К сожалению, наши отношения с ним длились недолго, в апреле пятьдесят седьмого, он неожиданно покинул те места, никого не поставив в известность о причине поспешного отъезда.
Семён оставил мне прощальное письмо с некоторой долей надежды, многочисленные подарки и большую сумму денег.
Я тут же кинулась на его розыски, узнав от местных врачей, что у него зашевелился осколок и открылась тяжелейшая рана в районе сердца, которую он получил во время войны…
Простите меня, но я не могу продолжать подробно рассказывать, заканчивается время, меня предупредили, что осталась всего одна минута, поэтому вкратце — по дороге я выяснила, что беременная, искала его в Москве, а нашла в Киеве ещё живого, но через сутки он умер на моих руках, не произнеся ни слова, а только посмотрел на меня в последний раз своими печальными влюблёнными глазами…
И я тогда поклялась, что оставлю по нему след на земле.
У меня есть от него ребёнок, его сын и ваш внук, которого тоже зовут Семёном.
Я похоронила вашего сына здесь в Поставах…
Фрося вдруг услышала в трубке едва сдерживаемые рыдания, хриплый кашель и сквозь них сдавленный голос:
— Деточка, прриедьте ко мне, умоляю тебя, прриедте…
Фрося не успела ничего ответить расстроенной женщине, их разъединили.
Подбежав к девушке на коммутаторе, попросила вновь их соединить, но та ответила, что надо опять ждать пока дадут связь с Москвой и что Фросе ещё повезло, что она достаточно быстро получила этот разговор, а сейчас уже вовсю рабочий день, и ждать можно и два часа, а можно и вовсе не дождаться.
Нет, столько ждать она не может, да и к чему…
Что она ещё сможет добавить к вышесказанному, а тем более по телефону.
Клару Израилевну ей было откровенно жалко, кто его знает, может зря они вскрыли затянувшуюся уже с годами рану, а теперь она кровоточит и, наверное, не меньше, чем у Ривы…
Что же делать, что же делать?!
Что делать — будто не знаю, что делать, надо срочно ехать в Москву!
Глава 38
Вся погружённая в нахлынувшие мысли, вспоминая все детали разговора только что состоявшегося с матерью Семёна, Фрося вышла уже наружу, но вдруг резко развернулась и вернулась на почтамт.
Она попросила у служащей бланк для телеграммы.
Возникшее решение ехать в Москву вдруг для неё стало неотложным делом:
«Анюта, срочно вышли домашний адрес бабушки Сёмки, возьми у Пинхаса.»
Оплатив срочную телеграмму, отправилась быстрым шагом домой, надо было собираться в Москву.
Сёмку она отыскала в огороде, где он с радостными криками гонял длинным прутом кур, что бы они не выклёвывали семена из грядок.
Такие обязанности на него возложила мама и он их с удовольствием выполнял, и даже чересчур усердно.
Фрося улыбаясь, позвала:
— Сёмушка, Сём, идём домой, поговорить надо, и покушаем вместе.
Тот оглянулся на голос матери, кинул уже не нужный прут и побежал в её объятия.
В последнее время они так редко вместе обедали и разговаривали, маме всё было некогда в вечных заботах о хозяйстве:
— Мам, я ел булку с земляничным вареньем, тётя Оля дала нам целую мисочку.
Если хочешь, я с тобой посижу, а давай и тебе намажу булку этим вареньем, вкусно.
Фрося подхватила сына на руки, прижала к груди и стала покрывать поцелуями его жёсткие чёрные кудри:
— Сёмочка мой, какой ты Сёмочка…
— Мам, ну, мам, что ты в самом деле, я что маленький…
— Ах, сыночек, ты для меня останешься маленьким до конца моей жизни.
Вскипятив в чайнике воду, Фрося подсела к кухонному столу, Сёмка к этому времени весь, перемазавшись вареньем, намазал маме большой кусок батона:
— Кушай мамочка, правда, вкусно, я тоже ел, только без чая, молоком запил.
Боже мой, пять лет ребёнку, а такой самостоятельный, конечно же, матери вечно некогда, хозяйство, базар, готовка, уборка, стирка… — не жизнь, а сумасшедший дом, а ребёнок, как трава в чистом поле.
Нет, надо срочно что-то менять и ради ребёнка, и ради себя, силы уже не те, да, и кому это по большому счёту сейчас необходимо.
