— Лорд Карстарк, вы клялись в своей преданности моему дому, однако нарушили данную клятву и перешли на сторону Русе Болтона, — Санса пристально, с холодом и осуждением в серых глазах, посмотрела в лицо лорда. — С момента моего возвращения в Винтерфелл, когда стало понятным, что не все Старки мертвы, вы ни разу не появились здесь и не попытались связаться со мной. А затем погибает Русе, и вы тут же едете сюда искать поддержки у нового лорда, все так же не обращая на меня никакого внимания. Если и Рамси не устроит вас как лорд, то побежите дальше? Будите искать себе нового сюзерена? Чего вообще стоят ваши слова и обещания?
Карстарк нервно сглотнул и, не смея молвить слова, обеспокоенно смотрел на Хранительницу Севера, осознавая, что попал в переплет. Санса же, прежде чем продолжить, взглянула на Болтона, убеждаясь, что муж ее смелостью вмешаться в разговор раздражен не был и ей позволено было говорить и далее. Подмечая, что, по крайней мере, недовольство на лице мужа отсутствует, она облегченно вздохнула и заговорила вновь.
— Ваша ветреность не делает вам славы, Харальд, и, чтобы искупить свою вину перед моей семьей и мною, вам придется сильно постараться. Я требую, чтобы вы преклонили колено перед новым лордом и Хранителем Севера и передо мной — его женой и дочерью Эддарда Старка, — поставила она бастарда на первое место, чтобы потешить его самолюбие. — Присягните в верности. Встаньте под наши знамена и в знак доверия и преданности отдайте половину своей армии в распоряжение нам.
Она закончила говорить и перевела свой пристальный взгляд на приехавшего лорда, ожидая от него покорности. Болтон же с любопытством наблюдал за Карстарком и, заметив его вопросительный взгляд на себе, сложил руки в замок и выжидательно посмотрел на него в ответ.
Бегая встревоженным взглядом от лорда Рамси к леди Сансе, Харальд, будучи человеком не сильным духом и не желая впасть в немилость к новым господам и, тем более, зная о норове нового господина, тяжело опустился на одно колено. Его можно было бы назвать трусом и упрекнуть в потере половины своих людей, однако он не был идиотом. Вне зависимости от того, желал ли он подчиняться Болтонам-Старкам или нет, выбора у Карстарка как такового не было. Поэтому, преклонив голову, он начал говорить слова присяги:
— Я, Харальд Карстарк, сын Рикарда Карстарка и глава дома Карстарков, клянусь моему господину, лорду Болтону, Хранителю Севера, и его супруге, Сансе Болтон, Хранительнице Севера, в постоянной верности и послушании. Клянусь, что буду защищать их не только словом, но и оружием, всеми своими силами. Обещаю встать под знамена дома Болтонов и с честью нести службу, передав в знак почтения господам половину своей армии…
Мысленно погрузившись в размышления, Санса слушала, но не слышала дающего клятву Карстарка. Она вдруг отчетливо осознала, что более никому не собирается позволять относиться к ней пренебрежительно. В ее жилах течет кровь Старков, одного из благородных домов Севера, и она будет требовать к себе уважения. Маленькая наивная девочка в ней давно умерла, и Старк более не потерпит нечестности, лживости и предательства. Она дала себе зарок, что отныне будет жесткой, однако справедливой к людям. Она сделает вид, что дает второй шанс Харальду, однако это станет последней возможностью не для него, а для его оставшейся семьи восстановить свое имя.
Немаловажное значение для Сансы имело и то, что ей выпала возможность вступить в контакт с другими домами. Если у нее получится и впредь участвовать в разговорах с главами домов Севера, то она сможет заручиться их поддержкой и, уличив момент, сможет переманить их на свою сторону — сторону Старков, и сыграть против Болтона. Она пока не решила, какой тактики придерживаться, надеясь, что время расставит все по своим местам и подскажет, чью сторону избрать. Сейчас же не стоило принимать поспешных решений и поддаваться минутным порывам. Война и междоусобицы в самом разгаре, идет борьба за власть и право восседать на Железном троне. Многие дома вылезли из своих щелей и подняли головы, вступили в игру престолов, готовые рискнуть всем и пойти до самого конца. Даже ничего не понимающая в военном деле и стратегии Санса осознавала, что нуждалась в войске и том, кто сможет им управлять. Армия Старков пала под Близнецами, а возлагать большие надежды на помощь от союзников не приходилось: никто сражаться за идею или призрачную цель сейчас не станет. Беги она сейчас от Болтона, положение ее существенно не улучшится, ведь единственным, к кому Санса может обратиться, остался Джон. Однако ходили слухи, что он привел Одичалых из-за стены. Как ему можно было доверять после такого? Так что, делала про себя вывод Хранительница Севера, пока выгоднее всего затаиться, выжидать и пытаться ужиться с Рамси.
