========== Часть 1 ==========
Возбуждение накатывает жуткими, почти тошнотворными волнами: запах – вязкий, чуть приторный, цвет – насыщенный, раздражающий все рецепторы, вкус…
- Шеф…
Мой снайпер морщится, но это не его дело, вкус – солоноватый, и в то же время сладко-металлический.
Очень много крови. Возбуждение становится действительно болезненным, так хочется кончить…
- Шеф… Джеймс, нужно уходить. Слишком много шума.
Да, действительно, нужно было сделать все тише, но эти хрипы, эта толчками изливающаяся из разрезанного горла кровь, эта агония умирающих тел, все это сводит меня с ума, лишает выдержки. Киваю:
- Да, Себастьян. Ты прав.
А сам никак не могу отвести пальцы от одной из глянцевых лужиц, уже начавшей покрываться мутной пленкой. Заметив это злополучное свидетельство холодной погоды, брезгливо отдергиваю руку. Нет ничего отвратительнее свернувшейся крови, разве что загнивающая. Себастьян вытирает мои пальцы платком, помогает надеть перчатки и легкое, не по погоде, пальто. Уверенный, спокойный, мне бы его спокойствие!
В машине вновь накатывает – закрывая глаза, вижу последнего убитого – его я оставил на потом, как самого красивого – худенький, рыжеволосый мальчишка лет семнадцати, смазливый, как мальчики с обложек. Пытался сбежать, глупый, но от моего тигра не уйдешь – Бас даже шага в сторону не сделал, только резко протянул руку и вот тоненькое тельце уже оседает у его ног, а полковник одной ладонью удерживает оба хрупких запястья. Моран не разрешает пачкать его одежду кровью, поэтому я дергаю мальчишку на себя, подальше от серо-стальных джинсов киллера, и достаю бритву – остальные удостоились лишь внимания моей красавицы «Беретты». Но для этих глаз, я так и не разглядел их цвета – зрачки, от страха, заполнили всю радужку, не жалко немного времени и стараний. Пробный надрез у основания шеи – достаточный, чтобы кровь бойко потекла по бледной, слегка изукрашенной веснушками коже, но недостаточный, чтобы убить.
- Сколько у нас времени, Бас?
Полковник что-то прикидывает в уме и дает мне десять минут. Я вижу, как по его лицу проскальзывает тень почти-что-отвращения и я его не виню – все-таки Моран профессиональный убийца и все мои «игры» с жертвами считает делом недостойным. Что бы он понимал, последний бастион спокойствия, ноль эмоций по Кельвину, с отклонениями в полградуса. Я по нему оцениваю по вечерам свое настроение за день: «плюс пятнадцать по двадцатибальной шкале, относительно полковника Морана – день удачный, было весело», «минус три относительно полковника Морана – я в легкой депрессии», «минус девятнадцать – пытался выстрелить в полковника, был заперт в комнате до утра». Да, и такое бывало.
Десять минут мне хватит немного поразвлечься.
Снять с мальчишки ремень, затолкать в рот, чтоб не орал, хорошенько затянуть на затылке, заставляя распахнуть челюсти до хруста. Я знаю, что Бас стоит за моей спиной с пистолетом наготове – реакция у полковника отменная и если мальчишка решит слишком активно сопротивляться, то я очень быстро лишусь возможности поиграть.
Но мальчишке страшно настолько, что он даже не дергается, лишь мелко дрожит, да по щекам беспрестанно катятся слезы.
Слышу щелчок зажигалки и чувствую запах сигаретного дыма. Мне нравится этот запах.
Сажусь верхом на бедра вжавшегося в стену мальчика, предыдущий надрез выглядит как рубиновое ожерелье – ровная, красивая полоса и неравномерные, ассиметричные, но от этого еще более изысканные, багрово-красные потеки. Чувствую, что надевать узкие джинсы было не лучшей идеей – становится тесно и уже почти больно, ухватываю мальчика за тонкое запястье и прорезаю бритвой, прорезаю глубоко, разрезая сухожилия – мальчик пытается кричать, бьется подо мной, как страстный любовник, становится тяжело дышать, по ладони течет алая жидкость, так и сознание от возбуждения потерять недолго.
А он все хрипит, извиваясь подо мной, неравномерно дергает бедрами, не знаю кто кого трахает в моем воображении – мне все равно, мне хорошо до безумия и уже не до эстетики – я просто делаю взмах бритвой, попадая куда придется, и с восхищением отмечаю, что кровь, переливающаяся на бледной коже сотнями оттенков немного похожа на мое любимое кьянти.
- Шеф, приехали.
Господи, Себ, как же ты не вовремя…
Меня все не отпускает видение этих испуганных глаз, тонкие разрезы на лице и груди.
Себастьяну приходится почти тащить меня до квартиры.
Сладкий запах, чуть слипающиеся от подсыхающей крови пальцы.
