Главный Аврор Гарри Джеймс Поттер давно знал о своих чувствах и почти так же давно перестал их бояться. Так уж сложилось, что он с детства не умел долго бояться одного и того же, и с годами даже война его этому не научила. Страх перед Волдемортом и тот быстро перешел в злость и раздражение, что Тот-кто-мог-сдохнуть-значительно-быстрее-а-не-растягивать-это-на-семнадцать-лет столько времени портил ему жизнь.
У Гарри Поттера было трое детей, и всех троих он любил по-разному. Иногда, в особо поганые дни, доливая остатки огденского в свою рюмку и, развалившись в кресле и бессмысленно глядя в причудливые всполохи огня в камине, Поттер находил в этом достаточно ироничную загадку. Звучала она примерно так: “По условиям задачи, дочерей и сыновей нельзя любить одинаково. У меня трое детей, и всех их я люблю по-разному. Вопрос: как быстро “Ежедневный Пророк” смешает мое имя с грязью, если услышит условия задачи?”.
Это и впрямь был единственный вопрос, который стоил внимания, потому что о правильном ответе не стоило даже задумываться. Слишком очевиден он был - одного из сыновей Гарри любил ИНАЧЕ, и не так уж трудно было догадаться, какого именно. И враньем было бы сказать, что Альбус никак не причастен к их с Джинни разводу, хотя и задолго до него его интерес к ней сошел на нет. Как и ее к нему, если говорить откровенно.
Об истинной природе своих чувств к младшему сыну Гарри узнал в первый же год учебы Альбуса в Хогвартсе. Остаться без него оказалось в разы болезненнее, чем без Джеймса. Но если это еще можно было бы списать на то, что раньше у него оставался хоть один сын, а сейчас только Лили, то встреча на рождественские каникулы окончательно расставила все точки над “i”. Она обрадовала намного, намного больше, чем редкие встречи с наиболее симпатичными и желанными любовниками. Именно тогда, на вокзале, крепко прижимая к себе смеющегося сына и чувствуя, как невероятная нежность, радость и тепло заполняют сердце, мужчина с ужасом понял, что любит своего сына НЕПРАВИЛЬНО.
Затем ужас прошел, была нудная волокита с разводом, выматывающий переезд и тяжелое осознание, что дальше придется жить вот так, с пониманием собственных чувств, быстрой постыдной дрочкой на собственного сына и в полном одиночестве. Любовников, конечно, это не отменяло, но любимого человека в его жизни больше быть не могло. Гарри всегда знал, что он однолюб, просто, только полюбив Альбуса, понял, что Джиневру-то он никогда и не любил по-настоящему.
Со временем Поттер научился жить нормально с этим новым фактом. Научился смотреть сыну в глаза без угрызений совести и видеть эти же глаза, затуманенные пеленой страсти, когда сжимал руку на своем члене, представляя Альбуса под собой.
Гарри Джеймс Поттер, Главный Аврор и Герой Магической Британии, вот уже семь лет любил и хотел собственного сына, Альбуса Северуса Поттера, и вовсе не собирался от осознания этого лезть в петлю. Так же, как не собирался что-то менять в устоявшемся порядке его со всех сторон ненормальной жизни.
*
- Задание на сегодня все получили. Отчет по делу Маккейра я жду у себя на столе до трех часов дня. Тренировка у новобранцев сегодня отменена в связи с изменениями в расписании, но это, я надеюсь, все способны узнать и без меня. Свободны.
Послышался скрип множества стульев, и авроры постепенно начали покидать кабинет. Стандартная утренняя линейка не представляла собой ничего особенного и не нуждалась в дополнительных пояснениях. Через пять минут все займутся своими делами, и Гарри уже мысленно перебирал, с чего именно следует начать ему, когда заметил, что один парень замешкался в дверях и, пропустив всех вперед, остался в кабинете, закрыв за собой дверь и обернувшись к нему.
Гарри чуть вскинул бровь, коротким кивком обозначив свой вопрос.
- Мистер Поттер, сэр…
Он шумно выдохнул и, усмехнувшись, закатил глаза.
- Альбус, если бы у тебя были вопросы касательно работы, ты бы задал их на линейке. Если это что-то личное, ты можешь называть меня и отцом. Обещаю, что это не приведет тебя под трибунал.
Темноволосый юноша, поразительно похожий на самого Гарри в школьные годы, неловко улыбнулся и знакомым жестом растрепал волосы, пожав плечам.
