- Этот хозяин не знал, как возместить убытки. Пока один богатый клиент не предложил ему огромную сумму денег за то, чтобы делать с красоткой то, что обычно мужчины не делают… А в борделях девушки прекрасно знали все на что способны мужчины, – забрав из его рук пустой бокал, Санса отставила его на стол. – В итоге Джоффри сделал Рос живой мишенью, а вы возместили свои убытки с лихвой.
Обведя покои Лорда-Протектора изучающим взглядом, она усмехнулась. Резко повернув голову к Пересмешнику, она задала до невозможности прямой вопрос, роняя холодные слова в тишину ночи, нарушаемую только потрескиванием поленьев в камине:
- Сейчас, когда Хранителем Севера выбран мой брат, я стала для вас, Лорд Бейлиш, таким же не окупившимся вложением, как Рос? Кому на этот раз вы хотели бы продать меня? И был ли брак с Болтоном поступком, аналогичным продаже шлюхи на убой?
Ударяя словами наотмашь, синеглазая приблизилась на полшага к Мизинцу.
Опершись о дубовую столешницу, бывший мастер над монетой всем своим видом выражал готовность выслушать рыжеволосую. Теперь, когда, он намеревался попытаться достичь цели иными путями, он мог позволить себе время на разговоры.
Внимательно наблюдая за тем, как Санса делает шаг за шагом, по направлению к нему, как берет его недопитый бокал, глоток за глотком смакуя оставшееся в нем вино, Бейлиш пытался разгадать на дне ее глаз, что за игру она желала начать, оказываясь настолько близко. Вряд ли она представляла, насколько вместо ответов на вопросы ему хочется прижать ее к своему телу и впиться в губы поцелуем. Приходило ли ей в голову, насколько сильным было его желание чувствовать ее реакцию на малейшие его прикосновения? Вряд ли волчица задумывалась об этом.
Слова рыжеволосой о Рос, в последний момент переметнувшийся к Варису, заставили Пересмешника едва заметно усмехнуться. Он тогда постарался, чтобы никто не узнал об истинной причине случившегося с той, которая позволила себе такое. Не смотря на то, что вся его жизнь была построена на лжи, изящно сплетенной в красивый узор, мужчина не мог позволить себе такой роскоши, как ложь и предательство других, прекрасно понимая, чем это может обернуться для него. За эти годы он прекрасно усвоил правила этой игры, игры престолов.
Принимая из рук Сансы бокал, Мизинец сделал глоток рубиновой жидкости, плескавшейся на дне, а потом, не отводя взгляда, негромко произнес:
- Она стала пташкой Вариса, продавая ему все, что удавалось узнать. Скажите, Миледи, как на Севере поступают с теми, кто рискнет поддержать врага? Разве то, что случилось с Рос, не стало справедливой карой для нее? Разве вы, Миледи, не поступили бы так же, окажись в подобной ситуации?
В любой момент ожидая удара после прозвучавшей правды, он не стал бы сдерживать ее руки. Допивая вино, Петир продолжил, глядя куда-то поверх ее плеча.
- Да, я знал о Рамси. Но видят боги, старые и новые, я просчитался. Полагая, что Болтон не посмеет относиться к дочери Старков так же, как и к тем, кого мучил ранее, – безжалостно роняя правду в холод этой ночи, он собирался ответить на все вопросы, даже те, которые еще только готовы были сорваться с ее губ, даже тогда, когда она больше не захочет слушать. - Я думал, у него хватит терпения до тех пор, пока ты не родишь ему наследника. А о том, чтобы ты не родила, я позаботился. Одна из служанок была моей доверенной и постоянно добавляла тебе лунный чай в питье.
Видя, как волчица бледнеет на глазах, он чувствовал себя ничтожеством. Рядом с ее матерью он постоянно чувствовал себя ничтожеством, и теперь вот это же проклятье следовало за ним и с Сансой. Ее судорожный вздох не смог остановить его. На короткое мгновение, отвлекаясь лишь для того, чтобы наполнить бокал, Пересмешник продолжил:
- Я рассчитывал на то, что войско Станниса Баратиона двинется на Винтерфелл через пару недель после твоей свадьбы. Рассчитывал, что он обрушит всю мощь своих бойцов против ублюдка. – Холодно и жестоко произнес мужчина в наступившей тишине. - Рассчитывал, что даже если ты не сможешь улизнуть из замка, то Баратеон признает тебя хранительницей Севера. Или же я подоспею с людьми Долины к этому моменту, – его взгляд безразлично скользнул по комнате. - Но вместо этого на Север слишком быстро опустилась зима. Станнис завяз на подходе, Красная Жрица, которую ты отправила в Лунные Врата, предложила ему свою сомнительную помощь, в результате чего он потерял едва ли не половину людей. А в это время ублюдок Рамси насиловал тебя в запертой комнате.
