- Сам буду приезжать и стирать с них пыль. Эта наверняка ужасная женщина их угробит не хуже твоей стаи, - ворчит Айзек, даже не пытаясь скрыть контрастирующую с тоном довольную улыбку.
- Пригласишь Ирен попрощаться? - Питер снимает с шеи нитку деревянных бус, неспешно обматывая её вокруг запястья Айзека.
Ирен - точнее, Ирени, - была альфой одной из местных стай. Ей удивительно подходило её имя - “мирная”, - и, наверное поэтому, Крис Арджент, уезжая из Франции, познакомил Айзека с ней, предложив Ирен в стаю умного, сильного омегу, а Айзеку - сосуществование с местной стаей.
Питеру Ирен определенно импонировала - дерзкая, веселая, она весело скалилась в ответ на шутки Питера, никогда не давила на Хейла своим авторитетом альфы, неуловимо признавая в нем равного - Питеру это льстило и забавляло в равной степени. Но при этом - ответственная, умная, сильная. Ей Питер доверял в той мере, в какой вообще мог доверять окружающим. Ей Питер доверял Айзека.
Ирен не требовала от Лейхи многого в ответ - присутствие в полнолуние на охоте было обоюдной выгодой, так же, как и стайные тренировки, которые Айзеку не вменялось посещать строго в соответствии с расписанием. Айзек учил молодых волчат тому, чему его научил Дерек и Питер, делился с Ирен опытом, полученным во время охоты с Арджентом. Ирен не требовала от Лейхи абсолютного подчинения, Айзек не показывал норов перед стаей.
С волчицей определенно стоило расстаться друзьями.
- Конечно, - Айзек плавно ведет ладонью по плечам мужчины, обнимая его. - Что привёз ей на этот раз?
Пожалуй, была еще одна причина, по которой Ирен так мягко и нетребовательно относилась к Айзеку и его “творческим запоям”, когда он месяцами не являлся ни на тренировки, ни на охоту - у Питера были знакомые, изредка продающие что-то из своих коллекций винила. А Ирен Бланшар была страстной коллекционеркой. Айзек иногда всерьез опасался, что альфа может кому-нибудь перегрызть глотку - в самом прямом смысле этого слова - за бутлег Хендрикса.
- Ацетатную пластинку Синатры в дуэте с Антонио Жобимом, - почти небрежно роняет Питер. - Ей должно понравиться.
- Ацетат - редкость, - задумчиво тянет понахватавшийся по верхам Айзек. - Да, определенно. Подозреваю, что это чертовски дорого.
Питер пожимает плечами, как и всегда не отвечая на не прозвучавший вопрос. Хейл не любил обсуждать с Айзеком никаких финансовых вопросов, просто поставив юношу перед фактом - заниматься Айзек может чем захочет, вне зависимости от доходности занятия, - а об остальном Питер позаботиться сам. В том числе и о подарках для местной альфы.
- А еще нужно будет устроить прощальную вечеринку, - Айзек тихонько урчит, когда Питер ласкающе проводит ладонью по его груди, задевая пальцами маленькие торчащие соски.
Волчонок слабо изгибается, ёрзая на коленях мужчины, его дыхание мгновенно сбивается и становится все тяжелее и жарче, по мере того, как Питер продолжает коротко, дразняще проводить подушечками пальцев по чувствительным соскам.
- Прощальная вечеринка - это хорошая идея, - спокойно произносит Питер, нарочито не обращая внимания на состояние Айзека. - Если, конечно, ты не собираешься идти по стопам незабвенной мисс Мартин и приглашать весь город. Нет, я не против, но этот дом не настолько вместительный.
- Ага, - почти не сосредотачиваясь на смысле слов выдыхает Айзек. Возбуждение, желание кончить, накатывают с новой силой, мощной волной жара прокатываясь по телу и оседая в паху. Тело Айзека в таком состоянии чувствительно реагирует на прикосновения и малейшую ласку, и Питер об этом знает - скользит ладонями по груди и бедрам, касается губами подставленной шеи, ласкает низ живота, не опуская руку к паху и изнывающему члену.
Айзек знает, что просить бесполезно - Хейл не имеет привычки менять установленных правил игры, пока они устраивают его самого.
- Вечером в порт? - тем же мягким, ласкающим слух тоном проговаривает Питер.
Айзек думает о портовых шлюхах и минете в подворотне, кивая.