Ей точно уже нет, а вон, Нинке надо, так пусть и корячится вместо меня на этом хозяйстве, в срочном порядке нужно будет во всё её посвятить.
Фрося лукаво взглянула на мальчугана:
— Сёмчик, а хочешь куда-нибудь со мной поехать?
— Мам, в Вильнюс к Аньке?
Глаза у мальчика радостно заблестели.
— Нет, малыш, ни к Ане и не в Вильнюс, а поедем с тобой в Москву.
— В Москвууу…
— Да, решено, едем в Москву, а что не хочешь?
Фрося с улыбкой взглянула на мальчика:
— Ещё, как хочу, к Ленину пойдём и в эту, киностудию…
— Куда?
— Ну, у тёти Баси по телевизору видел, было написано — киностудия имени Горького.
— А ты, что читать умеешь?
— Да, умею, мне вначале тёти Олины Петька с Катькой показали буквы, а потом тётя Бася играла со мной в школу.
Она сказала Аньке, чтобы та купила мне азбуку, букварь и карандаши.
Анька в тот же день купила и мы с тётей Басей занимались по нескольку раз в день, когда не было кинчика по телевизору.
Мам, знаешь, как интересно составлять из букв слова…
Мамуль, правда, тётя Бася хорошая?
— Она то, очень хорошая, а я вот не очень, даже и не знала, что ты уже читать и писать умеешь.
— Неа, писать почти не умею, тётя Бася говорила, что у меня получаются одни каракули, она смеялась и говорила, что я вожу рукой по бумаге, как курица лапой.
Жаль, я там забыл у них в Вильнюсе, мои карандаши и книжки.
Мне Анька ещё купила книжку, называется теремок, там такие здоровские картинки.
Ну, всё, это уже слишком, к чёрту всё это хозяйство, совсем обалдела, так закинуть ребёнка.
С тремя малыми и то лучше справлялась, хотя, что там, ведь Вальдемар рядом был и с ними занимался.
Андрей ведь тоже уже в пять лет читал и писал.
— Собирайся, пойдём в город, вымой мордочку и переодень штаны с рубашкой, купим тебе книжки, карандаши, альбом для рисования и тетрадки.
Надо ещё что-нибудь из одёжки приличное прикупить, ведь в Москву поедем.
— Мам, а когда?
— Наверное, завтра, сегодня уже не успеем.
Домой они возвращались с полной сумкой покупок.
Сёмка от восторга и нетерпения не мог спокойно идти рядом, он то хватал Фросю за руку, то забегал вперёд, подпрыгивал и болтал без умолку, Фрося только улыбалась, любуясь сыном, так напоминающего своего отца.
Ещё издалека возле своего дома, увидела отходящую от их калитки почтальоншу:
— Надь, а Надь, мне что-нибудь есть?
— Конечно, есть, я тебе телеграмму принесла из Вильнюса.
Глава 39
Фрося с волнением развернула телеграмму:
«Калужский переулок 38 квартира 6 жду новостей Аня»
Молодчинка Анютка, как хорошо, что оказалась дома, в нужный момент получила мою телеграмму, вот и адрес.
Теперь только осталось дождаться Стасика, переговорим с ним и завтра можно отправляться в Москву.
Нет, с хозяйственной сумкой она больше не поедет, а то вечно тащусь в поезд, как колхозница на базар.
Что поделаешь, ведь в Вильнюс она всегда прёт кучу продуктов для Анечки.
Да и в Ленинград тоже везла немало:
— Сёма, я схожу ещё раз в магазин, придёт Стасик, скажи, что бы дождался, хорошо, а ты пока посмотри свои новые книжки, только в альбоме для рисования пока ничего не чёркай, возьмём в Москву.
— Хорошо мамочка, иди, иди, не мешай.
Мальчишка с головой ушёл в свои новые книжки, с увлечением разглядывая яркие картинки.
Когда Фрося вернулась домой, неся в руках новый чемодан, старший сын, придя с работы, уже с нетерпением поджидал мать:
— Мам, что случилось, от этого пацана ничего толком не добьёшься, про какую-то Москву мне талдычит.
— Да, завтра мы с ним уезжаем в Москву, нашлась мать Семёна, повезу внука к бабушке.