- Я просто еще до конца не привык. Не знаю, как Джеймс к этому приспособился.
- Джеймс первые полгода называл меня отцом на линейках и спорил, как идиот. А потом, как идиот же, называл меня после работы “Мистер Поттер, сэр”. Так что не слушай, что тебе рассказывает этот болван, он просто бахвалится. И не называй меня так без необходимости - твой брат привил мне плохие ассоциации к такому обращению.
Альбус в первый момент удивленно вскинул брови, пораженный этим открытием, и Гарри стало сложно не рассмеяться. Не удивительно, он сам на той неделе случайно услышал, как старший сын распекает брата, приводя в пример себя и свою потрясающую возможность приспособиться к любой ситуации. Ничего-ничего, пусть авторитет старшего брата, курирующего сейчас новобранцев, малек пошатнется, Джеймсу полезно будет. Тем более, дальше младшего это никуда не пойдет, а Альбус хоть не будет так терзаться, что всего лишь за какой-то месяц работы так и не смог ко всему привыкнуть.
На самом деле, для мужчины не было открытием, что его старший сын пойдет работать в аврорат. Это было вполне в характере Джеймса, и Гарри уже с начала седьмого курса начал морально готовиться ко всем тем сложностям и скандалам, которые привнесет в его жизнь работа с собственным сыном. Но то, что Альбус тоже вознамерился пойти по их стопам, стало настоящим открытием. Сам-то он видел младшего сына на какой-то более спокойной работе. Гарри хорошо представлялся его работником Министерства, причем в каком-нибудь из значимых отделов, возможно, даже Отделе Тайн. А Альбус внезапно подал документы в аврорат. Причем молча, никого не предупредив и ни с кем не обговорив свое решение. Так что сложно описать словами то удивление, которое Поттер испытал, обнаружив под заявкой Скорпиуса Малфоя прошение Альбуса Северуса Поттера. Тем же вечером у него с сыном состоялся серьезный и достаточно суровый разговор, сопровождаемый не только школьными вопросами, но и несколькими внезапными магическими выпадами, которые Ал с невероятной легкостью отразил. Только тогда Гарри смог признать себе, то Альбус оказался намного крепче, чем он сам себе его представлял, и на следующий день со спокойной душой удовлетворил оба прошения.
Видеть сына на работе каждый день и вовсе оказалось достаточно приятно. Свои чувства Гарри давно уже умел держать под контролем, а из-за развода дети почти все каникулы проводили с матерью, приезжая к отцу разве что на несколько дней. Он и о жизни Джеймса-то узнал много нового только сейчас, став его начальником, и надеялся также лучше познакомиться и с жизнью Альбуса.
Альбус откашлялся, собираясь с мыслями и, наконец, взглянул ему в глаза.
- Пап, извини, что спрашиваю так внезапно, но… В общем, ты же знаешь, что мы с Джеймсом снимаем квартиру…
Гарри машинально кивнул. Конечно же, он знал это и не мог их осуждать. Джинни и так-то оказалась в семейной жизни отвратительно похожей на Молли, а сейчас и вовсе жила с родителями. Выдерживать их обеих, должно быть, и впрямь было невыносимо. Джеймс не без помощи отца стал снимать квартиру еще в середине седьмого курса, чтобы проводить каникулы не только в родительском доме. Альбус перебрался к нему примерно также, с Рождества своего седьмого года обучения. Джинни, конечно, была ужасно против, и Гарри пришлось повоевать с ней за свободу детей. После нескольких уже-не-семейных скандалов они пришли к компромиссу, и дети стали жить отдельно, хотя и продолжали несколько раз в неделю навещать мать.
- Так вот, - тем временем продолжал Альбус. - Это, конечно, все здорово, но сейчас у Джеймса появился важный для него человек, и я не хотел бы им мешать. По-моему, это у него серьезно, и мне хотелось бы, чтобы у них все получилось. Я хочу съехать, найти какую-нибудь небольшую квартиру или комнату… Но на это потребуется время, а съехать я хотел бы как можно быстрее. В общем, я хотел узнать, могу ли я пожить у тебя некоторое время, пока не закончу поиски?