- Хочешь мне отсосать? - угадывает Питер, скорее всего по тому, как Айзек почти неосознанно облизывает губы. - Я не против. Хоть сейчас.
Айзек шально улыбается, опускаясь на колени между ног Питера. Лейхи не задумывается ни на секунду - ни о том, что магазинчик до сих пор открыт, ни о том, что сейчас время обеденных перерывов - больше вероятности, что кто-нибудь заглянет в поисках какого-нибудь сувенира. Питер разводит ноги, приспуская с бедер свободные тонкие джинсы, проводит пару раз ладонью по члену и за затылок притягивает Айзека к паху, рыча от удовольствия, когда мягкие губы, скользнув по головке уже через несколько секунд плотно обхватывают член у основания, а гладкие мышцы глотки сжимают чувствительную головку.
- Не кончай, - требовательно, негромко проговаривает Питер, откидываясь на спинку кресла и ероша ладонью кудри Айзека, одновременно прислушиваясь к происходящему на улице.
Лейхи тихо, хнычуще стонет, расслабляя глотку, принимая медленные, размеренные толчки Питера.
- Хороший мальчик, - альфа прикрывает глаза, поглаживая волчонка по лицу. - Ты же знаешь, как я скучал по твоим губам. И по твоей восхитительно узкой глотке.
Айзек часто моргает, поднимая взгляд на Питера, млея от похвалы. Питер снова давит на затылок, вынуждая взять глубже и в несколько глубоких толчков по сокращающимся гладким мышцам доводит себя до оргазма, кончая в горло мелко вздрагивающего от напряжения юноши.
Айзек оседает на пол, опуская голову и прижимаясь виском к колену, пока Питер приводит в порядок свою одежду.
- Ты - мой хороший мальчик, - с нажимом произносит Питер.
Айзек трется щекой о внутреннюю сторону его бедра, приподнимаясь, по-щенячьи утыкаясь лицом в живот альфы. Питер всегда внимательно следит за его состоянием, за эмоциональным фоном, никогда не имея целью просить от Айзека больше, чем тот может дать.
Сейчас Лейхи напряжен, возбужден, взбудоражен и немного измотан.
Но, совершенно точно, доволен.
========== Часть 5 ==========
Комментарий к
Isabelle Zaz Geffroy – Padam
Isabelle Zaz Geffroy – Ma Dechirure
Айзек легко и весело пританцовывает, обходя прохожих, то отходя на несколько шагов от ровно идущего по улице Питера, то снова прижимаясь к нему. Айзек бы, быть может, и шёл всё время рядом с альфой, но тот дразнит молодого волка - оглаживает бедро, гладит по спине, наклоняется к нему, целуя длинную шею, прикусывая розовую мочку уха. Айзек почти свыкся с разлившимся по телу еще утром возбуждением, к вечеру ставшим еще крепче, прянее, как выдержанное вино, но эти короткие ласки заставляют его сладко вздрагивать, отчаянно желая большего.
Вечером в порту много туристов - отовсюду слышатся разговоры на английском, японском, немецком, щелчки фотоаппаратов, хотя, казалось бы - начало апреля вовсе не туристический сезон для Марселя. Питер тянет Айзека к себе, уверенно и крепко обнимая за талию, чтобы перейти на другую сторону улицы, спускаясь к морю.
- А здесь я хотел купить апельсиновое дерево, - с едва заметной ноткой сожаления произносит Айзек, взмахивая рукой. - Здесь днем цветочный рынок. Хотел купить его в мае - оно бы как раз расцвело. Всего двадцать евро, - Айзек пожимает плечами, поворачиваясь к Питеру.
- Я уже понял, что ты очень хочешь остаться здесь, - беззлобно фыркает Хейл, останавливаясь, чтобы полюбоваться отражающимся в водной глади переливчатым вечерним городом.
- Ничего ты не понял, Питер, - Айзек обнимает мужчину за пояс, поворачиваясь к нему и пристраивая подбородок на его плече. - Нет, я, конечно, хотел бы остаться здесь, - размеренно выдыхает в шею Питера. - Но не один.
- Я знаю, волчонок, - Питер разворачивается налево, неспешным шагом направляясь туда, где в глубоко вечерних сумерках темнеет громада легендарного замка Иф. - Иначе бы я за тобой не возвращался, верно?
- Ух, какой суровый альфа, - Айзек смеется, запрокидывая голову и Питер, как и всегда, любуется им, снова и снова отмечая, как юноша изменился за прошедшие шесть лет во Франции.
