- Что с тобой, дорогая?
Этот вопрос одновременно задают мать и Темный из ее мыслей. Она смотрит сначала на Белоснежку, ласково гладящую ее по руке, потом на Румпеля, насмешливо заглядывающего ей в глаза, и говорит как бы самой себе, а по факту – им обоим.
- Мне неловко, что они не знают, кто я и с какими целями мы сюда прибыли. Я злодей, мама. А они смотрят на меня как на героя. Так нельзя. Мы их обманываем.
- Послушай, Эмма – Реджина на миг оторвалась от поцелуя с Робином - Даже герои иногда вынуждены скрывать свои истинные цели. Мы прибыли сюда не для того, чтобы кого-то оскорбить или обмануть. Все, что нам нужно – вернуть тебя, настоящую. То, что в тебе есть сомнения на этот счет – ужасно. Но это не правильно, потому что сомневаешься не ты. Сомневается Тьма в тебе. Не поддавайся Тьме, Эмма. Тебе осталось недолго бороться с ней. Еще немного – и ты вновь станешь собой. Потому что если даже мне позволен второй шанс, то ты тем более его заслуживаешь.
- Типичные герои, дорогуша – скучающим тоном парировал Румпель, брезгливо сморщившись. – Всегда верят в бред, которого не существует.
- Кажется, мы пришли сюда не для того, чтобы выслушивать умные речи бывшей злодейки, дорогая. О твоей Тьме и ее плюсах для тебя мы непременно поговорим позже, но сейчас я хочу танцевать!
Она повернулась к Румелю и, схватив его за руку, потащила на танцпол.
Эмма облегченно вздохнула, обнимая пирата за плечи.
- Киллиан, они, наконец, отвлеклись.
- Кто? Свон, о ком ты все время говоришь?
Эмма улыбается. Она плохо представляет себе, как сказать Крюку о том, что в ее голове поселились Темный и его злодейка, и отчаянно флиртуют друг с другом. Поэтому, погладив его по небритым щекам, она ласково говорит:
- Не важно. Пойдем танцевать.
Свон плохо слышит музыку, только наслаждается близостью Киллиана и гладит его непослушные волосы. Иногда она все же видела, как прекрасно танцуют Румпель и его спутница. Это все было столь реалистично, что она не может поверить в то, что все это – лишь глюк в ее голове.
Переведя взгляд на родителей, она зарделась. Мери-Маргарет прильнула к губам мужа, явно не желая их отпускать. Эмма улыбнулась и посмотрела на сына. Генри неловко переминается с ноги на ногу, смотря куда-то вдаль. Этим он в нее, не Нилова черта. Страшно застенчивый и замкнутый, ее мальчик.
Посмотрев на Реджину, девушка заметила, что и она наблюдает за Генри. Они переглянулись и подмигнули друг другу, дабы показать – они думают об одном и том же. Генри вырос, хотя еще вчера он был совсем крохой. Это доказывало, что время в Сторибруке летит, и это счастье. После бесконечного Дня Сурка эти изменяющиеся и сменяющие друг друга мгновения, просто бесценны.
Робин привлек женщину к себе и крепко поцеловал ее в губы. Глаза Реджины блестят и она совершенно смущена. Эмма прыснула в кулачок, видя ее такую реакцию.
Вдруг замок сотрясся от истошного воя снаружи. Музыка стонет и обрывается. Все присутствующие с напряжением всматривались в разрастающуюся черную тучу, от которой дрожат свечи в канделябрах.
- Что за черт? – первым встрепенулся Крюк.
Люди сбились в один нервный комок и опасливо переглядываются, не зная, что им ожидать. Белоснежка крепче прижалась к Девиду, успела подбежать Белль, все это время охраняющая розу под стеклянным колпаком за отдельным столиком. Окна задрожали, с оглушительным треском на пол посыпалось разбитое стекло. Кто-то завопил, кто-то кинулся наутек, были и те, кто словно врос в землю и стоял не двигаясь, боясь дышать.
С громогласным воплем и урчанием в замок через разбитое верхнее окно влетела огромная черная птица, похожая на дракона, и кружит над головами, словно решая, где же ей приземлиться…
… Реджина упрямо покачала головой, смотря на всех друзей по очереди.
- И все? Влетевшая в окно черная птица, напоминающая дракона – последнее, что вы помните, ваше величество?
