На Чимина не похоже тоже. Но он, кажется, вообще перестает себя понимать. Сердце у него с мозгом окончательно потеряли связь.
— Не уходи, — комнату освещает молния на секунду, а его шепот в последующем раскате грома тонет, но Шуга слышит его. — Ты можешь остаться.
Чимин пожалеет обо всем. Он думает, что это закончить надо. Что выхода у него нет уже.
Чимин думает, что все он пустил на полный самотек.
Чимин думать перестает только тогда, когда Шуга его целовать начинает. По скуле, через переносицу и к губам. Целовать медленно и совсем по-новому для них двоих.
Поцелуй горький, не по вкусу, а по чувствам. Отчаянный и совсем неправильный. Как и отношения между ними тремя. Неправильные, грустные, горькие.
А потом Чимин засыпает через несколько часов. От Шуги теплом веет. Тонко и почти не ощутимо. Но пока тот руку на его затылке держит и прижимает к себе, в грудь заставляя уткнуться, им тепло.
Дождливо, сыро. Но в груди у каждого пока еще тепло.
__________
Юнги дома смотрит на потоки воды, что по оконным стеклам как водопад. Чичи под ногами вьется и ластится. А Мин смотрит в окно и думает. Думает и набирает сообщение. Оно Чимину приходит спустя несколько секунд после отправки.
У Чимина дисплей загорается, но телефон в сумке на беззвучном. Чимин спит, и это Шуга его обнимает крепко, сон его сторожит и губами к его виску прижимается.
«Давай встретимся завтра вечером».
Комментарий к 12 card.
Ребята, мне было бы очень интересно ваше мнение по одному вопросу.
Поделитесь, пожалуйста.
С кем вам видится Чимин?
========== 13 card. ==========
Ты увлёк меня,
Перевернул всё внутри меня,
Подарил такое блаженство, что я еле дышу.
Поэтому не отпускай меня, не отпускай, не отпускай, не отпускай.
Чимин просыпается, когда за окном уже давно темно. Глаза к темноте привыкают быстро, но Пак жмурится, даже дергается немного. Он в кровати один. Прохладно, с окна веет, еле ощутимо, свежестью, которая после дождя бывает.
Чимин не знает, когда ушел Шуга, но рядом с ним постель холодная, наверное, все-таки давно.
Чимину кажется, что Шуга вообще мог быть его ожившей галлюцинацией, он ничему не удивится уже. В ванной Пак щурится уже от яркого света, оглядывает свое припухшее лицо, тянет за щеки и вздыхает, а потом умывается, пьет там же из-под крана и вздрагивает, когда слышит, как кто-то открывает дверь.
— Проснулся? — Чимин вытирает руки о полотенце, а Шуга стягивает обувь, наступая на задники кед, бросает ключи на стол и ставит туда же шуршащий пакет из супермаркета, что за углом чиминова дома. — Давно не высыпался? Ты часа четыре спал.
Чимин оставляет полотенце где-то на крышке унитаза и, как заколдованный, возвращается в комнату, где горит настольная лампа, а их с Шугой тени, как великаны, угрожающе ползают по стене, изгибаясь под причудливым углом.
— У тебя жрать вообще нечего, ты знаешь? — Шуга достает по пачке рамена и бутылку пива, щелкает кнопкой на чайнике, присаживается задницей на край единственного в комнате Чимина стола, и смотрит на Пака. — Ты как вообще выживать собрался в таких условиях?
Шуга улыбается ему и делает глоток. Он спрашивает, как бы между прочим, потому что уже достал пачку и зажигалку, «можно тут курить?», Чимин кивает и стоит напротив все еще не до конца понимая, что происходит и взаправду ли это.
— Ключи я взял из твоей сумки, извини, — Мин пожимает плечами, затягивается, а Чимин думает, что Шуга очень много курит. Он же наверняка, пока в магазин выходил курил. Зачем так часто? — Я просто есть захотел.
Чимин догадывается, что Шуга ждет хоть какой-нибудь реакции от него, а не высокоинтеллектуального молчания и хлопанья сонными глазами. Но он совсем не знает, что надо говорить в таких ситуациях. У него вообще опыта мало в общении с Шугой.
