Я ощущаю себя листом, который пережил ураган, а теперь вот болтается на промозглом ветру, ожидая своей участи.
Сама не заметив того, как Стайлс приблизился ко мне, я продолжала трястись под пронизывающим ветром, кусая сухие губы до сильнейших трещин.
Его теплые руки невесомо прикасаются к моей трясущейся фигуре. Слишком невесомо.
Я буду рядом. – тихо шепчет он мне на ухо, слегка кусая мочку. Господи, как чувствительно. От одного его движения хочется умереть миллион раз. – Обещай не плакать.
А иначе что? – захлебываясь соленой водой, которая, как оказалось, льется из моих глаз, прошептала я, боясь посмотреть на него.
Стайлс ухмыляется. Я чувствую его горячее дыхание на шее, его идиотскую улыбочку на покусанных губах, которую я так ненавижу и одновременно терпко обожаю, его холодные руки на моей талии.
Я ощущаю его.
Иначе я больше не приеду.
Горячая вспышка боли загорается настолько сильно, что с моих губ срывается животный крик, который мгновенно затыкается ледяной ладонью.
Найл, забери ее, пожалуйста. – вежливо попросил Гарри, отпуская меня и разворачиваясь к своей машине. – Не забудь сделать все, о чем я тебя просил.
В один момент меня накрывают чужие руки, не те, к которым я привыкла. От этого становится настолько мерзко и противно, что я не нахожу другого выхода, как крепко сцепить мягкую ладонь в зубах и постараться вырываться из крепкой хватки.
Сука, она кусается, Стайлс! – выкрикнул Хоран, прильнув собственными губами к укусу. – Как я нахуй буду справляться с ней?!
Это твои проблемы, Хоран. – произносит Стайлс, не одаряя нас своим взглядом. Он усаживается в машину, громко хлопнув дверью, и приспуская затемненное стекло на переднем сидении.
Но боже упаси, Хоран, если с ней что-то случится. – Стайлс медленно заводит машину, мучая меня своими движениями. – Ты знаешь, что я с тобой сделаю.
Гарри, куда ты?! - выкрикиваю я, до сих пор не осознавая то, что он уезжает.
Сквозь пелену слез я замечаю его улыбку и внутри все вновь сжимается в твердый комок.
Проще умереть, чем выдержать.
Помнишь я говорил тебе, что с тобой сложно оставаться собой? – неожиданно произносит он, мягко трогаясь с места.- С тобой сложно просто оставаться. Я должен уехать, девочка. Обещай, что выдержишь.
Нет. – я мотаю головой из стороны в сторону, выбрыкиваясь из крепкой хватки. – Не выдержу, Гарри. Не выдержу.
Выдержишь. – вновь улыбается Гарри, одевая темные очки на глаза.
Я вновь захлебываюсь в своих слезах, мягкая рука парня убирает слезы с моего лица, однако это не помогает.
Мне не для кого стараться, Стайлс. – ледяным тоном процедила я, начиная осознавать все, что происходит.
Есть.
Ради кого, Господи, ради кого?!
Ради меня.
========== Глава 16. ==========
В начале небольшое посвящение и скромное поздравление С Днем Рождения мою очень-очень хорошую подругу. Машковская,детка моя, эта глава для тебя, спасибо что родилась именно в этот день и заставила меня написать ее, позабыв хотя бы на несколько часов о будущих экзаменах. Мое единственное пожелание тебе - встретить Гарри еще, пусть ваша встреча, которая случилась несколько дней назад, повторится еще тысячу раз. Повторите все, что написано в сегодняшней главе. Будь счастлива, я люблю тебя!
А теперь мое обращение к вам. Я приношу просто огромные извинения за задержки глав, виной тому экзамены, все, кто учится в 11 классе прекрасно меня понимают. Желаю вам успехов на последнем звонке и на экзаменах, у вас все получится, я с вами, ребятки.
И да, огромное спасибо еще всем тем, кто не оставил меня и не забросил мое баловство в виде этого фанфа.
Спасибо, я люблю вас тоже очень-очень сильно.
Не забудьте включить песню.
Мисс Дейвидсон, можете ли вы повторить то, что я сейчас сказал?
