— Ну, всё это, на счёт любви, причиняющей боль.
Девушка молча шла рядом с ним, она нахмурилась и складочка снова залегла меж её бровей, а лицо приобрело выражение крайней сосредоточенности.
— Не думаю, что кому-либо стоит это знать, — начала она в полголоса, — по крайней мере, пока что.
Гарри съедало любопытство, но всё же он не стал приставать к ней с расспросами. В конце концов, она вовсе не обязана была ему обо всём рассказывать.
Они зашли в открытую дверь кабинета, около которой толпились девушки, во главе с Лавандой Браун, которые активно хихикали и перешептывались, бросая взгляды в кабинет.
— Всё же он такой хорошенький, — пропела Лаванда.
— Ты про кого это? , — Белла задала свой вопрос настолько неожиданно и громко, да ещё стоя за спиной Лаванды, что она, охнув от испуга, отшатнулась в сторону.
— Зачем ты так пугаешь меня, Изабелл? , — простонала блондинка, обращая взгляд на драконорожденную. Гарри, стоящий рядом, заметил некоторые перемены в лице последней. Девушка выглядела напряжённой, слегка сощурив красивые зелёные глаза, в которых он заметил странные всполохи, сильно напоминающие крайнюю степень раздражения. Подобные проявления были удивительны, ведь Белла обладала исключительным самоконтролем и всегда старалась оставаться спокойной.
— Про кого ты? , — холодно повторила она, буравя взглядом несчастную Браун. Девочки вокруг переглянулись.
— Ну, про нового учителя, а что?
— Считаешь его хорошеньким? , — Голос Изабеллы становился всё более ледяным с каждой произнесённой фразой. На миг Гарри показалось, что она вот-вот выхватит палочку и отправит Лаванду в больничное крыло. Она явно была крайне раздражена, но что вызвало это раздражение, парень никак не мог понять, ведь для Лаванды Браун и её вечно хихикающих подружек было абсолютно нормально называть всех «милашками» и «очаровашками».
— Да его все считают хорошеньким, — выпалила Лаванда, переглядываясь с подругами, которые перестали смеяться, с опаской смотря на Джонс.
— А меня ты тоже считаешь милашкой, Лаванда? , — почти шёпотом обратилась Белла к блондинке, подходя к ней на несколько шагов, от чего Браун сделала шаг назад и вжалась в стену. Ученикам никогда не рассказывали, почему могут быть опасны драконорожденные, но всё же, когда Белла пошла на первый курс, Дамблдор оповестил всех учащихся, что с её лучше принять в коллектив и отнестись доброжелательно, ибо любая агрессия может стоить им жизни.
Сейчас же Лаванда видела, как глаза драконьей дочери становились всё темнее.
— Белла, ты очень красивая, — ответила она, ощутив спиной холодную стену, голос её начал отдавать истерическими нотками.
— Я не об этом тебя спросила., — Гарри в упор не понимал, что происходит, стоя сзади и наблюдая за разворачивающейся сценой, его подруга была вне себя от злости, но почему? Лаванда всегда её раздражала, но чтобы настолько. «Быть может, просто накопилось», — предположил про себя парень.
— Ты спросила меня о том, считаю ли я тебя милашкой, — повторила блондинка, совсем уж паническим голосом, — Да, считаю.
Белла остановилась, пристально смотря Лаванде в глаза, как же эта Браун её раздражала, ей хотелось заставить её просить прощения, она назвала Реддла милашкой, это дико взбесило драконорожденную, почему? Она ощущала много причин, но главной была та, что ей не нравилось, когда его кто-то так называл, а тем более Лаванда Браун — девушка с головой, набитой радугой, единорогами и мальчиками.
— Зря, — тихо процедила она, разворачиваясь на каблуках, пройдя мимо Гарри, девушка исчезла за классной дверью.
— Что с ней такое? , — возмутилась Лаванда, обращаясь к Гарри, но парень сам не знал, что ответить. На его памяти, Белла Джонс впервые себя вела подобным образом. Он пожал плечам и направился в класс, обнаружив Изабеллу, сидящую в самом тёмном углу первого ряда.
Приятный полумрак комнаты был сейчас ликвидирован. Обычно тусклые парящие светильники сияли, ярко освещая всю классную комнату. Девушка опустилась на ученическую скамью, пытаясь справиться с накатившим на неё раздражением. Она подняла взгляд на учительский стол, тут же столкнувшись с тёмными глазами.
