====== 1. Возлюбленный Тёмного Валы ======
Пролог
В небе грохотал фейерверк.
– Они вернулись.
– Так вот по какому поводу торжество. – У Мелькора сильнее забилось сердце.
– Приходи в понедельник на церемонию встречи. – Голос Намо был сух и официален.
– Только без выкрутасов.
– Мы обойдёмся без торжественной части.
– Ладно.
– Выпей успокоительного. У тебя голос никакой, – посоветовал Мандос и положил трубку.
«Заткнись», – хотел сказать Мелькор, но говорить было уже некому. Чёрный волк, лежавший у двери кабинета, поднял голову и вопросительно посмотрел на хозяина.
Шаркая, Тёмный Вала подошёл к настенному шкафчику, вынул небольшую бутылочку и отпил половину.
Хватит, чтобы убить половину популяции прежних ваниарских эльфов, – или чуть-чуть приглушить раздирающую нервную боль, от которой дрожат руки, дёргается лицо и то и дело судорожно сжимается какая-нибудь мышца, заставляя невольно менять позу.
…зачем я здесь? Моё право на жизнь аннулировано со смертью прежнего мира. Я беспомощен. Для чего я нужен новой Арде, миру-без-войны? Я здесь лишний.
…подумай, отец, ещё не поздно меня стереть. Пока обо мне некому вспомнить.
Холодный волчий нос ткнулся ему в ладонь.
– Пожалуй, о тебе, дружище, и впрямь не следует забывать… – прошептал Вала, присев перед зверем на корточки и потрепав его по голове. – Прости, я больше не буду… я просто приму всё как есть. Я постараюсь. Честно.
…я не знаю, на кого он будет похож, о чём мне с ним говорить, как себя с ним вести, я готов отступать, нет, бежать, впервые в жизни.
…я могу просто не прийти, что я теряю?..
Гор иронически улыбался, прислонившись плечом к косяку, сложив руки на груди. Он смотрел на Мелькора, но Мелькор знал, что там никого нет, что они с волком в замке одни, что ничего не изменилось и что он сходит с ума.
Отец, я знаю, что бесполезно просить.
Помоги мне.
Часть первая
Возлюбленный Тёмного Валы
Началось всё с разговора с Йонвэ.
– Мне поставили пятёрку! – Чтобы не перегружать мозг юных майар, оценки им ставили по пятибалльной системе, а не по двадцатибалльной, как настаивал сначала Манвэ. Кстати, на пятибалльной системе настоял именно Мелькор: как известный пакостник, он знал, что на пальцах хвастаться достигнутым результатом через весь коридор гораздо удобнее, если этот результат исчисляется не более чем в пяти единицах.
– Мне тоже, – пожал плечами Хэннер. – Ну и здорово.
– Значит, сегодня Вала Манвэ будет кормить меня конфетами, усадив на колени, и целовать даже, может быть. Нет, – белокурый майа огорчился, – чтобы он начал меня целовать, я должен получить по крайней мере две пятёрки…
– А как это – целовать? – Конфеты были Хэннеру хорошо известны, в еде Мелькор его не ограничивал и с негодованием отвергал лишение сладкого как наказание. Он и сам был не прочь навернуть за завтраком десяток пирожных. – Ну, в смысле, это приятно?
– Конечно, приятно! – Глаза Йонвэ вспыхнули, на щеках проступил незнакомый румянец. – Даже слишком приятно… губами касаться губ, и так делать долго-долго… – И майа Манвэ смущённо добавил: – Это напоминает мне о чём-то… как будто раньше когда-то, когда я был совсем другим… мы тоже это делали, только немного иначе…
Тут Йонвэ отвлекли, и он убежал, торопливо попрощавшись, а Хэннер в раздумьях уселся на подоконник.
Ему в голову никогда не приходило сесть к Мелькору на колени. Но если представить хоть на минутку… было бы это приятно?..
Горячая волна захлестнула его разум, и Хэннеру вдруг стало так хорошо, как ещё никогда не бывало раньше.
Если Мелькор говорит правду про прошлую жизнь, в которой они были вместе, то половину прошлой жизни я провёл у него на коленях, касаясь губами его губ, кусая его губы, и его руки лежали у меня на спине, гладили по голове и тянули ближе, и…
Хэннер ещё не знал слов «эротическая фантазия», поэтому назвал свои мысли «воспоминания о прошлой жизни» и почему-то решил ими ни с кем не делиться.
