Гарри тоже избегала его, но от этого было не легче. Битый час Джон тщетно пытался добиться от нее хоть словечка о ланче и Шерлоке. В конце концов, он сдался и просто пытался удостовериться, что четверых их посетителей всё устраивает. А Мэри даже получила десять фунтов на чай — не так уж и плохо, в общем-то.
Хотя они могли оставить чаевые просто из жалости, Джон не исключал и такой возможности.
Он шел домой и радовался хотя бы тому, что закончился дождь. Гарри опять куда-то исчезла — вероятно, осталась в квартире. Джон не мешал ей. Если его сестре так хочется мучить себя воспоминаниями о Кларе — пусть. Он просто хотел пройтись пешком, немного развеяться и помечтать о сне без кошмаров, хотя особой надежды не было.
Джон открыл калитку и заметил, что на кухне горит свет. Сначала он подумал, что это Гарри пришла домой и напивается до умопомрачения. Он тихо выругался и захлопнул калитку. Он и не подумал о том, чтобы войти неожиданно, застать сестру врасплох и заставить ее осознать, насколько серьезны ее проблемы с алкоголем. Честно говоря, он давно махнул на это рукой. Входная дверь была не заперта, Джон вошел и собирался повесить куртку, но вдруг он кое-что увидел.
Странно знакомое длинное шерстяное пальто и синий шарф. А потом он услышал музыку — какое-то классическое инструментальное произведение: Джон узнал его, но навскидку не сказал бы, что это именно. И почувствовал аромат — приятный и пряный: терпкость имбиря, мягкость томатов и легкое пощипывание в горле от только что нарезанного лука. У Джона слюнки потекли. У Гарри не было такого пальто, такую музыку она не слушала, и так она не готовила. Джон насторожился.
— Эй! — позвал он. На кухне что-то звякнуло, и через мгновение в проеме двери появилась высокая стройная фигура.
— Добрый вечер, — сказал Шерлок Холмс, вытирая руки о полотенце. — Я приготовил ужин.
— Что, прости? — Джон растерянно моргнул. Это сон, не иначе — сам Шерлок Холмс что-то готовит у него на кухне. У него на кухне. Такой фантастически прекрасный — сгусток тьмы в сияющем дверном проеме.
У него на кухне.
— Вечером люди обычно ужинают, — сказал Шерлок. — Через минуту все будет готово. Я накрыл стол на кухне.
Он вернулся к плите, и Джон, как заколдованный, последовал за ним. На кухне аромат был просто опьяняющим, и Джон понял, насколько проголодался. Он увидел идеально сервированный стол и послушно сел, когда Шерлок поставил перед ним дымящееся ароматное блюдо.
Цыпленок был замаринован в имбире и луке с перцем, корицей и гвоздикой. Корица и гвоздика придавали блюду сладость, имбирь — остроту. Зажаристая корочка восхитительно хрустела, а мясо было настолько сочным и нежным, что таяло во рту. Джон закрыл глаза и наслаждался этим восхитительным вкусом.
— Ух ты, — вот всё, что он смог сказать.
— Спасибо, — ответил Шерлок. Джон открыл глаза и увидел его довольное лицо.
— Почему ты сам ничего не ешь? — спросил Джон и отправил в рот еще кусочек.
— Я пробовал, когда готовил, — сказал Шерлок. — Довольно непростое блюдо. Я был не совсем уверен в правильности пропорций имбиря и томата.
Джон нахмурился и присмотрелся к тому, что ел:
— Имбиря и томата? Это ведь не наш рецепт курицы по-омански?
— Мой рецепт куда лучше.
Джон хотел было защитить стряпню Молли, но вовремя понял, насколько она проигрывала по сравнению с блюдом Шерлока. Он покачал головой и продолжил уплетать ужин:
— Если честно, это просто фантастика. Я давно такого не ел. Это Молли дала тебе рецепт?
— Ну нет, благодарю покорно! Уж я-то свое дело знаю!
— Ты хоть кусочек утром попробовал?
Шерлок пожал плечами:
— Мне много не нужно, чтобы понять, каково блюдо. Не буду же я есть из вежливости.
Джон недоуменно покачал головой:
— Как можно быть таким хорошим поваром и при этом не любить есть?
— Ты думаешь, я не люблю есть?
— Мне кажется, ты ешь совсем мало.
— Потому что, как правило, оно того не стоит. Я не намерен тратить энергию на переваривание чего-то низкопробного. Некоторые любят чипсы со вкусом прогорклого масла и соли, кому-то нравится подгоревшая курица, плавающая в каком-нибудь соусе… Если я что-то ем, это блюдо должно быть действительно стоящим.
