Сначала она была довольна тем, что он оставил ее в покое. Но в один момент она устала от его угрюмости и приперла его к стенке в их покоях, не дав шанса снова ускользнуть.
— Ты не можешь избегать меня всегда, ты же знаешь, — первое, что сказала Лианна, увидев его.
Джейме сверкнул на нее глазами, очевидно, недовольный ее вторжением.
— Я был занят, — ответил он грубовато.
— Чем? — требовала ответа Лианна, уперев руки в бедра. — Пил со своим братом и часами тренировался во дворе? Ты ведь понимаешь, что, делая вид, будто меня не существует, ты не облегчишь себе жизнь?
Гнев Джейме, наоборот, только усилился в ответ на ее слова.
— Послушай, неужели ты еще не достаточно разрушила мою жизнь? Разве я не спас тебя от участи быть любовницей Роберта Баратеона, или королевой, или кем он там, мать его, хотел тебя сделать? Чего ты еще хочешь от меня? Оставь меня в покое, женщина.
— Нравится тебе это или нет, но ты связан со мной на всю оставшуюся жизнь, — довольно беспомощно ответила ему Лианна. — Мы могли бы принять это и извлечь из этого максимальную пользу.
— Извлечь максимум из этого? — прорычал Джейме. — Там не из чего извлекать пользу.
Лианна пожала плечами.
— Мы можем попробовать.
— Ты попробуешь, — грубо парировал Джейме. — Пусть я буду проклят, если хоть что-нибудь сделаю для тебя или с тобой.
— Хорошо, — огрызнулась она, скрестив руки на груди.
— Вот и хорошо.
_____________________
Темпераментной Лианне потребовалось два дня, чтобы охладить свой пыл. К тому времени она заскучала и достаточно подготовилась, чтобы снова попытаться добиться общества мужа.
В этот раз она нашла его на краю скалы с видом на море, свесившего ноги с обрыва; взгляд его был прикован к бушующим внизу волнам. При звуке ее шагов он посмотрел вверх.
— Тирион сказал, я найду тебя здесь, — объяснила Лианна, снимая обувь и садясь на свободное место рядом с ним, не заботясь о том, что испачкает в грязи все свое новое платье.
Джейме приподнял бровь.
— Ты с моим братом в таких доверительных отношениях? — заметил он, думая, что в это трудно поверить.
— Тирион говорит, что питает слабость к бастардам и сломанным вещам. Полагаю, я была сломана когда-то, — размышляла Лианна. Затем она рассмеялась, как бы избавляясь от глубины и серьезности своих мыслей, и продолжила: — В любом случае, твой брат забавный. Я люблю его, хоть он и выигрывает у меня в кайвассу и потешается над моим умением танцевать. Я рада, что он стал мне другом.
Если бы Джейме сохранил сердце в груди, то оно бы смягчилось при этих словах. (И тогда хорошо, что он его не имеет.)
По правде говоря, он был обеспокоен, когда впервые привез Лианну в Утес Кастерли. Большинство женщин относилось к его брату довольно неблагосклонно, предпочитая замечать его уродство, а не заглянуть вглубь его души (пекло, даже его собственная сестра не питала к нему особой любви), поэтому, вполне естественно, Джейме предполагал, что Лианна будет вести себя подобным образом. Но его несколько успокоило, что ему не придется быть между братом и женой в их вражде. В конце концов, возможно, Лианна Старк не так уж плоха.
Но он не сказал ей ничего из этого. Вместо этого он закатил глаза, все так же помня о своей гордости и образе, который необходимо было поддерживать.
— Если ты так его любишь, тогда тебе стоило выйти замуж за него.
— Возможно, и стоило, если бы я знала, какой ты упрямый и неприятный.
— Упрямый? Неприятный? Ты уверена, что описываешь не себя?
Лианна не ответила. Вместо этого она поднялась и вперилась в океан.
— Уходишь так скоро? О, нет. Разве я обидел тебя, леди-жена? — подстрекал ее Джейме с улыбкой, полной озорного веселья.