Том наблюдал за ней, замечая то, как агрессивные огоньки в её глазах потихоньку успокаиваются. Без особого труда можно было бы прочитать её мысли, коснуться воспоминаний, чтобы узнать, что именно вызвало эту злость, но он не хотел, уважая девушку, как личность, пожалуй, она была единственной, кого он удостоил подобной чести.
— Прошу вас замолчать, — его голос прозвучал в классе, звонко и чётко, заставляя шумящих и суетящихся студентов тут же прекратить разговоры и рассесться по местам. Он выждал паузу, наблюдая, как они приходят в состояние готовности к обучению.
— На прошлой неделе вы писали эссе, скажу честно — я разочарован. Термин «эссе» подразумевает под собой ваш личный анализ информации и ваше мнение по данному вопросу, аргументированное научными фактами. Но это никак не конспект параграфов учебника.
Студенты притихли, кто-то косился на стопку пергаментов, лежащих на преподавательском столе.
— Я думаю, что каждый из вас находится в достаточном возрастном развитии, чтобы суметь высказать свои мысли. Те, кто считают иначе и написание эссе для них — слишком трудная задача, можете прямо сейчас покинуть мой класс, — Реддл обвёл взглядом потупившихся студентов. Некоторые девочки начали нервно кусать губу, а Симус Финиган отчаянно рисовал что-то на пергаменте., — Есть только три работы, достойные получить хороший балл, прошу встать тех, чьи фамилии я назову., — маг сделал паузу, — Джонс Изабелла, Гренджер Гермиона, Долгопупс Невилл.
Первые два имени оказались всем само собой разумеющимися, но Невилл. Сам парень в удивлении широко раскрыл глаза, а потом неуверенно поднялся. Реддл обратился именно к нему.
— Ваша работа хороша, сложно излагать свои мысли? , — Невилл мотнул головой, ему было несколько не по себе, он не привык к тому, что его хвалят перед всей группой, преподаватели вовсе редко обращали на него внимание., — Можете садиться., — Реддл сделал жест рукой, чтобы студенты сели.
— Остальные работы никуда не годятся, чтобы уметь пользоваться магией, вы должны уметь использовать свой разум. Научиться мыслить. Я уж молчу о том, что некоторые даже факты не смогли с учебника списать без ошибок. Сегодня вы повторите задание. Прошу вас прочитать следующую главу и написать то, как вы поняли собранные в ней объяснения. В конце занятия — сдадите домашние работы и мы посмотрим, насколько хорошо вы усваиваете материал.
С этими словами он поднялся по лестнице, ведущей в комнату, в которой Белла спала в тот самый вечер, когда заявилась на отработку «в кондиции». Том Реддл не удостоил её ни одним взглядом, с самого начала занятий, впрочем, она и не ждала от мага каких-либо знаков внимания. Всё, что произошло между ними — было уж очень неожиданным и она не хотела придумывать себе лишнее. Девушка раскрыла учебник и принялась за чтение указанной главы.
— Остановись, — услышала она рядом с собой мягкий голос. Белла подняла взгляд на волшебника, стоящего перед ней. Он обратился к ней на «ты» при всей группе, что сам успел осознать уже слишком поздно. Несколько студентов подняли изумлённый взгляд на них, в том числе и Гарри. Реддл лёгким движением забрал у Беллы книгу, закрыл и положил на край стола, а вместо неё опустил на стол другую, в серебристой обложке без надписи.
— Полагаю, лучше ознакомиться с этим. С СОВ проблем не должно будет возникнуть, навыков вам хватает, мисс Джонс., — он улыбнулся ей краешком губ, читая в её взгляде теплоту, после чего вернулся за преподавательский стол.
Белла перевела взгляд на Гарри, который в немом изумлении смотрел на неё, девушка виновато улыбнулась и раскрыла книгу: «Основы искусства легилименции». Она широко раскрыла глаза, искусство проникать в чужое сознание и ограждать своё, требовало немалых стараний и навыков, безусловно, этому стоило научиться, но она никак не думала, что так скоро, ведь стартовала всего-то третья неделя сентября. Девушка взглянула на своего учителя, тот молча наблюдал за её реакцией, чуть заметно улыбаясь. Он очень хотел увидеть реакцию драконорожденной на подобные знания и он увидел. «Обрадовалась, но сомневается», — подумал волшебник, в ответ на её взгляд, он слегка кивнул, намекая на то, чтобы она занялась делом и перестала удивляться. Белла углубилась в книгу, содержащую в себе описание сложнейших механизмов сознательного и бессознательного, о уровнях мышления и магических потоках, активируя, или перекрывая которые, можно было коснуться чужого разума, или защитить от вторжения свой собственный.