Раз в две недели все Валар собирались в школе, чтобы узнать об успехах своих подопечных и просто пообщаться в рамках окончательной победы мира над враждой. Майар ждали на крыльце, подпрыгивая от нетерпения. Особенно вертелся Хэннер: его Вала появлялся на собраниях редко, всё время ссылался на занятость, но классная руководительница и так по любому поводу звонила ему в кабинет и подробно излагала то, что казалось ей важным. Впрочем, вчера Мелькор обещал «прогуляться на собрание», и майа каждую секунду ужасался, что он забыл, передумал, отвлёкся, перепутал время или ещё что-нибудь. Опять, как идиоту, оставаться на собрании без Валы?!
На посадочную площадку перед школой приземлился знаменитый Торондор, с его спины элегантно спрыгнул Вала Манвэ, в обтягивающих голубых джинсах, ослепительно-белых кроссовках и голубой шёлковой рубашке, завязанной на груди небрежным узлом. Йонвэ весь вытянулся и застыл в благоговейном трепете.
– Привет, Йонвэ, – поздоровался Манвэ, под восхищёнными взглядами учительского коллектива и учеников прошёл к крыльцу и обнял Йонвэ за плечи. Юный майа приник к нему жадно и отчаянно, как собака, ожидавшая от любимого хозяина побоев, но по внезапной милости судьбы получившая вместо них ласку и угощение. Хэннер прищурился. Манвэ он на всякий случай не любил, а странный восторг Йонвэ при виде Валы внушил ему неясные и очень неприятные подозрения.
Манвэ скользнул пальцами по волосам светлого майа, собственнически и чуть высокомерно, словно оказывал высочайшую милость, поправил выбившийся из косы локон; Йонвэ даже задрожал, не отрывая глаз от лица своего повелителя.
– Благодарю, что одарил собрание своим вниманием, мой господин, Величайший из Великих…
Хэннер только успел усмехнуться явной мании величия Манвэ, как Вала обратил взгляд на него.
– Здравствуй, Хэннер.
От медовой сладости его голоса тёмному майа стало не по себе. Тем временем прибывали на орлах другие Валар и Валиэр, Оромэ подъехал к воротам на коне в сопровождении неизменного пса и Тулкаса, любившего пешие пробежки больше любого другого вида передвижения. За заборчиком толпились могучие олени и томные оленухи, что говорило о появлении Нессы.
– Здравствуйте, – Хэннер попытался быть вежливым, но, видимо, получилось у него так себе: Манвэ нехорошо улыбнулся и ещё слаще пожурил его:
– Мелькор тебя разве не научил, что к Валар нужно обращаться по титулу?
– Мелькор круче всех, и я к нему по титулу не обращаюсь, – спокойно заявил юный майа.
Вероятно, Манвэ отвесил бы ему пощёчину, но тут появился Мелькор. Без помпы, просто переместился. Хэннер, конечно, ожидал, что его наставник прибудет на драконе, впечатлив всех вокруг, но как бы не так.
– Привет, Хэннерчик, – улыбнулся Мятежный.
– Не хочешь сначала со мной поздороваться? – промурлыкал Манвэ, его майа с благоговейным ужасом в глазах смотрел на Мелькора.
– Привет, – с язвецой поздоровался Тёмный Вала, покровительственно опуская руку Хэннеру на плечо. – Как поживаешь?
– Славно. – Бывший Король Арды провёл кончиками пальцев по плечу своего подопечного, Йонвэ затрясло, и губы у него сложились в жалкую умоляющую улыбку. – А ты?
Манвэ бросил многозначительный взгляд на Хэннера, и Мелькор крепче сжал руку на его плече.
– Твой майа немного невоспитан… не успеваешь учить его этикету, да? Я тебя понимаю, брат. Такой воспитанник… он требует к себе повышенного внимания. – Тёмный майа дёрнулся, когда по его щеке скользнули тонкие прохладные пальцы. Йонвэ яростно взглянул на приятеля, совершенно его озадачив.
– Манвэ, на минутку, поговорить надо, – рыкнул Чёрный Вала и за плечо потащил брата в курилку.
Несколько юных майар, куривших тайком, прыснули в разные стороны, едва Валар показались в зоне видимости. Манвэ был нарочито покорен и следовал за Мелькором с видом «куда прикажете, мой повелитель».
– Ты что при детях вытворяешь?!
