— Ну и кончай, я против чтоль? — закусывала я губку и продолжала нежно водить по его каменному члену пальчиками, повторяя рисунок венок. А потом делала из пальцев колечко и ускоряла свои движения. Ник стонал, сжимал меня в объятиях и бурно кончал мне в ладонь.
Показал он мне и небо в алмазах от фантастического куни. Перед этим, конечно, ему пришлось мне налить бокальчик шампусика, ведь моя зажатость в этом вопросе была запредельной: пуританское воспитание давало о себе знать дикими комплексами.
Но, когда его язычок всё же коснулся моего избалованного за последнее время ласками клитора, мне уже стало пофиг на весь стыд! Я распахнула свои бёдра, зарылась пальчиками в волосы Ника и только сладострастно постанывала и содрогалась от этих крышесносных ощущений.
Хосспади, да бывает ли ещё лучше-то?! Я уже сейчас сходила с ума от сумасшедшего наслаждения, которое мне доставляли шаловливый язычок и сладкие губки Никиты.
А вот до настоящего секса он дело так и не доводил. Хотя, чего уж говорить-то, я уже была совсем не против, а очень даже за! И когда его восставший «дружок» случайно касался моей влажной «пещерки» во время наших ласк, я блаженно закатывала глазки: «Никит, ну когда?»
— Господи, малыш, какая ты узкая-то, а? — с сожалением произнёс Ник в одно из наших горячих рандеву, открыв мне новый источник наслаждения — стимуляцию пальчиком точки «джи».
— Ну так это вроде хорошо, — «умирала» я от кайфа под его рукой.
— Это для меня хорошо, — улыбнулся он, видя, что я уже попала в капкан сладострастия, — а для тебя не очень. Поэтому, наслаждайся пока вот этим.
Не прерывая движений рукой, он переместил свои губки на мою чувствительную грудь. И, перекатывая поочерёдно в своём ротике мои сосочки, довёл меня до космического просто оргазма.
— Кисслер, ну чё ты нудный-то какой? — благодарно целовала я его после этих ласк. — Хочешь, я минет тебе сделаю, а? Я готова уже, не стесняюсь. Да я на всё уже готова, Ник. Люблю тебя просто до безумия, чертёнок ты мой. Задыхаюсь без тебя, тоскую. По ночам вообще с ума схожу, к тебе хочу. Думай что хочешь обо мне, я люблю тебя, и хочу очень сильно.
— Вау! Моя распутная скромница! Как же я тебя обожаю! Я сам с ума без тебя схожу, и днём и ночью. Но так жалко «протыкать» тебя своим болотом, такую маленькую девочку!
— А у тебя были девственницы? — поинтересовалась я, переползая к нему на грудь.
— Были. Но не такие, как ты. Это были похотливые сучки, уже давно познавшие и мужские руки, и минет, и анальный секс. А девственность для них была прикрытием для матерей: приведут их мамы вот так же к гинекологу, получат справку, что дочка девственница, и со спокойной душой отпускают их гулять. Физически-то они девственницы, а морально…
А я мечтал о такой, как ты. Но, наверно, искал не там.
А тут вот маменька твоя удружила: такую розочку ко мне привела, — Ник прижал меня к себе и просто зацеловал всю.
А с мамулей-то мы помирились: папе надоело смотреть на наши каменные рожи за завтраком, и он вывез нас на шопинг в «Мегу». Знал, что вот эти все шмотки-мазилки нас снова сблизят.
И не ошибся, у нас снова всё пошло как раньше, до появления Никиты. Она даже не ворчала по поводу моей Багиры. Да и фамилия «Кисслер» была в нашем доме под запретом.
Эх, знала бы она, что творит её доченька наедине с этим доктором!
Но мы держали в тайне наши отношения.
И это превносило в них свою долю романтики.
Но я не вытерпела, и однажды, когда Алка поймала мой удовлетворённый взгляд, когда пришла ко мне в гости, припёрла меня к стенке и прошипела:
— Колись, Селезнёва, кто он?
— Кисслер, — со смущённой улыбочкой шепнула я.