— Чимин, вернись уже ко мне, а. Ты пугаешь.
— Извини.
Чимин кусает губу, голову опускает, будто стесняется и переступает с ноги на ногу. Это, правда, неловко, странно еще, и то, что Шуга просто так сидит у него дома, ждет, пока вода закипит, Чимина пугает. А еще нравится. Определенно о таком Пак подумать никогда бы не мог.
— Я думал, мне показалось, — говорит все-таки Чимин, а Шуга удивленно вскидывает бровь, как бы спрашивая, что именно показалось. — Ты. То, что ты был тут. Я проснулся, тебя не было, и я просто…
— Минни трусишка? Хен тебя не бросил, не волнуйся.
Шуга смеется, пепел стряхивает в пустую, судя по всему, пачку сигарет, откладывает ее в сторону, а потом Чимина тянет к себе за край футболки растянутой и мятой ото сна. Чимин чувствует себя героем комикса какого-то или дорамы сопливой. Главный герой, обычно плохой парень, встречает свою любовь и меняется. И роль любви гангстера Чимину подходит, хоть он и не уверен, что это уместно вообще в их ситуации.
Шуга трется носом о его щеку. Чимина от этого прошибает разрядом тока вдоль по позвоночнику, потом обратно и разлетается как пуля разрывного действия по вискам. Нежный Мин Шуга? Чимин не уверен, что точно проснулся.
— Мой брат тебе писал. Прости, что прочитал сообщение, — Шуга говорит на ухо тихо, вкрадчиво. Чимину вроде минуту назад было холодно, а теперь жарко-жарко от дыхания его, от присутствия. Еще и вода рядом закипает, пар валит столбом, а потом все стихает. — У тебя беззвучный стоял.
Чимин только слушает и ощущает, как Шуга дышит в его шею.
— Он встретиться с тобой завтра хочет.
Чимин выдыхает шумно, вдыхает аккуратно. Он хочет от Шуги отодвинуться, взять свой телефон и прочитать смс, но Мин не позволяет. Он тушит сигарету, оборачивает руки вокруг чиминовой талии и не отпускает. Упирается лбом в его плечо. Чимин чувствует, как чужие пальцы его поясницу гладят. В шугиных руках слишком хорошо. Непозволительно и неправильно, но бесстыдно хорошо.
— Постой так еще немного.
Шугу хочется жалеть, но вряд ли он это оценит. Чимин ему сочувствует скорее. Чиминовы руки неуверенно, но поднимаются выше, накрывают острые плечи Шуги и гладят. Осторожно, аккуратно, Чимину страшно немного, но подушечки покалывает так приятно и необычно, внутри тепло, как чайник только что закипевший, нарастает.
— Ты его любишь?
Вопрос, который Шуга имеет задавать полное право. Чимин ничего не сказал ему толкового с того момента, как Шуга пришел к его дому, хотя тот наговорил достаточно. Очередь Чимина внести хоть немного ясности в происходящее. Но, если бы он только мог.
— Не знаю.
Это честно. Честно по отношению и к Юнги, и к Шуге, и, даже, по отношению к самому Чимину. Пак не может больше однозначно сказать, что только Мин Юнги занимает его мысли и его сердце. Для Шуги там есть место. И оно ничуть не меньше, чем для Юнги. Ровно пополам.
— А меня?
— Не знаю, — помолчав, Чимин все же говорит, и его руки замирают на плечах Шуги, а потом снова ползут вверх, к шее. В его жестких волосах приятно утопать пальцами. Мин дышит ему в плечо, обжигает, у Чимина мурашки. Шуга приятный на прикосновения. Шуга оказывается во многом не такой, как изначально Чимину казался.
Мин отодвигается, хотя Чимина из рук выпускать не торопится.
— Двоих? Нас двоих любишь?
