– После составления протокола об индивидуальном посещении будет. Кажется, наш славный университет, наконец, решил вспомнить, что на развитие учительского колледжа тоже не помешали бы средства, – съязвил он.
– Что собой представляет это «развитие», интересно? – мистер Беллами с наслаждением выдохнул оставшийся дым.
– Очередная программа. Надеюсь, их не отправят в Гарвард. Они вернутся полными невежами.
– Сомневаюсь. Смысла нет, – покрутив со всех сторон перспективу программы обмена, мистер Беллами больше бы ставил на то, что засланцы скорее всего попадут в Берлин и в Париж. А может и в Дрезден. – Что такое Гарвард по сравнению с нашими лекциями, мистер МакСтивен.
– И правда, – согласно кивнул он в ответ и улыбнулся.
– Вам бы отдохнуть.
Они уже поднялись, выкинув окурки. Мистер Беллами оправил свой пиджак.
– Успеется, – после недолгого молчания мистер МакСтивен, хитро прищурившись, заметил: – А вы просто цветёте. Кто бы и говорил о молодости, ха?
– Да уж, – вздохнул мистер Беллами. Судя по тому, как часто его голову начали посещать всякие непотребные мысли, да. – Весна.
Он никак не смог бы как раньше нырнуть в лекционный материал всем своим умом, и студенты чувствовали, что он немного более официален, чем обычно. Просто в какой-то момент в лаборантскую через аудиторию скользнул один молодой человек, и мистер Беллами, выпроводив никуда не спешащих студентов, закрыл за собой обе двери и упёр руки в бока.
– На теорию воспитания. Быстро.
– Но, мистер Беллами, – Доминик уже устроился на одном стуле и закинул ноги на другой. Он попивал водичку и обмахивался папкой, в которой, видимо, принёс характеристику из академии. – Миссис Краулиц даже не обратит внимания на такую мелочь.
– Именно поэтому вам ничего не стоит посидеть на лекции.
– Я и так знаю всё это.
Мистер Беллами поджал губы и встал прямо перед Домиником, но тот не изменил позы. Вальяжно раскинулся на двух стульях и не сводил тяжёлого взгляда. Было практически невозможно игнорировать порывы тела, которые вызывал этот взгляд, почти что автоматически заставляя вздрогнуть перед преобладающим вожделением.
– Я не пойду, – Доминик широко улыбнулся и медленно, мучительно медленно спустил ноги со стула и поднялся, прильнув к мистеру Беллами. – Ничего не поделаешь, Мэттью.
– Мальчишка, – пальцы мистера Беллами прошлись по скуле Доминика. Он, безусловно, мог быть для него и Мэттью, и любовником, но не в его же лаборантской. Так ведь?
Соединяясь в медленном поцелуе, они двигались с наибольшей точностью. Доминик отодвинулся назад, всем телом выказывая желание быть прижатым к ребру стола бёдрами. И он с радостью оказал эту услугу.
– Дерзкий, прелестный мальчик, – шепнул он, оторвавшись от сочных губ, на ухо. Кожу покалывало желанием, а голод затмевал рациональную половину ума, которая командовала немедленно прекратить (или хотя бы закрыть дверь на замок).
Рука скользнула по бедру Доминика, внутрь и вдруг пальцы крепко сжали то, чему не требовалось объяснения.
Он почему-то молчал, не отводя глаз от лица Мэттью. Доминик любил обострить ситуацию, любил раззадорить, но его рот покидали только рваные выдохи.
– Мне нужно с вами кое-что обсудить, – сказал он, надавливая ребром ладони на ширинку.
– Я готов обсуждать сколь угодно долго, – облизнулся Доминик, откинув голову назад.
– Раз уж вы не в состоянии сами выбрать воз…
Доминик рванул его за ворот пиджака на себя, и его горячий шёпот был хуже всякого алкоголя:
– Прямо здесь, на овальном столе. И пусть хоть декан смотрит.
– Только в ваших снах, – Мэттью улыбнулся, щёлкнув Доминика по гордому носу.
Но отстраниться ему мешал крепкий захват ног. Он совершал движения моментально, и Мэттью мог только позавидовать его реакции. Картинка стояла перед глазами, Доминик добился своего – миссис Андерсон с раскрытыми от шока глазами наблюдала бы из-за двери, как Доминик раскрывает рот, пытаясь дышать глубже, потому что не может позволить себе застонать. Откидывается назад, его стройные ноги раздвинуты, а сам мистер Беллами, полностью одетый, погружается во все свои грехи сразу.
Он хотел бы иметь достаточно смелости, чтобы отрицать порывы рациональной части его разума. Доминик, с отражением голода Мэттью в серых глазах, мог подвигнуть его на многое, но не на это.
Мистер Беллами вручил ему его рюкзак и папку, затем за локоть стащил со стола и повёл на выход. Доминик был в замешательстве, но почему-то шёл следом – наверное, потому что мистер Беллами всё ещё был для него куратором, и имел полное право выловить его и отправить на пары когда ему только захочется.
