========== Часть 1 ==========
Питера не просто забавляет, его буквально восхищает происходящее. Определенно, идея пойти сегодня в клуб, чтобы подцепить кого-нибудь на одну ночь, была лучшей мыслью за последний скучный месяц. Питер внимательно принюхивается, хотя и так знает, что не ошибся - запах старшего из бет племянника узнать несложно. Солоновато-йодистый, сейчас дополняемый ирисовыми нотами парфюма. Айзек сидит у барной стойки, задумчиво потягивая коктейль и глядя на сцену, на которой, впрочем как и всегда, происходит мало интересного.
Хейл ждет, когда Айзек закончит цедить свою разноцветную бурду - на его взгляд не имеет смысла подходить раньше. Оборотни, конечно, не пьянеют, но самовнушение, особенно подростковое - страшная в своей убедительности вещь.
Питер пренебрежительным движением бровей отшивает почти опустившуюся на его колени блондинку и возвращается взглядом к Айзеку. Длинные пальцы с аккуратным неброским маникюром скользят по обтянутой тонким чулком ноге от колена к кромке короткой плотной джинсовой юбки, вторая ладонь греет коктейль, к которому Лейхи иногда наклоняется, обхватывая умело накрашенными пухлыми губами ярко-алую, в тон помады, соломинку. Айзек спокойно отшивает подсаживающихся поближе парней, не реагируя ни на неумелые заигрывания, ни на откровенную похоть - Айзек вполне способен, как и любой оборотень, угрожать человеку одним взглядом, одним видом, не прилагая к этому никаких усилий. Инстинкты. Человек боится находиться рядом с разъяренным волком.
Пусть даже этот волк выглядит как обворожительно улыбающаяся блондинка в короткой юбчонке, на высоких шпильках, с трогательно-нежной шейкой, перевитой десятком тонких цепочек-бус. Питер и сам бы не отказал себе в удовольствии коснуться губами кожи у кромки волос, вдыхая запах ириса и морской соли.
Лейхи нельзя было назвать непривлекательным, но его смело можно было назвать несоблазнительным.
Разумеется, не тогда, когда он слегка выгибается, откидывая назад голову, скучающе рассматривая потолок.
Насколько неизящным и неловким он был в своей повседневной жизни, настолько же соблазнительно-грациозным он был сейчас. Питер не сводит взгляда, любуясь наклоном головы, изгибом поясницы, закованными в невысокие сапожки лодыжками.
Разноцветно-алкогольная бурда в высоком бокале Айзека подходит к концу, и Питер поднимается с диванчика, подходя ближе - медленно, внимательно следя за переливами запаха, усмехаясь, когда в верхние, самые яркие ноты отчетливо выбивается испуг. Хейл подходит со спины, но Айзек, несомненно, чувствует его запах, узнает… и понимает, что на шпильках и в короткой узкой юбке далеко он не уйдет.
- Милая леди ищет развлечений на вечер? - Питер опирается локтем о барную стойку, второй рукой сначала касаясь плеча юноши, затем соскальзывая пальцами вдоль спины к талии. - Угостить тебя?
В запахе волчонка страх мешается с возбуждением, по мере того, как Питер уверенно удерживает его за талию, сам подходя ближе, почти вплотную, дыша почти в загривок.
- Угости, - настолько самоуверенно, насколько может в этой ситуации, произносит Айзек.
Питер щелчком подзывает бармена.
- Повтори девушке её заказ. Мне двойной виски без льда.
Ладонь с талии соскальзывает на живот, Айзек слабо вздрагивает, теряясь, совершенно не понимая, какую игру задумал Питер.
- Ты не ответила, - едко-самоуверенная ухмылка отпечатывается на загривке старающегося сохранить спокойный вид Айзека. - Ищешь развлечений на вечер?
- Если бы искала - уже бы нашла, - Айзек поворачивается к Хейлу в пол-оборота, медленно опуская и поднимая длинные, умело накрашенные ресницы. - Хочу просто отдохнуть.
- Не лучшее место, не лучшее время, - Питер прижимается губами к заалевшему уху, - не лучший вид для того, чтобы искать простого отдыха, девочка.
- Не учи меня жить, папочка, - вместо язвительной насмешки с губ Айзека срывается томное предложение, которого он сам пугается, вздрагивая и пытаясь вывернуться из крепкой уверенной хватки Питера. Не слишком удачно и не слишком упорно. Питер просто не отпускает, Айзек просто перестает пытаться.