– Когда это ты заботился о детском счастье? – нежно улыбнулся Манвэ, выдрав локоть из цепкой хватки брата.
Мелькор сгрёб его за ворот рубашки и подтянул поближе.
– Хочешь – трахай своего майа как тебе вздумается. Только не надо это остальным демонстрировать.
– Захочу – на площади трахну, и он будет визжать от счастья, – прошипел Манвэ ему в лицо. – А если ты боишься подойти к своему… что ж, попробуй найти кого-нибудь другого на время, которое ему понадобится, чтобы вырасти. Может быть, станешь менее… раздражительным.
Окатив Мелькора оценивающим, насмешливым взглядом, он вышел из укромного уголка, оборудованного для курильщиков, слегка толкнув брата плечом, и Мелькор еле удержался от того, чтобы его проклясть. Манвэ шёл по короткому тротуарчику, виляя бёдрами. Тёмный Вала проводил его раскалённым взглядом до угла и только тогда, взяв себя в руки, пошёл следом.
– Ты чего это? – хмуро спросил Хэннер, когда Валар удалились. Йонвэ растерянно и виновато посмотрел на него.
– Прости, – прошептал он еле слышно. – Когда Вала Манвэ… когда он касается кого-то другого… я начинаю так сильно злиться, что мне становится даже дурно…
– Да ничего, – пожал плечами единственный майа Мелькора. – Всё нормально.
– Наверное, теперь Вала Манвэ меня накажет, – проронил Йонвэ и погрузился в печальные мысли, ведомые лишь ему одному.
– За что?
– Ему вряд ли понравилось, как я себя вёл. Я должен быть сдержаннее. Я должен смотреть только на него, а я посмотрел на Валу Мелькора. Всего на секунду, правда, но он заметил. И… он мной просто недоволен. Он никогда не злится, только бывает мной недоволен, и тогда совсем не обращает на меня внимания и не позволяет с собой говорить и смотреть на себя. Это так ужасно…
Хэннер хотел сказать что-нибудь в утешение, но тут стремительно подошёл Манвэ, взял Йонвэ за руку и утащил его в школу. Белокурый майа выглядел таким беспомощным и испуганным, что Хэннер совсем растерялся. Он и не подозревал, что с его приятелем так ужасно обращаются.
– Где Манвэ?
Хэннер вздрогнул и испуганно взглянул на Мелькора.
– Он с Йонвэ ушёл. А…
– Никогда не оставайся с Манвэ наедине, понял? – Майа ещё никогда не видел наставника таким серьёзным. – Если он тебя вдруг куда-то поведёт, ни за что не соглашайся и сразу связывайся со мной по осанвэ. Понял?
– Понял, а зачем это?
– Так надо. Просто надо, Хэннер. Пойдём.
Когда Вала взял его за руку, Хэннеру снова стало спокойно и хорошо, и по школьным коридорам он шёл рядом со своим покровителем гордый.
Ужасно, ужасно приятно, когда твой Вала самый крутой и с ним здороваются почтительно и даже с опаской!..
Класс уже заполнился Валар и их учениками. Благожелательный Ирмо в стайке своих майар что-то рассказывал, увлечённо жестикулируя; возвышался около учительского стола мрачный Намо; пёс Оромэ вилял хвостом, облизывая руки хохочущим детям, рвущимся его погладить. Все были при деле, только Манвэ сидел за дальней партой и смотрел в окно, а Йонвэ рядом застыл как в воду опущенный, не смея оторвать глаз от своих сложенных рук. Хэннеру от этого стало неуютно, и он нерешительно прижался к боку Мелькора, уместившегося за партой с изрядным трудом.
– Мел, – протянул он, – а ты меня будешь ругать, если я какую-нибудь двойку получу?
– Зачем тебя ругать? – искренне удивился Тёмный Вала, явно раздумывавший о чём-то. – Я лучше учительницу убью.
Учительница, как раз входившая в класс, от такого заявления покрылась бордовыми пятнами и в ужасе уставилась на Тёмного Валу, но Мелькор невинно улыбнулся, и дама, несколько успокоенная, объявила о начале школьного собрания.
– Молодец.
Мелькор поставил перед маленьким майа большую чашку травяного чая и тарелку с медовыми пирожными.
– Кушай, а я пойду, мне надо работать, хорошо? Ты же сам сделаешь уроки?
