Протолкнув скользкие пальцы в анус, он подметил, что даже спустя столько лет внутри сравнительно тесно. Либо благодаря очень редким встречам он своим несподручно большим членом не раздолбал ему зад до размера туннеля, либо у этого прекрасного тела ещё есть и чудесная способность к заживлению, либо Ло чем-то промышляет для сохранения этой радующей узости. Снова он навалился на него всем телом, притёршись членом к прессу, и тянет к себе, взяв за затылок, который спутанно гладит. Хочет поцеловать, и ради этого припал открытым ртом к его губам, а из него вырывается неровное дыхание, поэтому мужчина сам целует его, иногда давая отдышаться.
Внутри Ло уже так горячо, что густоватая гель-смазка почти вся вытекла на ладонь. Вынул, в прямом смысле дав любовнику вздохнуть спокойно, и обтёр грязную руку о ягодицы, между которыми провёл пальцами, и поясницу. Ло медленно сел на его ноги и уложил лоб на грудь, вперившись глазами не в один стояк, а в два. За ту пару секунд, что Дофламинго скользкими руками пытался открыть крышку тюбика, он собрался с мыслями или с силами и забрал лубрикант из его ручищ, становящимися очень неловкими с мелкими деталями.
Бережно и нарочито игриво, доказывая принадлежность этого члена к предметам своих забав, обмазал гелем и привстал, чтобы пустить его в себя. Направлял тоже своей рукой, склонив возлюбленного к себе за шею и целуя, оставляя за ним только обязанность поддерживать себя со спины.
Член скользил плавно, но вовсе не легко. Отменный зад его мальчика приятно узкий, или ему просто так кажется после месяца игры в руку. Однако по выражению на лице Ло можно понять, что тот в этом наблюдении солидарен с ним. Плотно зажмуренные в напряжении глаза собирают морщинки на переносице, а из-за закусанной губы выбиваются дрожащие звуки. До того трогательный образ, что мужчина мысленно ещё раз согласился: его возлюбленный всё такой же мальчик, каким был в восемнадцать.
Член полностью проник в него, принося удовольствие им обоим. Он туго обхватывает до чувственности налитый орган и начинает плавно двигать задом. Впивается пальцами в чужие руки чуть выше локтей и падает на грудь, припадая лбом к ключицам. Рвано дышит, громко сглатывая между вздохами. Возит босыми стопами по ногам Дофламинго, подсовывая под них пальчики при толчках. Так хочется его поцеловать, но ведь Ло у него маленький — совсем неудобно. Единственное, чем он может его порадовать сейчас, когда вроде он и так без памяти наслаждается, так это тем, что облегчит ему задачу. Поэтому он берёт его зад в руки и резко поднимает чуть выше, чем делал это Ло, и тот со стоном хватается теперь за его грудь.
②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②②
Неестественная, на взгляд Ло, тишина тревожила, а не умиротворяла, как это положено у нормальных людей. Он привык к мысли: раз со всех сторон не гудит и не бьётся, словно большое сердце, то что-то вышло из строя. И в огромной кровати спать неуютно: она словно границ и не имеет. Однако прямо сейчас его ограничивают большие руки, крепко прижимающие к груди. Дофламинго ещё не спит, потому что иначе бы уже отпустил и с удобством растянулся, давя лицом подушку. Они оба уже, наверное, около часа молча лежат в обнимку и думают каждый о своём. Впрочем, есть о чём.
Рука, которую он давит боком, с бедра передвинулась на пояс и обвила его, прижав Ло теснее к телу.
— Доффи, — прошептал он, передвинув свою руку с его спины на бок.
— Что? — откликнулся так же тихо, словно их могут подслушать в этой тиши.
Дофламинго чуть склонил голову, и не украшенные привычной улыбкой губы предстали перед глазами Ло. Он задрал голову, сколько позволяла другая рука короля, перекинутая через его плечи. Довольно долго смотрел в узкие щёлки глаз, сосредоточенных на его лице, и озвучил причину, по которой оторвал от размышлений:
— Мне нужно на корабль.
— Комендантский час уже, — напомнил ему пункт закона.
Оттолкнувшись локтем от мягкой, пышной перины, Ло сел. Рука, что лежала на его поясе, упала прямо между ног, и её сразу переложили на бедро.
— Я незаметно, — обернулся молодой человек.