Артур кивает:
- Увы да. И я совершенно не понимаю, как я здесь очутился.
- Не густо – резюмирует Девид.
- И главное, это никак не помогает нам в поисках Эммы. Совершенно не понятно, где она.
- Расслабьтесь! Я здесь!
Холодный голос выводит их из равновесия. Они все посмотрели туда, откуда он доносится.
Эмма и правда пришла, но ее, такую, никто не знает. С поджатыми кровавыми губами, поседевшими волосами, собранными в тугой пучок, с глубокой складкой около глаз, в черной обтягивающей одежде. Она проходит мимо них всех, смотря на каждого с презрением, и губы ее скривлены в саркастической ухмылке.
- Эмма! – Снежка делает несколько шагов ей навстречу, но замирает, остановленная дочерью.
Поднятая рука Свон замирает в воздухе на несколько секунд, но потом медленно опускается и ложится на бедро, как у робота. Ее движения холодны и голос отчужден. Она кусает губы, цвет которых непривычно бросается в глаза.
Она прожигает взглядом родителей, поверхностно осматривает бабулю Лукас и Белль, бессильно открывающую и закрывающую рот, как рыба на воздухе, гладит отшатнувшегося от нее Генри по щеке ледяными пальцами, насмешливо сверлит глазами Реджину, которая прожигает ее взглядом, не в силах поверить в произошедшее.
Отойдя от родных на несколько шагов, Свон растягивает губы в издевательской улыбке:
- Вы совершили несколько непростительных вещей, герои, и будете за это наказаны. В этом городе больше нет Спасителя. Смиритесь с поражением. Теперь у вас больше нет шансов.
Подошедший к ней гном устранен простым движением руки и превращен в застывшую ледышку.
- Эмма, почему ты это делаешь?
Киллиан подходит к ней без страха и долго смотрит ей в глаза, пытаясь найти в них ту, которую полюбил. Милый Пират! Свон гладит его по щеке, путает пальцы во взлохмаченных волосах, и, склонившись к нему, шепчет в губы:
- Потому что теперь я – Темная.
Тишина настолько абсолютна, что слышно шуршание листьев за окном. Темная любуется семьей, наслаждается всеобщим замешательством.
Реджина, конечно, не выдержала первой:
- Эмма, мы союзники. Всегда были и остаемся ими, вспомни об этом.
Темная усмехается. Конечно, она знала, что Реджина будет нести подобный бред. Она много лет практиковалась в этом.
Облизав пересохшие губы, она говорит:
- Вам нужно будет поискать других союзников теперь. Потому что я своих уже нашла.
Не спеша, она поворачивается к двери.
Тишину нарушает стук каблуков, в кафе врывается запах джина и дорогих сигарет.
Союзница Темной смотрит на всех с триумфом, потому что знает – она победила.
- Круэлла? Но как? – отшатнулся от дочери внезапно побледневший Девид.
Холодные голубые глаза злодейки смеряют всех присутствующих надменным взглядом.
Она испытывающе смотрит на героев, бросает мимолетный взгляд на Белль, оценивает Реджину.
Губы, накрашенные красной помадой, растягиваются в улыбке, полной жестокого удовольствия.
- Я вернулась, дорогие!
========== Глава 10. Чужие ==========
Эмма почти бежала по улице. Знала – еще немного и кто-нибудь кинется за ней. И не знала, кого она больше боялась увидеть – свою подругу или своего возлюбленного. Круэлла шла рядом, не отставая ни на шаг, но мысленно была очень далеко. Каблуки ее туфлей отмеряли секунды одиночества.
Никто не пошел за ней. Эмма усмехнулась, видимо, она зря побеспокоилась, что кто-нибудь попробует остановить ее или хотя бы расспросить, что случилось. Они отвернулись от нее там, в Камелоте, так почему же сейчас они будут печься о ее благополучии?
Круэлла молчала, но ее губы были растянуты в улыбке, полной изощренного удовольствия. Она, казалось, не видит ничего вокруг, только смотрит вперед, явно вынашивая какие-то планы в своей безумной голове.
Эмма не полюбила злодейку ни на мгновение, но она в долгу у Круэллы. Да еще и в таком неоплатном, как ни перед кем раньше. Странно звучит, если бы ей однажды сказали, что она будет бесконечно благодарить эту мерзкую убийцу, она бы не поверила. Как и в то, что именно Де Виль станет ее единственной союзницей в борьбе с теми, кто называет себя героями, но после всего произошедшего больше не является ее семьей.
