Ещё Драко радовался, что достаточно вымотался за сегодня, чтобы даже произносить трансфигурационное заклинание, чего уж говорить о том, чем он мог бы заняться с самим «пуховым Поттером». Но стоило тому только аппарировать домой и увидеть свёрнутое в кресле одеяло, как рука сама потянулась к палочке.
Хотелось высказать всё Поттеру в лицо! Ну, или, в «лицо». В любом случае, без трансфигурации было никак.
А уж когда с заклинанием было покончено, оскорбления сами сорвались с языка.
Правда, были они не совсем правдивы. У «пухового Поттера», конечно, очков не было, но Драко прекрасно знал всю суть этого засранца и одним отсутствием окуляров его было не обмануть. Но оборвался на полуслове Малфой вовсе не поэтому.
Он стоял напротив трансфигурированой копии и внимательно приглядывался к его голой груди, вовсе не такой широкой и сильной, как у оригинала. По крайней мере, если Поттер только не носил под футболкой какие-то специальные подкладки.
«Пуховый Поттер» всегда был голый и на это было множество причин. Начиная от «я ещё только одеяло не наряжал» и заканчивая тем, что зачем бы он Малфою вообще был бы нужен одетым. Но иногда, когда Драко злился, у его наготы была другая причина — она подчеркивала всё величие облачённого в полный комплект одежды Малфоя и ничтожность голого и уязвимого псевдо-Поттера.
Но никогда еще его нагота так не сбивала Драко с мысли.
— Ты… — попытался он ещё раз, сверля взглядом грудь «пухового Поттера» и безнадёжно пытаясь вспомнить, что же он хотел сказать.
— Ты не такой накачанный, — наконец, недовольно поджав губы, упрекнул одеяло Малфой.
И это была чистая правда.
Оно и понятно, что создавая копию Поттера, Драко мог допустить несколько неточностей. В конце концов, он никогда не видел того голым и опираться приходилось только лишь на собственное воображение. Слава Мерлину, его у Малфоя было с избытком! Он даже позволил себе помечтать и польстить Герою, создавая самую интимную его часть — красивый, ровный, длинный и, на взгляд девственного Малфоя, достаточно толстый член. С узором вен, конечно, пришлось импровизировать больше всего, но кого на самом деле волнует, как именно они обвивают ствол Героя? Важно только одно — в итоге Драко остался доволен членом Поттера.
Но если эта интимная часть и вызывала у Малфоя сомнения, если сравнивать с оригиналом, то во всём остальном он не сомневался.
Как же Драко был не прав!
Черт, а если он ошибся с грудью, то, может, был не прав и во всем остальном? Руки? Ноги? А член?! В нём Малфой и прежде был не уверен, а вдруг он зря льстил Герою и у него там гнилой стручок? Или, наоборот, конский агрегат, с которым никто из нормальных людей и за тысячу галлеонов дело иметь не будет?!
Не то, чтобы Драко всерьез рассчитывал когда-нибудь «подарить свою девственность» Поттеру, но и сильно разочаровываться на счёт никчёмного предмета своих неуместный фантазий не хотелось.
— Ты обманул меня! — хмуро заявил Драко своей пуховой копии и, направив на него палочку, принялся бережно приводить грудные мышцы к тому состоянию, который он видел у Героя. Ну, или какими они казались под футболкой.
Чёрт побери, если бы он хотя бы раз увидел Поттера голым было бы значительно проще!
Когда с работой было покончено, Малфой отложил палочку в сторону и, приблизившись к развалившейся в кресле подделке, осторожно коснулся его груди. Погладил, помял, сжал пару раз и, удовлетворенно вздохнув, широко улыбнулся, плюхаясь тому на колени.
— Молодец! — похвалил он не то его, не то себя. — Так намного лучше!
Прижиматься к такой груди и впрямь было намного приятней.
О Мерлин, ну конечно же, всё было очевидно! Драко должен был раньше это понять и просто больше доверять своей интуиции — если есть хоть что-то в теле Героя, что может быть лучше и удобнее, то так оно и есть на самом деле!
То есть, конечно же, было ужасно думать о чёртовом Поттере в таком ключе, но Малфой был достаточно умён, чтобы уметь признавать очевидные факты. А то, что Герой идеален, пусть и только внешне, было очевидно.
Погружённый в размышления об идеальном воплощении всех своих мечтаний, Драко разнежился на коленях «пухового Поттера» и, удобно устроив голову на одном его плече, легко хлопнул по другому, выражая своё мягкое негодование.