— Если тебе невкусно, ты даже глотать не будешь? — сдержанно спросил Джон.
— Совершенно верно, — ответил Шерлок и нахмурился, заметив, что Джон хмыкнул. — Что?
— Как тот придира из мультика.
— Какого мультика?
— Про повара-крысу.
— Джон, крысы не умеют готовить.
Джон рассмеялся:
— Ты что, не смотрел «Рататуй»?
— Это французский фильм?
— Не совсем, потом посмотрим, — все еще хихикая, ответил Джон.
— О…
Джон заерзал на стуле:
— Ну… я дам тебе посмотреть.
— Хорошо, — ответил Шерлок, и его голос звучал необычно напряженно и радостно. — Будет… да, — он сглотнул. — Не думай, что я использовал твои продукты, я все купил сам по дороге сюда.
— Да мне не жалко, ужин просто восхитительный!
— Я не знал, что именно у тебя есть.
— Знаешь, я готовлю, основное у меня есть всегда, — ответил Джон.
— Для человека, который сам готовит, у тебя слишком много полуфабрикатов.
— Просто… я работаю допоздна.
— Так себе оправдание.
— Ну уж прости, что не оправдал твоих ожиданий, — сказал Джон и отложил вилку.
— Нет, Джон… я… — Шерлок закрыл глаза и раздраженно вздохнул. — Я не хотел… Слушай, я точно знаю, что ты весьма неплохой повар. У тебя, например, рис не сгорит и молоко не убежит.
Джон внимательно посмотрел на Шерлока: тот определенно старался загладить свою вину.
— Ну я как-то кашу пересолил, был такой грех.
— Все мы не без греха, — мрачно ответил Шерлок. Джон хохотнул и взял вилку.
— Итак, ты изучил мои кастрюли и сковородки, да?
— Да, признаю. Я осмотрел твою посуду. Просто я не купил новую для сегодняшнего ужина. Предположил, что у тебя найдется все необходимое.
— Ну и каков вердикт? Моя посуда отвечает твоим высоким требованиям?
— Вполне.
Вдруг Джон изумленно уставился на Шерлока:
— А как ты вообще нашел мой дом? Я уверен, что ты не следил за мной днем.
— Твой адрес был в досье, — ответил Холмс с непроницаемым выражением лица.
— Я думал, ты не читаешь досье, — не сдавался Джон, его было не так легко провести.
— Ну тогда считай, что я ходил по домам и стучался в каждую дверь, — раздраженно ответил Шерлок. — Уверен, тебя это зрелище позабавило бы.
«Еще как, будь это правдой» — подумал Джон. Конечно, он ни слову не поверил, но больше ни о чем спрашивать не стал. Он просто продолжил наслаждаться ужином, пока тот не остыл. Джон не чувствовал неловкости — молчать было уютно. А еще он был голоден. Он быстро доел ужин, допил вино и встал из-за стола.
— Все было потрясающе вкусно. Спасибо тебе.
— Пожалуйста, — ответил Шерлок и потянулся за тарелкой, но Джон его опередил.
— Нет, я сам все помою. Когда я был маленьким, у нас дома было такое правило: кто не готовил, тот моет посуду, — сказал Джон и направился к раковине.
— В юности ты работал посудомойщиком.
— Наверно, все с этого начинали.
— Я — нет.
— Честно говоря, я даже не удивлен. Ты, должно быть, всегда был слишком холеным, чтоб драить кастрюли.
Горячая вода с шумом наполняла раковину. Джон намылил губку и начал с приборов.
— В любом случае, если бы ты был посудомойщиком, ты бы знал, что сковородки нужно сразу замочить.
— Неплохо, — сказал Шерлок, и Джон уловил в его голосе что-то похожее на восхищение.
— Я, конечно, не такой умный, как ты, но и не дурак, — сказал Джон.
— Ну разумеется, нет, — Шерлок отодвинул стул. — Полагаю, Лестрейд или Салли рассказали тебе о наших планах на завтра?
— Да. Завтра ты будешь наблюдать, как мы готовим и обслуживаем клиентов, следить, чтоб мы не облажались с каким-нибудь заказом и не подали полусырую курицу. А этого-то как раз и ждут зрители — так наше чудесное преображение в конце будет еще поразительнее.
— Точно, — несколько презрительно подтвердил Шерлок.