Они прошли мимо шикарного кадиллака. Круэлла остановилась. Эмма продолжала свой путь, и, не глядя на попутчицу, бросила через плече:
- Пойдем, сейчас не место для остановки!
- Нет, стой, Темная! – Круэлла решительно сложила руки на груди. – Они продают мою машину. Это катастрофа.
Новая Темная нехотя остановилась и равнодушно пожала плечами:
- Ты была мертва. Ничего удивительного, что машина выставлена на продажу.
Бровь злодейки взлетела вверх:
- Да ну? Стараетесь замести следы? Теперь я жива, дорогая, и это моя машина.
Если я увижу, что на ней разъезжает какой-нибудь гном, клянусь, я натравлю на этот город саранчу, и тогда всем героям не поздоровится.
- Чего же ты хочешь? – Эмма внимательно посмотрела на Де Виль.
- Вернуть себе машину.
- Это невозможно. Она выставлена на аукцион.
- Отмените аукцион к черту! – злобно прошипела Круэлла, стиснув зубы. – Я жива и я в Сторибруке. О каком аукционе может идти речь?
- Это вопрос не ко мне, Круэлла. Этим занимается Реджина.
- Спасительница. Мадам мер. Бывшая Злая Королева. Не многовато ли для одной женщины, дорогая? – Круэлла прищурила глаза и склонила голову набок, словно изучая Свон.
- Я ничего не могу сделать, правда – сказала Эмма, вздохнув.
Злодейка ей надоела, но, что поделаешь – придется терпеть ее общество, чтобы не свихнуться в одиночестве.
Круэлла нежно погладила капот машины, потом все-таки пошла следом за Темной.
- Когда аукцион?
- Думаю, недели через две, не раньше.
- Ладно, я что-нибудь придумаю.
Свон не сомневается, что у Круэллы ничего не выйдет, но говорить она ей ничего не стала. Ее занимают совсем другие мысли: неужто она затем стерла им память, чтобы, даже не зная, в чем их вина, за ней никто не побежал сейчас?
Она этого хочет и боится. Родные люди – единственное, что удерживает ее от страшного решения, что посоветовали ей Круэлла и Голд несколько дней назад.
Но ей страшно, впервые по-настоящему страшно от того, что она не может объяснить им всего произошедшего, а время для их вопросов все равно настанет.
Круэлла с насмешливым любопытством поглядывает на нее, но упорно молчит.
Воспитание леди (которого у нее не отнимешь) не дает возможности расспросить, что же так гложет новоиспеченную Темную, а может, она и так это знает.
Они завернули за угол, прошли мимо булочной города. Эмма втянула сладкий запах в ноздри, но он не принес ей удовольствия, как это бывало раньше. Теперь ее ничего не радует, даже аромат только что испеченного хлеба. Интересно, это так действует на нее Тьма, или пережитые тревоги?
Круэлла, что до булочек всегда была равнодушна, тем не менее, жадно вдыхает аромат корицы и ванилина, доносящийся из булочной. Теперь она точно знает – это запах жизни. А она таки безумно, отчаянно хочет жить. Хотя бы потому, что ей нужно вернуть машину. И еще по одной причине, в которой она отказывается признаваться даже себе самой. Но именно эта жажда жизни толкнула ее к Эмме Свон, такой чужой и далекой. У нее не было шанса воскреснуть, кроме как не примкнуть в команду теперь уже Черного Лебедя. И она этот шанс использовала удачно.
Ее размышления прервал звук поворачивающегося ключа в замке. Опомнившись, Де Виль посмотрела на огромный особняк в белых тонах, обвитый виноградом и розами, и присвистнула:
- Значит, вот каково оно – жилище новой Темной! Что ж, впечатляет. Второй раз говорю тебе, Свон, у тебя не дурной вкус. Кстати, как там Румпель? Я, знаешь ли, больше его не вижу и что-то нервничаю по этому поводу.
- Притих – бросила Эмма.
Круэлла улыбнулась себе в губы, решив, что Крокодил опять строит коварные планы, с которыми точно скоро пожалует в голову новой Темной. Это ее рассмешило, и она прошла вслед за Эммой, уже бодрее.
