам приходит в себя внезапно, даже не замечая мороженки, которую прижимает к его голове посторонний человек. – Где я?
- Тихо – тихо… - успокаивает его Найджел. – Ты стукнулся головой, я тебя подобрал, мы в тачке. Все хорошо.
- А! – парень испуганно озирается.
- Я тебе помог. – гордо заявляет спаситель, облизывая подтаявший рожок. – Теперь мы квиты. может, съездим в бар, отметим это?
- Нет. – Вытирает голову от мороженного.
- Пошли в клуб. Ты знаешь какие ни будь приличные заведения?
- Нет.
- Ну тогда можно набухаться в тачке!
- Нет.
- Что ты такой не сговорчивый?!
- Вы мне не нравитесь. – повторяет Адам фразу, сказанную при последней встречи, как будто не было недельного расставания. – Откройте машину! – дергает ручку – двери заблокированы.
- Да я ничего еще тебе не сделал! – возмутился Найджел, ведь тон Адама до жути напоминал вопли девочек, с которыми никак не получалось. – Подожди. Ты же астроном? Покажу тебе кое – что охуенное.
- Выпустите меня! – Адам не слышит. Он барабанит ладонями по стеклу, оставляя разводы. – Выпусти меня! Помогите! На помощь!
- Задрал…- устало шепчет мужчина в кулак, прежде чем вырубить.
Авто двигается на запад, подальше от городских огней. Найджел без ума от дороги. Точнее от движения. Ему неважно какое авто, главное скорость и это пространство становящееся вокруг, словно огромные театральные декорации. Тишина. Найджел никогда не слушает в тачке музыку, это для слабаков. Ему достаточно воображения.
Спустя 20 минут езды Адам приходит в себя. Пытается восстановить дыхание, сидит смирно.
- О! Очнулся! А что не орешь?!
- Я вас понял. Это бесполезно. – шепчет пассажир, уставившись в одну точку. – Вы – маньяк – похититель. Сейчас вы вывезете меня на пустырь, подальше от города. Убьёте, расчлените, заберете мое сердце, потушите и съедите! Я такое в одном сериале видел! Такое бывает.
- Да ты фантазер! – мужчина сворачивает с шоссе, на проселочную дорогу. – С чего ты взял это?
- С того, что я связан!
- А! Не обращай внимания. Старая привычка.
========== Kepler 22b ==========
11
- Если бы на земле было только одно место, откуда можно наблюдать звезды, к нему непрерывно со всех концов стекались бы люди. - Выдал Найджел после пары минут молчания.
- Это кто сказал?
- Что сразу заметно, что не я?
- Почти.
- Сенека. Мужик был такой в Риме. Типа философ. Драл наверно всех подряд…
На эту ремарку Адам ответить не смог, просто вцепился глазами в густую россыпь огней над головой. Ночь была темной и густой. Мрак был таким плотным, что даже тени от тощих деревьев с трудом держались на поверхности темноты. Словно киты с пробитыми легкими.
- Если ехать на юг, то можно увидеть, где небо встречается с океаном, купается в нем, а звезды гаснут в воде…
- Это ты сказал. – отзывается астроном.
- С чего ты взял? – мужчина откидывается на сиденье, закуривает.
- Тропосфера не пересекается с земной поверхностью. Это все знают.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
Найджел не стал спорить. У него, конечно, была пара аргументов мистического содержания, просто не хотелось спорить. Спорить надо в парламенте, а под звездным небом молчать.
- Зачем ты это делаешь? – шёпот нарушает тишину.
Молчать, я сказал.
- Зачем тебе это? – вопрос повторяется. Похоже парню, правда, интересно.
- Потому что ты мне нравишься. – румын говорит честно.
- Я… Я не могу тебе нравится. – морщится парень в ответ. Похоже, его республиканский разум не может уловить таинственную восточноевропейскую душу. – Ты меня даже не знаешь!
- Астроном, у тебя есть любимая планета? Ну, о которой ты больше всего пишешь, или читаешь, или фотки смотришь?
- Конечно. Kepler 22b.
- Почему тебе нравится этот Кеплер. Почему не Марс?
- Марс – это помойка. – Адам первый раз за вечер улыбается. Похоже, ему нравится собственная шутка. – А Kepler 22b это малоизученное космическое тело, экзопланета, возможно сходная с Землёй… - Адам взгрустнул. – Мы о ней почти ничего не знаем.
- А чем я хуже? – ухмыляется Найджел, но Адам, похоже, не ловит параллели и подвисает после сказанного.
- Я хотел сказать, что ты мне нравишься и интересуешь, потому что я тебя не знаю и… не понимаю. Вообще, ты для меня тайна… Возможно это культурная дихотомия…
- У меня синдром Аспергера. – перебивает Адам.
- Это заразно?! – Найджел прищуривается и на всякий случай отодвигается.
- Нет. Это психологическое расстройство…
- Тогда все норм! – расслабляется и закидывает руки за голову.
- Тебя это не пугает?