Лианна только закатила глаза и фыркнула.
— Если ты упорствуешь быть таким мужеложцем, то у меня есть дела поважнее, — ответила она высокомерно. Она послала последний взгляд пенящейся ниже воде, и, не глядя на Джейме, начала снимать платье, пока не осталась стоять в одной сорочке.
Джейме в удивлении заморгал, пораженный внезапной сменой ее поведения.
— Что, седьмое пекло, ты делаешь? — воскликнул он.
Его волчья невеста повернулась к нему, с горящими глазами и раскрасневшимися щеками, обнажив острые зубы.
— Я собираюсь нырнуть со скалы в море, — объяснила она, как будто это было обычным делом, и дав понять Джейме, что он задал глупый вопрос. — Не присоединишься ко мне?
— Так что, я могу утопить тебя?
— Только если тебе удастся поймать меня.
Лианна усмехнулась ему, и без предупреждения прыгнула прямо в воду. Джейме наблюдал, как ее тело погружается вниз, пока его не поглотили волны. На одно ужасное мгновение он подумал, что Лианна утонула, но потом ее голова вынырнула на поверхность, и она испустила крик чистого восторга.
— Давай, Джейме! — крикнула она ему, размахивая руками словно легкомысленный ребенок и вскрикивая каждый раз, когда волна угрожала опрокинуть ее.
Со своего места на вершине скалы он мог слышать ее смех, сладкий и манящий; звук, что издают сирены перед тем, как заманить и утопить моряков в море.
Будь он мудрым человеком, он бы проигнорировал глупую выходку своей жены и направился бы обратно в замок. Но, к сожалению, Джейме Ланнистер не был мудрым человеком.
Он яростно проклял себя и принял еще одно спорное решение.
Он прыгнул.
========== Часть 4 ==========
— Вставай, Джейме.
Он проснулся от женского голоса, напевающего ему на ухо. Разомкнув глаза, он увидел Лианну у себя на груди, с яркой улыбкой на лице.
Джейме застонал и попытался было вернуться в сладкий сон, но давление на грудь только усилилось, и Лианна не переставала тянуть его за руки.
— Оставь меня в покое, — проворчал он, отмахиваясь от нее и зарываясь лицом в подушку.
— Но сегодня прекрасный день, и ты уже довольно поспал, — пропела она. — Ну давай же. Давай как-нибудь повеселимся.
— Спать — вот это весело.
— Да, но у меня есть идея получше. Вставай и научи меня, как размахивать мечом.
Джейме застонал и выругался себе под нос, желая сейчас поменяться местами с Тирионом на денек. По крайней мере, его брат не обременен такой досаждающей и раздражающей женой, как Лианна. С того случая на скале она проникла в его жизнь так быстро и неотступно, что заставила бы постыдиться собаку-ищейку, и Джейме было трудно избавиться от нее.
Его близнец не прислала ему ни одного письма со дня их ссоры. Без сомнения, она ждет, что Джейме придет к ней, как он всегда делал, и он подозревал, что, если бы не Лианна Старк, отвлекающая его каждую минуту, он бы уже давно уступил своим желаниям и выехал в Королевскую Гавань, чтобы помириться с Серсеей. Так что-то, что Лианна обращала на себя его внимание, обернулось для него благом. Хотя… пожалуй, не этим утром.
— Ты с ума сошла? — прорычал Джейме в ответ на эту нелепую просьбу. — Нет. Точно нет.
— Почему нет? — проскулила Лианна. — Что толку иметь в мужьях бывшего рыцаря Королевской гвардии, если он не собирается обучить меня должному фехтованию?
— Уверен, ты сможешь найти другие способы, чтобы развлечь себя, — пробормотал Джейме с закрытыми глазами. — А теперь уходи из моих покоев и оставь меня.