Допив вино за несколько глотков, он едва сдержался от того, чтобы не швырнуть чашу в стену. Ибо то, что собирался он признать дальше, должно было остаться несказанным.
- Видит небо, меня разъедает изнутри мысль о том, что он был внутри тебя, – с горечью выдавил из себя Бейлиш, позволяя маске, надетой в тот момент, когда она вошла, покачнуться и упасть, разбиваясь на осколки. Теперь в каждом его слове, в его взгляде, который он не сводил с нее, сквозили одиночество и боль. - Все эти годы я берег тебя для себя. Все эти годы, я не смел касаться тебя, понимая, что ты не вынесешь, что ты не позволишь и что ты не захочешь. Ты даже не представляешь, как я желал тебя. Но все, что мне было дозволено – лишь несколько поцелуев.
Петир чувствовал, как тяжело ей держаться подобным образом, слушая правду, которая оказалась хуже лжи; чувствовал, что, ступая по собственному дому, она боится снова оказаться в ловушке. Она больше не верила ни Джону, ни ему, ни самой себе. Никому. Именно этого он и хотел когда-то, но теперь был не рад сбывшимся желаниям. Не рад был наблюдать издалека, как она боязливо оборачивается, когда думает, что никто не видит, как едва уловимо вздрагивает, когда к ней обращаются, как порой за холодностью ее взгляда, мечется боль и страх. Она была сломленной волчицей и вряд ли кто-либо сможет когда-то излечить ее.
- Я никогда не смогу забыть о том, что из-за моего просчета, тебе пришлось терпеть, как он насиловал тебя, каждый раз оставляя кровавые отметины. Не смогу, потому что знаю, что после него ты наверняка не могла даже встать с кровати.
Выпрямившись, Мизинец смотрел на нее сверху вниз, отчаянно желая, чтобы она выбежала, не желая продолжать эту пытку. Но она стояла и слушала.
Протягивая ей бокал, Пересмешник негромко продолжил:
- Когда все планы пришлось срочно корректировать, я надеялся, что Сноу убьют в бою. Я специально сдерживал людей до последнего, надеясь на то, что бастард сдохнет в этой свалке из тел. - На миг опустив голову, он чувствовал, как слова застревают в горле. - Но тебя должно пугать не это, а то, что вернись я назад, я снова бы отдал тебя за него. Вероятно, смог бы вмешаться во все это уже через два дня твоего пребывания в замке, вероятно, я взял бы тебя первым, перед тем как привезти к ним, сославшись на то, что недомерок Ланнистер все же предъявил свои права той ночью,.. но все равно отдал бы ему.
Читая в ее широко раскрытых глазах ужас и нежелание верить правде, которые она поспешила спрятать, делая глоток вина, мужчина ядовито усмехнулся.
- Что же вы замерли, миледи? – вскинув бровь, он почти желал, чтобы она обрушила на него свой гнев. - Ну же, ударьте меня. Вам следует ненавидеть меня.
Но пока она не сделала этого, мужчина поднял руку и коснулся ладонью ее щеки. Это касание он хотел сохранить для себя, чтобы длинными вечерами хоть что-то способно было согреть его пропитанное ложью и закаменевшее сердце, а потом едва слышно продолжил:
- Я обещал защитить тебя, и я пришел на помощь, как только получил письмо. Я обещал, что верну тебе дом, и что ты будешь в безопасности. Теперь это так. Твой брат – новый Король Севера не позволит никому причинить тебе боль.
Чувствуя, как порыв сменяется усталостью, мужчина тихо произнес:
- Я не лгал, когда говорил, что хотел подарить тебе все семь королевств. Я хотел, чтобы ты возглавила Север. Но тебе нечего беспокоиться. Если ты скажешь, если ты уверена в том, что я не нужен тебе боле, я уеду, – в последний раз позволяя себе вольность, Лорд мягко провел подушечкой большого пальца по губам голубоглазой волчицы. – Но люди Долины теперь придут к Вам, Леди Севера, на помощь, как только вы позовете.
