Чувствуя все то же безнадежное опустошение, преследовавшее ее намеками с самого утра, Ичиго до хруста сжала свои пальцы в кулаки от вскипевшей в ней злости и пока еще своей беспомощности.
– Какие твои соображения, Тоширо?
Хитсугая покосился на рыжего синигами и хотел было привычно попенять тому дурными манерами, но промолчал на сей раз, разделяя его беспокойство: данная ситуация тревожила юного капитана не в меньшей мере и вызывала опасения, давно витавшие в воздухе.
– Думаю, наш враг начал действовать.
– Айзен?.. – заскрипел зубами Ренджи. – На кой черт ему сдалась Иноуэ?
– Надеюсь, скоро узнаем. Этот человек не привык держать в тайне свои намерения.
– Думаешь, она еще жива? – вмешалась Куросаки.
– Ичиго! – В один голос прикрикнули на нее Рукия и Рангику. – Как ты можешь так говорить?!
– Именно потому, что я волнуюсь за Иноуэ, поэтому так и говорю! – Ее карие глаза вспыхнули: пускай эти двое не заблуждаются – Орихиме была для нее так же близка и дорога, что и для них. И они знали друг друга куда дольше.
Куросаки поддерживала Иноуэ после потери брата, всегда старалась отвлечь ее от одиночества и непроизвольно позволяла делать с собой то же самое в ответ, зная, что только эта девочка могла понять, что на самом деле чувствует душа, утратившая однажды самого близкого для нее человека. А теперь Иноуэ исчезла сама, и в голове у Куросаки ничего не складывалось без всегда ощутимой поддержки подруги. Без ее огромных серых глаз, смотрящих на мир тепло и проникновенно. Без бессменной растерянной улыбки на ее наивном лице. Без таких же, как у нее, удивительно родных прядей, аромат которых обдавал тебя точно незримый ветерок, сдувавший…
– Аромат… – прошептала вслух Ичиго и запнулась: «Так значит… Этот сладкий знакомый запах принадлежал ей? И те слезы тоже…»
– Куросаки? – насторожилась Рукия, а за ней и все остальные. – Ты что-то вспомнил?!
– Не знаю… Только мне кажется, Иноуэ сегодня ночью была в моей комнате…
– Что?! – в один голос вскрикнули друзья.
– Я проснулся и ощутил знакомый запах в комнате с плотно закрытыми окнами, – кивнула Ичиго. – А еще – только теперь понял – еле уловимый след реяцу. Это точно была ее реяцу…
– Что она могла делать у тебя ночью? – вскинул брови Исида, тайно ревновавший Иноуэ к рыжему однокласснику.
– …Она приходила прощаться, – прохрипела глухим голосом появившаяся в дверях Татсуки и протянула Ичиго записку. – Вчера мы встречались с Орихиме в парке и, хоть она выглядела немного грустнее обычного, я не придала этому значения. А сегодня утром я нашла записку у себя под дверью. Она адресована тебе… Ичиго…
Куросаки сглотнула и дрожащими руками взяла розовый конверт. Красивые круглые иероглифы подтверждали адресата, имя которого автор выводила явно стараясь, не спеша, с любовью. Наверное, она долго готовилась или просто предпочитала старомодные письма коротким сообщениям из телефона, с которым Иноуэ так и не сдружилась. Красная сургучовая печать треснула от первого же прикосновения, и от белого письма, оказавшегося внутри, сразу повеяло тем самым нежным ароматом сакуры и лотоса.
– Ну, Ичиго?! Что там?! – взорвался нетерпением Ренджи.
Ичиго, живо пробежав письмо глазами, немного помолчала и передала письмо остальным. Ее лицо теперь нахмурилось по-настоящему. Синигами и одноклассники прильнули к белоснежной весточке, в которой аккуратным каллиграфическим почерком знакомая добродушная девушка говорила совершенно несвойственные и чуждые ее сердцу слова.
– «Я всегда буду в мыслях возвращаться к моему дорогому Куросаки-куну, но, прошу, не ищи меня…» – перечитала Татсуки вслух последние слова.
«Не ищи меня…» – отдалось эхом в голове у Куросаки.
Все слегка покраснели от столь откровенного и смелого для стеснительной Орихиме признания. В воздухе повисло замешательство, в котором десятки самых не однообразных мыслей воспарили, точно встрепенувшиеся чайки над морем.