- Чему же мне тогда тебя научить, детка? - Хейл без стеснения ведет языком по шее от плеча к уху, не обращая внимания на пропитавший воздух запах смущения. - Тому, что тебе больше подойдет жасмин вместо ириса? Тому, что не стоит дразнить взрослого мужчину, с которым заведомо не справишься?
Айзек снова вздрагивает, уже не от страха и не от смущения - от возбуждения, сладким ядом разливающегося по венам.
- Но я, конечно, не стану настаивать, сладкая, - Питер насмешливо хмыкает, прикусывая основание шеи, под переплетением цепочек, оставляя след, который сойдет уже через несколько минут. - В любом случае, думаю, тебе больше здесь бояться некого.
- Это точно, - у Айзека сбивается дыхание, когда широкая мужская ладонь медленно и ласково оглаживает обтянутую джинсой ягодицу, словно на прощание - Питер уходит, так и не притронувшись к своему виски, Айзек еще долго тянет коктейль, обдумывая произошедшее. Айзек всегда нравился себе в образе девушки, будучи оборотнем он всегда легко отшивал все возможные ухаживания. Через полгода-год он уже, безусловно, странно будет смотреться в женской одежде, но пока природная хрупкость и тонкокостность еще позволяют ему эту слабость.
***
Ночью, заперевшись в своей комнате в особняке, Айзек медленно пытается трахнуть себя пальцами, представляя, черт возьми, Питера, живущего этажом выше. Айзеку не слишком нравится ощущение пальцев внутри - заполненность не кажется приятной, только непривычной, движения не приносят ровно никакого удовольствия, как не приносят и боли. Устав от этого кажущегося совершенно бесполезным занятия, Айзек заваливается на постель набок и привычно додрачивает, бурно и сильно кончая в ладонь, напрягаясь всем телом, дрожа и утыкаясь лицом в подушку, тяжело, сорвано задышав.
Несколькими минутами позже приходит осознание, что он даже не включал порно - только вспомнил прикосновения Питера, его искушающий шепот, жар тела, недвусмысленно предлагающего близость.
***
В следующую пятницу Айзек готовится дольше обычного, тщательно выверяя все штрихи, дополняющие образ. Ирис сменяется жасмином, блузка и юбка - коротким легким платьем. Туфли на высокой шпильке открывают от природы изящные щиколотки, подчеркнутые тонким серебристым браслетом на левой ноге. Макияж нежнее и мягче, в персиково-золотистых тонах, на руках тонкие кольца браслетов и снова переплетение металлических цепочек на шее - отвлекают внимание от слабо выраженного кадыка.
Сегодня Айзек не смотрит на сцену и потягивает золотистое шампанское из высокого бокала, привычно отмахиваясь от желающих облапать крепкую красивую задницу. Айзек ждет недолго - минут тридцать или сорок, - пока дурман запахов разбавляется одним - с пряными нотами цитруса и сандала.
- Детка ничему не учится? - Питер снова становится за спиной, снова дышит на подставленную шею, снова ласкающе касается бедра и талии.
- Почему же? - Айзек смотрит на его отражение в бокале, поглаживая тонкое стекло длинными пальцами, пока пальцы Питера опускаются к краю платья, приподнимая, скользя по тонкому шелку чулок к кружевной резинке. - Я уже не думаю, что могу найти здесь простой отдых.
Сегодня Айзек уже не боится. Запах страха, на самом деле, выветрился еще ко вторнику - Питер не обращал на волчонка ровно никакого внимания, так же, как и бывало всегда, и Айзек успокоился.
Сегодня Айзек предвкушает - розовый язык коротко проходится по губам, увлажняя, тело томно, неосознанно изгибается, ожидая прикосновений и ласки.
- И о чем же ты думаешь, девочка? - Хейл без малейшего смущения толкает ладонь между мгновенно чуть разъехавшихся в стороны ног, через тонкое кружево сжимая тугую мошонку и крепкий член. - Как же ты пойдешь в таком виде, сладкая? - ладонь бесстыдно гладит пах, Айзек дышит тяжелее и возбужденнее, чувствуя, как мысли путаются, сбиваются, едва веря, что это с его губ слетает тихое:
- Но ты же поможешь мне, папочка.
Ладно, стоит признать, что он именно за этим и шел сегодня.