Задавая вопросы, Санса не особо надеялась услышать правду. После того, как Лорды выбрали королем ее брата, Бейлишу вообще не было никакой пользы от разговоров с ней. Почти никакой. От этого было удивительнее слышать настоящую историю погибели красавицы Рос. В какой-то момент в голову девушки закралась догадка о том, что вероятно все слухи о том за что ее продали пошли от самого Пересмешника. Что ж, это было очень предусмотрительно – пустить пыль в глаза. А точнее спеть еще одну из своих фальшивых песенок.
На Севере предателям отрубали голову лично, и Мизинец прекрасно знал об этом. Вот только она поступила бы с предателями более изощренно, нежели просто отрубила бы голову. Это он тоже знал. Поэтому волчица продолжала внимать его словам. Хотя что-то внутри тревожно твердило об опасности таких откровений. Правда не сможет ее успокоить, в ней больше не будет успокоения. Старк достаточно пережила, чтобы чувствовать это каждой клеткой своего тела.
Впервые Бейлиш столь открыто говорил с ней. И впервые она не прятала от него полного злого разочарования и горечи взгляда, когда усмехалась в ответ на признание о просчете. Значит, все же знал… Просто не мог не знать. С трудом набрав в легкие воздух, Леди Винтерфелла тихо выдохнула. Будь она той девочкой, что год назад, - уже не выдержала бы. Но сейчас она продолжала стоять посреди выделенных Лорду с Перстов покоев. По сравнению с пережитым, это уже не казалось пыткой, просто очередным осознанием того, что в любой момент тебя могут предать даже те, кто чувствует к тебе что-то. Каждый печется только о себе.
Рассматривая подсвечник, стоящий на столе, Санса резко повернула голову в сторону говорящего. Побледневшая она смотрела в его глаза, не в силах даже ударить его. На ее лице отразилось неверие и брезгливость, почти отвращение после его слов о Лунном Чае. Каким же он был чудовищем! Подозревая о том, что он имел отношения ко многим событиям, случившимся за последние годы, она все равно не смогла сдержать судорожного вздоха.
Не в силах находиться настолько близко к нему сейчас, девушка отошла на пару шагов в сторону и оказалась между креслом и стеной с небольшим окошком. Горечь разливалась внутри нее от простой истины – игра престолов была ему дороже всего. Смог бы он отказаться от нее, находясь ее мать подле него? Был ли хоть кто-то или что-то способное заставить его остановиться? Даже испытывая боль, он все равно делал свои ходы. Даже вынужденный отказаться от своей любимой игрушки, коей она являлась, он продолжал двигаться к цели. Он пожертвовал бы кем угодно, дабы дойти до конца! Это было отвратительно. И это завораживало, потому что она становилась такой же.
Стоя в пол оборота к мужчине, она закрыла глаза, стоило ему заговорить о том, что именно разъедает его изнутри. Лучше бы он воспользовался ею, чем отдал ублюдку. Этот позор она вытерпела бы легче, нежели ночи полные боли и унижения. Лучше бы он не берег ее вовсе!
Сжимая левую руку в кулак, ее отрезвляла боль от того, как ногти впивались в ладонь. Понимая, что от этой правды ей никуда не сбежать, Санса преодолела пару шагов обратно к собеседнику. Ей хватило сил выдержать его взгляд и принять бокал, тут же выпивая несколько глотков вина. Похоже, без него ей было теперь не обойтись.
Широко раскрыв глаза, она тут же торопливо выпила еще, слушая отражение своих же потаенных желаний в словах Петира о надеждах на смерть Джона. Догадывался ли он о том, какие надежды на это возлагала сама волчица?
Она не отстранилась, когда хозяин Харренхолла коснулся щеки, а, чуть помедлив, и вовсе прикрыла глаза и мягко потерлась о ладонь. Его мягкий тон отзывался глубоко в ней трепетом. И как бы она не желала избавиться от этого ощущения, она была просто не в силах сделать этого.