– Может… Она просто уехала куда-то… – брякнул Абарай в голос первое попавшееся на ум.
– Посреди учебного года? – скептически взглянула на него Рангику. – Знаешь, Ренджи, не обязательно, если есть рот, что-то им говорить. Умозаключения – это не твое…
– Что??? – завопил он, моментально вскидывая руки в кулаках.
– Замолчи, Ренджи, – остановила его жестом Рукия. – Если ты прав, то куда она могла уехать так стремительно, оставив школу и не попрощавшись ни с кем из нас?
– Может, к родственникам? Она же говорила, что у нее тетка где-то… – предположила Ичиго.
– Не будь идио…том, Ичиго! – ткнула ее в бок Татсуки, единственная из друзей, знавшая о ее вынужденном «маскараде». – Иноуэ в любви призналась. Тебе, между прочим! Куда она уедет от своего любимого человека?!
– Да, – согласилась Рангику, которая также была в курсе глубокой симпатии Орихиме к Ичиго. – Это резонно…
– Да кто их знает, что лезет в голову этим влюбленным дурочкам, – протянул Иккаку, вспоминая собственную историю с полоумной сестрой Кейго.
– Да… Красивым девушкам свойственно совершать импульсивные поступки, – мечтательно добавил Юмичика.
– Может, так, а, может, и не так… – задумчиво погладил подбородок капитан Хитсугая. – Если бы Айзен с его арранкарами был причастен к ее исчезновению, мы бы точно ощутили их реяцу сегодняшней ночью…
– Но ведь ничего такого не было, тайчо, так?
– А тебе откуда знать, Матсумото! – сорвался тот на своего лейтенанта. – Ты вырубилась еще в восемь вечера после пятой выпитой бутылки сакэ! – Рангику в ответ надула губки, но ее вспылившего капитана нервировало другое. – Вчера Иноуэ-сан долго не ложилась после ужина. Даже из своей комнаты я чувствовал, как она суетилась, а потом все вдруг стихло…
– Дык… Она, наверное, уснула? – предположил Абарай.
– Я думал, что – да, но теперь… – Он рассеянно пожал плечами. – Ты не понимаешь, Ренджи. Ее реяцу была и тут же исчезла, точно ее отключили…
– Тогда ее точно похитили, – красноволосый в своих суждениях уже с опаской взглянул на капитана.
– Вероятно, – поддержал его на сей раз Тоширо и с досадой добавил: – Эх, мне стоило сразу обратить на это внимание!
– О, нужно связаться с Обществом душ, – вскинула пальчик вверх его лейтенант.
– Первая умная мысль за день, Матсумото.
– Ну, тайчо…
Синигами точно по команде улизнули с урока аккурат перед появлением учителя в классе. Растерявшаяся Куросаки окинула взглядом оставшихся друзей, рассаживающихся по своим местам за парты: неужели они и впрямь смогут учиться, когда произошло такое?!
– Нужно сообщить Урахаре, – приложив ладонь ко рту, прошептала Рукия.
Ичиго согласно кивнула. Только чудаковатый дядька в шляпе мог растолковать им даже самые странные события, касавшиеся любых сверхъестественных вещей, да и обычных тоже.
– Э… Вакариса-сан, можно отлучиться? – уже пробираясь к дверям, проблеяла учителю Ичиго.
– Куросаки? Куда?!
– У меня… это… Живот болит! – скорчила она тут же болезненную мину.
– Ну, если так, то… – замялась учитель. – Но только до медпункта и обратно! Даю пять минут!
– Хай! – кивнула Куросаки и прожогом побежала прочь не только из класса, но и из школы.
«Никудышный актер…» – вслед за ним погналась мысль Рукии.
– Кучики-сан, а ты куда собралась? – учитель заметила-таки и ту, прокравшуюся к выходу.
– Я… э-э-э… помогу Куросаки-куну, – жалобно состроила глаза Рукия. – Он выглядел таким изму-у-ученным, Вакариса-сенсей…
– О, Кучики-сан, ты такая добрая! – умилилась учительница. – Ну, хорошо, иди. Но через пять минут я жду вас в классе вместе с Ичиго.
– Хай! – выкрикнула миниатюрная старшеклассница и скользнула за дверь, молниеносно настигая Куросаки еще в коридоре.
– Рукия? Ты?
– Я тоже не собираюсь сидеть, сложа руки!
Уже у ворот эти двое неожиданно услышали за спиной еще чье-то приближение.