Питер прекрасно помнил юного, запуганного волчонка, не получавшего никакого удовольствия от приобретенной силы, помнил испуганного подростка, столкнувшегося со слишком страшным для него миром. Помнил его в свою первую поездку во Францию - через полтора года после отъезда Айзека из Бэйкон Хиллс и через год после того, как Маккол запер его в Доме Эха.
Питер ощущал тогда острую потребность развеяться, отвлечься от происходившего в родном городе. На тот момент стоило затаиться, успокоиться, сдержать свою жажду власти, усмирить бушующую внутри ярость - солнечный Прованс, казалось, подходил для этого как нельзя лучше. Айзек тогда был всё ещё худощавым и нескладным первокурсником марсельского отделения Высшей школы изящных искусств, уже не таким запуганным, но всё ещё настороженным, немного нервным. Айзек любил сидеть где-нибудь в районе Ке-де-Рив-Нёв, глядя на море и чаек, и рисуя мрачные пейзажи, подозрительно похожие на заповедник возле Бэйкон Хиллс. Там Питер на него и наткнулся в первый раз, четыре с половиной года назад. Пожалуй, сейчас Питер, да и Айзек тоже, не смог бы вспомнить точного места, но что Питер запомнил точно, так это, что рисовал Айзек в тот момент здание своей школы.
Глядя на лазурное безмятежное море, ленивых чаек и оживленных туристов. Окруженный запахами свежей рыбы, цветов и выпечки.
Большего диссонанса в своей жизни Питер, пожалуй, не видел.
За прошедшее время Айзек действительно сильно изменился - и не уставал утверждать, что Питер не изменился ни капли, - заразился галльской безмятежностью, пропитался небрежно-лёгким отношением к жизни, приобрел несчетное количество мелких, забавных привычек и привязанностей, вроде каолиновых статуэток, цветов, и деревянных рам для картин.
Айзек же привирал лишь немного, говоря, что Питер не изменился за прошедшие годы. Даже наконец-то обретенный статус альфы не добавил его образу ничего нового, только радужка озерно-голубых глаз теперь наливалась не лазурной синевой, а кроваво-алым свечением.
- Будешь выращивать апельсины? - Питер усмехается, нарушая долгое, но абсолютно блаженное молчание.
- Они будут мелкие и невероятно кислые, - Айзек широко улыбается, облизывая чувственные розовые губы. - Тебе придется их есть.
- Тогда выращивай лимоны, - хмыкает мужчина, притягивая юношу к себе, удерживая уложенными на поясницу ладонями.
- Как вариант, - Айзек с готовностью подставляет губы поцелую.
Питер чувствует новую волну возбуждения, захлестнувшую молодого волка, чувствует, как мелко подрагивают пальцы, путающиеся в волосах, как учащается дыхание, как сбивается и без того шальной ритм сердца. Айзек тихо и сладко постанывает в поцелуй, обнимая Питера за шею, прижимаясь к нему так близко, как это возможно, не испытывая ни капли стеснения при этом.
- Только они, наверняка, получатся горькие и будут омерзительным образом портить твой виски, - продолжает разговор Лейхи, отстранившись от Питера на полдюйма.
- Паршивые ты мне перспективы рисуешь, - Питер качает головой, не пряча беззаботную ухмылку.
Айзек с готовностью кивает, оборачиваясь на чей-то голос, окликнувший его, и приветственно взмахивая рукой.
- Сокурсник, - поясняет, снова обернувшись к Питеру. - Он сейчас вроде как менеджер в какой-то местной компании, а по вечерам, накурившись, расписывает бутылки. У меня есть парочка в магазине. Ха, он очень не любит курить в моей компании, - Айзек довольно скалится, за руку притягивая Питера ближе к парапету. - Когда меня только начинает дурманить, он уже в почти никаком состоянии.
Питер понимающе урчит, подталкивая Айзека к невысокому парапету и становясь позади него, вжимаясь губами в загривок у кромки вьющихся волос. Юноша понятливо хмыкает, чуть поводя бедрами, потираясь ягодицами о пах Питера. Хейл прижимается плотнее, одной рукой обнимая Айзека поперек груди, а второй удерживая за бедро, влажно прихватывает губами кромку уха, с наслаждением вдыхая теплый, солено-сладкий запах Айзека.