Чимин смотрит ровно десять секунд в глаза напротив. И у Шуги нет в них ни упрека, ни гнева или какого-то азарта. Он правду хочет знать, только и всего. Только у Чимина правда эта все равно что катана. Она убивает с одного взмаха, и не интересны ей ни чувства, ни мысли, ни предпочтения и ни сколько человек от этого пострадают.
— Кажется, да.
Пак кивает, сглатывает слюну, что вязкая и поперек горла стоит, а может и комок слез невыплаканных, мало ли. Шуга молчит и обнимает. Сочетание страшное, все равно что друг к другу губами прижиматься и дуло пистолета у виска держать.
Шуга руку на затылок кладет, вниз тянет и прижимается губами к переносице. Он не говорит ничего, только замирает в таком положении, и у Чимина темнеют ресницы от влаги. От нежности этой странной и такой, как поток реки бурной, от любви шугиной, к которой Чимин совсем не готов оказался.
Он разве заслужил хоть одного из них? Хоть один из них заслужил так мучиться? Разве мало им было в жизни проблем?
— Давай есть.
Шуга вздыхает. Он рассудительностью и хладнокровием напоминает Юнги с его «вставай» той ночью, когда Шуга все рассказал ему о них с Чимином. Чимин всхлипывает и кивает.
Плакать не хочется. Жалким выглядеть и разбитым — тоже.
Они едят в тишине почти. Шуга только говорит, что на улице, после дождя похолодало, и ветер сильный. Чимин смотрит на него, пока тот ест. Ему хочется любую мелочь запоминать и в копилку складывать. У него, кажется, уже есть такая для них двоих.
Их друзья часто говорят, что они разные люди, хотя внешность идентичная. Но Чимин так много в них одинакового подмечает.
Например, они одинаково держат палочки, а когда дуют на лапшу, морщат брови. Когда говорят, тянут гласные в забавной манере. Глаза у них одинаковые и взгляды порой не отличить.
Чимину до смерти хочется соединить их в одного человека. Он бы любил тогда его всей душой, без оглядки, как с обрыва бы прыгнул и не пожалел бы ни на минуту.
А тут не понятно, с какого именно обрыва прыгать надо. И надо ли вообще?
— Чимин, — Шуга пальцами щелкает перед его лицом, а Пак так и застыл с палочками у рта, пропустив, кажется, что-то важное. Мин с места поднимается, так и не доев.
— Что-то случилось? — у Чимина голос хрипит, он кашляет в кулак и смотрит, как Шуга натягивает кофту на плечи, застегивает молнию. Мин качает головой, вздыхая, и вроде как по-доброму ухмыляется, глядя на Пака, правда, потом серьезным вмиг становится.
— Чонгука задержала полиция. Тэхен попросил приехать.
— Чонгука? — Чимин испуганно глаза округляет и поднимается следом. — Что-то серьезное?
— Мелкий троих парней избил. Одному сломал руку, другому — нос. Вот поеду и узнаю, за что.
Чимин откладывает еду на стол, к шугиной в компанию, и одевается следом.
— Ты куда? — не понимает Шуга, стоя у двери, Чимин жмет плечами.
— Тэ мой друг. Он, наверное, очень волнуется. Ему не помешает поддержка, — Чимин шнурует кеды и выпрямляется. — Ну, или я хотя бы не дам ему убить Чонгука. Такое ведь возможно?
— Вполне, — усмехается Шуга. — Тогда идем.
__________
— Я его опекун!
Тэхен вот-вот перелезет к полицейским через стойку и продолжит доказывать им о своей причастности к жизни Чон Чонгука уже оттуда.
— Пожалуйста, дайте мне увидеть его!
— Парень, уймись.
Мужчина в форме Тэхену в грудь упирается и просит его вести себя тише, иначе сидеть он будет там же, где и его подопечный, к которому он так рьяно рвется. Тэхена в последний момент ловит Шуга. Хватает за талию и рот закрывает ладонью, чтобы замолчал.
— Тэхен, успокойся.
— Хен! Хен, они его в камеру какую-то посадили. Хен, что мне делать? Меня даже не слушают!
Тэхен Чимина даже не замечает. Он бледный весь и взъерошенный, держится за Шугу как за спасательный жилет и испуганно лепечет «хенхенхен».