За окном ветер творил с деревьями что-то крайне сумасшедшее. Я смотрела сквозь темную пелену глаз на меняющуюся погоду, на порывистый ветер, срывающий все на своем пути, на засохшие листья, которые срывались с веток и легко улетали куда-то далеко в сторону востока.
Удивительно, как погода может меняться в одно проклятое мгновение.
Отвернувшись от окна, я склонила голову вниз и посильнее закуталась в вязаную кофту сливочного цвета.
Было холодно.
Мисс Дейвидсон? – мистер Морган быстрым шагом подошел к моей парте и резко опустил ладонь на мою тетрадь, от чего раздался громкий хлопок на весь класс. От неожиданности я подпрыгнула на месте и испуганно подняла глаза на учителя.
В чем дело?
Почему вы ничего не записали в тетради? – учитель недовольно взглянул, придирчиво всматриваясь в пустые строки. – Вам нехорошо?
Мне прекрасно. – мгновенно ответила я, нахмурившись. – Я плохо расслышала. Не могли бы вы повторить, пожалуйста?
Я заметно напряглась и эпично выпрямилась, смущаясь под пожирающими взглядами своих одногруппников. Тело сковало, я боялась даже выдохнуть. Непонятно откуда взявшийся смертельный страх разлился по моему телу, колко отдаваясь куда-то в затылок.
Морган угрюмо выдохнул, поправив квадратные очки на носу. Затем он медленно развернулся и вновь пошел между рядами к своему рабочему месту.
Легко выдохнув, я съехала на стуле и вновь подперла ладонью голову, устало уставившись на доску.
Итак, повторяю специально для вас, уважаемая Мисс Дейвидсон! – громким голосом произнес тот и посмотрел в учебник. – Каждая клетка гетерозигот проникает…
Я блекло прикрыла глаза и старалась не закрыть их окончательно. Все это напоминало какие-то пытки из какого-нибудь супер-крутого Американского фильма. Все это было слишком наигранно. Каждый понимал, что никому к чертям не сдались эти проклятые, мать их, зиготы. Гетерозиготы. Но каждый высиживал здесь, поправляя свои то очки, то волосы, то воротник от рубашки, делая вид, что это действительно интересно.
Дейвидсон! – на сей раз мистер Морган просто заорал на весь класс, заставляя всех студентов синхронно подскочить на стульях. – Что я только что сказал?!
Я лениво разлепила глаза, убирая ладонь с лица. Какого черта он орет как придурок?
Ох, как же меня все это достало.
Молекулы одноклеточных, молекулы одноклеточных! – громких шепотом разразился голос сзади.
Эм… молекулы одноклеточных? – тоненьким голосом повторила я, захлопав ресницами.
Но это было лишь для того, чтобы окончательно не отрубиться за партой.
Морган посмотрел на меня как на полнейшую дуру. Одновременно сложилось впечатление, что он мне сейчас заедет по бошке своей указкой.
Двуклеточных, Дейвидсон. Двуклеточных. – процедил он, заметно дергаясь. – А ведь вам еще и зачет сдавать.
«И пошел он к черту.» - подумала я про себя, и вновь рухнула щекой на ладошку, блаженно закрывая глаза.
Через несколько минут прозвенел долгожданный звонок, и все студенты одной гурьбой вывалились из класса.
Я медленно шла по коридору, обхватив саму себя руками. Учебный день подходил к концу, поэтому толпа внутри колледжа рассасывалась на несколько групп: Кто-то шел в столовую, кто-то заворачивал в сторону лифта, кто-то сидел возле главного входа. А кто-то просто шел один среди всей это толпы, совершенно не вкатывая, что он здесь делает.
Кончики пальцев у меня слишком ледяные, я не сразу понимаю, когда ко мне обращаются.
Привет, Рикка! – раздался звонкий голосок рядом со мной, заставляющий меня обернуться на 180 градусов.
Привет, Найл. – угрюмо ответила я и развернулась вновь, продолжая свой путь.
Чего грустная? – вечно веселый блондинчик чуть ли не подпрыгивает на ходу, здороваясь практически с каждым на своем пути.
Я закатила глаза от этого зрелища, сдерживая улыбку. Единственный вопрос, который меня мучает, это «Куда уехал Гарри?», но от страха мою грудь разрывает так, что я закусываю губу и просто молчу.