— Ты должен был раньше сказать мне, что ты лучше. Видел же, что я ошибаюсь! Порой ты такой же противный, как и Он, — с укором, но достаточно мягко пожурил Малфой, всё ещё нежась в… ну, объятиями это назвать было бы несправедливо, но Драко привык именовать это именно так.
Тем более, что становилось намного лучше, если приложить немного усилий и самому положить одну руку Героя себе на бедро. Да уж, так становилось почти идеально!
Если бы ещё этот Поттер мог бы погладить его, потянуться выше, приласкать член…
Драко позволил себе погрузиться в свои привычные фантазии и переместил руку «пухового Поттера» выше, накрывая свой пах и с силой прижимая её к нему. А чтобы было ещё лучше, он выгнулся на коленях своего заменителя героя, плотнее прижимаясь к ласкающей ладони.
— Ну же, Гарри, смелее! — всё больше и больше заводясь выдохнул Малфой и сам потёр широкой ладонью подделки свой уже окрепший в брюках член. — Да! Та-ак!
Чёртов Герой дразнил его, ничего не предпринимая и пришлось самому расстегнуть ширинку, спешно доставая член и вкладывая его в ждущую ладонь. Ну и ещё, конечно, пришлось сжать на нём чужие пальцы и начать ими спешно двигать.
— Да! Да! Да! Гарри, ещё!
Драко потерялся в собственных криках и стонах, выгибаясь на коленях «пухового Поттера», упираясь затылком в его плечо и толкаясь, толкаясь, толкаясь в ласкающий его кулак.
Он уже обливался потом, волосы налипли на взмокший лоб, локти путались в распахнутой мантии, а брюки и резинка трусов неприятно впивалась в зад, но в этот момент Малфоя не волновало ничего, кроме собственного удовольствия и такого близкого, такого желанного Поттера. Захлёбываясь собственными стонами, он почти слышал, как тяжело дышит над ухом его Гарри, как он сдерживает собственное возбуждение и, казалось, ещё чуть-чуть, ещё немного и он вскинет бёдра, упираясь своим вставшим, твёрдым, красивым членом между половинками задницы Драко. И Драко даже не будет спорить, он шире раздвинет ноги и… и…
Струя спермы брызнула сквозь их сжатые пальцы, пачкая руку «пухового Поттера», брюки и рубашку.
Измотанный ярким оргазмом Малфой размяк на заменителе и, открыв глаза, уставился в потолок, с трудом пытаясь восстановить дыхание.
— Ты тоже кончил, да? — разморённо поинтересовался он и, потянувшись рукой к промежности псевдо-Героя, довольно выдохнул, нащупав вялый член. — Молодец. Знаешь, с такой грудью тебе и впрямь намного лучше. Она идёт тебе. Или ты ей подходишь. Кто из вас там главный?
Драко глупо хихикнул и, расслабленно повернув голову, ласково чмокнул своего ненастоящего Героя в щёку. Он знал за собой, что после ярких оргазмов несёт обычно всякую чушь, но если уж он позволяет себе интересоваться удовлетворённостью собственного одеяла, то зачем бы останавливаться теперь? Малфой давно привык к правилам этой игры и больше не думал о том, как выглядит со стороны, просто получая удовольствие.
— Ты очень красивый, — выдохнул он, снова прикрывая глаза и еще раз целуя щёку Героя, уже чуть ближе к губам. — Очень желанный, — поцелуй в уголок губ. — Тебя хотят все в этой грёбаной Англии. Каждая собака провожает тебя взглядом, так что ты не можешь винить меня, что и я не удержался. В конце концов, это твоя вина. Ты мог бы не быть таким чертовски хорошим, сильным, смелым и очаровательным. Или хотя бы мог не быть таким идиотом! В конце концов, Поттер, это абсолютное свинство с твоей стороны, когда ты заставляешь меня любить в себе идиота. И вообще, ты слишком много треплешься после оргазма. Лучше заткнись и поцелуй меня.
И впился в губы «пухового Поттера». Слишком мягкие, слишком сухие и слишком равнодушные.
Если кто-то и мог бы подумать, что Драко Малфой окончательно утратил всякую связь с реальностью, то на самом деле это было не так. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что делал. А ещё понимал, что если уж его никто не видит и это большее, на что можно рассчитывать — зачем ограничивать себя хоть какими-то рамками?