— Вааау, да ладно! — Алкины глазищи просто вылезли из орбит, и она обезумело отвернулась к окну, переваривая инфу. Но через секунду вновь метнулась ко мне:
— Иии???
— Не, не шпилились, — улыбнулась теперь уже загадочно я.
— Да ладно! — Алка была близка к обмороку.
Я рассказала о наших невинных прогулках и страстных свиданиях. А также обо всех эротических фишках, которые уже успел продемонстрировать мне Ник.
— Вот не совестно тебе, подруга, парня-то мучить? — упрекала меня Аллочка. — Ведь не мальчик, хочется, поди, присунуть тебе?
— Да я вроде как уже и не против, — вздыхала я. — Только вот он кайфует от таких отношений. Говорит, что после секса уже не сможет так скрываться: придёт и попросит у маменьки разрешения встречаться со мной.
— Так она в восторге будет.
— Ага, и начнёт готовиться к свадьбе! Она же всю романтику нам испортит! — завопила я. — Блин, Алл, я так его хочу, по-настоящему. Просто ласкаю его и мечтаю, что он сейчас не вытерпит, сорвётся, и…
— Этот вытерпит, — обломала меня Алка. — Иначе он бы распечатал тебя уже в ту вашу первую встречу после дождя, если так долго этого ждал.
— А вот спорим, что соблазню его ну, скажем, за десять дней? — вдруг азартно воскликнула я.
— Мало, — зевнула Алка. — Через месяц ежедневного разврата — может быть.
— Спорим? — во мне уже проснулся кураж. — Неужели я недостаточно сексуальная?
— Не, с тобой всё в порядке. Это он слишком принципиальный. Ну, если ты так хочешь, то давай поспорим. Ммм… На бутылку хорошего мартини и сливочно-ореховый тортик на пару килограмм.
— Идёт! Иди заказывай мне торт! — шутливо пихнула я Алку в плечо.
— И не подумаю, — уверенно произнесла эта бестия. — Это ты пойдешь через месяц со своим Никитушкой мне за мартини. Тебе-то не продадут, мелочь.
Алка потрепала мою чёлку, а потом мы крепко обнялись. Какая же я счастливая: у меня есть близкая подруга, любимый парень, любовь взаимна, жизнь наполнена романтикой и страстью - песня, а не жизнь!
И мне не столько хотелось этого чёртового торта.
Да и просто выиграть спор было делом не таким уж и желанным.
Мне хотелось секса.
С Ником.
Настоящего.
Хотелось до одури, до болезненного потягивания низа живота, до сладкой дрожи от предвкушения этого кайфа.
Я соблазняла его. Неумело, по-детски, но страстно и часто.
Едем в машине — я приподнимаю юбочку так, чтобы мои стройные бёдра были соблазнительно оголены. Если я в шортиках-колени разомкнуты, а я расслаблена.
В тёмном кинозале я позволяла себе такие вольности, что мы нередко сбегали с сеанса, не досмотрев фильм. Прыгали в машину и отрывались по полной.
— Юлька, развратница! — тяжело дышал Ник под моими ласками. — Научил на свою голову!
— Ник, я хочу тебя! Никит, ну когда? — ласкалась я к нему, словно кошечка.
— Блин, я чувствую, что уже скоро, — рычал он, покусывая мою шейку.
А потом мы катались по вечернему городу и пили до дна всю эту романтику наших тайных встреч.
А на следующий день уже я пришла к Алке в гости, с необычной просьбой:
— Аленький, роднуль, выручай.
— Чё там? — тоном «старшей сестры» вопрошала Алка. — Кисслер профессионального минета захотел? Бери банан, будем технику оттачивать.
— Да не, я не об этом, пошлячка! — смеялась я. — У его друга днюха в выходной, в кафешке, он мечтает туда со мной заявиться. А мне на ночь без тебя нельзя никуда, ты же знаешь. Пошли с нами, а? Это Ник и предложил.
— Что за друг? Тоже гинеколог? И вообще, что за публика? — заинтересованно сыпала вопросами Алка.