На этой мысли Санса невольно взглянула на мужа, чье внимание было приковано к лорду Карстарку, и подумала, что все-таки сегодняшний день стал удачным для них обоих: каждый ушел с маленькой победой и выигрышем. Рамси — с пополнением в армии и преклонившим перед ним колено Карстарком, а Санса — с возможностью говорить как от имени Старков, так и Болтонов, что предоставляло ей перспективы одновременно заручиться поддержкой сюзеренов Болтонов и вернуть себе дома, верные Старкам.
Возможно, Хранительнице Севера самой удастся разобраться с накопившимися проблемами и представшими перед ней новыми трудностями.
○○○○○○○○○○
Санса с силой толкнула перед собой толстую увесистую дверь, что со скрипом несмазанных петель подалась вперед, и вошла в подземелье, обдавшее ее запахом сырости и промерзлого воздуха.
В помещении, кроме усевшегося в кресле Болтона, находились еще двое человек. Одним из них был стражник, что стоял, заложив руки за спину, по правую сторону от креста, а вторым — распятый пленник: после разгрома лагеря Фрея остались раненые и сдавшиеся воины, которых бастард выборочно забрал к себе в плен, чтобы потом, не торопясь, закончить каждого по отдельности. Судя по внешнему виду этого мужа, он попал в руки Рамси совсем недавно и пока пребывал в ясном сознании и без видимых увечий.
Извещая мужа о своем прибытии, Санса громко произнесла:
— Вы изволили видеть меня, милорд?
Рамси повернул к ней голову, улыбнулся как можно более дружелюбно, хотя подозрительный блеск в его холодных голубых глазах свидетельствовал о его не самых благих намерениях, и мягко произнес:
— Да, моя любимая жена, — он улыбнулся еще шире, обнажая клыки, что сделало улыбку похожей скорее на оскал, и поманил рукой к себе Сансу. — Подойди.
Волчица настороженно посмотрела на Болтона, подозревая неладное, и медленно подошла к мужу, стараясь не встречаться с ним глазами. Ища, за что можно зацепиться взглядом, она обратила внимание на стол, где были выложены ножи разных типов и размеров и, что удивительно, арбалет. За ее взглядом проследил Рамси и сказал:
— Ах, не могу определиться, что выбрать. Ничего не идет в голову, — Болтон встретился с Волчицей взглядами. — Нужно вдохновение.
Санса молчала, не имея малейшего представления о том, чего хотел от нее Болтон. Ей надо было указать на оружие? Выбрать, как погибнет пленник? Рамси же продолжил с ней играть и произнес:
— Сними с себя плащ, он тебе ни к чему.
Санса, потупив взор, поднесла руки к застежке на груди, не спеша ее расстегнула, аккуратно сняла накидку и перебросила ее через руку. Она нутром чувствовала, что этим все не ограничится, и поэтому любыми способами старалась замедлить затеянную бастардом игру. Болтон же, не спуская пристального взгляда и с интересом наблюдая за ней, терпеливо дождался, когда приказ будет выполнен, и, вновь неискренне улыбнувшись ей, обратился к охраннику:
— Возьми у леди Сансы плащ.
Воин грузной походкой подошел к дочери Старка и с ее позволения забрал протянутую ему вещь, после чего вернулся к кресту и встал на свое прежнее место, провожаемый внимательным взглядом Болтона, что, не собираясь затягивать игры, снова заговорил.
— Подойди ближе, — приказал он жене и, подождав выполнения просьбы, продолжил мягким, но в то же время не терпящим возражений голосом: — Опустись на колени.
