====== Глава семнадцатая. Лили Эванс ======
То был долгий поцелуй: пока он длился, мы прожили вместе целую жизнь — жили, любили друг друга, старели и умерли. Когда наши губы разомкнулись, эта жизнь, где мы могли обрести прибежище, сжалась до искры света, которую мы всегда разглядим в глазах друг друга.
Грегори Дэвид Робертс Лили Эванс
Алиса крутилась перед зеркалом, игриво подмигивая сама себе. Лили расчесывала волосы, посматривая на подругу, в очередной раз заметив, какая она хорошенькая. Алиса была невысокого роста и очень хрупкого телосложения, с тонкими запястьями и изящными кистями рук. С живого лица не сходила трогательная улыбка, а серые глаза искрились. Алиса ему почему-то никогда не нравилась, он считал, что нормальный адекватный человек не может постоянно находиться в таком веселом настроении. Но Лили обожала Алисину способность никогда не унывать и передавать другим свой позитив. Иногда Лили удивлялась, почему серьезный и рассудительный Фрэнк Лонгботтом и бесшабашная Алиса, обладая абсолютно разными характерами, умудряются почти не ругаться. На памяти Лили самая их длинная ссора длилась полтора часа.
– Мои мама и папа встречаются в середине ноября с отцом Фрэнка, они, кажется, смирились с нашей свадьбой и хотят обсудить подробности. Только вот миссис Лонгботтом считает меня идиоткой, – усмехнулась Алиса. – Брось, Алиса, я уверена, что все совсем не так. Ты всем нравишься, – Лили подвязала волосы наверх, отодвигая подругу от зеркала. – За три дня, пока я была у Фрэнка, я разбила вазу, разлила фирменный компот Августы и постоянно рассказывала какую-то чушь. Когда я стану её официальной невесткой, мы будем жить отдельно, сейчас я разрабатываю план, каким именно образом сказать это Фрэнку. И прическа моя «не для молодой девушки», – передразнила Алиса, проводя рукой по своей короткой почти мальчишеской стрижке. Лили рассмеялась и подхватила Алису под локоть. – Пошли, а то опоздаем. И выбрасывай из головы мрачные мысли, сегодня у нас Патронусы, мысли должны быть только самыми счастливыми. – Кстати, о счастливых мыслях. Я счастлива, что вы с Поттером наконец вместе. Вы чудесно смотритесь, – Алиса лукаво прищурилась. Лили сердито сжала локоть Алисы, и отвернулась, чтобы она не видела, как загорелись её глаза. – Мы не вместе!!! – возмутилась она. – Мы просто... Дружески общаемся. Оказывается, временами он не такой уж придурок и остолоп. – Ты совсем не умеешь шифроваться, Эванс, – насмешливо протянула Алиса. – Об этом уже вся школа говорит. Вас видели вчера вместе поздним вечером, вы шли рядышком и мило ворковали. И почему ты никогда не рассказываешь ничего интересного? – она обиженно посмотрела на Лили. – Вот у меня нет секретов от тебя. – Джеймс просто показал мне пару уловок для невербальных заклинаний. И мы не ворковали! – Лили села за парту и обвела взглядом класс. – Ах, где же Поттер... – пропела Алиса сахарно, заметив этот взгляд. Лили пожала плечами. Она действительно искала Джеймса. В последнее время у неё вошло в привычку постоянно высматривать лохматую голову. Уже три дня подряд они проводили в Выручай-Комнате. Джеймс оказался хорошим учителем, у неё действительно