— Друг — его сокурсник, он специалист по УЗИ-исследованиям. И будут там в основном ребята из медунивера, публика приличная, так что готовься заарканить там второго Кисслера.
— Мне и первый-то с такими принципами нафиг не сдался! — хохотнула Алка. — Я секс люблю, я чахну без него.
Вечеринка удалась! Меня в тусовке приняли вобщем-то хорошо, если не считать двух змеюк, которые, походу, имели на Никиту какие-то виды. Они злобно зыркали на меня весь вечер, одна даже пыталась пролить на меня шампанское, но я вовремя среагировала и отошла. Его друзья флиртовали со мной, да и с Алкой тоже. Я не «шугалась» этого, а тоже кокетничала с ними, танцевала медлячки, не дулась, если Ник приглашал на танец другую девушку.
А когда мы с Алкой начали эротично танцевать под наше любимое «Дэ спасито», парни раскрали рты: до того мы были грациозны. Один из них даже присоединился к нам в качестве подтанцовки. Но, когда его движения приобрели слишком уж сексуальный подтекст, мы с Алкой перемигнулись, и она взяла его «удары» на себя, а я метнулась в объятия Ника.
— Ты чудо, малыш, — шепнул мне он. — Почему не демонстрировала мне раньше свою грацию?
— Всё впереди, зай, — красноречиво взглянула я на него, — потанцуем ещё. Голенькие под «Дэ спасито».
За время вечеринки мы тысячу раз прятались с ним в «блядских» уголках кафешки и целовались.
Но под утро пришла пора расставаться. Ник вызвал такси и подвёз нас до дома, а потом поехал к себе.
Мама видела в окно, как мы с Алкой выходили из такси. Конечно же, встретила меня на пороге, пытаясь уловить запах алкоголя. Но до утра у меня уже всё выветрилось, да и специальные таблеточки помогли убить остаточный аромат.
И вроде всё было хорошо, всё устаканилось.
Но я буду не я, если однажды всё не начнёт идти через пень-колоду.
Опять маменька удружила!
========== Глава 12. ==========
А через пару дней после этого Ник разбудил меня утренним звонком:
— Юльчик, ты мне сейчас приснилась, — ворковал он в трубку, а я млела от его сонного голоса. — Такая красивая, такая желанная. Чёрт, я уже минут десять с ума схожу от досады, что ты не рядом. Я б тебя сейчас… Вот решил позвонить, хоть голосок твой услышать. Прости, что разбудил.
— А собрался до свадьбы терпеть, — ехидно шепнула я.
— Опять начинаешь, дерзкая девчонка?! Ну погоди, я вечерком сегодня тебя всю заласкаю-затискаю! — эротично прорычал он.
— Мм, прям даже боюсь наступления вечера после таких угроз, — мурлыкала я, грациозно перекатываясь по постели, словно кошечка в сладкой истоме.
Маман услышала, что я с кем-то трещу. И, пока собиралась на работу, пару раз заглянула ко мне в спальню.
Закончив приятные разговорчики, я решила больше не ложиться, а встать, умыться и пойти в школьный городок, пробежаться несколько кружочков.
— Ты с кем это там с утра пораньше трындишь? — полюбопытничала маман.
— С Алкой, — ответила я без запинки.
— С какой Алкой? — наехала маменька. — Ну-ка, дай сюда телефон. Я что, не видела чтоли, как ты каталась по кровати, словно кошка блудливая?! С мужиком разговаривала?!
Она выхватила у меня телефон и проверила последний звонок. Вот догадайтесь, кто мне звонил, если вызов записан как «КисаЗая»? Мужик — сто процентов! И полюбасу любимый!
— Идём к гинекологу, — тоном, не терпящим возражений. произнесла мать. — Сегодня, после обеда. Натешилась там на своих ночных тусовках, да?!
— Опять?! — попыталась я изобразить гнев.
— Снова! — отрезала маменька.
— Не к этому докторишке! — потрясла я пальцем у её глаз.
— К кому пошлют — у того и проверишься! — прошипела она.