Она не заметила, как занятие подошло к концу. Студенты сдали домашние работы и стали покидать класс, заинтересованно оглядываясь на Беллу, которая даже не подумала сдвинуться со своего места, увлечённая чтением. Студентка вздрогнула, когда Реддл неожиданно оказался рядом с ней, опускаясь на свободное место рядом.
— Ты когда-нибудь прекратишь подкрадываться и пугать меня? , — саркастически осведомилась она.
— Привыкнешь со временем, — отозвался маг, пожимая плечами., — Тебе нравится? , — кивнул он на книгу.
— Что за глупые вопросы, конечно, нравится, только вот… — она дочитала крайнее предложение на странице и закрыла книгу, — Сложновато, как по мне.
— Ничего, разберёшься, — улыбнулся ей волшебник, в очередной раз поправляя непослушный локон её волос.
— Если ты мне поможешь, — голос её прозвучал тихо и мягко, — Только я не хочу снова попасть в больницу, или что-то такое… — поспешила добавить она. Реддл усмехнулся.
— Разумеется, помогу и никаких больше травм, хватит с тебя.
Белла благодарно кивнула.
— Книгу оставь себе, полагаю, до конца недели тебе хватит времени, чтобы её прочитать и сформулировать все вопросы, которые захочешь задать., — он поднялся с места, — И да, никаких экспериментов, вторжение в чужое сознание — достаточно опасная практика, я бы не советовал заниматься самообучением.
— Но ты же занимался, — скептически обратилась к нему Белла, чем вновь вызвала у него улыбку.
— Как ты уже как-то сказала, я — наглухо сумасшедший, а теперь тебе пора., — Поднимаясь по лестнице, попрощался с ней Том.
Изабелла Джонс вышла из кабинета, крепко сжимая в руках книгу, студенты уже разошлись, её никто не ждал. Судя по всему, Гарри и Рон с Гермионой решили отправиться по своим делам. Девушка вдохнула свежий сентябрьский воздух, на улице всё затихло и явно собиралась гроза, становилось несколько неуютно и она поспешила в гостиную Гриффиндора, увлечённая мыслями о предстоящих тренировках в новой магии.
========== Глава 15 “Генеральный инспектор” ==========
Пожелтевший лист осины оторвался от ветки и, подталкиваемый осенним ветром, медленно кружась, упал на гладь Чёрного озера. Лёгкая рябь прошлась по тёмной воде от этого касания. Шла вторая неделя октября, осень окончательно вступила в свои права, а растения, скованные заморозками, покрылись голубоватым инеем.
По анфиладе школьного двора ветер разносил приятные ноты гитары. Сидевшая на подоконнике девушка, в плотной рубашке-шотландке и чёрных джинсах, закинув ногу на ногу, извлекала из инструмента чудесные звуки. Белые пальцы её бегло переходили с лада на лад, она негромко пела. Пришла сюда поиграть для себя, но за крайний час собрала уже немало слушателей, которые, окружив её полукольцом, стояли и наслаждались игрой и голосом, мягким и тихим, как пение лесных птиц вечером.
Изабелла Джонс сильно изменилась за прошедшие несколько недель. Хронический недосып сделал её лицо ещё более бледным, она ещё чаще стала оставаться одна, подолгу гуляя на опушке леса и в окрестностях школы, в отличии от других студентов, уже укутавшихся в тёплые осенние мантии и куртки, она не мёрзла, так как её организм всегда лучше приспосабливался к изменению температур. Взгляд её зелёных глаз теперь сильно походил на то, как смотрел на студентов Дамблдор, проницательный, казалось бы, эти зелёные глаза видят душу насквозь.
Она и правда видела, легилименция далась ей на удивление легко, будто девушка была создана для этого умения. Первое время, она часто могла забираться в головы сокурсников, практикуясь на них, со временем это крайне наскучило.
— Пропустите, ну пропустите же! , — раздался раздражённый девичий голос за спинами слушателей. Белла без труда его узнала, тут же прекратив играть, девушка подняла взгляд от струн, уже предвидя появление растрёпанной головы Гермионы позади какого-нибудь парня. Наконец, пробившись сквозь ряды меломанов, Гермиона подошла к Белле, лицо её светилось радостью.
— Дай угадаю, случилось что-нибудь хорошее? , — осведомилась драконорожденная. Она плохо спала эту ночь, зачитавшись допоздна, а потому чувствовала себя несколько утомлённой.