Настроения нет? – докапывается он до меня и мне тут же хочется врезать ему по бошке.
Холодно. – заметила я. – Погода плохая.
Хочешь поговорить о погоде? – неожиданно раздался уж больно хриплый голос, от которого мое сердце наверняка сковалось в камень и со всего размаху шлепнулось в пятки.
Я мгновенно развернулась, стараясь поглотить возникшее внутри меня волнение. Но у меня ничего не выходит.
А все просто потому, что это Зейн.
Оу, ты бледная. – замечает парень и оглядывается. Кажется, он заметил Эмили сзади.
Волна разочарования накатила на меня. Да, у меня настолько поехала крыша, что я стремлюсь найти любую мелочь Гарри хоть в ком-то, кто окружает меня.
Но все безуспешно.
Ты нормально себя чувствуешь? – спрашивает меня Найл, буквально разворачивая меня к себе.
Черт, каждый делает вид, что его это действительно заботит. Но не у каждого это получается.
Ни у кого не получается.
Вполне! – радостно отзываюсь я и протягиваю большой палец навстречу блондину.
Тот подхватывает мое настроение и тут же показывает мне два больших пальца, забавно подмигивая мне.
Вру безошибочно.
Хотя глаза у меня прикрыты, я все равно вижу, как меняется лицо Найла. Он все равно мне не верит, хоть и старается поддержать настроение.
Но не верит.
И все правильно делает.
О, Рикка. Прелестно выглядишь. – натянуто улыбается подошедшая к Зейну Эмили, дотрагиваясь ледяными пальцами до моего плеча.
Ее волосы по-прежнему бесконечно прямые и бесконечно длинные. Я хочу потрогать их, но прячу свои руки сзади, перебирая пальцы между друг другом.
И ты. – коротко отвечаю я, разворачиваясь в другую сторону.
Она напряжена. – раздается сзади шепот, который я отчетливо слышу. – Это из – за Гарри, да?
Я застываю на месте, пытаясь сообразить, как же теперь выкручиваться. Наконец, я просто громко выдыхаю, делая вид, что ничего не происходит, и вновь иду вперед рядом с Найлом, который уже что-то начинает мурлыкать себе под нос.
Стараюсь поймать его беззаботное настроение.
Не выходит.
Просто удивительно, насколько сильно нужно привыкнуть к человеку, чтобы скучать по нему спустя несколько часов после его отъезда.
Третья мировая прошла бы легче, чем то, что ощущает сейчас мое окамевшее сердце.
Я ввалилась в свою комнату и со всего маху рухнула лицом в подушку, зарываясь в ней настолько сильно, что воздух кислороду категорически перекрылся.
Как же я устала.
Я веду себя как полнейшая идиотка. Был бы здесь Стайлс, именно так бы он меня и охарактеризовал. Прошло, черт возьми, несколько часов. Я не видела его несколько часов. Но эта чертова привязанность, будь она трижды проклята... она уже сидит поперек горла.
Как же я устала.
Закрыв глаза, представляю себе, что вот он появляется. Никуда не уезжает, остается здесь. Подкалывает тысячу раз, а потом садится рядом, обнимает меня, щелкает по носу, как маленький ребенок. Смеется из-за того, что я ругаюсь на него, прижимает палец к моим губам. Ощущать его прикосновения по моей шее легко, чувствовать жар его тела еще легче, слышать его голос – нет ничего проще. Все чувствуешь и ощущаешь.
Все как всегда…
Достаточно лишь закрыть глаза.
POV Гарри.
«Жизнь, она состоит из встреч и расставаний. Каждый день люди приходят в твою жизнь, ты говоришь им «доброе утро», потом говоришь «добрый вечер», некоторые остаются на несколько минут, некоторые — на несколько месяцев, некоторые — на год, другие — навсегда. Кто бы это ни был, вы встречаетесь, а затем расстаетесь.»
Мне жарко. Холодно, снова жарко. Снова холодно. И снова невыносимо жарко.
Я расстегиваю верхние пуговки на рубашке и вновь уставился в свою тарелку, ковыряясь в ней вилкой.
Ты точно не заболел?
Да мам! – возмущаюсь я, резко отшвыривая от себя тарелку в сторону.