Питер усмехается, поправляя подол короткой юбки, проводя ладонью по внутренней стороне бедра.
- Конечно, сладкая. Папочка поможет своей девочке. Но не здесь, верно?
Айзек никогда не думал, что возьмет в рот раньше, чем поцелует мужчину. Айзек никогда не думал, что бурно кончит от того, что в растянутую членом глотку ударит струя горькой горячей спермы.
Но так и происходит - Питер откидывается на глянцево-черный бок своей машины, бросая под ноги кожаную куртку, на которую Айзек с готовностью опускается, засовывая одну ладонь под юбку, приспуская кружево, чтобы взять в руку изнывающий от желания член. Питер проводит головкой возбужденного, уже влажного от смазки члена по губам Айзека, размазывая персиковую помаду, и ласково ерошит золотистые кудри, с привычной, идущей ему усмешкой шепча:
- Давай, милая. Открой ротик.
На грани с издевкой, но только на грани - Айзек принимает со стоном, дроча себе быстро, резко, дрожа все сильнее от подступающего волнами оргазма, особенно, когда Питер внезапно стонет, запрокидывая голову, обнаружив полное отсутствие рвотного рефлекса у Айзека. Хейл вдалбливается в узкую глотку, шепча пошлые, грязные, но такие сладкие вещи, и Айзек кончает, когда пульсирующий член изливается спермой прямо в горло, так, что Айзеку приходится глотать, продолжая стимулировать еще твердый член, продлевая оргазм мужчины.
Айзек мутно смотрит на Питера снизу вверх, еще подрагивая, тяжело дыша, медленно выпуская его обмякший большой член изо рта.
Питер застегивает джинсы, одобрительно потрепав Айзека по макушке, открывает дверцу машины, нашаривает что-то в бардачке и садится на корточки рядом со слегка потерявшимся в пространстве Айзеком. Лейхи медленно моргает, очищая руки и внутреннюю сторону бедер, испачканную спермой, предложенными Питером салфетками, в то время как Питер аккуратно вытирает размазавшуюся помаду, придерживая Айзека за затылок.
- Ты хорошая девочка, милая, - Питер слегка давит большим пальцем на нижнюю губу Айзека, заставляя приоткрыть рот. - Хорошая девочка с очаровательными губками и глубоким жарким ротиком.
Приторно сладкая, но абсолютно подходящая обстановке похвала подогревает Айзека, заводит снова.
- Папочке понравилось? - Айзек уже знает, что сейчас приедет домой, запрется в своей комнате и будет снова дрочить, на этот раз представляя тяжелый, увитый венами член на языке.
- Папочка очень доволен своей девочкой, - Питер помогает Айзеку встать, закидывая куртку на заднее сиденье машины. - Поймать тебе машину, сладкая?
***
Айзек не ожидал всего этого: ни подстеленной под колени куртки, ни заботливо стертой помады, ни того, что Хейл действительно поймал ему такси, заплатив и без малейшего смущения назвав адрес особняка. Айзек привычно переодевается в гараже, чутко прислушиваясь к происходящему в доме, и поднимается к себе, падая на постель и дразняще-медленно поглаживая себя. Совершенно недостаточно для того, чтобы кончить.
Питер приезжает где-то часом позже, спокойно, не таясь поднимаясь в свою комнату.
Айзек снова несмело ласкает себя, надавливая на тугие мышцы влажными от слюны пальцами, не проникая внутрь, только поглаживая, одновременно надрачивая член. Айзек кончает, вспоминая восхищенный вздох Питера, вошедшего в горло Айзека на всю длину немаленького толстого члена.
***
Следующая пятница - короткая плиссированная юбка, едва прикрывающая резинку черных чулок, белая полурасстегнутая рубашка, открывающая вид на черный кружевной пуш-ап, вызывающий макияж и губы цвета спелой черешни. Питеру нравится этот образ - сложно ошибиться, когда к ягодицам недвусмысленно прижимается возбужденный член. Айзек потягивает виски с колой, чуть виляя задницей, на сладкие пошлости отвечает “да, папочка” и “пожалуйста, папочка”, вслушиваясь в каждое слово, дрожа от предвкушения.
- Я трахну твою сладкую узкую глотку своим членом, - шепчет Питер, обнимая Айзека за талию, уже едва ли не трахая его прямо на барной стойке.
“Да, папочка”, - шепчет Айзек, понимая, что его сумасшествие вошло в пике, в последнюю фазу, вылечиться больше нет возможности.
- Я буду натягивать твой ротик на свой член, пока ты не задрожишь, кончая, милая.
“Пожалуйста, папочка”, - Айзек кусает губы и старается потереться о Питера. Айзека трясет от желания. Айзек совершенно точно болен.
- Я кончу на твое милое личико и в вырез твоей блузки, детка.
“Да, папочка. Пожалуйста, папочка”.
- А потом ты вылижешь меня начисто своим умелым нежным язычком, да, сладкая?
“Да, папочка… да, папочка”.
Айзек кончает на третьем или четвертом толчке Питера, сжимая его член глоткой, создавая вибрацию своими стонами. Айзек дрожит и стонет, кончая так бурно, как будто не дрочил всю предыдущую неделю по два-три раза в день.
Питер мягко, но властно придерживает его голову, сам долбясь членом в горло, закрывая от удовольствия глаза, иногда вытаскивая член и постукивая головкой по припухшим губам. Айзек возбуждается снова, когда Питер выполняет свое обещание, пачкая спермой подставленное лицо и нежную кожу груди. У Айзека потерянный томный взгляд, у Айзека дрожат руки, но он вылизывает Питера, не прекращая тихо, сладко стонать.
На парковке тихо и безлюдно, и Айзек даже позволяет себе обессиленно прижаться щекой к бедру Питера, несколько мгновений приходя в себя. Питер гладит его по макушке, ласкает спутанные кудри, улыбаясь, когда Айзек проводит пальцем по своей щеке, собирая сперму, а затем тщательно облизывает его, посасывая, замычав от удовольствия. Айзек медленно хлопает ресницами, снизу вверх глядя на Питера, и, шально и сумасшедше улыбаясь, шепчет:
- Спасибо, папочка.
========== Часть 2 ==========
- Здравствуй, малышка, - Питер с нежностью и уверенностью давнего любовника целует Айзека за ухом, собственнически-ласково обнимая за талию, запуская ладонь под свободный малахитовый топ, выставляющий на обозрение гладкую кожу спины. - Ждала меня?
- Да, папочка, - Айзек успокенно и блаженно откидывается на грудь Питера, краем взгляда следя, как парень лет двадцати семи - тридцати, тихо ругнувшись, отодвигается обратно, на свое место - в течение последних минут пятнадцати он будто подкрадывался к Айзеку, явно надеясь на приятный вечер.
У Айзека сегодня все в малахитово-изумрудных тонах - и топ, и многослойная короткая юбчонка, и туфли, состоящие из ремешков и тонкого каблука, и даже замысловато вплетенная в волосы лента. Питер целует пахнущий жасмином загривок, чуть улыбаясь.
- Я соскучилась, - тихо шепчет Айзек, нежась в руках Питера.
Хейл уезжал из города на две недели - две пятницы, которые Айзек против обыкновения провел дома, не имея ни малейшего желания снова весь вечер провести, отшивая надоедливых ухажеров. Айзек привык, что с Питером было спокойно. Можно выпить пару коктейлей, послушать музыку, чувствуя, как сильная рука обнимает за талию, посмотреть представление на сцене, откинувшись спиной на широкую грудь. Питер нашептывал сладкие приятные пошлости, наверняка только для того, чтобы насладиться постепенно усиливающимся запахом возбуждения Айзека, поглаживал по ногам, бесстыдно запуская ладони под короткую юбку, обнимал за пояс, но никогда не торопил Айзека, доводил его до состояния, в котором Айзек уже сам начинал влажно облизывать чувственные губы и просить у Питера более откровенных ласк.
- Моя девочка сидела дома? - Питер лениво оглаживает крепкую ягодицу, останавливая ладонь на бедре. - Ты была хорошей девочкой и не позволяла никому смотреть на тебя, пока меня не было рядом?
Айзек еле дышит от накатившего возбуждения, коротко, часто кивая.
- Да, папочка…
Питер заказывает пару стопок абсента - зеленого, к зеленому наряду раскрасневшегося Айзека.
- Скажи еще раз, - Питер подталкивает одну стопку Айзеку, наблюдая за тем, как тот выпивает напиток, как загораются лихорадочным блеском его глаза - всего на мгновение алкоголь обжигает мозг опьянением.