Гарри помедлил. Хотя на лице это никак не отразилось, новая информация немало удивила его. Во-первых, то, что у Джеймса появилась постоянная подружка, да с которой у него еще и “серьезные” отношения, осталось для Гарри незамеченным, и это не лучшем образом говорило о его аврорских талантах. Во-вторых, сразу же проснулось беспокойство о младшем сыне. Одно дело, когда он жил под присмотром Джеймса и совсем другое - сам по себе.
Гарри вообще не был уверен, что одобряет такое решение.
- А почему ты в таком случае не вернешься к матери?
Альбус осекся, помедлив, а затем внезапно изменился в лице, как-то весь подобрался и, поджав губы, быстро отвел глаза.
“Обиделся”, - понял Гарри.
Так по-детски искренне и откровенно, что он не сумел сдержать улыбку, отечески потрепав Альбуса по голове.
- Я просто спросил, не нужно так реагировать. Ты уже совершеннолетний и вполне можешь принимать решения самостоятельно. А после твоей выходки с авроратом я и вовсе не тороплюсь делать о тебе выводы, - Альбус неуверенно поднял на него глаза, и Гарри, улыбнувшись еще шире, сжал руку на его плече. - Живи, конечно, я буду только рад. Когда ты собираешься переезжать?
- Сегодня, после работы.
Гарри замер на миг, удивленно вскинув брови, а затем рассмеялся в голос, несильно оттолкнув сына в сторону двери.
- Ну и прохвост же ты, Альбус Северус Поттер! Я так понимаю, у тебя и вещи все уже собраны?
Альбус смущенно кивнул.
- Даже думать не хочу, какой план у тебя был на случай, если бы я отказался. Небось, устроил бы осаду вокруг моего кабинета или явился бы на Гриммо без меня, забаррикадировавшись в своей комнате? Катись с глаз моих, несносный слизеринец, и чтоб все поручения были выполнены до семи.
- Есть, мистер Поттер, сэр! - бодро отрапортовал Альбус и выскочил за дверь, словно боясь, что отец передумает.
И стоило двери захлопнуться за его спиной, как улыбка сползла с лица Гарри, и он, закрыв глаза рукой, тяжело вздохнул. Если кто и будет держать осаду дома, так это он сам. Как бы он не был рад его визитам, но туго приходилось даже тогда, когда сын приезжал только на несколько дней на каникулах. Гарри и тогда начинал избегать его и бегать по ночам снимать темненьких зеленоглазых мальчиков. Делить с Альбусом дом дольше двух дней станет и вовсе тяжким испытанием.
Увы, выбора у Гарри Поттера не было, и с этим испытанием ему придется отважно справиться, как и подобает доблестному аврору.
*
Дел в аврорате было полно, и Гарри постепенно, закрутившись, забыл о разговоре с Альбусом. Изменения в расписании повлекли за собой кучу побочных правок, требуемый отчет был предоставлен на полчаса позже и был в такой неприглядной форме, что Поттер, если бы только мог, уничтожил бы одним только взглядом того аврора, который работал над ним. А так пришлось только угрожающе низко прорычать “Переделай!” и смотреть, как вмиг побледневший парень снитчем вылетает из кабинета. Эта дневная оплошность вылилась в сверхурочные два часа работы и когда Гарри, наконец, аппарировал на Гриммо, он уже не мог думать ни о чем, кроме сытного ужина, теплой ванны и мягкой постели.
Каково же было его первое удивление, когда, оказавшись в непривычно светлой гостиной, он почувствовал аромат уже готовой к его приходу еды, а мгновением позже заметил Альбуса, уютно устроившегося с книгой в его любимом кресле у камина.
- С возвращением, пап, - он вскинул на него глаза и, улыбнувшись, отложил книгу в сторону, поднимаясь. - Ты всегда так “рано” освобождаешься? Британия может спать спокойно, пока знает, что Главного Аврора силком не вытащить из его кабинета.
Гарри хохотнул, пожав плечами и тепло улыбнувшись сыну. Как, черт побери, приятно, когда тебя кто-то встречает дома.
- Боюсь, Британия об этом не ведает и продолжает беспокойно крутиться с боку на бок. Ты как, разобрал уже свои вещи?
- Ага, только я не стал занимать свою старую комнату, ничего? Там столько всего ненужного, что мне не меньше недели потребуется, чтобы разобраться со всем. Так что я пока занял синюю, гостевую. Буду твоим соседом, сможем перестукиваться через стенку.