Джемма испуганно смотрит на меня, перебирая в руках смятую газету.
Я стараюсь улыбнуться. Спокойно улыбнуться, не вызывая подозрений. Ничего не выходит, блять. Мама смотрит на меня исподлобья, помешивая какую-то массу в глубокой миске, сестра приподнимает брови, но молчит. Даже кошка, которая играла с какой-то пушистой херней, останавливается и в упор смотрит на меня.
Я становлюсь Пизанской башней.
Каждая живая душа и неживая тоже смотрит на меня во всех глаза.
Кажется, сахара не хватает. – хмурюсь я и потягиваюсь за сахарницей, делая вид, что все нормально. – Чуть-чуть не хватает.
Зачем ты сахаришь картошку, Гарри? – тихо спрашивает Джемма, хлопая ресницами.
Я смотрю как полный придурок в свою тарелку с картошкой, на которой уже красуется огромная горка сахара.
Эм… - закусив губу, я принялся размазывать сахар по тарелке, усиленно размешивая все это в одну массу. – Я слышал, что это полезно.
Сахарная картошка с мясом? – переспрашивает Джемма. – Полезно? Правда что ли?
Я сжал губы, не понимая, что я вообще только что снес.
Из моего носа мгновенно забирают тарелку и отшвыривают ее в мусорку. Раз – была тарелка, два – ее нет.
Мам, ну зачем. – развязно спрашиваю я и облокачиваюсь о стул, запрокидывая голову назад.
Она трещит и раскалывается по швам.
Гарри, что происходит? – спокойно спрашивает она, усаживаясь рядом на стул. – Почему ты приехал посреди дня?
Уже сдал все зачеты. – спокойно вру я, даже не моргнув глазом. – Почему бы и не отсидеться дома неделю?
А где же Луи, Зейн? – вновь спрашивает она у меня. – Почему они там?
Потому что они придурки.
Вполне неплохой ответ на провокационный вопрос. Мама щурится, недовольная моим ответом.
Я мысленно извиняюсь за весь цирк, что я здесь успел вытворить, встаю из-за стола и ухожу к черту в свою комнату.
Свалившись на кровать, я зарываюсь лицом в подушку, не в силах даже встать и врубить телек.
На что я надеялся? Что я все так и будет продолжаться долгое время? Нет, в это я не верил. Мы расстались, практически молча, не глядя друг на друга, грустные и потерянные, и даже не обмолвились ни словом о следующей встрече.
Нет, это было невыносимо.
Я чувствовал, что все это выше моих сил, что я запутался в мною же сплетенной паутине, что мне не сдвинуться с места и придется смириться.
Я уехал просто потому, что мы оба должны понять, чего нам действительно стоит это знакомство. Все провернулось слишком стремительно. Никто и подумать не мог, что все обернется тайной влюбленностью, которая через неделю перерастет в открытые отношения.
Это запрещено.
Моя репутация меняется, мне становится совершенно безразлично на нее.
Так нельзя.
Еще ни одна баба не заставляла меня делать такие выкрутасы, однако Дейвидсон сделала так, что мой мозг окончательно покинул меня.
Сука, да я забыл когда я в последний раз косяк в руках держал.
Упрячу за неделю свои чувства поглубже внутрь. Не буду их демонстрировать. Если потекут слёзы, пущу их по изнанке щёк. Если кровь — получится синяк. И если сердце начнет выпрыгивать из груди, никому не скажу. Мне это всё равно не помогает.
Блять.
Я встал с кровати и подошел к телефону. Тут же схватил его и набрал номер Хорана.
Что ты там делаешь? – мгновенно отвечает тот тихим голосом.
Думаю, как проще грохнуть себя. Повеситься, с моста спрыгнуть или сходить на тусу и обдолбаться в клочья?
Что ты несешь?
Я замолчал на мгновение, подойдя к окну. Густые сумерки надвигались на город, фиолетовым отливом украшая хмурое небо.
Где Дейвидсон? – в открытую спрашиваю я, ощущая, как холодная испарина выступает на пояснице.
Здесь. – спокойно отвечает Хоран, по-видимому, высовываясь в окно. Сильнейший ветер дует в динамик, становится неприятно.