– Исида-кун? Садо-кун? – удивились обе синигами.
– Мы – с вами, и никаких возражений, – кивнул Урюу.
– Да, – подтвердил Чад немногословно, но по существу.
Все четверо вынырнули с территории школы на улицу. Где-то из окон второго этажа им вдогонку доносились ругательства учителя:
– Опять Куросаки увел за собой полкласса!!!
====== III. ШЛЯПНИК И КОШКА: «ПРЕДАТЕЛЬСТВО» ОРИХИМЕ ======
Урахара Киске поджидал гостей с рассвета. Он знал, что к нему обязательно придут, даже прибегут за советом в том, чему он стал невольным свидетелем сегодня. Его глаза, хоть и сонные, безусловно, не могли ошибиться, видя, как златоволосая Иноуэ Орихиме в лучах восходящего солнца скрывалась в гарганте в сопровождении бледного, как снег, арранкара...
Киске славился своей способностью оказываться в нужное время и в нужном месте, схватывать все на лету, докапываться до мельчайших подробностей, собирать чужие секреты и вообще всегда и везде быть в курсе любых событий, как в Мире живых, так и в Обществе душ, а, может, даже и в Уэко Мундо. Таков уж он был человек, который подобно своей закадычной подруге, ненамеренно, но постоянно, становился занозой в чьей-нибудь заднице.
Для Ичиго этот факт стал очевидным с первых же дней знакомства с жильцами самого неординарного магазина в Каракуре. Казалось, странный дядька в шляпе знал все о ней задолго до того, как «временный синигами» переступил порог его жилища, а, может, еще до того, как занпакто раненной Рукии пронзил ее сердце. Способности, желания, возможности, стремления, силы и даже будущее – складывалось впечатление, будто в серых глазах продавца, прятавшихся в тени широкополой шляпы, были встроены рентгеновские аппараты, выдававшие ему ответы абсолютно на все интересовавшие его вопросы о любом человеке.
Куросаки не знала наверняка, когда Урахара догадался о ее истинной форме. Она не удивилась бы, если бы он ответил – «по первому взгляду на Ичиго в черном шихакушо». Однако при всей феноменальному умению щелкать чужие секреты, как орешки, мысли и чувства самого Киске были непостижимыми и, наверняка, не совсем ординарными.
– …Так-так, добро пожаловать, Кучики-сан и... Куросаки-тян, – поприветствовал тогда он Рукию и появившегося внезапно еще одного синигами в своей гостиной.
Щеки Ичиго мгновенно вспыхнули жаром, но Рукия поспешила с разъяснениями:
– Не обращай внимания, Урахара всех посетителей зовет в приторно-ласкательной форме.
– О, Рукия-тян! – усмехнулся тот прозорливости юной Кучики, а сам посмотрел на Ичиго так, точно просканировал все ее клетки. Не сумев подавить в себе довольную улыбку, торговец спрятал ее за веером, сопровождавшим его повсюду. Уже поверх него на Куросаки не без острого интереса продолжали смотреть смеющиеся серые глаза, которые подозревали многое, но, в то же время, требовали от завязавшегося знакомства время на проверку догадок и предположений.
Немного позже, в тот день, когда Йоруичи взялась обучать Ичиго практике высвобождения банкая, любопытство Киске было полностью удовлетворено. И не без помощи самой Йоруичи, которая нахально заявилась в чем мать родила перед такой же нагой Ичиго, исцеляющей свои раны в горячем источнике.
– «Клубничка-кун» – это таки Клубничка-тян! – закричала радостно бывшая капитан Шихоин, не успев появиться на пороге тренировочной площадки под магазинчиком Урахары. Богиня скорости в мгновение ока подскочила к своему другу детства и запрыгнула ему на спину, обнимая за талию и плечи.
Ичиго замерла и сердито попеняла своей наставнице:
– Йоруичи-сан, вы же обещали не рассказывать этот секрет никому!
– НИ-КО-МУ я и не расскажу, – усмехнулась кошка хитро, – но про Киске у нас уговора не было. – Чмокнула она друга в небритую щеку. – К тому же – за ним должок…
– Ах, Йору-тян… – протянул довольный Урахара. Видно было, что ребяческое поведение давней подруги не просто забавляло его, но и приводило в неописуемый восторг. Он достал из кармана мешочек со звенящими монетами и через плечо перекинул ей.
– Эй! Вы, что, спорили на меня?! – завопила Куросаки злобно.