- Староват я для того, чтобы в стенки по ночам перестукиваться, - Гарри усмехнулся шире, мысленно стараясь сдержать тихий вой. Замечательно, Альбус теперь будет спать еще и в смежной гостевой комнате. Кто-то, кажется, решил вдоволь поиздеваться над господином Главным Аврором.
Альбус тем временем небрежно отмахнулся от замечания Гарри и уверенно направился в сторону кухни.
- Пойдем, Кричер давно все приготовил, а я не ел без тебя. Кто ж знал, что ты сыт одним авроратом?
- Ты делаешь поспешные выводы, сынок. Еще немного - и ты меня вовсе там поселишь.
- Ну что ты, папа, ты с этим и без меня справишься, - Альбус звонко рассмеялся и, наконец, занял свободное место за столом.
Гарри плюхнулся напротив, бросил на него благодарный взгляд и, не в силах больше медлить, накинулся на еду, точно не ел уже неделю.
“Должно быть стресс заедаю”, - невесело подумал он, накладывая на свою тарелку вторую порцию жаркого.
Только когда с основным блюдом было покончено, и Гарри, наконец, наелся, на смену еде пришла чашка с чаем Альбусу и кофе сомнительного вкуса - ему. Гарри что было сил старался не морщиться, но Альбус все равно это заметил и не оставил без внимания. Постепенно, из разговора об оставляющих желать лучшего способностях Кричера готовить кофе, они перешли на разговор об аврорате, а там и о Хогвартсе. Старший Поттер сам не заметил, как они снова переместились в гостиную, на диван, и как проговорили до двух часов ночи. Не было ни неловкости, ни бросающих в жар моментов, а говорить с Альбусом было приятно, тепло и интересно. Поинтереснее, чем со многими ровесниками.
Когда настенные магические часы взорвались воплем, болезненно похожим на голос Молли Уизли, о том, что не имеет значения, что сейчас два часа ночи, вставать господам аврорам все равно придется в семь, Гарри встрепенулся и, опомнившись, тихо выругался.
- Черт, Альбус, ладно я, старый человек, ты-то куда смотрел? Никудышный из меня отец. Марш спать, поганец!
Альбус недовольно поморщился, усмехнувшись, и самым наглым образом похлопал отца по плечу.
- Ничего, я люблю тебя не за то, что ты мой отец. Но спать и впрямь пора, что-то я не заметил. Давай, пап, ты тоже не сиди.
И он, легко поднявшись с места и весело улыбнувшись отцу, быстро выскочил из комнаты. Гарри проводил его таким же веселым взглядом и, лишь когда на лестнице затихли шаги, тяжело вздохнул, откинулся на спинку дивана, запрокинув голову и зажмурившись. Хотелось поймать Ала, встряхнуть хорошенько и попросить никогда - НИКОГДА - больше не шутить так. Потому что даже при том, что он понимал, что это всего лишь шутка и ничего особенного она не значила, Гарри еще час сидел на месте, пытаясь успокоить предательски сжимающееся сердце и заставить себя, наконец, пойти спать. В комнату, за стеной которой будет мирно спать Альбус Северус Поттер, его самый любимый сын.
*
Магические часы взревели, казалось, над самым ухом, но это не помешало Гарри не глядя запустить в них подушкой, попасть, судя по звуку, и, мстительно ухмыльнувшись сквозь сон, натянуть одеяло на голову. На самом деле, в таком опасном состоянии он оказывался редко, но четыре часа сна, вкупе со сверхурочной работой и необычными событиями вчерашнего дня, навалились таким глубоким сном, что аврорат всерьез рисковал остаться с утра без своего начальника, а вместе с ним и без утренней линейки. Конечно, вряд ли это так уж расстроило бы авроров, но подобного подарка они ничем не заслужили.
Увы, это было последним, о чем думал Гарри Джеймс Поттер, натягивая одеяло на макушку. И он уже почти провалился в раскрытые объятия сна, когда через ткань его плеча неожиданно коснулась чья-то рука. Еще не до конца проснувшись, не понимая что происходит и не помня, кто может быть в его доме, Гарри резко перекатился, выбросив вперед руку, жестко сжал пальцы на чужом запястье, дернул на себя, вывернул, перекатился и прижал. В тот момент, когда он, наконец, окончательно проснулся и смог нормально оценить, что происходит, Гарри обнаружил под собой Альбуса, растянувшегося на его кровати с заломленной за спину рукой и выгибающегося в попытках уйти от болезненного захвата.