С недовольным вздохом Дофламинго перевалился на спину и вовсе убрал руки с его тела, а тот так и смотрит на лицо, читая по нему настроение. Сейчас его покровитель немного раздражён его спонтанным желанием шляться по городу среди ночи, когда по идее всем жителям предписано спать.
— Мугивара может заявиться прямо с утра, — начал он излагать свою причину. — Нельзя, чтобы мои ребята засветились тут. Надо их предупредить и ЦУ раздать.
— Позвони, — заложил руки под затылок и смотрит на него.
— Много обсуждать. По телефону неудобно, — пересев немного выше вдоль его стана, снова лёг и сразу же перекатился на бок, чтобы уложить щеку на его бицепс. — Надо продумать, где им будет безопаснее отсиживаться и как действовать в случае обнаружения, — пригладил обращённый к себе подбородок и положил ладонь на шею. — Это с Бепо, а он шумит за полкоманды.
На необычно хмуром лице не дрогнул ни мускул, а единственный глаз продолжал буравить Ло.
— Почему ты только сейчас об этом подумал?
— Ну, знаешь… — прижался к его боку всем туловищем, а пахом к свободному от одеяла поясу. — Полвечера ты мне вообще думать не давал, — огладил его грудь и остановился точно под ней.
Наконец, испещрённое уже заметными морщинками лицо преобразила ехидная и умасленная ухмылка. Что верно, то верно — до ночи Дофламинго наполнял его далеко не мыслями о ближайших событиях. Он подхватил его ногу и закинул на себя так, что стопа легла на укрытый член. Вытащил одну руку из-под головы и поднимает подбородок Ло, чтобы наградить поцелуем за умение делать комплименты.
— Хорошо, — произнёс мужчина, стоило оторваться от губ.
Тот минимум одежды, что он надел утром, так и остался валяться в зоне для отдыха и, вспоминая прошедший вечер, развлечений правителя Дресс Розы. Пересекая покои, молодой человек чувствовал его взгляд спиной. Будь на нём одежда, то он бы с полной уверенностью заявил, что старый извращенец его раздевает. Но её нет, поэтому сейчас Ло склоняется к версии, в которой его этим взглядом ещё разок имеют. Обернулся, чтобы удостовериться в догадке, а тот ведь действительно смотрит, лёжа на боку и подпирая голову рукой.
— И какой у тебя план? — спросил, оглядывая груду из джинсов, которые бросил на столик; где-то в ней должно быть бельё.
Свет горел только возле кровати и этого конца комнаты едва достигал, создавая лишь неясные полутени. Вроде разглядел трусы, снятые вместе с брюками, и после секундного ворошения складок вытащил их.
— Завтра у нас турнир, — громко говорит Дофламинго, а Ло нагнулся задом к нему и продевает ноги в трусы. — Заманю его, — со слышимым задором продолжают с постели, — в Колизей фруктом Мэра-Мэра.
— Ты достал его? — перебил тот и окончил пикантное выступление, прикрыв мягкое место.
— Разумеется, это ведь логия. У них должен быть хоть какой-то план, так что они сами разделятся. По одиночке их изловим.
Оставалось только накинуть плащ. Шапку и меч Ло решил с собой не брать — если случится так, что его увидят на улице, то они выдадут Коразона, нарушающего правило установленное, если не вдаваться в подробности, им же самим.
— Завтра от меня ни на шаг, — рухнул Дофламинго в постель спиной, поскольку аппетитное шоу с обнажёнкой закончилось.
— Ты мне не доверяешь? — по пути к двери заглянул на его силуэт, а тот двояко рассмеялся.
— Просто не хочу отпускать.
— Как скажешь, — с улыбкой произнёс Ло, отворяя себе выход из спальни.
Субмарина так и находилась в подземном порту, на самой дальней стоянке, прячась за большим кораблём пиратов, сотрудничающих с семьёй Донкихот. Деревянный трап, приставленный к её борту ещё вечером, чтобы Коразон мог сойти на берег, тоже на месте как раз на тот случай, что он пожелает внепланово вернуться к команде. Поднявшись по нему, Ло обнаружил своего навигатора спящим на палубе. Подошёл ближе и присел на корточки.
— Бепо, — хлопает по его мохнатому лбу ладонью. — Вставай, Бепо.
Тот открыл чёрные глаза-пуговки и пару раз моргнул, смотря прямо в лицо наглеца, решившего его разбудить.