— Как хочешь. — Вес на его груди исчез, и Джейме услышал ее удаляющиеся шаги. — Мне следует найти кого-нибудь другого, более опытного в искусстве фехтования, чтобы он обучил меня. Может, одного из твоих знаменосцев?
В мгновение Джейме поднялся с кровати.
— Ты хоть что-нибудь знаешь, женщина? Я — лучший мечник королевства, — сообщил он ей, высокомерно задрав голову.
— Тогда ты не будешь возражать и докажешь это? — ласково улыбнулась ему Лианна, как хищник улыбается добыче, прежде чем прыгнуть в смертоносном прыжке, и Джейме через несколько секунд осознал, что угодил прямо в ее ловушку.
— Увидимся на тренировочном дворе, дорогой муж.
Она подмигнула ему и вышла в двери.
_____________________
Восковая печать поблескивала в свете свечей, ее цвет напоминал Джейме кровь, что скоро прольется — его кровь, скорее всего — если все пойдет не по плану. Но прежде чем он пересек комнату, чтобы взять письмо, Лианна схватила его со стола и взломала печать.
Джейме наблюдал, как она быстро пробегала глазами содержимое письма, закусив губу.
— Ну? — спросил он, когда терпение его начало истощаться. — Что он пишет?
— Ты хочешь сперва хорошие новости или плохие? — вопросила Лианна.
Он в нетерпении пожал плечами.
— Без разницы. Просто скажи, что он пишет.
— Хорошие новости заключаются в том, — говорила Лианна, украдкой поглядывая на него, — что король больше не склонен полагать, что я была похищена или вынуждена выйти замуж против моей воли. Некоторые из моих писем, должно быть, наконец дошли до него, слава богам. Также он отказывается от любых планов идти против Дома Ланнистеров. Это должно порадовать тебя и твоего отца.
— А плохие новости?
Лианна поморщилась.
— Он зол на тебя. Чрезвычайно зол, — виновато прошептала она. — Он думает, что ты соблазнил меня за его спиной…
— Черт возьми, ты шутишь со мной? — воскликнул Джейме. — Насколько я помню, все было наоборот.
— Заткнись, Джейме, и дай мне закончить, — закатила глаза Лианна и прокашлялась, прежде чем продолжить. — Роберт пишет, что следовало казнить тебя, когда был шанс, вместо того, чтобы прощать твои преступления. Не смотри на меня так — это его слова. Я просто говорю тебе то, что прочитала. Кроме этого, он говорит, что, хотя и не должен предпринимать никаких дальнейших действий по отношению к тебе и твоему Дому, он готов сделать все, что в его силах, чтобы найти способ устранить его брак с Серсеей, также как и наш. Так он сможет жениться на мне по доброй воле.
— По доброй воле? — Джейме смотрел на нее недоверчиво. — Сколько же писем ты должна написать этому человеку, чтобы он, наконец, понял, что ты его не любишь?
— Воображаю, что много, — ответила Лианна с усталым вздохом.
Джейме застонал.
— Боги, спасите нас всех.
_________________________
Второе послание пришло вскоре после первого. Его весело принес молодой оруженосец, посмотревший на сталь в руке Лианны с чем-то сродни растерянности и шока.
Джейме перемещался под атакой Лианны, и оруженосец стал свидетелем того, как будущая леди Утеса Кастерли затейливо рубила воздух мечом, в то время как ее златокудрый муж уклонялся от каждого удара с поразительной быстротой и грацией, и все это одновременно с чтением письма от десницы короля, написанного им обоим из Королевской Гавани.
Лианна стиснула зубы и поправила хватку меча, стараясь хотя бы не допустить поражения. Последнее, чего она хотела — чтобы Джейме назвал ее обиженной неудачницей, но так трудно не чувствовать некоторую боль и горечь, когда глупый мерзавец не позволяет даже ранить себя.
Пускает пыль в глаза, подумала Лианна довольно немилосердно. Все мои старания — и ни один его светлый волос не упал с головы. О, боги милосердные. Жизнь несправедлива.