– Фи, как грубо… Ичи! – принцесса Шихоин деланно изобразила недовольство, но потом расплылась в улыбке: – Мы просто проверяли, кто из нас прав. Тем более, на кону победителя ждала слишком соблазнительная награда!
– Вы хотите сказать, Урахара сомневался, что я – девушка? Ни в жизнь не поверю!
– Твоя правда! Урахара раскусил тебя с первого же появления…
– Но ведь награда досталась вам!
– МОЯ награда, – уточнила она. – Но кто тебе сказал, что ОН также спорил со мной на деньги… – Йоруичи загадочно улыбнулась и вновь, со смаком, чмокнула Урахару в щеку.
Ичиго передернуло. Эти двое – самая омерзительная парочка, которую она когда-либо видела. Никаких комплексов, никаких принципов, никаких угрызений совести…
С тех пор утекло немало воды, но Ичиго довольно быстро изменила свое отношение к шляпнику и его кошке. Не смотря на показную несерьезность и легкомыслие, они всегда отвечали за свои слова и непременно приходили на помощь своим товарищам. О секрете Куросаки в Сейрейтее никто так и не узнал, более того, его сохранность была также поставлена на контроль и в Мире живых. Благодаря старательно стиравшему всем память Урахаре, никто из одноклассников Ичиго, а, тем более, случайных свидетелей, так и не проведал, кто же такая Куросаки на самом деле. Стоило ли говорить, что Йоруичи, в свою очередь, пресекала любые слухи и подозрения, возникавшие по поводу временной синигами и в Обществе душ. Несмотря на такую самоотдачу, пара бывших капитанов отнюдь не поддерживала «игру» Куросаки, но, как люди, умудренные жизненным опытом, старались не противостоять даже самым глупым решениям человека, ставшего лишь в начале своей судьбы и которого впереди ждала еще долгая дорога проб и ошибок. Именно за такое невмешательство Ичиго больше всего и была им благодарна…
– Куросаки-кун? – растянулся в улыбке Урахара, открывая дверь гостям. – И Рукия-тян? И Исида-кун? И Садо-кун? Чем обязан столь массовому визиту в мое скромное жилище?
В гостиной Тессай уже разливал чай по приготовленным заранее чашкам. Интуиция Урахары, в отличие от предчувствий Ичиго, срабатывала, как часы. Рассевшись, ребята не стали мешкать и сразу огорошили продавца самыми невероятными версиями о внезапном исчезновении Орихиме. В середине разговора к чаепитию присоединилась Йоруичи в привычном образе черного кота. По ее реакции было заметно, что новость о сегодняшнем событии вовсе не застала ее врасплох, впрочем, как и Урахару тоже.
Куросаки, которая провела достаточное время с этими двумя, сразу почувствовала недосказанность в воздухе и спросила, как обычно, без обиняков:
– Йоруичи-сан, скажите честно: вы были в Готее-13? Там что-то знают об инциденте с Иноуэ?
– Да, была. Да, знают. Но вам не понравится то, что я расскажу.
– Говорите, прошу вас, Йоруичи-сама, – сохраняя хладнокровное спокойствие, Рукия выразила общее мнение. В сущности, каждому из присутствующих было не все равно, что именно произошло с Иноуэ, но еще больше сейчас их интересовал главный вопрос – жива ли она?
– С Иноуэ Орихиме все в порядке, – точно подслушав мысли, ответила Йоруичи. – Но в Сейрейтее ее объявили предателем.
Куросаки, Исида и Чад подскочили со своих мест в совершеннейшем смущении.
– Как?!
– Почему?!
– За что?!
Орихиме? Предатель? Как такое возможно? Казалось, оба эти слова в принципе нельзя было употреблять вместе, ведь не существовало человека преданнее и ответственнее, чем обладательница целительного Шун Шун Рикка. Сколько синигами было спасено ее силами, и теперь эти же люди в черных одеждах объявляли ее «предателем» вот так, запросто, за глаза…
– Йоруичи-сама, вы знаете, что произошло? – остававшаяся сидеть за столом, Рукия решила разбираться без ненужных эмоций: воспитание Кучики все-таки брало свое.
– Сегодня утром Иноуэ Орихиме отправилась в Уэко Мундо.
– Этого не может быть! – Куросаки ударила кулаком по столу, заставляя чайный сервиз звонко задрожать, а Тессая недовольно сдвинуть брови.