наладились дела с трансфигурацией, даже самые сложные заклятия теперь не пугали. Потом Джеймс достал из рюкзака сливочное пиво и сладости и они ещё пару часов весело болтали не умолкая ни на минуту. А Лили гадала, как он к ней относится. В такой же веселой, может быть, чуть более грубой манере, он говорил со своими друзьями, также шутил, был самим собой, даже не пытаясь произвести впечатление. Приближался Хогсмид, и ей впервые так хотелось услышать привычное: «Эй, Эванс!». Но бежали дни, а Джеймс так об этом и не заикался. А Лили продолжала вздрагивать от случайных прикосновений и краснеть под взглядами, которые Джеймс иногда задерживал на её губах. Профессор Моррисон быстрым шагом вошел в аудиторию. – Добрый день! – громким голосом произнес он и сделал небольшую паузу, дождавшись, пока наступит тишина. – Итак, напомню вам кратко о Патронусах. Патронус – магическое существо, вызываемое заклинанием Экспекто Патронум. Служит защитой от дементоров. Защитник положительная сил, проекция всех тех чувств, которыми кормятся дементоры: надежды, счастья, жажды жизни. При этом в отличие от человеческих существ, Заступник не может испытывать отчаяния, именно поэтому дементоры не способны нанести ему вред. Патронус очень сложная Магия. Для вызова Патронуса нужно вызвать самые счастливые воспоминания. Слабые Патронусы – тонкая серебристая струнка, которая создает барьер между дементором и волшебником. Более сильные Патронусы имеют вид различных животных, вид обычно выражает внутреннюю подсознательную сущность человека. Высший Патронус обладает голосом и может передавать сообщения на достаточно больших расстояниях. Обычно в школе это заклятие не изучают, но министерство считает, что при сложившихся обстоятельствах вам необходимо им овладеть. Да, мисс Стоун? – А Патронусы могут меняться? – Да, такое возможно. Обычно этому служит сильное эмоциональное потрясение, чаще всего любовь. Да-да, именно любовь, мистер Блэк, ваша ухмылка здесь неуместна. В особых случаях у любящих людей Патронусы бывают парными, но, насколько мне известно, такое встречается крайне редко. Хватит разговоров, прошу вас на площадку! Сейчас проверим, как вы готовитесь к моим урокам. Профессор Дамблдор лично контролирует изучение этого заклятия. Итак, ещё раз все хором: «Экспекто Патронум»! Лили послушно повторила заклинание и характерное движение палочкой. Из палочки вырвался серебристый вихрь, повиснув полупрозрачной шторкой перед глазами. – Учтите, когда рядом дементор, все гораздо, гораздо сложнее. Так что больше сосредоточенности, мисс Эванс. Кто ещё хочет продемонстрировать нам свои таланты?
- Можно я, профессор? – Блэк уверенно вышел на середину класса, нехорошо покосившись на преподавателя, с которым не особо ладил с начала сентября. Моррисон благосклонно кивнул и Блэк легко, небрежно, как будто это не составляло никаких усилий, произнес заклинание. Огромный лохматый пес вприпрыжку заскакал вокруг волшебника, словно пытаясь ухватить его за ногу. Сириус взмахнул палочкой вновь и направил пса в сторону Джеймса. Джеймс сделал вид, что ужасно боится, но потом щелкнул пальцами Патронус по носу и тот растворился в воздухе.