Хранительница Севера быстро вскинула взгляд к лицу Рамси и, встретив в его глазах лишь холод и равнодушие, отвела глаза в сторону. Она нервно облизнула губы и медленно опустилась на каменный пол, внутренне содрогаясь от испуга и непонимания столь резкого изменения в поведении мужа. Не давали покоя и пленник с охранником, внимание которых теперь несомненно было приковано к ней.
Бастард же, не обращая внимания на озадаченность Сансы и ее страх, дал следующий приказ:
— Подползи поближе и сядь между моих ног, — с этими словами он откинулся на спинку кресла и развел пошире ноги, предоставляя место для дочери Старка.
Санса сглотнула подкатившийся к горлу ком и, глядя лишь на пол, продвинулась вперед. Она, пользуясь тем, что бастард сейчас не мог видеть ее опущенного вниз лица, закрыла глаза и начала про себя считать, отвлекая внимание и пробуя абстрагироваться от происходящего. До этого момента Рамси, если и издевался над ней, то делал это либо в открытую наедине, либо скрытно на публике. Однако же сейчас он по какой-то причине изменил своим привычкам, из-за чего стал казаться еще более непредсказуемым, а его издевательство причиняло больше боли, чем обычно.
Как в подтверждение ее неспокойным мыслям, бастард в следующий миг поднял со стола один из ножей. Хранительница Севера, краем уха услышав звук звякнувшего о поверхность стола лезвия, внутренне сжалась, не зная, что ожидало ее дальше.
Протянувший же к ней руку Рамси взял вздрогнувшую от прикосновения Сансу за подбородок и поднял ее голову вверх. Девушка открыла глаза и, не пересекаясь взглядом с мужем, уставилась на черные пуговицы его камзола и внезапно вздрогнула от следующих слов:
— Возбуди меня.
Санса потрясенно взглянула на Болтона, затем бросила испуганный взор в сторону гвардейца, что наблюдал за ними, еще раз с мольбой посмотрела на мужа и, не найдя в его лице жалости или сострадания, стушевалась.
— Немедленно, — поторопил ее бастард.
Дочери Старка показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Она, словно во сне, не смея перечить мужу, трясущимися руками расстегнула как назло не поддающуюся ей пуговицу, робко запустила руку в штаны Рамси и стала его поглаживать, возбуждая. В какой-то момент она решилась посмотреть на Болтона и, подняв взгляд, встретилась с ним глазами. Он без всякой жалости смотрел на нее своими ярко-голубыми бездонными глазами и, подловив ее взор, без тени улыбки на лице приказал:
— Используй свой рот, — и, приставив к ее шее нож, добавил: — Без глупостей.
Девушка задрожала и, еле сдерживая подступившие от унижения к глазам слезы и вырывающийся наружу всхлип, подчинилась.
Выпустив из штанов мужское достоинство Болтонского бастарда, Волчица с отвращением посмотрела на него и, загоняя подальше в себя чувство брезгливости и задержав дыхание, чтобы не слышать запаха, взяла в рот. К неприятным ощущениям сразу же прибавился своеобразный привкус, а вместе с ним накатила и рвота, и Волчица, борясь с желанием оказать Рамси сопротивление и выпустить изо рта член, просто держала его достоинство во рту и ничего не делала, пытаясь свыкнуться с происходящим.
Неуверенно начавшая пытаться удовлетворить мужа девушка делала все неловко, постоянно давилась и боролась с подступающей тошнотой. Болтон же, чтобы контролировать ее движения, положил на ее затылок свободную руку и, заставив взять свой член глубже в рот, задал ей движение. Из глаз переживающей это унижение Сансы полились слезы, а лицо покраснело от стыда и нехватки воздуха в легких.
Через некоторое время Рамси грубо отпихнул голову жены от своего паха и, бесстрастно наблюдая за тем, как она откашливается и судорожно хватает ртом воздух, произнес:
— Сядь ко мне на колени.
Санса, всхлипывая, вытерла рукой с лица слезы и слюну, вытекающую у нее изо рта, и, не поднимая взора на бастарда, поднялась на ноги, пересела к нему на колени и замерла в напряжении. Будучи не готовой к продолжению, она вся сжалась внутри от волнения и прилагала большие усилия к тому, чтобы отвлечься от происходящего.