Поэтому Моран старается не допускать моего присутствия на «работе».
Не потому, что ему противна та кровавая баня, хотя точнее будет сказать – кровавая оргия, которую я обычно устраиваю. А потому, что я вообще теряю связь с реальностью. И мне это чертовски нравится.
Позволив жестким рукам снять с себя пальто, скидываю туфли и перчатки, направляюсь в душ, где, стоя под теплыми струями воды, довожу себя до разрядки, отмечая, что кровь не так-то быстро смывается с кожи, въедается, и вид все еще слегка окровавленных пальцев (хотя, быть может, это игра воображения?) на готовом излиться члене меня просто добивает… Сотрясаясь в оргазме, закрыв глаза, вижу прямо перед собой последнюю нанесенную рану – прямо поперек горла. И мальчишка жив еще в течении нескольких секунд, пока тягучая красная жидкость покидает его тело, растекаясь по груди, впитываясь в паркетный пол и в мои прижатые к горлу, почти проникшие внутрь, в пока еще теплую, пульсирующую, живую плоть, пальцы.
Открываю глаза, вижу перед собой только стенку душевой кабины.
Надеюсь, полковник сообразит заказать что-нибудь на обед – есть хочется неимоверно.
Хотя что это я, снайпер хоть и непрошибаемый, но сообразителен на редкость.
За то и держу.
========== Часть 2 ==========
Послушный снайпер…
Я-то думал, он будет сопротивляться или хотя бы презрительно фыркнет и уйдет на весь день незнамо куда. Он может. Он послушный, но иногда слишком упрямый.
Но Бас только пожал плечами.
Поэтому я вооружился тремя булавками, бутылкой финской водки, марлей и выдержкой, и уселся верхом на киллера, прижимая его к спинке дивана.
По телевизору идут какие-то сверхтупые американские мультики, но Себастьян упрямо пялится на экран, повернув голову, предоставляя в мое распоряжение левую сторону лица.
Отлично.
Обмакиваю марлю в водку, обтираю ухо, обмакиваю булавку. Руки немного дрожат, то ли от возбуждения, то ли от того, что раньше я подобного не делал.
Сильно оттягиваю мочку, прижимая острие булавки к коже. Наверное это сложнее, чем втыкать нож в податливую плоть. Наверное это быстро. Мне кажется, что это должно быть быстро, но на самом деле это не так. Пальцы скользят по тонкому кусочку металла, булавка гнется, идет вкривь, я пытаюсь ухватиться, вдавливаю глубже, но, кажется, не пробита еще и половина. На месте прокола выступает кровь, Себастьян морщится, стараясь не дергать головой.
Возбуждаюсь. Чертов снайпер, спокоен, как чертов труп.
Игла, наконец, проходит насквозь, чуть уколов палец. Совсем криво прошла, сверху вниз, поэтому, наверное, так долго. Защелкиваю булавку, прижимаю пропитанную алкоголем марлю, стирая капли крови.
Сжимаю пальцами бровь. Полковник дергается – я знаю, так мы не договаривались, но и ты, мой киллер, должен знать, что твой шеф непредсказуем.
Замирает, когда я подношу к его глазам очередную булавку. Вижу, как на несколько мгновений расширяется зрачок, и… всё. Он опять спокоен. Технология та же – протереть спиртом… Нет. Будет мешать. Все-таки специализация у Морана – снайпер. Нужно что-то подальше от глаз, чтобы не отвлекало. Протираю кожу ближе к виску, чувствую, как этот паршивец напрягается, не понимая, что я на этот раз задумал.
Ничего особенного. Хотя это наверное больно. И уж точно будет длиться дольше, чем предыдущий прокол.
Игла аккуратно подцепляет кожу, стараюсь вогнать ее поглубже. Бастиан морщится, мне это мешает и я шикаю на него – это так странно выглядит в моем воображении, что я тихо хихикаю. Решив, что иголка вошла достаточно глубоко, изменяю направление – теперь проталкиваю ее вдоль виска. Остановившись, слизываю появившуюся кровь. Привкус спирта все портит, но Моран все равно вкусный, возбуждающий… и спокойный. Ненавижу. Грубо дергаю иглу, защелкиваю.
Чувствую, как снайпер резко втягивает воздух. Проворачиваю булавку, укладывая плашмя на кожу, смачиваю водкой.
Третья. Куда бы? Осторожно провожу пальцами по щеке, ухватываю за губу, оттягиваю. Знаю, что действовать нужно быстро, но все равно не успеваю – полковник перехватывает мою руку, откидывая в сторону, и пребольно кусает за пальцы. Залепляю ему пощечину.
А он скидывает меня на диван, поднимаясь, и направляется к выходу.
- Вытащишь булавки – уволю и убью.
Выходит из комнаты, слышу, как хлопает входная дверь.