Доминик вошёл в аудиторию, прикрывая пах сумкой. Мистер Беллами улыбнулся расцветающей в улыбке миссис Краулиц.
– Прошу простить, что задержал мистера Ховарда, – он оглядел половину потока, многие заулыбались или закивали в приветствии головами.
– Спасибо, что вы мне его, – она хихикнула, – одолжили. Не могу без его умных глаз, совсем-совсем.
– Мы ещё не знаем, когда совещание? – мистер Беллами чувствовал на себе коварный взгляд. Доминик что-то задумал, это было очевидно.
– Нет, к сожалению. Как только, я сразу вам скажу.
– До встречи, миссис Краулиц, – он поспешил удалиться, пока она не заняла его разговорами.
Он спрятался в лаборантской, заперся изнутри и прижался к двери спиной. Зажмурился и глубоко вдохнул. Нет, он не мог. Не мог.
Сел за свой стол и положил руки перед собой, наблюдая за ними так, будто они могли его предать и отправиться под столешницу. В какой-то момент он снова совершил глубокий вдох. Сколько всего он запрещал себе на протяжении долгих пяти лет. Неужели не мог потерпеть до вечера? Когда Доминик снова вступит в странную игру, которой они оба наслаждались на преступном уровне.
Он мог. И он начал думать о планах на ближайшие две недели, чтобы не упустить ничего важного. А после чуть не упал со стула, когда зазвонил телефон.
– Кирк, ты как обычно безумно пунктуален, – вздохнул он, подняв.
– Я еду к тебе почти на неделю.
– А спать ты где собрался?
– Под твоим мужественным боком, где ж ещё.
– Извини, но место уже не вакантно.
Спустя пару секунд молчания голос его изменился до неузнаваемости.
– Да ла-а-дно? – Мэттью молчал. – Я прямо вижу, как ты загадочно улыбаешься.
Да, он улыбался.
– Позвони, когда будешь выезжать.
– Завтра вечером.
– Давай, я занят.
– Скоро увидимся, любовничек.
Мэттью сбросил звонок. Вряд ли Доминик будет стесняться лишнего человека в доме, а уж он сам точно не будет. Кирк ещё и не такое видел, пока они жили вместе, а громкие стоны это меньшее из зол.
Через час казалось немыслимым, что он чуть не подрочил на рабочем месте. Мог бы ещё за кафедру встать для полного удовлетворения.
Доминик уже ждал его у машины, когда мистер Беллами подошёл. До конца пары оставалось ещё двадцать минут.
– Я отпросился, – он невинно улыбнулся.
Половину пути до дома Мэттью молчал, но после сказал:
– Завтра приедет… мой друг.
– Томас? – Доминик щёлкнул пальцами. – Я помню.
– Да. У меня не так много друзей, чтобы забывать их имена.
Улыбнувшись, он отвернулся к окну, а Мэттью сосредоточился на дороге. От недавнего сексуального напряжения не осталось и следа. Но кое-что держалось дольше.
Доверие в беззаботном взгляде Доминика.
___
[*] дурашка
как вам будет угодно
[**] бедненкий мой
не называйте меня так!
========== О друзьях и любовниках ==========
Задыхаясь от невозможности расстегнуть хоть одну пуговицу рубашки, мистер Беллами снова пользовался случаем, который грозил перерасти в повседневность. Он глянул на часы и дёрнул бёдра Доминика на себя. Пять минут.
Голый Доминик и полностью одетый Мэттью, а ещё время, которое невозможно было остановить – и почему они оказались на диване? Он не мог вспомнить, да и не нужно было, когда Доминик издавал свои коронные, пошлые-пошлые стоны и подавался бёдрами назад, навстречу.
– Пять минут, – выдавил он, когда Доминик упёрся руками в спинку дивана, приподнимая торс. Хотя его рукам нельзя было доверять – они дрожали, как и ноги. Мэттью засунул два пальца в его горячий рот, теряясь в волнах дополнительной стимуляции. Доминик всегда охотно сосал, когда в нём было что-то кроме мыслей о себе. И мычал, потому что вторая рука гладила Доминика по горячей груди.
Спустя ещё две минуты к обоим сразу пришло понимание – так дело затянется.
– Отсоси мне, – шепнул ему на ухо Мэттью.
Визуальное дополнение в виде светлой макушки – его волосы отливали рыжим при таком освещении – и прикрытых глаз, плотно натянутых губ помогло ему приблизиться к самому пику телесного напряжения. Каждый раз при минете создавалось ощущение, что умираешь от невыносимого наслаждения, что больше не существует чувствительных мест – только пальцы в светлых волосах. Доминик с жадностью вора сжимал ткань его брюк, она легко мялась – плевать.
– Опаздываю, – простонал Мэттью, глянув на часы. Ему уже нужно было садиться в машину, но он погладил закашлявшегося от особых стараний Доминика по голове и сел на диван, нормально расстёгивая и спуская штаны с бёдер. Минет через ширинку был сплошным извращением. Как и решение заняться сексом за пятнадцать минут до выхода.