— Мам, ты вечно ищешь приключения на свою голову, зачем тебе это надо, через неделю к нам должны родители Нины придти в гости, о свадьбе надо толковать, а ты в Москву, неизвестно к кому.
— Почему не известно, я тебе сказала к бабушке Сёмки, а самое крайнее за день до прихода гостей, я буду уже дома, встретим, как надо, не волнуйся, а с Москвы привезу на стол всяких вкусностей.
Скажи мне лучше сынок, Нина к тебе сегодня придёт, мне надо с ней серьёзно потолковать.
— Она, как раз сейчас здесь, сидит у меня в кузне.
Мы тебя поджидали, Сёмка передал мне, что ты велела никуда не отлучаться со двора пока ты не вернёшься, а то мы хотели на озеро съездить, покупаться, вон теплынь какая.
Стас, не проявляя любопытства, ушёл за невестой, а Фрося уложила чемодан на кровать, приготовившись собирать вещи в дорогу.
В дом зашли старший сын с будущей женой и стали нерешительно на пороге:
— Здравствуй Ниночка, у меня к тебе серьёзный разговор, поэтому не топчитесь возле дверей, а проходите в избу и присаживайтесь.
Нина, послушай меня внимательно, это в большей степени касается тебя, мы с Сёмкой завтра уезжаем в Москву.
Будем отсутствовать самое большое неделю, короче, к приходу твоих родителей к нам в гости, я вернусь и к этому времени Аня тоже должна подъехать, поэтому за это не волнуйся, встретим, как надо.
Хотя, в принципе, я не об этом хотела с тобой поговорить.
Прошу тебя, пока я буду отсутствовать, присмотреть за домом, хозяйством и, конечно же, за Стасом, пора тебе привыкать к нашему подворью.
Пойдём, милая, я тебя познакомлю с бурёнкой и со свинками, а также покажу птицу и огород.
Подскажу, что и когда делать, когда кормить, доить, убирать и собирать яйца, в общем, полностью введу тебя в курс дела.
Работы тут много, но ты не тушуйся и припаши своего будущего муженька, пусть помогает, если хочет, чтобы у него была любящая жена, а не убитая тяжёлым трудом кляча.
Девушка не на шутку разволновалась, такой прыти от своей будущей свекрови она не ожидала.
Отказаться от просьбы матери жениха, она не могла, да и не хотела, Стас уже давно намекал, что ей придётся править этим домом.
Он посвятил свою невесту в суть происходящего, что его мать вскоре собирается их оставить здесь хозяевами.
А после бедности её семьи, будет очень даже приятно ощутить себя настоящей богачкой.
Осмотрев огород и познакомившись с живностью, Нина получила исчерпывающие инструкции на все случаи, которые могут вдруг произойти.
Фрося успокоила девушку, что в случае непредвиденных обстоятельств или мало каких-либо возникших вопросов, она всегда сможет обратится за помощью к Ольге, к их соседке, та будет предупреждена и поэтому можно обращаться к ней без стеснений.
Получив указания Фроси, взволнованные молодые люди уехали купаться на озеро.
Фрося тщательно отбирала вещи, которые ей пригодятся в Москве, как же мало было у неё хороших летних нарядов, ничего, в столице прикупит и себе, и Сёмке, поэтому надо взять самое необходимое на первое время.
Продукты она на этот раз не повезёт, кто знает, как к этому отнесётся Клара Израйлевна, надо только подарить ей пуховый платок, который она привезла ещё из Сибири, подарок Семёна.
Она ни разу его здесь не одевала и куда было, а старенькой женщине он будет кстати.
Сёмкины книжки и альбом положит в дорожную сумку вместе с едой на дорогу.
Так, чемодан сбольшего собран, завтра ещё будет время доложить, если что-то забыла, поезд ведь отходит в полдень.
Стасик обещал отпроситься с работы и подкинуть их до вокзала.
Пока дома тихо, надо засесть за письма, а ведь предстоит написать четыре послания.
В первую очередь ответить Виктору, потом написать Андрею и Риве, а ещё пора написать Аглае, рассказать об её предстоящей поездке в Москву к матери небезызвестного ей Семёна, и позвать на свадьбу, а вдруг, чем чёрт не шутит, ведь давно обещала приехать…
Глава 40
Фрося выдернула из общей тетради двойной лист, примостилась за кухонным столом и начала первое из намеченных на сегодня к написанию письмо.