– Хорошо, мистер Блэк, – сдержанно похвалил его профессор. – Десять баллов Гриффиндору. Лонгботтом, не нужно размахивать палочкой, как будто хотите кого-нибудь заколоть, плавнее, вот так... Лили сосредоточенно нахмурила лоб. Почему же у неё ничего не получается? Она закрыла глаза, вспоминая, как из письма выпадает значок старосты. Серебристая стена послушно повисла в воздухе и Лили разочарованно сложила руки на груди. Моррисон, тем временем, направился к Джеймсу, который переговаривался с Питером, не замечая, что Люпин активно подмигивает, пытаясь указать на приближающего учителя. – Мистер Поттер, вы, наверное, уже все умеете, раз находите время для бесед? – Моррисон коршуном навис над ними, и Питер сжался. – Конечно, умею, сэр. И уже давно, – нагло заявил Джеймс, тоном, не оставляющим никаких сомнений. – Пожалуйста, прошу вас продемонстрировать, – Моррисон все ещё сердито смотрел на Поттера, явно мечтая, чтобы у него ничего не вышло и можно было назначить наказание. Джеймс улыбнулся, поклонился публике, подмигнул девчонкам, а потом показал спине профессора язык. Лили усмехнулась.Все-таки ужасный показушник! – Экспекто Патронум! – громко сказал Джеймс, и красивый мерцающий олень грациозно проскакал по классу. Затем на манер своего хозяина склонил голову и замер. Джеймс продолжал незаметно корчить профессору рожи, и многие хихикали. – Ещё десять баллов Гриффиндору, – неохотно буркнул профессор. – Поттер, вместо того чтобы болтать с Петтигрю о ерунде, лучше помогите ему, а то невозможно смотреть на эти жалкие потуги, – Моррисон направился к Мэри, которая обиженно моргала, у неё тоже ничего не получалось. Джеймс тяжело вздохнул и быстро улыбнулся Лили. Лили улыбнулась в ответ, но тут же вспомнила о том, что нужно продолжать попытки. Интересно, в чем дело, почему у Джеймса так легко вышел этот олень? Может, надо получше концентрироваться? – Да что такое! – она топнула ногой, когда попытка снова провалилась. – Да не злись ты так, Лили! – Алиса обняла её за плечи. – У тебя выйдет. Какое у тебя воспоминание? Лили чуть покраснела. – Письмо из Хогвартса на пятом курсе. Я тогда получила значок старосты. – И это самое счастливое? – улыбнулась подруга. – Лили, ты чего… Лили упрямо сжала губы. Тогда она полчаса прыгала по комнате, сжимая значок в руке. И родители так ею гордились, даже Петунья её поздравила. Что может быть лучше? Над головой качается звездное небо. Карие теплые глаза улыбаются, горячая ладонь сжимает её тонкие пальцы. – Ты пахнешь ландышем. Хочется раствориться в этих ощущениях, в этих глазах и в падающих звездах...
- Экспекто Патронум!
Лили выдохнула. Лань. Сотканная из света, серебра, нежности и немного из тех самых звезд. Лань мягкими грациозными шагами прошла по кругу, послушно вернулась к ней и остановилась. Лили с гордостью посмотрела на животное. В классе почему-то зависла странная торжественная тишина. Лань растаяла в воздухе, но тишина стала ещё пронзительнее. Даже профессор Моррисон удивленно хлопал глазами и молчал. Лили растерянно разглядывала лица и встретилась взглядом с Джеймсом. Наверное, потому что его вид был самым ошалелым и феерически счастливым. Он открыл рот, а у его ног лежала волшебная палочка. – Лили… – пораженным шепотом протянула Алиса.
И тут она и сама все поняла.
Лань.
Джеймс быстро отошел от шока. Он поднял палочку, сунул её в карман и сделал шаг вперед.
Одновременно раздался звук колокола. Лили схватила со стола сумку и опрометью бросилась из класса вон. Она быстро шла по коридору, не разбирая дороги. Что же теперь будет?! Джеймс не дурак, он все понял! Сейчас, наверное, здорово веселится вместе со своими друзьями. Как же!!! Теперь в список побед Джеймса Поттера смело можно вписать её имя. Вон как обрадовался, чуть ли не светился! Чтоб тебя, Моррисон, с твоими парными Патронусами и особыми случаями! Сильная рука резко схватила её сзади и развернула к себе. Перед ней стоял Джеймс, у него было странное и одновременно решительное лицо. – Поттер, ты совсем с ума... – она не успела договорить. Джеймс схватил её за подбородок и закинул голову вверх. Теплые губы в ту же секунду накрыли её губы. Поцелуй был жадным, немного грубым и обжигающим. Он чуть прикусил нижнюю губу Лили, заставив открыть рот. Вихри всех прошедших дней, взглядов, слов, полуулыбок, прикосновений слились в одно. Джеймс, почувствовав, что она ему не сопротивляется, ослабил объятия и его губы стали мягче, рука со спины легла на шею. Лили приподнялась на цыпочки, обвила его плечи, отвечая так же порывисто. Она не знала, сколько прошло времени, когда он оторвался от неё и замер, смотря в глаза. В голове не было ни единой мысли, Лили часто заморгала. – Лили... – нежно начал Джеймс. Лили, сама не зная почему, резко сняла свои руки с его плеч и опять бросилась прочь. – Лили! – голос Джеймса попытался её догнать, но она только ускорила шаг. В голове шумело, Лили толкнула кого-то плечом, не став оборачиваться. Вбежав в пустой коридор, она распахнула настежь окно и вдохнула свежий воздух. Лили высунулась на улицу по пояс, глубоко вдохнула, только теперь отняв пальцы от припухших губ, которые, чуть дрожа, улыбались.