- Но, поверь, я вижу и хорошие стороны в переезде. Я совсем не пессимист, - Айзек опирается локтями о парапет, наклоняясь вперед, провокационно выпячивая обтянутую тонкой джинсой задницу.
- Ты уже давно не похож на пессимиста, Айзек, - негромко проговаривает альфа, слабо шлепнув волчонка по бедру - Айзек отзывается тихим ойканьем и новой волной возбуждения, еще более сильной, чем предыдущие. Питер несколько секунд гладит волчонка по бедру и снова с коротким размахом опускает ладонь, уже ближе к ягодице. Айзек вцепляется в парапет побелевшими пальцами, сдавлено, возбужденно охая, наклоняясь еще ниже.
- Ну тише, волчонок, - насмешливо хмыкает Питер, укладывая ладонь на плечо Айзека, заставляя его немного выпрямиться. - Мы же не дома.
- Когда тебе это мешало получать удовольствие? - Айзек подставляет хищнику загривок, зная, как это действует на зверя, и уже через мгновение чувствует прикосновение острых клыков к коже, откликаясь хриплым тихим стоном.
Питер размашисто лижет подставленную шею, сгоняя трансформацию и крепче обнимая Айзека, с собственнической жаждой вжимая пальцы в жилистое, крепкое тело.
- Настоящее удовольствие, мой мальчик, я получу, когда привезу тебя домой и трахну там, в своей постели.
- Собственник, - негромко выдыхает Айзек, буквально плавясь от прикосновений Питера, от контраста свежего, прохладного морского воздуха и жаркого тела альфы, прижимающегося со спины. - Боже, какой же ты собственник…
Питер довольно рычит, целуя юного волка в макушку.
Айзек прекрасно знает, какой Питер собственник. Без ревности, без вспышек злости - Питер никогда бы не назвал своим то, что ему не принадлежит в полной мере. Айзеку нравится такой порядок вещей, он не видит ничего плохого в такой принадлежности. Питер достаточно умен и достаточно уверен и в себе, и в Айзеке, чтобы давать Лейхи полную свободу действий, лишь иногда напоминая о том, кому волчонок принадлежит. Напоминая и давая возможность полностью отдаться чужой воле, расслабиться.
Айзеку, с детства привыкшему к жесткому контролю, этого в какой-то мере не хватало. Он ненавидел резкие проявления контроля, из-за этого и недолго, меньше года, пробыл рядом с Крисом - охотник в то время предпочитал контролировать всё жестко, на отцовский манер. Из-за этого первое время имел немало разногласий с Ирени, которые, по счастью, удалось сгладить.
- А как насчет того, чтобы дойти до моего дома и трахнуть меня на моей постели? - Айзек нетерпеливо заводит руку за спину, оглаживая бедро мужчины. От молодого красивого тела пышет жаром, жаждой и неудовлетворенностью, Айзек остро отзывается на каждое прикосновение, подставляясь поцелуям и ласкам, и тихо постанывает, окидывая взглядом рыже-золотые огни Марселя, перед тем, как развернуться к Питеру, с удовольствием приникая к его губам.
========== Часть 6 ==========
- Я уже договорился взять одну картину на реставрацию. И клиент даже согласился привезти её в Бэйкон Хиллс, - Айзек смотрит на Питера из-под ресниц, пристроив голову у него на животе. Питер гладит его по взмокшим волосам, не без удовольствия отмечая волны слабой дрожи, проходящие по телу юноши. - Вообще, - Айзек делает глубокий вдох, прижимая руку к низу живота, - не думаю, что у меня будет так уж много работы… Кто согласится ехать в эту глушь, когда в больших городах полно реставраторов?..
- И сколькие из них закончили Национальную школу изящных искусств? - Питер хмыкает, поглаживая юного волка за ухом. - Не будет реставрации - рисуй. Занимайся, чем хочешь, сладкий.
Айзек тихонько скулит, переворачиваясь на живот и подкидывая обнаженные бедра, размашисто лижет золотистую кожу у пупка, сдавленно урча, когда Питер, сжалившись, давит пальцами на основание широкой анальной пробки, даря измученному телу очередную порцию удовольствия.
- Я не усну, - тихо хнычет Айзек, выцеловывая кожу у линии паховых волос. - Питер, я просто не смогу уснуть, - Айзек осторожно целует открытую головку мягкого члена, обдавая чувствительную плоть горячим дыханием. - Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, - шепчет, не отрывая головы от паха альфы, продолжая ритмично вскидывать бедра. - Разреши мне?..