- Нет. – Мужчина блаженно закрывает глаза. – Все люди психи.
- Я не псих!
- Зато я псих. У меня даже справка из тюр… - румын осекается и быстро закуривает вновь. – Их терапевтического отделения есть.
- Но терапевты не занимаются психикой… - хмурится Адам.
- В Европе занимаются. – улыбается мужчина уголком губ. Теперь он всегда улыбается, вспоминая о Европе. – Я тут хотел спросить. Тебя подружка не потеряет?
- У меня никогда не было подружки…
- Во – даёшь! А дружок?
- У меня никогда не было собак… - грустно признается парень.
- Да я про бой френда, типа!
- Понятно. Просто я заметил твою любовь к метафорическим выражениям и подумал. Нет, я живу один.
- Покажешь где?
- Покажу, если развяжешь - руки онемели.
- А, да. Сейчас.
========== Дом. ==========
12
Похоже, Адам от природы обладал просто фантастическим очарованием, раз смог склеить одного из самых безбашенных преступников Румынии. В действительности Адам никого клеить не собирался, Найджел «приклеился» по своей воле и, похоже, получал удовольствие от подобного знакомства.
Зато удовольствие от подобного знакомства, не испытывали коллеги обоих мужчин. Дамы из обсерватории слегка бесились, из – за очаровательного европейского джентльмена, что каждый вечер забирал их незадачливого сотрудника на блестящем авто. Коллеги Найджела не понимали, какого хера их кореш завис в сонном пригороде и забивает на «дела семьи»?!
На самом деле их кореш просто не мог оторваться от своего нового знакомого. Хотел бы, но не мог.
- Что сегодня по расписанию? – идиотская улыбка новь растягивается на лице мужчины, стоит Адаму сесть в машину.
- Какое расписание? – парень от всей души вновь недоумевалет, ведь никаких расписаний с другом не составлял.
- Это так говорят. В смысле, что будем делать? Чем займемся?
- Не знаю. – тушуется Адам. Больше всего ему бы хотелось поехать домой, но ныть неприлично.
- Может сходим в какое ни будь заведение? Оторвемся! Ты что больше любишь водку или мартини?
- Я не пью алкогольные напитки.
- Не пьешь? Ну, тогда поедем в ресторан. Сто лет не был в приличном месте. – Найджел устало потягивается и устраивает руку на плече Адама. – Пойдешь со мной в ресторан?
- Я не могу есть пищу, приготовленную не мной… - мнется вновь молодой человек. – Когда я не вижу, что они там делают, а потом приносят… Меня немного тошнит…
- Тогда тебе повезло, manzule, читал я тут про одно местечко. Там при тебе готовят. Респектабельное. Устроит? – сильная рука сжимается на плече.
- Да. Но я ем только макароны.
- Найдем!
13
Ресторан действительно оказался очень приличным местом, даже слишком приличным. Приличным настолько, что мужчин еще пару минут парили, прежде чем пустить. Причем подозрительным администратору показался Адам. К таким как Найджел сотрудник давно привык. Он понимал, что к чему.
- Этот со мной. – спокойно замечает Найджел, когда Адама вновь тормозят, теперь уже официант.
- Сер желает приватную ложу или столик в зале?
- Зал. – благосклонно улыбается мужчина и устраивается за столиком у окна, с табличкой «забронировано» . – Я же не трахаться сюда пришел…
- Прошу извинить. – отъезжает официант и переставляет табличку. – Наши лучшие предложения. Карта вин…
- Не надо. – Найджел дожидается пока спутник устроиться в кресле. – Мне водку. Ему…
- Я ем только макароны. – отзывается Адам.
- Водку и пасту, только вкусную.
- Ты за рулем… - тихо напоминает Адам, уткнувшись в узор скатерти.
- За рулем? – прикидывает румын. – Тогда пасту, кофе, водку и салат какой ни будь.
- Шеф будет через минуту. – откланивается официант и быстро скрывается.
Ресторан был действительно хоть куда. Мягкий конструктивизм с налетом звездно – полосатой классики, спокойная музыка, отвратительно услужливое обслуживание, пара реликвий, традиционная кухня.
- У вас руки чистые? – выдает Найджел, когда кулинар приступает к приготовлению.
- Я в перчатках, сэр. – опешил, поглядывая на Адама, который тоже напрягся.
- У вас руки чистые? – повторяет мужчина с едва различимой ноткой раздражения.
- Да, сэр.
- Хорошо. А то не хочу, что бы моего друга весь вечер тошнило. – Найджел очаровательно улыбается обоим.
Повар оказался способным, хотя с таким заказом справиться было не сложно, если бы не тяжелый взгляд одного из гостей с европейским акцентом. Блюда были поданы быстро, без пафоса и оказались приятными на вкус.
- Милое место. – Замечает румын, когда они остаются наедине. – Лапша съедобная?
Адам кивает, уплетая ракушечную пасту с соусом капоната. Это действительно была самая вкусная лапша в его жизни.