Но было хорошо. Еще чувствую обволакивающее тепло напряженного тела. Вкус крови, смешанный с водкой. «Кровавая Мэри»… Нет, «Кровавый полковник». Капля табаско и привкус сельдерея. Не помешает.
Пойду смешаю себе что-нибудь в этом роде.
Кайенский перец. Сок лайма. Вкусно же.
Оливки и немного креветок.
Моран вернется среди ночи, может даже раньше. Завтра у него работа. Правда без меня.
Ну и ладно. У меня своя работа.
========== Часть 3 ==========
Четыре убийства за шесть часов, в разных концах Лондона, одно даже в пригороде. Все четко.
Два нужны для сделки, одно – сама сделка, и одно – маленькая месть. Хоть я и предпочитаю проводить акты возмездия собственноручно, но с тех пор, как я провел сеанс пирсинга, Моран меня с собой не берет. Хоть упросись, хоть уприказывайся. Бесполезно.
Ну что ж, ладно.
Мне нужно еще подготовить материалы для сделки с макаронниками. Как это не стереотипно – но работать с ними совершенно невозможно, однако если Джеймс Мориарти взялся за дело – он доведет его до конца. Я доведу. А вот потом, если эти чертовы итальяшки меня достанут, пошлю к ним доброго волшебника с винтовкой.
Но вместо дела, мне приспичивает поболтать с моим киллером. Странно, достаточным интеллектуальным уровнем он похвастать не может, но это по сравнению со мной. Со мной вообще мало кто может соперничать в этом плане. А Басти у нас среднестатистический интеллектуал – даже повыше среднего. Но поговорить с ним люблю. Мне нравится, когда он злится на меня, огрызается, и делает это все с абсолютно каменным выражением лица.
- Ты знаешь в честь кого тебя назвали, Басти?
- Не имею не малейшего понятия.
Дуется. Глупый киллер. Подумаешь, на виске кожа припухла, не сильно же. Будет хорошо себя вести – куплю штангу покрасивее, все-таки булавка лучше смотрится в ухе. И мог бы не шипеть, что я смерти его желаю – булавки из хирургической стали с примесью платины – ничего более гипоаллергенного я не нашел. Ну платина это так, повыпендриваться, признаю. Так что пройдет твой висок, ничего, потерпишь.
- А я знаю…
Молчит. Знает, что я хочу, чтобы он меня спросил. Поворачивается на стуле, внимательно рассматривая меня, уже подошедшего почти вплотную.
- И?..
- Ну Бас, так не интересно, кто так разговаривает с любимым шефом?
- Джеймс, ты хотел что-то сказать? Говори.
- Нет. – Чуть дергаю за ухо. Не болит. Вроде бы – с ним же не поймешь. – Я хотел поговорить. Мне скучно.
- Купи себе Мону Лизу и ходи по комнате. Я-то чем могу помочь?
Умеет обескуражить даже меня. Пытаюсь прикинуть чем мне может помочь несчастная Джоконда, тем более, что творчество Да Винчи меня не особо восхищает.
- Зачем?
- Будет за тобой наблюдать. А ты будешь с ней разговаривать.
Господи, Себастьян, у тебя что, чувство юмора отшибло?
- Ну Себ. Ну спроси.
- Какой у тебя любимый художник?
Ну ладно, как хочешь.
- Нитч.
- Не слышал.
- Загугли. Тебе понравится.
- Шел бы ты к черту, босс. Ну выкладывай, чего ты там хотел рассказать.
Бесит, когда он разговаривает со мной, как с ребенком. Хотя он, наверное, меня таковым и считает. Подхватываю со стола изящный нож для бумаг, прижимаю острие к коже под наглыми голубыми глазами.
Замирает. Кажется, даже дышать перестает. Если я вырежу один из твоих прекрасных льдисто-синих глаз, кем ты тогда станешь, злой тигр? Куда пойдешь? Кому нужен одноглазый снайпер?
Хотя тут я не прав. Лучше тогда уж будет подрезать сухожилия на пальцах. И оставить тебя при себе.
Осторожно, плашмя, веду лезвием по чисто выбритой скуле. Мне нравится запах его кожи.
- Был такой святой Себастьян, римский легионер. Ты же знаешь, кто такие легионеры? – Презрительно фыркает, отчего лезвие чуть срывается, самую малость оцарапав кожу. – Ну так вот… Милый был человек.
Скептически морщится.
- Да ну?
- Да… Уболтал двух лучших друзей принять смерть за веру.
- А они геройствовать не собирались?
- В общем-то да.
- Мило. И что с ним стало?
- Истыкали беднягу стрелами. Потом забили камнями и сбросили тело в канализацию.
- Мафиози, блин. Это ты от итальяшек своих заразился?
- Бас, ну это же римляне! Предки как-никак.
- Вон оно что. Ну да. Понятно откуда ноги растут. И в чем мораль?