Она вздохнула и приготовилась к очередной неудачной попытке разоружить его. Внезапно ускорившись, она понеслась с мечом вперед, ожидая встретить сопротивление, но, к своему удивлению, прорезала плоть.
Лианна заморгала и поглядела на кровь, стекающую по щеке Джейме, слишком удивленная и смущенная, чтобы праздновать победу.
Она сглотнула.
— Джейме? — осторожно воскликнула она. — Что в письме?
Джейме мял кусок пергамента в руке. Его выражение лица сделалось нечитаемым.
— Моя сестра… — начал он, затем сглотнул и передумал. Он смотрел в сторону и стискивал кулак, так что костяшки пальцев побелели, словно снег. Лианна, не отрываясь, смотрела него. — Королева с ребенком.
— Что? — Это, конечно, не то, чего ожидала Лианна.
— Она объявила об этому на пиру, на глазах у сотен людей, — глухо рассказывал Джейме. Как бы там ни было, отсутствие эмоций в его голосе заставляло предполагать самое худшее. — Сейчас Роберт не сможет аннулировать свой брак. Не тогда, когда они, наконец, обзавелись наследником Железного Трона. Он никогда не побеспокоит тебя снова.
Услышав это, она должна была быть осчастливлена. Она должна была сейчас же закричать от радости. Она должна была перебудить весь замок и задать пир в свою честь. Она, конечно, могла себе это позволить, будучи теперь Ланнистер. Но один взгляд на лицо Джейме — и все ее счастье испарилось.
Конечно, ей не следовало чувствовать себя плохо из-за него, но сердце непостоянно, и было бы несколько затруднительно не сопереживать тому, с кем делишь постель каждую ночь (хотя и в самом буквальном смысле, не более).
Она смотрела, как он, вздохнув, бросил письмо на ветер. Как ни странно, это выглядело так, как если бы он отпустил это.
_________________________
Они много пили в ту ночь, спасибо Тириону с его сверхъестественной способностью улаживать неловкие ситуации вином (большим количеством вина). Лианна думала, что там, возможно, были и танцы, и метание ножа тоже, но, если честно, она почти ничего не помнила. Она действительно ничего не помнила, кроме утех в постели.
Она не знала, как это случилось и кто это начал, но… вот то, что помнила: его горячий рот, обхвативший ее губы, его руки на затылке и кровь, звенящая у нее в ушах так громко, что ей казалось удивительным, что никто этого не слышал, кроме нее.
В воздухе витало напряжение, тягучее и разгоряченное, как в их первую совместную ночь, но в то же время она знала, что это уже другое. Этим вечером в Джейме была мягкость, определенная уязвимость, и она никогда не думала, что он способен показать ее кому-либо, меньше всего — ей. Он весь состоял из мягких ладоней, и шелковистых губ, и легчайших касаний, и, даже когда он провел пальцами по округлости ее груди так, что, несомненно, заставил бы покраснеть септу со стыда, его прикосновение было нежным. Лианна не знала, стонать ей или плакать, или все вместе. В конце концов, она так и сделала.
Она помнила, как трепетала в его руках; помнила своего рода пьянящее чувство, прихлынувшее к голове, будто пробуждение ото сна, а после этого сдавленный крик Джейме «Лианна».
Он повторил ее имя еще трижды в течение той ночи. В первый раз он произнес это, как проклятие, и так быстро, что Лианна почти заставила себя поверить, что это ей только представилось. Во второй раз он произнес что-то нечленораздельное на «Л», как будто ему физически больно было дышать. В третий и последний раз он проговорил это тихо, словно просьбу.
Он не говорит ей, что любит ее (боги, нет, он еще не дошел до такого), но, по крайней мере, он больше не смотрит на нее, как будто уже то, что она дышит, является преступлением. По крайней мере, он уже не отскакивает от нее каждый раз, как она касается его. По крайней мере, теперь они могут находиться в одной комнате, не испытывая желания убить друг друга.
Это хорошее начало, думает она.