— Я сейчас все узнаю. Давай ты на улице побудешь, подышишь воздухом, иначе мне придется как-то вас двоих вытаскивать отсюда. Хорошо?
Тэхен не уверен, что хочет двигаться с места и тоскливо смотрит в сторону какого-то коридора, а Шуга снова его внимание на себя переводит, встряхивая за плечи.
— Вытащу я твоего Чонгука. Не волнуйся. Иди на улицу. Чимин, выведи его отсюда.
Мин смотрит на Чимина, что стоит за спиной Кима и кивает. Он Тэхена осторожно берет за руку и тянет к себе.
— Тэхен-а, эй, пойдем. Шуга-хен все сделает, доверься ему.
Чимин медленно, но все-таки оттаскивает Тэхена в сторону выхода, хотя тот ноги переставляет неуверенно и все еще в любую минуту готов побежать обратно. За Чонгуком.
Чимин когда с Тэхеном оказывается на улице, тот словно чуть в себя приходит.
— Мне позвонили и спросили я ли его опекун, по базе номер пробили, — Тэхен вздыхает и ерошит волосы пятерней, а потом закрывает лицо ладонями. — Сказали, что его задержали за драку. Он своих одноклассников избил. Я думал, — Тэ прерывается, хмурясь и губу кусая, словно заплачет сейчас. — Я думал, что больше я здесь не окажусь. Что мне никогда больше не придется забирать его из участка.
— Эй, Тэ, все хорошо будет, — Чимин сжимает его плечо и притягивает к себе, чтобы обнять. — Это всего лишь драка. Сейчас Шуга-хен выйдет и все расскажет нам. Не волнуйся.
— Я не хочу, чтобы Гук… Я не хочу его потерять сейчас, когда все только, наконец, наладилось. Это не честно, Чимин, я просто…. Я без него…
— Ну, все, хватит, — Пак по спине гладит и похлопывает. — Тэхен, не накручивай себя. Все обойдется.
Тэхен шмыгает носом, и, возможно, и, правда, вот-вот разрыдается на нервной почве, Чимин не может увидеть. Он крепко обнимает друга, стараясь хоть немного внушить ему смелости и надежды на лучшее.
— Ты пришел с Шугой? — Тэ спрашивает тихо, Чимин даже не сразу слышит его вопрос. Пак кивает, и Тэхен продолжает. — Вы… в смысле, а как же Юнги? После того…
— Это сложно, Тэхен-а, — Чимин перебивает парня и улыбается ему. — Это все очень сложно сейчас.
Ким кивает, сильнее, с еще большим отчаянием сжимает кофту на плечах Чимина и замолкает.
Шуга выходит из участка спустя почти час. За ним, опустив голову и чуть прихрамывая, тащится Чонгук. У него рассечена бровь, кровоподтек на скуле, где, скорее всего, добавится еще один шрам, и синяк на челюсти слева. Выглядит он помято и замучено.
— Забирай, — бросает Шуга, хлопая по карманам в поисках сигарет, а потом вспоминает, что последнюю выкурил у Чимина и недовольно фыркает. — Я внес залог, через два дня у него слушание в суде. Ему назначат общественные работы, а если он еще раз встрянет, то может и сесть на срок до года. Так что, Тэхен, глаз с него не спускай. А ты, — Шуга посмотрел на покалеченного Чонгука и отвесил ему смачный подзатыльник, — мозги уже в голову засунь. Тэхен чокнется без тебя, о нем хотя бы подумай, каратэ-пацан.
Чонгук стыдливо втягивает голову в плечи, отчего челка падает на побитое лицо, пряча краснеющие от стыда щеки и виноватый взгляд. Тэхен выдыхает нечто похожее на «ох» и бежит к Чону, прижимая того к себе словно из лап смерти вырвал. Он целует его щеки и переносицу, Гук морщится от боли, но терпит. Он Тэхена за талию обнимает и его губы своими ловит, даря поцелуй полный сожаления и просьбы простить. Тэхен, правда, потом начинает бить его прямо в грудь кулаками и орать.