Доминик закончил начатое, и Мэттью тут же подскочил, не дав лени себя обуять. Работать жутко не хотелось, остатки оргазма ещё расходились по телу, а сам Доминик раскинул ноги на диване и откинул на спинку голову, продолжая ласкать себя везде, где только вздумается. Заставляя жалеть об уходе.
Но на такие жертвы мистер Беллами, к сожалению, был не способен.
Он то и дело одёргивал себя от фантазий, занимавших голову – вечером Доминик будет весь его и…
Кирк, блядов ты сын.
Скорее, Мэттью будет весь друга. Он подумывал купить Доминику что-нибудь в качестве извинения. Но времени размышлять не было, пока он шагал к колледжу на пределе своих возможностей. Из-за другого угла от входа вынырнул Капранос, рядом с ним – Кейт и Нестер. Алекс вдруг вскрикнул:
– А вот и мистер Беллами! Быстрее, пусть сам опаздывает!
Они кинулись ко входу бегом, и мистер Беллами подхватил подмышку кейс – его это изрядно повеселило, и он тоже сорвался на бег. Первым влетел в открытую дверь и тут же стремительным шагом направился на боковую лестницу, а из-за спины доносились шутливые сожаления.
Конечно, в небольшой лингафонной уже сидели его подопечные, и Доминика среди них, конечно же, не было, хотя с ним он так и не обсудил как следует учебные планы на следующий год. Он обязан был проконсультировать своего студента, но этот студент был настроен на другую волну. Ничего не поделаешь.
Смех Капраноса почему-то расслаблял его, и он перевёл дыхание. По крайней мере, премии он не лишился бы – в ту же секунду, что Алекс зашёл, раздался короткий звонок. Мистер Беллами уже не представлял себя без этих мгновенных трелей, в каком-либо другом университете, в другом здании.
Студенты едва ли не с умилением смотрели, как он скидывает пальто на стул и быстро раскладывает нужные бумаги, чтобы не забыть ничего из того, что им положено было узнать.
Его группа привыкла к нему на удивление быстро, и разряженную обстановку невозможно было накалить даже откровенными упрёками в их сторону, хотя и упрекнуть их было не в чем. Они, конечно, пропускали потоковые лекции, но с умом, и это было не фатально. Мистер Беллами гордился своей способностью не переходить границу, за которой начиналось «личное дело каждого».
Доминик приехал через час, когда мистер Беллами и мистер Капранос уже сходили покурить и почти допили свой чай.
– Monsieur Bellamy, – Доминик стукнул пятками и уронил голову на грудь в особенно фешенебельной манере.
– Monsieur Howard, asseyez-vous, je vous prie, – Ховард прошёлся и сел, закинув ногу на ногу, а Капранос со всей искренностью делал вид, что его не интересует происходящее. И конечно же он не подслушивает. Совсем. – Как ваши дела?
– Мы не виделись всего один вечер…
– Надеюсь, он выдался хорошим, – сильнее, мистер Беллами!
– И одну ночь.
– Надеюсь, я ничего не пропустил, – хмыкнул он в ответ.
Взаимная игра была сладкой стороной конспирации. Потому что Капранос тут же хихикнул в кулак.
– Прекрасная ночка выдалась, да, мсье Ховард? – Доминик сжал губы. Мистер Беллами дёрнул уголком губ. – Прекрасное завершение прекрасного вечера. Мы вот с Домиником пропустили партию в скраббл, а вы всё упустили, мистер Беллами!
– Какая жалость, – как можно более искренне сожалел он. – Может, как-нибудь поиграем втроём?
– О, насчёт этого я сомневаюсь, – Алекс хмыкнул, – Доминик просто зверь, когда дело касается… игр.
Какая-то часть Доминика явно хотела биться головой о ближайшую твёрдую поверхность, а другая в то же время улыбалась и смотрела похабным взглядом на мистера Беллами.
– Мы с мистером Капраносом ещё поразмыслим над этим.
– А навязываться нехорошо, мистер Беллами!
– Алекс, мне нужна папка.
Он вскинул руки, ладонями наружу, с полуслова понимая, потому что эту папку мистер Беллами с него требовал ещё вчера – методические разработки по практике речи немецкого языка.
Как только Алекс исчез из поля слышимости, Доминик улыбнулся по-доброму и сказал:
– Я сегодня работаю допоздна, так что у вас будет время устроить вашего друга и может быть посплетничать.
Мэттью кивнул, глядя на эту улыбку. Доминик был прелестен, когда был всем доволен.
– Когда вы такой спокойный, мне хочется вам…
– Нашёл под столом!
Мистер Беллами хмыкнул.
– Идите на свою лекцию.
– Пока ничего не нужно?
– Загляните после второй пары, может быть, тогда, – мистер Беллами хотел намекнуть на серьёзный разговор между куратором и студентом, но сам же и положил это на руки судьбе. Времени ещё было целых два с лишним месяца, но позаботиться обо всём заранее, хотя бы минимально, не помешало бы.