Я была спокойна. Во-первых, я была всё также чиста и невинна физически, как и в прошлый раз. А во — вторых, я знала, что Никиту сегодня отправили на профсоюзную конференцию медработников, от работы освободили, так что не встретимся.
В женской консультации было многолюдно: медосмотры, беременные, больные… Мы сидели уже сорок минут. А за пару человек до нашей очереди гинеколог, к которой мы сидели, выбежала из кабинета:
— Занимайте к другим врачам, у меня дома потоп, соседи заливают, я домой!
— Занимай к другому, — злобно ухмыльнулась я, — ты ж мечтала убить впустую время в женской консультации.
Мне было пофиг, я была сыта, здорова и безмятежна, никуда не торопилась и телефон был полностью заряжен. Поэтому, сидеть здесь могла хоть до вечера. А вот маменька дёргалась: через час она была записана к парикмахеру. Но уйти, не проверив меня, означало проигрыш. Поэтому, когда на пороге клиники нарисовался невесть откуда взявшийся Ник, она кинулась к нему:
— Никита Вячеславович! Примите нас, пожалуйста! Опаздываем на работу!
Я тяжело вздохнула: а вот это уже совсем не по плану!
— Да-да, Римма Михайловна, — обеспокоенно взглянул на меня Ник. О, сколько, наверно, у него мыслей в голове пронеслось! Что я при смерти!
Но, когда я, вошедшая с недовольным видом в кабинет, закрыла за собой дверь, я бросилась к нему в объятия и зашептала:
— Кисулик, нормально всё, просто мать снова невинность мою проверить решила, слышала наш утренний разговор, померещилось что-то.
— А, ну тогда — раздеваемся за ширмой, больная, — с похотливой улыбочкой произнёс он и шлёпнул меня по заднице, — как же вовремя меня выдернули с этой конференции на работу.
О, это был офигительный медосмотр у гинеколога! Я села на это чёртово кресло, в юбочке и без трусиков, раздвинув ножки.
— Нет, мы сначала осмотр груди проведём, — прошептал мне на ушко Ник, задирая мою футболку.
— А может, перчатки снимешь, м? — мурлыкнула я, расстегнув лифчик.
Вау! Эти нежные пальчики, прогулявшиеся по моим возбуждённым сосочкам, заставили меня почувствовать сладенькое томление внизу живота. Я прогнула спинку и позволяла Нику ласкать свою грудь язычком.
— Котёночек мой, я соскучилась так, — еле слышно шептала я, гуляя своими ладошками под его рубашкой и уже пытаясь залезть под ремешок джинсов.
— Заюшка моя, какая ты сочная, — его пальцы уже утопали в моей влажной пещерке, стимулируя точку «джи» и одновременно поглаживая мой клитор. — Прям как в моём сегодняшнем сне…
То ли от этой пикантной ситуации, то ли от адреналина, что мы можем быть застуканными, меня уже через пару минут накрыл такой мощный по яркости оргазм, что я, кажется, даже потеряла сознание. А Ник только впился своими губами в мои губки, чтобы я не стонала на всю клинику.
А потом он положил меня на кресло, развёл ножки, промокнул меня салфеточкой и быстро взял анализ, пока я ещё была в полузабытьи. Не, а как иначе-то? Врач — он и в возбуждённом состоянии врач! Дело своё знает.
— Иди ко мне, — протянула я к нему руку. Хотела «отблагодарить» его ответными ласками, но…
Весь этот сладостный беспредел прервал стук в дверь. На пороге стояла заведующая женской консультацией, 35-летняя силиконовая кукла Венцеслава Яковлевна!
— Никита Вячеславович, можно? Спасибо, что выручил нас, — рассыпалась она в благодарностях.
— Одевайтесь, — процедил мне сквозь зубы Ник и повернулся к заведующей спиной. Конечно, стояк надо прятать! Но она поймала его на другом:
— Так, а ты почему без перчаток работаешь? — заметила она. Во попадос!
— У девушки аллергия на латекс, — нашёлся он.
— Пусть со своими перчатками приходит, нежная такая, — ехидно проблеяла эта овца. И обратилась ко мне: