- Нужно быть осторожнее в полнолуние, - негромко добавляет Питер, качнув головой. – Но это ты и без меня знаешь. Я надеюсь.
Дерек показывает родственнику клыки – без угрозы и без агрессии, - и старший оборотень насмешливо фыркает в свой стакан, делая глоток.
Стайлз потягивается, полностью откидываясь на грудь Дерека, вытягивает ноги, прислоняя босые ступни к бедру Питера, согревая.
- Уж будьте осторожны, - сердито ворчит, допивая свой виски и отставляя стакан в сторону. – Стайлз будет волноваться.
Дерек успокаивающе целует изгиб его шеи, чувствуя, как Стайлз начинает возбуждаться даже от такой невинной ласки. Питер задумчиво поглаживает его лодыжку, лаская кончиками пальцев выпирающую косточку на щиколотке, и медленно цедит свой виски, не сводя взгляда с племянника и прикрывшего глаза Стайлза.
Запах Стайлза сейчас немного горчит алкоголем, это непривычно, но даже пикантно, и Дерек сам пропускает момент, когда он начинает целовать изгиб шеи, слизывая сливочный вкус с гладкой белоснежной кожи. Стайлз затаивает дыхание, прикрывая глаза, послушно откидываясь на грудь Дерека, подставляя шею, цепляя пальцами ворот футболки, чтобы оттянуть в сторону.
Альфа дышит его запахом, и никак не может насытиться, касается губами кожи, чувствуя, как возбуждение человека становится ярче, насыщеннее. Дерек слушает, как ускоряется биение хрупкого человеческого сердца, вжимается губами под ухо, в теплое, сладкое местечко, вылизывая, пока Стайлз постанывает, изгибаясь в его руках.
Дерек знает, что Питер смотрит, знает, что ему нравится, знает, что дядя ставит стакан на столик и наклоняется близко-близко, принюхиваясь так, что Стайлз почти чувствует его близость. Еще Дерек знает, что Стайлз вытягивает ногу, укладывая ступню на бедро Питера, поглаживая, и сложно придумать более откровенный намек, более открытое предложение, но Питер не спешит им воспользоваться, только придвигается еще ближе, вдыхая переплетение ароматов возбуждения, наслаждаясь их сладко-пряным привкусом.
- Питер, - тихо, ласково зовет Стайлз, открывая глаза и глядя прямо на оборотня.
Альфа запускает ладони под его футболку, поглаживая, спокойно глядя на дядю, когда тот, наклонив голову к плечу, спокойно спрашивает:
- Что, волчонок?
У Стайлза снова алеют кончики ушей от воспоминания о подаренной игрушке, об удовольствии от заполненности и соприкосновения меха с кожей, он коротко облизывается, накрывая своими ладонями руки Дерека, и тихо, игриво продолжает, внимательно следя за настроением своего альфы:
- У волчонка нет оборотнического нюха…
- И что ты хочешь узнать? – Питер демонстративно тянет носом воздух, сплетение ароматов возбуждения и желания.
- Дерек говорил мне, как пахнет моё возбуждение, - Стайлз слегка сжимает зубами нижнюю губу, когда Дерек заводит кончики пальцев за кромку его джинс, поглаживая самый низ живота. – Я хочу узнать, как для тебя пахнем мы оба.
- Ваше с Дереком возбуждение? – уточняет Питер. – Желание близости, так похожее на похоть?
- Но это не похоть, - негромко урчит Дерек, прижимясь губами к плечу Стайлза. Футболка мешает ему ласкать усыпанную родинками кожу, и альфа одним слитным движением сдергивает вещь со Стайлза, отчего тот мгновенно возбуждается еще сильнее, тяжело дыша под прикосновениями Дерека и ласкающим взглядом Питера.
- Это не похоть, - соглашается Питер, наклоняясь к самой шее Стайлза, принюхиваясь и почти прижимаясь к человеку – но только почти.
Непонятно, кого Питер дразнит больше: себя, Стайлза или Дерека.
- У похоти грязный запах, вяжущая горечь в послевкусии. Она редко бывает совместима с чем-то серьезным.
Стайлз затаивает дыхание, медленно поглаживая ладони Дерека, позволяя Питеру находиться так близко, почти касаться его.
- Дерек всегда пахнет лесом, - мурлычаще тянет Питер. – Молодой хвоей, нагретой на солнце травой, сладостью речной воды. А ты у нас домашний мальчик, - Стайлз издает в ответ немного протестующий звук, но через секунду соглашается, кивнув, призывая Питера продолжать. – Ты пахнешь домашним теплом, совсем по-другому.
Дерек согласно урчит, медленно выцеловывая линию плеча Стайлза.
- А вместе… - Питер придает голосу задумчивую интонацию, он по-прежнему так близко, что почти касается Стайлза, а Стилински предвкушающее вздрагивает, совсем слабо, чуть сильнее сжимая ладони Дерека, лежащие под его ребрами, - вместе вы как акациевый мёд… Без горечи, без приторности, теплый и сладкий, легкий запах, пропитанный влюбленностью. А возбуждение окрашивает его в более пряные тона, с привкусом кедрового масла и пьянящей полыни, с корицей в послевкусии.
Стайлз медленно поднимает руку, осторожно укладывая ладонь на шею мужчины, ласкающее поглаживает, пока тот поднимает взгляд на племянника.
Дерек буквально кончиками пальцев касается Стайлза, представляя описанные Питером запахи, смотрит на дядю с едва заметным удивлением, впитывая в себя его запах, и тоже протягивает руку, проскальзывая пальцами по укрывающей тело скользкой ткани рубашки, притягивая Питера ближе, позволяя с немого разрешения Стайлза.
Питер не торопится, сохраняя в движениях привычную грациозную плавность, наклоняется к шее Стайлза, медленно прикасаясь губами под ухом, вылизывает чувствительную тонкую кожу, укладывая ладонь на напряженный подрагивающий живот, надавливая большим пальцем на ложбинку пупка, безошибочно угадывая одно из самых чувствительных мест на человеческом теле.
Дерек тяжело дышит, обласкивая губами шею Стайлза с другой стороны, обнимает своего мальчика поперек груди, пощипывая твердые маленькие соски, не убирая пальцы, когда чувствует влажное прикосновение губ, когда Стайлза пробирает сладкой дрожью и он всхлипывает, выгнувшись, застонав от сдвоенной, слаженной ласки.
Стайлз теплый и нежный, а Питер жаркий и привычно властный, хотя властность эту он сдерживает, не позволяя сейчас себе доминировать. Ласки Дерека легкие, умелые, он точно знает, как прикоснуться к Стайлзу, чтобы тот извивался под его руками, прося большего; Питер же ласкает плотно, медленно, притираясь к коже и изучая реакции, запахи, дрожь тела и его вкус. Неспешно, хищно, не стесняясь прикасаться к Дереку, то направляя, то лаская его руки.
Дерек плавно спускает ладони по подрагивающему животу вниз, расстегивая тонкие, легкие джинсы, а Питер отстраняется, стягивая с несопротивляющегося Стайлза остатки одежды, оставляя его совершенно обнаженным, раскрытым, мучительно возбужденным.
Теплый воздух комнаты неприятной прохладой контрастирует с разгоряченной кожей, и Стайлз теснее жмется спиной к Дереку, благодарно вздохнув, когда Питер тоже оказывается совсем близко, даря еще порцию обжигающего жара оборотнического тела.
Тонкие руки скользят по плечам Питера, забираясь под скользкую ткань полурасстегнутой рубашки, поглаживая, вжимаясь ногтями в золотистую бронзу кожи, пока Стайлз, откинув голову Дереку на плечо, подставляет рот его страстным ласкам, губам, языку и зубам, прихватывающим тонкую кожу до крови, так, что Стайлз возбужденно скулит, чувствуя, как влажная капля скатывается по подбородку.
Густую алую дорожку губами собирает Питер, почти касаясь приоткрытых в стоне губ, но не целуя. Мужчина тихо рычит, покусывая подставленную шею, но не оставляя следов, придвигаясь еще ближе, затаскивая человека к себе на колени, придерживая одной рукой под поясницу. Дерек тоже подается ближе, ни на мгновение не теряя контакта со Стайлзом, ласкает его член, мягко и дразняще, совершенно недостаточно, пока Питер, проведя раскрытыми ладонями по груди Стайлза, опускает руки к его бедрам, затем соскальзывая на упругие округлые ягодицы, сминая, но не прикасаясь к соблазнительной ложбинке между ними.
Дерек слышит, как Стайлз стонет, чувствует, как он толкается бедрами в его руку, прося больше чувственного удовольствия, чувствует, как Стайлз едва заметно напрягается, когда пальцы Питера оглаживают его ягодицы. Питер тоже это чувствует, послушно убирая руки, успокаивающе выцеловывает линии на вздымающейся груди, и Стайлз снова расслабляется, прижимаясь к Дереку и выгибаясь навстречу Питеру.
Альфа чувствует жар тела своего беты, чувствует его желание и жажду, его запах: пряный, шафрановый с тягуче-теплыми древесными нотами, чувствует ту осторожность, ту сдерживаемую страсть, с которой Питер касается Стайлза и его самого. Дерек гладит Питера по загривку, когда он вновь наклоняется к Стайлзу, прикусывая и облизывая твердые покрасневшие соски, невольно сжимает пальцы в его волосах, когда Питер, коротко облизнув пальцы, потирает круговыми движениями головку возбужденного члена Стайлза. Через несколько мгновений они ласкают его вместе, поглаживая яички, надрачивая ствол, ласково поглаживая головку, размазывая по ладоням и члену выступающую смазку. Стайлз теряется в ощущениях, постанывает, закрыв глаза, откинувшись на плечо Дерека, его руки, заведенные назад, почти безвольно сжимают бедра альфы – Стайлзу не нужно удерживать себя, мужчины делают это за него, зажимая между своими разгоряченными телами.
Стайлзу не хватает прикосновений кожи к коже, не хватает естественного жара тел, и он, сжав край дерековой футболки, дергает её, и то же самое делает с рубашкой Питера.
Старший Хейл возится со своей одеждой чуть дольше племянника, но через несколько мгновений снова вжимается в Стайлза, чувствуя, как Дерек одной рукой притягивает его еще ближе, сжимая пальцы под ребрами, не отпуская. Стайлз хрипло, долго стонет, заводит руку за голову, вцепляясь в волосы альфы, вторую ладонь сжимая на плече Питера, и тихо хнычет, извиваясь, подставляясь ласкам, целует Дерека, уже дрожа от затапливающего тело удовольствия.
Дерек чувствует, как Питер накрывает его скользящие по члену Стайлза пальцы ладонью, как оглаживает скользкую от смазки головку, видит его потемневшие от залившего радужку зрачка глаза. И альфе нравится делить с ним, сейчас, оргазм своего человека, нравится знать, что Питер тоже сейчас чувствует пульсацию изливающегося члена, чувствует вязкую горячую влагу, стекающую по пальцам, слышит стон Стайлза. Дерек позволяет ему видеть лицо Стайлза так близко, как видит всегда только он сам.
Волк где-то на задворках непонимающе урчит, но подчиняется, а Питер принимает всё это без привычной надменности и насмешливости. Дерек не думает, что когда-либо видел Питера настолько открытым и уязвимым, настолько трепетно-нежным, как сейчас, когда он касается губами виска откинувшегося на грудь Дерека Стайлза, медленно поднимая взгляд на альфу.
В нем нет настороженности или сомнения, Питер просто смотрит на Дерека несколько секунд, плавно отстраняясь, скользнув губами по щеке довольно вздохнувшего Стайлза.
- От тебя тоже не пахнет похотью, - тихо говорит Дерек, слегка хмурясь от еще не отступившего, почти мучительного возбуждения, и обеими руками обнимая разомлевшего Стайлза поперек груди и за пояс.
Стилински довольно и немного лукаво улыбается, складывая свои руки поверх его, лежащей на животе.
- А должно? - Питер придерживает Стайлза за бедра, чтобы тот не съехал голой задницей на мех, удерживая на своих коленях.
- Могло бы, - Дерек прячет улыбку, наклоняясь к плечу Стайлза и касаясь губами кожи.
Питер хмыкает, качнув головой, ласково проводя ладонями по ногам Стайлза к коленям. Стилински мычит что-то невнятное и довольное, сонно и удовлетворенно хлопая ресницами, пока Дерек сдвигается немного назад, все-таки усаживая Стайлза на ковер.
- Надо бы его одеть, - весело хмыкает Питер, когда Стайлз, дотянувшись до джинсов с трусами, пытается впихнуть в них ноги.
- Детка, - укоризненно тянет Дерек, успевший натянуть на себя футболку. - Не засыпай на ходу… Иди сюда… - альфа нежно тянет слабо дрыгающего ногами Стайлза к себе, помогая ему наконец-то натянуть джинсы.
Питер наблюдает за ними, потягивая виски, поднимая голову, когда Дерек встает на ноги, держа на руках разморенного Стайлза. Альфа явно не знает, что сейчас сказать родственнику.
- Доброй ночи, - Питер приходит на помощь, салютуя бокалом. Дерек кивает, а Стайлз даже ласково бормочет что-то в ответ.
Через полчаса, выходя из зала со стаканами в руке, Питер на несколько мгновений застывает в дверях, оглядывая помещение. Окидывает взглядом приоткрытые окна - чтобы к утру точно выветрился запах, - осматривает столик и, закатив глаза, возвращается к камину, поднимая с пола забытую Стайлзом футболку.
Комментарий к
* In hoc signo vinces - (лат.) Сим победиши.
========== Часть 16 ==========
От волчат пахнет охотничьим азартом и нетерпением - этим ароматом наполняется весь особняк еще за несколько часов до темноты. Стая воодушевленно перерыкивается, спорит, строит планы, с опаской поглядывая на Питера и Дерека, на удивление - непривычно - ни разу за день не нарычавших друг на друга, несмотря на то, что старшего Хейла явно не устраивало что-то в планах племянника.
От Стайлза пахнет беспокойством, и Дерек больше, чем уверен, что это у него из-за молчаливого и ехидного скептицизма Питера, настаивающего на том, что Стаю нужно уводить к западу, в более глухие дебри. Дерек стоял на северном направлении - там была хоть какая-то вероятность наткнуться на оленей, а охотников, по заверениям Дитона, в округе не было. Хотя друид не давал ста процентов уверенности, утверждая, что с натяжкой можно принять процентов семьдесят.
- Детка… - Дерек, сидящий на полу в их общей спальне перед напряженно замершим в кресле Стайлзом, проводит ладонями по ногам человека от колена к паху, наклоняясь вперед и целуя полоску кожи, виднеющуюся между полами расстегнутой рубашки. Дереку нравится мягкая, в сине-белую клетку, фланель на Стайлзе. - Детка, всё будет в порядке. Идти к западу нецелесообразно. Волчатам будет скучно, проще запереть их в подвале, чем бесцельно гонять по глуши. Алан говорит, что у нас не будет никаких проблем.
- Семьдесят процентов - это не сто, - вздыхает Стилински, запуская длинные пальцы в волосы альфы.
- Алан никогда не дает сто процентов. Даже если его спросить, оборотень ли я, он даст девяносто девять целых, девятьсот девяносто девять тысячных процента…
- А еще тысячную? - Стайлз улыбается.
- Не знаю… - Дерек подтягивается выше, проводя кончиком носа возле розового соска юноши. - Но сто процентов он не даст.
- А Питер говорит, что так безопаснее, - осторожно и немного виновато тянет Стайлз. Ему бы и не хотелось тыкать альфу носом в слова его дяди, но в данном случае Стайлз в большей степени согласен с Питером - Арджентов нет, уверенности в абсолютной безопасности для волчат - тоже. Охота подразумевает, что стая в любом случае рассредоточится по достаточно большой территории. Всё это Стайлзу не нравится, не тогда, когда нет возможности узнать обо всех проезжающих мимо охотниках в радиусе сорока миль.
- Ты альфа, - мягко продолжает Стайлз, поглаживая большим пальцем висок Дерека. - Тебе решать.
- Мы пойдем на север от особняка, - спокойно и ровно проговаривает Дерек. - Вернемся к утру, как обычно.
- Хорошо, волче, - Стилински наклоняется, прижимаясь губами ко лбу Дерека. - Я вас, наверное, дождусь.
- Ложись спать, - Дерек качает головой, подпуская строгости в тон. - Поужинай и ложись. Я все равно тебя разбужу, когда буду ложиться.
- Волком? - игриво тянет Стайлз, улыбнувшись.
- Не уверен, - Дерек морщится немного брезгливо, прекрасно представляя себе последствия для волчьей шкуры, если они всё-таки загонят оленя, а то и не одного. Заваливаться спать рядом со Стайлзом всему в оленьей крови Дереку совсем не хотелось. А перекидываться потом обратно в волка после горячей ванны не захочется еще больше. - Нет, не думаю.
- Значит, будешь ворчать, чтобы я не прижимался, - недовольно вздыхает Стайлз, скрещивая на груди руки и осуждающе глядя на Дерека сверху вниз.
- Детка, ты же не хочешь, чтобы я загнал клыки тебе в плечо? - нежно тянет Дерек.
Даже сейчас, еще только вечером перед полнолунием, Дерек чувствует, как внутри все томно, предвкушающе вздрагивает, когда он говорит об этом.
Обратить своего мальчика.
Обратить и по-волчьи пометить, потом часто обновляя след от клыков, который будет припухшим, чувствительным, который любому - еще яснее, чем исходящий от человека запах, - даст понять, кому Стайлз принадлежит.