— Капитан? — удивлённо уточнил он, не сон ли это, поскольку среди ночи выходить на городские улицы запрещено.
— Да, — выпрямился он. — Идём внутрь, — с намёком на нежелательные уши глянул в глубь порта, где вопреки закону полным ходом идёт погрузка товара на один из кораблей.
— Разве не за полночь? — вяло поднимается он на задние лапы.
— Не важно, — направился к двери Ло. — Баллоны накачали?
— Да, — проследовал за ним медведь и закрыл за собой дверь, отсекая дальнейшую беседу от вероятных слушателей.
— Батареи?
— Зарядили.
— Хорошо, — дошёл до коридорной развилки и остановился. — С утра, как можно будет выйти, запаситесь провизией и возможными средствами для первой помощи и операций, — после того как Бепо кивнул со сведёнными в непонимании бровями, капитан продолжил. — После сразу уходите под водой. Карта острова есть?
— Да, в рулевой.
— Иди посмотри, можно ли где укрыться. Я в смотровой, — он сделал шаг в ответвление, ведущее к его личному кабинету.
— А в чём дело?
— Завтра тут будет жарко, — неспешно удаляется в полумрак коридора Ло. — Возможно, Дозор нагрянет.
Бепо озадаченно с долей расстройства что-то промычал и мягко затопал к рулевой рубки.
Войдя в смотровую, Ло включил свет и сразу направился к рабочему столу, на котором и стоит шеренга из дэн-дэн муши. Сел в поворотный стул и из колонны встроенных в стол сбоку ящиков выдвинул верхний. Внутри порядок: стопочка чистых листочков для заметок, коробка-пенал с ручками и карандашами, кусок магнита с собранными на нём скрепками, прочая канцелярия и необходимый ему толстенный и потрёпанный его руками блокнот, куда он записывает нарытую им информацию. Раскрыв его на столе, начал пролистывать в поисках того, что, как когда-то казалось, и не пригодится. Просто уже вошло в привычку записывать личную информацию обо всех интересных ему персонах. Наткнулся на ряд цифр, записанный около двух лет назад, и потянулся к устройству, к которому подключён глушитель радиосигнала.
Долго ему не отвечали, что и понятно — всё-таки ночь и вряд ли экипаж караулит дэн-дэн муши. Более вероятно, что все спят. Наконец, улитка просигналила, что вызов принят, и состроила ему злую морду:
— Кто?! Какого чёрта надо?! — кричала она на него молодым женским голосом.
В команде Мугивары только две женщины, и насколько ему известно, одна из них уже пережила возраст нестабильных гормонов, поэтому он с уверенностью высказал своё предположение:
— Воровка-я?
— У меня имя есть, между прочим! — вопросов насчёт данного прозвища не возникло, а значит, попал по адресу. — А ты кто?!
— Трафальгар Ло. Дай Мугивару-я.
— Утром позвони, я не девочка на побегушках!
— Утром будет поздно, — навалился он на спинку стула, чувствуя долгий разговор. — Вы, случаем, не на Дресс Розу плывёте?
Обычно сразу реагирующая истеричка умолкла, а улитка растерянно вытянула морду, давая понять, что подозрения Дофламинго подтвердились.
— Выходит, я прав. Зови его.
— Сейчас, — сердито буркнула та и отложила микрофон, который стукнулся о дерево.
Ожидая продолжения беседы, Ло осматривал комнату. Не сказать, что большая, и окон в ней нет по ясным причинам: раз — иногда в ней проводят внешний медосмотр, два — мелочь, но подозрительная, белая дэн-дэн муши. Стеллаж под засовом, чтобы не разлетелось его содержимое при тряске или резком манёвре, а внутри — коробки с аппаратурой для осмотра и медкарты команды. Нары, служащие кушеткой, на которых, бывает, он спит вместо своей кровати. По всей высоте стен редко идёт прошивка из скоб, к которым подвязывают верёвки, чтобы закрепить мебель при попадании в шторм.
— Торао! — позвала улитка знакомым голосом кого-то по имени, отдалённо похожим на его.
Решил в подробности не вдаваться — ясное дело, что это Луффи его имя так изуродовал то ли из-за рассеянности, то ли из-за невежества. Не суть важно, пусть как угодно обзывает. Капитан Пиратов Сердце просто поднёс микрофон ко рту, чтобы начать переговоры:
— Тут.