— Хагрид вернулся! , — выпалила Гермиона и схватила Беллу за руку, та оказалась ледяной на ощупь, но девушка, казалось, даже не заметила этого. — Идём скорее, мне не терпится уже его увидеть.
Белла улыбнулась краешком губ, что больше походило на лёгкую усмешку, вздохнув, она поместила гитару в заплечный чехол и, накинув лямки, двинулась вслед за подругой, тащившей её за рукав.
— Скорее, скорее, Рон и Гарри будут ждать нас у каменной лестницы, ведущей в долину, я обещала им, что не буду долго задерживаться. — тараторила Гермиона, пока они покидали школьный двор.
Изабелла же просто молча следовала за ней, разумеется, она тоже скучала по лесничему, но, с другой стороны, занятия у профессора Граббли-Дёрг ей нравились куда больше. Глупо было бы отрицать, что занятия с Хагридом всегда были несколько «на любителя», а им, ведь, необходимо было готовиться к сдаче СОВ.
— Привет! — Рон приветственно поднял руку, едва заметил приближающихся девушек. Белла приветственно кивнула в ответ, поравнявшись с парнями. Рон, нескладный, высокий, за лето он вытянулся ещё больше и теперь был выше её на голову, в вязаной шапке и кое-как надетой куртке, один рукав задрался выше второго. Гарри с ростом повезло меньше, в школьной осенней мантии, не удивительно, ведь магловская одежда ему доставалась только от сводного братца и вечно сидела не по размеру.
Уже на подходе к хижине лесничего, они услышали пронзительные крики, исходящие, без сомнения, из-за дубовой двери. Переглянувшись, все четверо незаметно подкрались к окну и заглянули внутрь. В хижине было темно, свет проникал только из окон, которые, видимо, не протирали уже очень давно. Хагрид стоял к ним спиной, а потому рассмотреть происходящее было сложно, однако и без визуальных доказательств было ясно: Долорес Амбридж прибывала в ярости. Именно ей принадлежал без труда узнаваемый, мерзкий голос.
— Где вы были, я вас спрашиваю! , — распалялась генеральный инспектор, — Вы способны отвечать на мои вопросы? Может, вам и язык оторвало, раз вы не можете сказать ничего?!
Амбридж кричала так громко, что оконное стекло, казалось, вот-вот лопнет. Белла с трудом подавила смешок, вспомнив недавние слова Тома о том, что: «Чем меньше в склянке содержимого, тем громче она звенит».
— Поправлял здоровье, говорю же, — раздался глухой бас Хагрида.
— Здоровье?! , — Взвизгнула Амбридж, — Это вы называете «Поправил здоровье»?!
Вероятно, она куда-то указала при этих словах, но ребята не могли этого увидеть, так как огромная спина лесничего закрывала весь обзор.
— Дышал, свежим воздухом, спортом занимался, ну, это… — Полу великан явно был смущен происходящим и начал, по обыкновению, запинаться, — Спорт, знаете ли, бывает травма.ну это…травматичен, вот.
— У лесника, разумеется, дефицит свежего воздуха, вас не было в школе целый месяц! Месяц! , — студенты услышали, как Долорес Амбридж стукнула каблуком по полу, — Я на вашем месте, не стала бы вещи разбирать. На следующей неделе я буду инспектировать ваши уроки.
Стук каблуков стал смещаться в сторону двери, и ребятам пришлось в спешке спрятаться за стеной дома. Вскоре они увидели, как генеральный инспектор, вся в красных пятнах от ярости, засеменила в сторону замка. Дождавшись, пока она скроется из вида, студенты постучались в дверь хижины. Клык залился громким лаем, оповещая хозяина о гостях.
— Кто там ещё?
— Это мы, — подала голос Гермиона. Хагрид приоткрыл дверь, показавшись на пороге. Как всегда косматый и нечёсаный.
— Зря вы сюда пришли, — пробасил он, — Ну, раз уж вы тут, заходите.
Четверо друзей один за другим проследовали в гостеприимно открытую дверь. Белла зашла последней. Сначала, можно подумать, что увидев полувеликана, удивляться чему-либо уже не придётся, но ей пришлось. Хагрид тяжело опустился в гигантское кресло, помятый, одежда и обувь заляпаны глиной, в косматой бороде застряли кусочки мелких веток, в довершение картины, лесничий прижимал к лицу здоровенный кусок сырого мяса, кровь с которого капала ему прямо на куртку.