Если бы только его псевдо-Герой ещё хоть иногда сам сжимал руку, отвечал на поцелуй и сопел над ухом… Если бы он сделал бы это хотя бы раз… Хотя бы один чёртов раз…
…то Драко, наверное, с ума сошёл бы от ужаса, что пуховое одеяло способно на такое.
Но хоть раз попробовать на вкус губы настоящего Гарри Поттера хотелось ужасно.
*
*
— Так о чём ты хотела со мной поговорить? — в третий раз спросил Драко, уже начиная раздражаться достаточно, чтобы забыть о лёгком ужасе, который навевала коллекция плёток и всерьёз размышлять о том, чтобы проклясть свою подругу.
Не далее, как час назад взволнованное личико Пенси Паркинсон показалось в его камине и потребовало срочно (то есть, как раз через час) встретиться с ней у Фортескью. Не то, чтобы Малфою нечем было больше заняться, но, если бы он отказался, Пенси бы его со свету сжила бы своими истериками о злых, равнодушных и высокомерных задницах благородных лордов. А потому пришлось перенести на вечер свой запланированный сеанс любви к «пуховому Поттеру» и идти на встречу.
Вот только в кафе Паркинсон вовсе не казалось обеспокоенной.
Она была задумчивой, рассеянной, размазывала изящной ложечкой клубничное мороженое по стенкам хрустальной креманки и бросала слишком частые для воспитанной девушки взгляды на входную дверь.
— Поговорить? — переспросила она удивлённо, в очередной раз отвернувшись от двери и Драко раздражённо выдохнул сквозь зубы.
— Поговорить. Ты связалась со мной час назад и сказала, что нужно срочно встретиться. Так о чём ты хотела поговорить?
— С чего ты взял, что я хотела с тобой о чём-то говорить? — она рассеяно нахмурилась и снова глянула на дверь.
— О, и верно, с чего?! — не выдержав, раздражённо вспылил Малфой и, с противным звуком выдвинув свой стул, поднялся. — Если это очередные твои женские припадки, которые ты пытаешься проворачивать каждый месяц, то на этот раз они не пройдут! Теперь у тебя, в конце концов, есть Нотт! Иди и своди с ума своего жениха!
— Ах, поговорить! — с неубедительным облегчением воскликнула Пенси и перехватила злющего Драко за руку. — Ну да, конечно, я вспомнила! Садись быстрее, и я тебе всё расскажу!
Это были заветные слова. Эти слова обещали информацию и, судя по всему, информацию, которая могла заинтересовать Малфоя. А потому он мигом забыл о своем раздражении, опускаясь обратно на стул и с нетерпеливым ожиданием взглянул на свою подругу.
Порой Паркинсон могла быть просто невыносима! Она редко интересовалась кем-либо, кроме себя, но была в этом так откровенна и искренна, что Драко просто не мог не понимать её. Наверное, именно потому, что он понимал её, они и продолжали считаться друзьями даже спустя столько лет. Малфой даже прощал ей, делая вид, что ничего не слышит, когда Пенси, забывшись, начинала рассуждать о различиях плёток и кнутов.
А еще в Пенси Паркинсон была одна очень полезная для их дружбы особенность — она умела из-под земли доставать необычайно интересную и, зачастую, уникальную информацию, по дружбе рассказывая Малфою под видом очередной сплетни, а не продавая по пять галлеонов за факт, как тому же Забини.
Вот и сейчас Драко весь превратился в слух, забыв о былом раздражении и приготовившись услышать, что…
— Мне не в чем идти с Теодором на приём к его кузине!
— Что? .. — Малфой растеряно моргнул, уверенный, что ослышался.
— Я говорю, что мне не в чем идти на приём к кузине Нотта.
Драко моргнул ещё раз, всё ещё не веря в то, что услышал.
— Ты только что сказала, что тебе не в чем идти на приём к кузине Теодора Нотта? — наконец неуверенно переспросил он.
— Именно.
— И именно об этом ты хотела поговорить?
— Именно, — ещё раз кивнула Пенси, огорчённо покачав головой.
— И это — твоя проблема, из-за которой я должен был нестись сюда, бросив все свои дела? — Драко никак не мог заставить себя разозлиться, потому что поверить в происходящее просто не удавалось.
— Конечно же, это проблема! — раздражённо воскликнула Паркинсон.