– Конечно, Мел. – Хэннер взял пирожное и почти без аппетита посмотрел на него. – Мел, а что теперь Манвэ с Йонвэ сделает?
– Не знаю.
– А мы не можем…
– Нет, мои полномочия на чужих майар не распространяются.
– Но Мел, а если…
Мелькор погладил его по голове и тяжело вздохнул.
– Не бери в голову. Они уже не первую жизнь вместе, привыкли.
– Я не помню, – огорчился Хэннер.
Вала ответил ему печальной улыбкой и удалился в свой кабинет.
Йонвэ не появлялся в школе пять дней, и только на следующей учебной неделе Хэннер снова его увидел. Майа светлого владыки сильно осунулся и постоянно прикрывал волосами правую часть лица. Учителя понятливо не вызывали его к доске, а Хэннер просто извёлся: подойти к приятелю и поговорить с ним никак не удавалось, на переменах майа сразу исчезал из класса и появлялся только после звонка.
Последнюю за день перемену майа Мелькора коротал в классе один.
«Оставлю Йонвэ хотя бы записку», – решил он и быстро написал на вырванном из тетради листе: «Не грусти, я всегда с тобой!», а внизу подрисовал улыбающегося дракончика: Йонвэ часто спрашивал его о драконах и всегда хотел погладить какого-нибудь, только не страшного, маленького.
Лучшим местом для того, чтобы передать послание, конечно, был дневник. Йонвэ его откроет и обязательно улыбнётся!
Прикрыв дверь класса, чтобы никто не заметил его хитрого манёвра, Хэннер приподнял обложку дневника Йонвэ. Несколько секунд он растерянно смотрел туда, потом захлопнул дневник и, поправив его (парта Йонвэ всегда была образцово аккуратной), вернулся на своё место, комкая листок в руке.
Записка тут не поможет.
Эру… как же всё это ужасно…
– Привет. – Мелькор открыл дверь и впустил майа в замок. – Ты чего какой грустный?
– Ты тоже невесёлый, – буркнул Хэннер и ушёл к себе.
До вечера майа бессмысленно проглядел в задачник по математике, не в силах решить ни одного уравнения, и, мрачнее тучи, спустился к ужину. Мелькор, усвоивший, что юные майар должны правильно питаться, исправно кормил подопечного трижды в день и давал ему витамины.
– Ты не заболел? – забеспокоился Вала, когда Хэннер понуро уселся за стол.
– Не-а.
– Что тогда?
Под требовательным взглядом наставника Хэннеру стало совсем худо.
– Да ничего.
…Мелькор, конечно, не такой. Он никогда не стал бы бить по лицу за какой-то там взгляд на другого Валу. И так обращаться бы ни за что не стал. Он бы… он бы так не сделал, не сделал, он такой на самом деле заботливый…
– Хэннер, если тебя кто-то обидел или у тебя неприятности, ты можешь мне всё рассказать. Со всеми случается. Я тебе помогу.
– А Йонвэ ты можешь помочь? – вдруг спросил майа.
Мелькор сощурился.
– А что с Йонвэ?
– Я… его Манвэ… – Хэннер запнулся, подбирая слово, – обижает.
– Это их личное дело.
– Да-а?! – разозлился майа и вскочил, с грохотом отодвинув стул. – Значит, ты такой же, как твой брат, если позволяешь делать… такое делать с другим майа, он же как я, он тоже…
Хэннер попытался выйти из кухни, но Мелькор поймал его за руку и потянул назад.
– Что ты видел? – прорычал Тёмный Вала, и его ученику впервые стало страшно стоять перед ним.
– Я… я ничего не видел…
– Не ври, я же вижу, что ты куда-то сунул нос и узнал… что?
Хэннер упорно прятал глаза. Вала с некоторым трудом подавил раздражение.
– Мне мозг тебе вскрывать, чтобы ты признался?
– Да вскрывай, можешь мне тоже по морде двинуть! За что, интересно?! За то, что смотрю без почтения?! Так ты сам разрешил! И хватит меня лапать!..
Майа попытался выдернуть руку, тонко рыкнув от злости. Всё ещё злой на брата Мелькор, который и так в последнее время старался не контактировать лишний раз с воспитанником во избежание возможной размолвки, едва удержался от того, чтобы встряхнуть его за шкирку. Всё ещё сидя на стуле, он поймал мальчишку за запястья (больше для того, чтобы случайно не пустить в ход собственные руки) и заглянул ему в глаза.