====== Глава восемнадцатая. Сириус Блэк ======
Сириус Блэк
Сириус подскочил к Джеймсу и с силой хлопнул его по плечу.
– Сохатый, поздравляю! Это охренительно круто. А Эванс! Вот номер отмочила! Я чуть глаз не выронил, когда эту олениху увидел! – Сириус вдруг осекся, заметив несчастный взгляд Сохатого. – Джеймс, ты чего? – спросил он удивленно. – Почему она убежала? – Джеймс втянул голову в плечи, подавляя вздох. – Почему, а? Сириус посмотрел на Поттера с оттенком жалости. Вот угораздило же человека попасть в дурацкую история с рыжим зеленоглазым недоразумением в главной роли! Когда она на него постоянно ругалась – страдал, теперь она с ним целуется, а он все равно страдает…
- Не знаю, может, растерялась, ты налетел на неё при всех, – предположил Блэк.
Сохатый с силой хлопнул себя по лбу.
- Я дурак! Нет, я самый настоящий идиот!!! – взвыл Джеймс и, взъерошив волосы, бросился вслед за Эванс.
– Действительно дурак, – Сириус ухмыльнулся подошедшему Люпину. – Ну что, Лунатик, вот так и вершатся судьбы… Два одиноких сердца находят друг друга в мировом хаосе и начинают биться в унисон, – он мечтательно закатил глаза. – Смотри слезу не пусти, – добродушно отмахнулся Люпин. Сириус повернул голову, в поисках Хвоста, который всегда пропускал самое интересное. Но вместо Петтигрю он увидел дорогого братца – в отглаженной мантии со всеми слизеринскими атрибутами, даже зеленый галстук был повязан с какой-то особой гордостью. – Так, – не предвещающим ничего хорошего голосом протянул Бродяга. – Я ненадолго. Не каждый день встречаешь родственников… Регулус стоял с Мальсибером – здоровенным, ушастым типом. В детстве Сириус запихал его головой в фонтан, прямо в родовом поместье, чтобы вредный мальчишка со сгнившим передним зубом меньше выделывался, корча из себя то ли аристократа, то ли просто кретина. Сириус уверенно подошел к ним. – …и только такой великий волшебник как Темный Лорд этого достоин, – вещал Регулус воодушевленно. Его глаза горели фанатизмом, а бледные щеки вспыхивали лихорадочным румянцем. – Регулус, на минутку, – окрикнул его Сириус.
Регулус помедлил, но подошел – лениво и неохотно, накинув на лицо высокомерие и пренебрежение.
– Мать запретила мне с тобой общаться, – сообщил он. – И тебе здравствуй, – Сириус ничуть не удивился такому «теплому» отношению. – Ну, мамочки здесь нет, поэтому можешь так не трястись, – Сириус оттащил Регулуса в сторону с прохода, схватив за шиворот. – Я же тебя предупреждал, чтобы ты держался подальше от плохих дядей, – ласково начал старший Блэк, но Регулус отшатнулся, испугавшись этого тона. Затем упрямо вскинул подбородок.