Малфой уже открыл было рот, чтобы во всех красках рассказать, насколько он не считает эту проблему достойной того, чтобы наследник древнего аристократического рода не то, что выходил из дома, но даже обувь переобувал! Но подруга неожиданно вскинулась, сунула руку в карман мантии и вытащила тускло блестящий галлеон. Покрутив его в руке, словно что-то на нём читая, девушка неожиданно подскочила на ноги и принялась собираться.
— Что ты… — растерянно начал Драко, всё меньше и меньше понимая происходящее. Похоже, ему всё же не повезло попасть на те несколько дней в месяц, когда Паркинсон становилась абсолютно неадекватная.
— Мне пора! Кажется, я знаю, где купить нужное мне платье!
И прежде, чем Малфой успел хотя бы проклясть её, девушка подхватила сумочку, оставив на столе полупустую креманку. Драко пару мгновений глупо пялился в растаявшее мороженое, за которое ему предстояло заплатить, а потом перевел взгляд вслед своей неуравновешенной подруге и похолодел.
В дверях Пенси замешкалась, здороваясь с кем-то и пожимая протянутую руку. Но хуже всего было даже не то, что Паркинсон опустилась до таких плебейских для девицы высшего общества приветствий, а то, чью именно руку она пожимала.
С каких пор чёртов Гарри Поттер, который когда-то не согласился принять дружбу Драко, здоровается за руку с такой неуравновешенной дурой, как Пенси Паркинсон?!
На мгновение Малфою показалось, что между их сомкнутыми ладонями что-то блеснуло, но он вовремя понял, что вместо того, чтобы злиться на Паркинсон, Поттера и придаваться безумным подозрениям, нужно убираться. Убираться быстро и незаметно, прежде, чем этот очкастый идиот заметил его и затеял очередную ссору.
— О, Малфой, а ты здесь какими судьбами?
Подскочивший было на ноги Драко опустился на стул и попытался принять как можно более непринужденный вид.
— Не твоего ума дело, — с достоинством отозвался он, стараясь даже краем глаза не пялиться на грудь Героя.
Тот, кажется, не сумел разгадать в этом сдержанном ответе нежелание продолжать разговор и, плюхнувшись напротив, поморщился, глядя на растаявшее мороженое.
— Мерлин, Драко, зачем ты так над ним издевался?
— Это не я! — воскликнул Малфой слишком поспешно, поражённый до глубины души фамильярным обращением дурацкого Героя. Но почти тут же устыдился своей реакции и, подобравшись, уже спокойнее пояснил. — Я имел в виду, что это не моё.
— Свидание? — как ни в чём не бывало с улыбкой поинтересовался Поттер.
— Дружеская встреча, — отрезал Драко, одновременно не понимая, почему вообще отчитывается перед очкариком и почему ему так важно убедить того в том, что никакого свидания у них с Паркинсон не было.
— О, замечательно! — так же, как и тогда в Хогвартсе, неуместно обрадовался этот идиот. — Ты просто сменишь одну дружескую встречу на другую! Надеюсь, на этот раз ты способен нормально разговаривать?
— Если под «другой дружеской встречей» ты имеешь в виду себя, Поттер, то…
Но договорить проклятый очкарик ему не дал. Этот никчемный хам просто проигнорировал недовольство Драко, вскинув руку и подзывая к ним официантку. К сожалению, кроме официантки их, кажется, заметила добрая половина кофейни и теперь во все глаза пялились на своего обожаемого героя в столь сомнительной компании. Не то, чтобы все эти идиоты и плебеи так уж беспокоили Малфоя, но он меньше всего хотел, чтобы кто-то из его друзей или, упаси Мерлин, мать узнали о том, что сам Драко ошивается в сомнительной компании Гарри Поттера.
К сожалению, пока Драко прикидывал, как бы избавиться от Героя, а ещё лучше, как бросить этого гриффиндурка здесь в гордом одиночестве, будучи абсолютно уверенным, что он не попрется следом, привлекая ещё больше внимания, как около их столика возникла молоденькая ведьмочка.
— О, мистер Поттер! Мы так рады видеть вас в нашем кафе!
Поттер благодушно улыбнулся ей и Драко сжал под столом левую руку в кулак, больно впиваясь аккуратно остриженными ногтями в ладонь. Ему просто жизненно необходимо было на что-то отвлечься от этой кокетничающей с Героем дуры. И этого придурка, который, если уж ему вздумалось общаться с Малфоем, не может разогнать своих тупых фанаток.