Дом и внутри оказался роскошным, с шикарной мебелью по последней моде, ярким освещением и даже телевизором, встроенным в стену. Хлопнув в ладоши, Де Виль включила телевизор и усмехнулась: да уж, ни на что другое она попасть не могла. На экране как раз транслировали изощренную версию ее жизни – мультфильм о далматинцах. Ее экранная копия гонялась на шикарной тачке за этими мерзкими пятнистыми вонючками и сотрясала кулаками воздух.
Женщина горько усмехнулась:
- Чертов Автор, делец из него такой же никудышный, как и писатель. Продать права на мою историю какому-то бездарному Диснею. Посмотри, во что он меня превратил, дорогая! Я стала собако-маньячкой, хотя терпеть не могу этих тварей.
Темная не ответила. Она молча подошла к холодильнику и достала бутылку джина и виски. Потом с громким стуком поставила их на стол. Брови Де Виль резко взлетели вверх:
- Ты не перестаешь удивлять, Темная!
Эмма слегка улыбнулась:
- Я знала, что ты не откажешься выпить со мной.
Она не стала размениваться на стаканы, а, откупорив бутылку, сделала пару больших глотков прямо из горлышка. И, конечно, тут же покраснела, но пить продолжала. Круэлла бросила на нее изучающий взгляд, полный интереса, покачала головой из стороны в сторону, и выхватила бутылку у нее из рук.
Ошарашенная Свон с изумлением смотрела, как любительница джина выливает содержимое бутылки в раковину. Проделав это, злодейка резко развернулась и уселась вновь на свое место.
- Не надо, Свон. Это затягивает. Ты сначала пьешь от скуки, а потом выпивка стает для тебя воздухом. Тебе еще не поздно остановиться, дорогая – и она налила себе джин.
- А тебе? – сардонически усмехнулась Темная.
- А мне поздно. Да и не за чем.
Круэлла сделала несколько мелких глотков и губы ее растянулись в блаженной улыбке:
Эмма покачала головой, не в силах поверить в происходящее. Случилось то, чего она совершенно не ожидала – Дьявол проявил к ней заботу. Странную, немногословную, но заботу. И вновь боль ножом прошлась по ее сердцу. Де Виль заботилась о ней, а ее семья, ее родные и близкие, бросили ее, вычеркнули из своей жизни, забыли, ради кого она приняла свою страшную жертву. И даже сыну, который сам однажды нашел ее в огромном городе, на нее наплевать.
- Ты не будешь мне мстить? – спросила она у Круэллы.
Та усмехнулась:
- Самая сладкая месть тебе, Свон – видеть, как от тебя, принявшей Тьму во имя спасения, отвернулись те, кого ты спасла. Помнишь, дорогая, я предупреждала тебя, чтобы ты не делала этого? Мне лучше других известно, дорогая, что ты никому не нужна, кроме Тьмы, которая ласкает твое сердце. Ты сделала свой выбор. Он был не правильным.
- Тьма убивает, Круэлла – поджав губы, сказала бывшая Спасительница.
Круэлла сделала еще несколько глотков джина и лукаво посмотрела на свою собеседницу:
- Разве? Ты убила меня, будучи спасительницей. Румпель не смог спасти сына, когда был жалким прядильщиком. Свет не дал ему такой возможности. Ты все еще уверенна, что именно Тьма убивает, дорогая?
Эмма опустила голову на руки. Она уже ни в чем не была уверенна.
- Кстати, дорогая, а когда мы откроем твоей прекрасной семье, почему ты стала Темной?
Свон подняла на Де Виль умоляющий взгляд. Она хотела быть твердой, хотела приказать злодейке молчать, хотела разозлиться за это откровенное подтрунивание над нею – но не смогла. Вместо этого у нее вышла лишь мольба.
- Нет! Никто не должен знать.
Круэлла вновь осмотрела ее с ног до головы, и вяло пожала плечами:
- Ладно. Как хочешь.
Стекло, которое посыпалось от вторжения птицы, ранило много людей. По зале Камелота пронесся вопль. Люди вопят от страха, кто-то кричит и плачет. Музыканты в ужасе разбежались кто-куда.
Огромная ящерица с утробным воплем вопит о своем прибытии, гася крыльями тусклый свет свечей. Реджина первая бросается спасать всех, видимо, памятуя о том, какую миссию ей поручили здесь. Один огромный огненный шар, второй, третий – птица не отступила, только стала еще злее и, сделав круг, хватает в пасть маленького мальчика, который истошно вопит.