Конечно же, оно было адресовано Виктору:
«Здравствуй Витенька!
Трудно передать ту радость, которую я испытала, получив от тебя долгожданную весточку!
Я понимаю, служба есть служба, но как хочется побыстрей встретиться и упасть в твои крепкие, но нежные объятья.
Минуло полтора месяца, как мы расстались на вокзале в Питере, а кажется, что прошла вечность.
После приезда домой, я окончательно поняла, что оставаться в Поставах не намеренна и рассматриваю несколько вариантов, среди них, конечно же, и предложенный тобой.
Пока я на распутье, кроме твоего пожелания, чтобы я переехала в Витебск, Аня хочет видеть нас с Сёмкой постоянно в Вильнюсе, моя подруга Аглая зовёт в Сибирь, есть у меня и другие мысли…
Но сейчас на повестке дня другая тема, это касается свадьбы моего старшего сына, которая состоится в конце августа.
Я очень надеюсь, что ты будешь на ней присутствовать, может и твоя Настя удосужится приехать вместе с тобой.
Андрей собирается во время студенческих каникул уехать на подработки в Сибирь в Таёжный, Аглая с мужем готовы ему в этом посодействовать, надеемся, что на свадьбу брата он обязательно появится, по крайней мере, обещал.
Есть у меня ещё очень важная новость, отыскалась мать Семёна, мужчины, о котором я тебе рассказывала, бабушка моего Сёмки.
Она живёт в Москве, мы с ней разговаривали по телефону.
Клара Израйлевна, так зовут эту женщину, умоляет нас с Сёмкой, приехать к себе и завтра мы с сыном отправляемся к ней в Москву.
Не смотря на то, что жизнь по-прежнему меня вертит в бурном темпе, я всё время вспоминаю о тебе.
Ты подарил мне незабываемые дни, в которых я снова почувствовала себя желанной и любимой.
Витенька, ты можешь мне не поверить, но мне вдруг захотелось наряжаться и выглядеть красивой и молодой, чтобы ты не потерял ко мне мужской интерес.
В Москве обязательно постараюсь ходить по музеям и театрам, и не только для того, чтобы перед своим средним сыном и твоей дочерью не выглядеть полной дурой, но потому, что мне вдруг это стало интересно и приятно.
Ты не смейся, читая эти мои дурацкие откровения, но я тебя заверяю, когда у меня появится много свободного времени, начну читать книги и ходить в кино, а то совсем превратилась в колхозную бабу, хотя я и есть такая.
Кроме огорода и скотины почти ничего в жизни не видела, ах, да, ещё базарный прилавок.
Кстати, к большой моей радости, ты не стал свидетелем нашего разговора с твоей дочерью в вашей Ленинградской квартире, можешь представить лицо Насти, когда я отвечала на её обыкновенные вопросы.
На фоне твоей бывшей жены, её матери, моя биография буквально потрясла девушку из высшего света.
К чести Насти, она повела себя в дальнейшем весьма достойно, что не скажешь, к сожалению, о моём Андрейке.
Вот, собираю и собираю тебе всякую ерунду, наверное, потому что не успела с тобой ещё наговориться.
Кажется целая вечность прошла с момента нашего расставания, потому что на меня навалилось столько всего, что в пору согнуться до земли, а решать всё мне только одной и одной, вот, если бы ты был со мною рядом и хотя бы словечком мог меня поддержать.
Пока остаётся мне только ждать твоих писем, ты с ними, пожалуйста, не задерживай, а то я чуть не сошла с ума, ожидая от тебя твоё первое ко мне послание.
Я понимаю, что тебе особо нечего писать, ведь ты на службе, а ещё может быть, что большую часть времени находишься в море, но ты пиши, хотя бы про волны и небо над тобой, а я всё прочитаю между строк, ведь я оказывается такая выдумщица.
Пиши, милый Витечка, всё равно о чём, а главное о том, что любишь меня, я тебя люблю очень и очень, и страшно скучаю…
Так хотелось много тебе написать, а мысли куда-то подевались, вот бы в твоих объятиях, я бы тебе рассказывала и рассказывала бы до утра, ну с перерывами…
Милый Витенька, трудно на бумагу выливать свои чувства, но я мысленно целую тебя много, много раз и сильно, сильно, что бы ты почувствовал там в синем море!