- Хорошо, manzule, а то я бы расстроился. Не хочу конфликтов. Пока. – расслабляется в кресле, прислушиваясь к беседе, за соседним столиком.
- Я давно хотел спросить… - начинает Адам, отодвигая тарелку. – Что такое мазуле? – Найджел непонимающе смотрит в лицо парня напротив, еще мгновение и начнет разглядывать. – Ну, ты часто говоришь мне это слово…
- Manzule? Это такая анималистическая метафора. Румынский вообще очень богат такими оборотами. Оно передает неопытность адресата речи, в следствии молодости… Можно перевести как жеребеночек.
- Это вроде baby, на румынском?
- Нет. – Найджел наклоняется к парню через стол, максимально близко. – Это означает жеребеночек. Маленький, слабый, игривый, наивный жеребеночек.
Адам недовольно морщится от подобного сравнения, решает покапризничать.
- Мне плохо здесь. Поедем отсюда! – в голосе сквозит раздражение. Найджел спокойно кивает. Он не ведется на такой дешёвый блеф.
14
Найджелу сложно сказать, почему они поехали в его отель после ресторана. Точнее легко предположить, схема - то отработанная веками, но как это произошло с Адамом, он не понимает.
Когда они оказываются в номере мужчина теряется.
- Что будем делать? – наивно интересуется гость. Он действительно не понимает.
- Ну… - румын оглядывает номер. – Можно написать письмо, посмотреть телевизор, помыться или… - взгляд падает на огромную кровать.
- Почему ты живешь здесь, а не дома? – спрашивает парень, устраиваясь на углу кровати.
- Мне пришлось уехать. – признание дается тяжелее чем ожидал.
Мужчина садится рядом, Адам двигается ближе, насколько позволяют социальные нормы. Он плохо в них разбирается, поэтому садится вплотную. Найджел тяжело вздыхает под тяжестью воспоминаний и откидывается на кровать, увлекая парня за собой. Так с минуту они лежат рядом, плечом к плечу, разглядывая причудливый потолок.
- Значит ты бездомный. – заключает астроном.
- Значит так.
- Ты можешь жить у меня. – выдает Адам в потолок.
- Ты приглашаешь? – Найджел приподнимается, слегка наваливается на тело рядом, заинтересованно смотрит. – Я ведь могу согласиться, мanzule.
- У каждого должен быть дом.
Квартира Адама оказывается старомодной, в сравнении с номером Найджела, но очень просторной.
- Это квартира досталась мне от родителей… - объясняет он, включая свет повсюду. – Мама умерла давно, отец два года назад. Я никогда ничего не менял в ней.
- У меня есть такая же… - Найджел рассматривает неброское, но уютное убранство. Вот оно типичное американское жилище: простота, добротность и никакого пафоса. – В Бухаресте осталась квартира моей матери. Я тоже там ничего не менял. В детстве мне не разрешали, взрослым мне было насрать, а после ее смерти не посмел.
========== Украденный поцелуй ==========
К удивлению обоих обитателей квартиры их совместная жизнь идет вполне мирным путем. Секрет их спокойствия дисциплина, а точнее расписание, которое за две недели безукоризненного воспроизводства стало немного попахивать рутиной. Найджел подвозит Адама до работы, едет «по делам», ведь для всех, в том числе и для друга он – специалист по эксклюзивным поставкам в Европу. Настолько эксклюзивным, что их приходится провозить контрабандой, но это лишь небольшие логистические издержки. Но вернемся к делу! Найджел оставляет Адама, занимается своими делами, ездит по магазинам, так как для Адама это целое испытание, забирает Адама из обсерватории, отвозит домой, они едят, болтают. Адам садится смотреть телевизор на 40 минут, прежде чем вернуться к своим звездам, а Найджел вновь пропадает и возвращается тяжело за полночь, точнее в 02:15. Что бы с утра вновь повторить идентичный сценарий, словно все вокруг старющий ситком!
Сегодня что – то пошло не по сценарию. Кореша из Тихуаны набухали его до такой степени, что Найджел забыл адрес Адама, нассал в чужой бензобак на заправке, не заправил в итоге свою тачку, заглох где – то на подступах к дому, накурился у порога, что бы от него не несло текилой, и ввалился прямиком в руки перепуганного Адама.
- Salut! Draga mea manzule!
Это сердечное приветствие было первым и последним, что румын смог сказать, прежде чем упасть на место, куда указывала рука Адама.
Спит Найджел беспокойно. Ворочается и мычит что – то бессвязное, на далеком наречии. Образы прошлого, лица настоящего и темная завеса впереди, словно вот он - «край мира». Когда сознание мужчины тупо упирается в темную массу, некогда бывшую горизонтом, а не погружается в нее, не сливается с ней, вопреки ожиданиям, Найджел открывает глаза.
Он не сразу понимает, где находится. Алкоголь еще не выветрился, его жутко мутит. Мужчина шарит руками в темноте, в поисках лампы, но натыкается на спящего.
Адам?