— Откуда ты знаешь?! — задал юноша разумный вопрос, которым он на его месте тоже бы задался.
— Мы оба знаем, что Джокер — это Дофламинго. Меня не волнует, от кого это узнали вы, но я… — замолк, обдумывая, кем назваться. — Работаю на него.
— Да ну тебя! — расстроенно, с обидой выдала улитка. — Быть не…!
— Мугивара-я, — перебил Ло, — вам не одолеть его самостоятельно. Тем более он готовится к вашему появлению.
— Вот ещё! Я ему наваляю!
— И чего это к нам прихлебатель этого подонка звонит?! — подключилась к возмущению своего капитана Нами.
— Если вы заткнётесь, я расскажу, — улитка с досадой поджала губы, и он продолжил. — Я помогу одолеть его с одним условием. Всю его команду можете сдать дозорным или убить, мне всё равно, но Доффи заберу я.
— Зачем? — непонимающе спросил Луффи. — Ты предаёшь своих накама?
— Мои накама — экипаж субмарины. А это — подпевалы Доффи, они мне никто. Мне не нравится то, чем он занимается в этой стране, поэтому я и хочу помочь вам свергнуть его.
— Так, стой! — снова принялась за крик Нами. — С какой стати нам отдавать тебе этого подонка? Вы ведь можете приняться за старое.
— Ты туповата, да? — с ироничной жалостью закатил глаза Ло, а та в ответ рычать принялась. — Когда всплывёт его подпольная деятельность, он потеряет титул Шичибукая и будет объявлен в розыск. Потеряв все свои базы для бизнеса, он начнёт терять и партнёров. Кроме того, некоторые из них сами предпочтут разорвать с ним связь, чтобы и их не загребли. А если всплывёт вся правда о нём, то целый мир пожелает его прилюдно линчевать.
— Луффи, ну, подстава же! — пилит теперь малолетняя стерва собственного капитана, что понимаю Ло вообще не поддаётся.
— Зачем он тебе? — серьёзно спросил юноша.
— Мугивара-я, — смягчил он свой тон, потому что собирается говорить тяжёлые для слушателя вещи, — мы не кровные родственники, но Доффи — моя единственная семья. Если он попадётся дозорным, то его запихнут куда глубже шестого уровня. Или возможно, ещё раз покажут своё идеальное правосудие, сделав из его казни шоу, как поступили с твоим братом и Широхигэ.
Дэн-дэн муши теперь слёзно жуёт собственные губы. Подло давить на рану, которая никогда не заживёт. Он ведь лично наблюдал его глубочайший шок, в котором тот бредил наяву. Но Ло необходимо, чтобы предложение заговора было принято. Выпадет ли ему ещё такой удобный случай отомстить семье Донкихот за жизнь Росинанта? Теперь, спустя тринадцать лет, восемь из которых он пачкал руки в человеческой крови, ему, если уж быть честным, совершенно наплевать, что случится со страной и её жителями. Теперь его заботит только отмщение ублюдкам, убившим дорогого ему человека. Сам Росинант, конечно, считал корнем всего зла Дофламинго и был прав, но Ло любит его, несмотря на его прогнившую сущность. Когда ему был нужен хоть кто-то рядом, чтобы видеть смысл в своём существовании, он стал этим человеком.
— Я согласен, что он подонок, — продолжил Ло, раз уж собеседники растерянно молчат, — но никто не выбирает, кого любить.
— Торао, — мямлит Луффи, — ты ж хороший парень. Не верю, что ты во всём замешан.
— Все мы хорошие парни, пока молчим под чьей-то пяткой.
— Луффи! — снова падала голос девушка.
— Без помощи вы даже до дворца не дойдёте. Я вам расскажу обо всех подводных камнях, так как лично помочь не смогу. Если хоть кто-то доберётся до Доффи, сделаю всё от меня зависящее. Да, кстати, он выставил в турнире Колизея фрукт Мэра-Мэра как главный приз.
— Это же… Эйса…
— Я предал его, — скорбно опустил глаза на руку, всё ещё лежащую на раскрытом блокноте, — уже тем, что связался с тобой. Если он узнает, мне конец, — печально улыбнулся.
— Луффи, да врёт он всё, — обрабатывает капитана Нами. — Заманят в самое логово и порешат.