- Я сам могу решать, с кем мне общаться. Это лучше твоей компании, в которой одни предатели крови и магловские выродки. Даже Поттер и тот…
– Ещё одно слово о моих друзьях и ты пожалеешь, что у тебя есть язык, – пообещал Сириус. – Послушай, придурок, я же о тебе забочусь! Ты не представляешь, во что ввязываешься! Твоя компания, они убийцы, они убивают людей, Рег! – Они убивают грязнокровок, – поправил его Регулус. – И тоже думаешь, что сможешь убивать? Ты не такой, – Сириус внимательно посмотрел на брата, крепко сжимая пальцы на худом мальчишеском предплечье. – Эти уроды и твоя мать основательно промыли тебе мозги… – Она и твоя мать! – выкрикнул Регулус. – Не смей в таком тоне! Я хочу служить великой цели, хочу прославлять род Блэков, очистить волшебное сообщество от отбросов! Сириус не выдержал и въехал брату в челюсть кулаком. Исключительно в воспитательных целях. Краем глаза увидел, как к ним двинулся Мальсибер. Сириус скрипнул зубами и потянулся за палочкой, уже почти чувствуя, как в воздухе пахнет хорошей дракой. – Я сам разберусь! – крикнул Регулус. Сириус подул на кулак. – Ещё? – ласково спросил он. – Магловских привычек понабрался? – презрительно прищурился Регулус, прикладывая к ссадине белоснежный платок. – Я уже все решил, я пойду к Темному Лорду и скажу о своей готовности служить ему. Руки Сириуса опустились. Он внимательно посмотрел на брата. – Ты понимаешь, что в этой войне мы будем по разные стороны баррикад, Рег? – тихо спросил он. – Подумай, ты мой брат и я никогда не хотел бы… – Сириус не стал договаривать. Он развернулся, чтобы уйти. До него донесся чуть слышный голос Регулуса. – Я подумаю, Сириус… Сириус обернулся через плечо и чуть заметно ему кивнул.
Настроение испортилось окончательно.
– Скажите Слизнорту, что я плохо себя чувствую, – сказал он Питеру и Римусу. Римус порывался что-то возразить, но Сириус встретился с ним взглядом и тот промолчал. – Сириус, – Меган, тоже видевшая эту сцену, потянулась ладонью к его щеке. – Не сейчас, Меги, – нагрубил он, отвернулся и пошел прочь. Сириус вышел из замка и направился к своему любимому месту. Он всегда уходил сюда, к подножию небольшого холма, где все заросло кустами сирени и жимолости, а в гуще зелени пряталась деревянная скамейка. Погода перестала быть мрачной. В других обстоятельствах он бы полюбовался пылающими как костры верхушками деревьев и задумчивой синей гладью воды. Но сейчас Сириус опустился на опавшие листья, смотря перед собой, и невольно чувствовал себя виноватым в происходящем. Если бы он не сбежал из дома, то смог бы прошлым летом поговорить с братом, да и весь учебный год Рег не обходил бы его десятыми путями. А так голову брату промывала Вальбурга, которая спала и видела, как её сыновья идут на поклон к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Дружки, конечно, тоже старались. Иначе как объяснить, что всего за год веселый и тихий мальчишка стал таким циничным и холодным? *** Сириуса будит странный звук. Как будто кто-то скребется в дверь. Он неохотно открывает глаза и видит шестилетнего брата, который просунул голову в небольшую щелку. Огромные глаза полны слез, а губы подрагивают. – Чего тебе? – недовольно спрашивает Сириус, презрительно разглядывая кислую мину Рега. – В моей комнате кто-то есть, – всхлипывает Регулус. – Там в шкафу кто-то шевелится. – Скорее всего, боггарт завелся, – беспечно усмехается Сириус.- Или гигантская моль, – он пытается пошутить. – Я туда не пойду-у-у… Мне одному страшно-о-о, – начинает завывать Регулус, и Сириус сердито на него шикает: – Не ной, а то Кикимер услышит и расскажет матери. Иди сюда, – он поднимает край одеяла, и счастливый брат ныряет под него. Через пять минут он уже сладко спит, смешно посапывая и похныкивая. А Сириус кажется себе большим и сильным.