Рамси под звук треска ткани разрезал ножом спереди платье и корсет жены, содрал их с нее, обнажив грудь и плечи, и откинул нож на столик. Затем, высоко задрав ее подол платья и оголив ее ягодицы, принудил ее опуститься вниз и насадиться на его мужское достоинство.
Санса сдавленно вздохнула, стараясь совладать с болезненными ощущениями. Она не была возбуждена и наоборот вся сжалась, напряглась, противясь проникновению. Вынужденно привставая и опускаясь на коленях мужа, девушка сосредоточилась на том, чтобы как можно быстрее удовлетворить его. Она явственно ощущала на себе взгляды охранника и пленника и ей хотелось разрыдаться, убежать отсюда, скрыться от этого позора и унижения. Однако это было не в ее силах.
Иногда взгляд Сансы падал на стол, где в пределах ее досигаемости лежало оружие, и к ней закрадывалась мысль попытаться схватить один из ножей и воткнуть его в глотку Болтона. Однако чутье подсказывало ей, что Рамси непременно отслеживает любые движения в сторону клинков, и поэтому отмахивалась от этой идеи, переводя свое внимание на что-нибудь другое.
В какой-то момент бастард цыкнул языком, запустил пальцы в огненно-рыжие волосы жены и, со скукой в глазах посмотрев в ее лицо, сказал:
— Ты не слишком стараешься.
Разгневанная, униженная и оскорбленная до глубины души Санса прошипела сквозь зубы в ответ:
— Ты не особо стараешься.
Не сводящий с нее глаз Болтон хмыкнул, отвел руку в сторону стола и, резко схватившись за арбалет, нажал на спусковой крючок, выпуская стрелу. Раздался отвратительный звук, — стрела достигла цели и пронзила, убивая, человека. Затем последовал грохот упавшего на пол тела, из-за чего можно было сделать вывод о том, что убит был несчастный охранник, ведь привязанный к кресту пленник никак упасть не мог.
Санса не стала оборачиваться назад, и без этого понимая, что произошло, и лишь изумленно посмотрела на довольного собой Болтона.
— Так лучше? — с издевкой и усмешкой на губах произнес Рамси.
— Ты убил своего человека, — не веря в произошедшее и обращаясь больше к самой себе, удивленно сказала девушка.
Болтон издал короткий смешок и, улыбаясь одной стороной рта, с весельем произнес:
— Хах, это был человек Фрея. Присягнул мне после гибели лорда, — бастард выглянул из-за плеча Сансы, чтобы посмотреть на мертвого стражника, под чьим телом постепенно растекалась лужа крови, хмыкнул и продолжил: — Служба его не задалась.
Санса замерла с широко раскрытыми глазами и, не веря своим ушам, потеряно смотрела на мужа, вконец запутавшись в мотивах его поступка. Зачем он устроил этот фарс? Почему захотел унизить ее таким жестоким способом? Что она в этот раз сделала не так, чтобы заслужить такое обращение?
Недоумевающая Хранительница Севера робко обернулась назад, бросая быстрый взгляд на пленника, и обратила к Рамси неуверенный и озабоченный взгляд своих покрасневших от пролитых слез глаз. Бастард, в свою очередь, приподнял брови и насмешливо спросил:
— Он тебе мешает?
Санса, не поворачивая головы к заключенному, пристально посмотрела в глаза мужа, что сейчас были удивительного глубокого синего оттенка. В его взгляде она обнаружила лишь равнодушие и спокойствие, будто бастард говорил ей: «А не все ли равно? Этот пленник уже труп». И Волчица, решив что-то про себя, потянулась левой рукой в сторону арбалета, нащупала спусковой крючок, на котором покоились пальцы Болтона, накрыла его руку своей и сжала, запуская механизм.
Раздался щелчок, однако ничего не произошло.
— Арбалет надо перезаряжать, дорогая, — с иронией в голосе и ухмылкой на лице произнес Болтон и, не собираясь убивать и плененного воина, отложил оружие в сторону. Затем он положил свои руки на бедра Сансы и с отблеском угрозы в глазах проговорил: — Мы еще не закончили. Давай, продолжай.