- Вам так хочется, чтобы я ударила вас, Лорд Бейлиш? – холодно и насмешливо поинтересовалась рыжеволосая. Ее тон так не вязался с действиями… Но что поделать если ей хотелось ранить его словами? - Я слышала, что моему отцу вы говорили, что ему не стоит доверять вам. И вы предали его. Приставили кинжал к его горлу, – ее взгляд говорил ему: «да, я знаю и об этом». - Теперь вы говорите мне о том, что мне следует ненавидеть вас.
Наверное, стоило спросить о том, что он еще уготовал для нее. Но этот вопрос невысказанным повис в воздухе.
Чувствуя, как по губам проходится его палец, Санса закрыла глаза. Этот момент слабости теплом разлился по ее позвоночнику, как тогда, когда мужчина впервые поцеловал ее в Орлином Гнезде. Тогда у нее еще хватало глупости верить в то, что он убил Джоффри во имя мести за ту, кого любил.
- Мне нужно чтобы на троне Севера сидела я, а не бастард. – Твердо произнесла Санса, распахнув ресницы и пронзив мужчину холодом синих глаз. – Он не сможет защитить меня. Никто никого не сможет защитить.
Горько искривив уголок губ, она практически сразу взяла себя в руки. Настал момент рассказать то, зачем она пришла к нему посреди ночи. Как бы тяжело это ни было.
- Я не желаю оставаться кузиной, зовущей на помощь. Я хочу сама быть хозяйкой рыцарей Долины, - подняв руку, она коснулась пальцами его запястья. Внимательно глядя в зеленые глаза, она уловила в них горечь. Он думал, что она отведет его руку? О нет, не сейчас. - Мне не нужна власть. Все, чего я хочу – почувствовать себя в безопасности.
Легко скользнув кончиками пальцев по руке, она накрыла его ладонь своей и уже более открыто потерлась о нее щекой.
- Я не хочу, чтобы вы уезжали, Лорд Бейлиш. Если быть более точной, я не хотела бы оставаться без вас.
«Потому что кто знает, возможно, когда мы встретимся следующий раз, я захочу убить вас» - мысленно добавила рыжеволосая.
Рискованно было ставить на то, что он по-прежнему будет желать ее. Однако ей не на что было ставить, кроме этого. Начиная свое продвижение в игре престолов, у нее не было ничего и никого, кроме самой себя. Испорченная и замаранная грязью, окунувшая руки в чужую кровь, нужна ли она была ему такой? Сломанная игрушка.
Не отводя взгляда, северянка впервые в жизни позволила себе протянуть руку и коснуться ладонью щеки Лорда. Впервые она по собственной воле касалась мужчины. Впервые ласкала чуткими пальцами лицо, которые следовало ударить после признаний бывшего мастера над монетой. Всегда опасаясь этого человека, она чувствовала себя глупой пташкой в его глазах. Без его помощи у нее почти не оставалось шансов. Пусть даже он воспользуется ею для достижения своих целей, она может попытаться сделать то же самое.
- Мне нечего предложить сейчас, кроме самого очевидного, – тихо начала волчица. - У меня есть только я. Если вас устроит такая плата, то вы получите ее.
И пусть он не мог повернуть времени вспять, пусть не мог исправить своего просчета, но он мог помочь ей забыть те воспоминания, заменив их иными. Делая маленький полушаг к Пересмешнику, она ощутила его дыхание на своей коже.
- Петир… - впервые она назвала его по имени добровольно без требовательных напоминаний. Впервые его имя столь нежно слетело с ее губ. - Дай мне семь королевств.
Кейтилин Талли никогда бы не простила его. Она никогда бы не смогла пересилить свою гордость, отбросить свою честь и принять то, что порой самые жестокие поступки совершаются ради достижения цели. Кет дорого взяла бы за свою честь, ведь с некоторых пор всегда имела при себе острый тонкий кинжал. Тот самый, с которым она набросилась на него в борделе Королевской Гавани.
Бейлиш не думал, что Санса сможет принять то, каким методом он воспользовался, чтобы выполнить обещание и вернуть ей Винтерфелл. После их встречи в разгромленном борделе Кротового городка, мастер над монетой вовсе был готов к тому, что она прикажет убить его. Он был готов ко всему. Пересмешник был готов, что после всего сказанного, она ударит его и уйдет, как уходила до этого, оставляя его растоптанным. Но Санса не была своей матерью. Она приняла его методы. Они смогла понять, что это был самые верный способ. Мужчина не удивился бы, если бы Старк больше никогда не захотела видеть его и говорить с ним. Но она оказалась сильнее.