— Ну, хуже, чем сегодня, точно не будет, — продолжил Джон, — мы же как-то справились с тем, что за нами всюду таскается Андерсон с камерой. Завтра в основном придут либо те, кто у нас уже был до этого, либо просто наши знакомые. Мы же не званый ужин для знаменитостей устраиваем. Завтра к нам придет только одна мега-звезда — будет сидеть в углу и строго оценивать каждый наш шаг.
— Вам все равно будет нелегко.
— Знаю, просто стараюсь быть оптимистом. Самое страшное мы уже пережили.
— Самое страшное?
— Ну… — Джон посмотрел на Шерлока и нахально улыбнулся. — Я про знакомство с тобой. Но, оказалось, не так страшен черт, как его малюют, так что думаю, все будет хорошо.
Он отвернулся и принялся оттирать сковородку. Шерлок прочистил горло:
— Ненавижу эту часть передачи.
— Правда? — рассеянно спросил Джон — он старательно оттирал пригоревший соус. — Наверно, скучновато просто наблюдать?
— Это не скучно, — ответил Шерлок. — Это бесит.
В том, как это было произнесено, ощущались тоска и одиночество. Джон повернулся к нему и понял, что не ошибся: во взгляде Шерлока было страдание.
— Бесит?
— Смотреть, как люди готовят, казалось бы, простые блюда и все равно умудряются усложнить их до такой степени, что есть невозможно. Иногда я еле себя сдерживаю, чтоб не вмешаться и не показать, как правильно резать овощи и заправлять салат; что горячие блюда положено подавать на подогретых тарелках; как сервировать блюдо так, чтобы оно не было похоже на кучку чего-то несъедобного, а чтобы его действительно хотелось попробовать. Весь этот идиотизм меня с ума сводит, Джон. Знаешь, сколько раз Лестрейду приходилось останавливать меня, когда я хотел всё бросить и уйти? Всегда наступает такой момент, когда понимаешь, что ресторан не спасти, что бы ты ни делал, потому что все, кто там работают, абсолютно безнадежны. Иногда во время обслуживания хочется просто головой о стену биться, а иногда даже до начала обслуживания. А хуже всего — знать, что на следующий день все повторится. И единственное, что мне остается — просто сидеть и смотреть, и мучиться от осознания того, что ты ничего не можешь исправить.
Джон облокотился на стол, его ошеломила искренность Шерлока. Он видел, насколько всё это для него болезненно; чувствовал, что каждое сказанное им слово действительно выстрадано.
— Завтра всё будет иначе, — тихо сказал он. — Ты скажешь нам, что нужно изменить, чтобы спасти «Империю». И всё получится.
— Откуда тебе знать? — сказал Шерлок. — С чего ты взял, что тебе понравится то, что я скажу?
Джон пожал плечами:
— Вполне возможно, что не понравится. Но я доверяю тебе, Шерлок. Видит Бог, ты точно разбираешься во всём этом лучше меня. И я должен доверять тебе, или я пропал.
— Ты доверяешь мне?
Шерлок изумленно и как-то робко посмотрел на Джона, который тотчас почувствовал себя маленьким и глупым, отвернулся и принялся со всем усердием тереть раковину.
— Уже поздно, — проговорил он.
— Да, — Шерлок стоял, не зная, куда деть руки: он скрестил их на груди, сразу же опустил, а потом убрал за спину. — Мне нужно в отель, — сказал он и, помолчав, добавил: — Для начала нужно выяснить, в какой отель меня поселили.
Джон рассмеялся от неожиданности:
— Отель «Тремонт» на Хай Стрит. Недалеко от «Империи». Я слышал, Салли и Андерсон упоминали его.
— А! Спасибо. — Шерлок помолчал и добавил: — Не переживай и не принимай на свой счет, если я завтра не буду разговаривать с тобой. Скорее всего, у меня будет плохое настроение — ненавижу второй день съемок. Просто не обращай на меня внимания, а вечером я зайду к тебе.
— Хорошо, — сказал Джон и повернулся к Шерлоку. — Что ж… спасибо за ужин.
— Не за что.
В следующее мгновение Джон понял, что сейчас произойдет. У него было целых полсекунды, чтобы подумать и остановиться. Но он не остановился. Его мысли заполнили блаженная пустота и непонятно откуда взявшиеся водяные лилии. Те полсекунды решили всё: вот Шерлок стоит минимум в четырех шагах от него, а вот они уже обнимают друг друга, и губы Шерлока накрывают губы Джона. Губы Шерлока немного прохладные, но такие мягкие… И, несмотря на то, что Шерлок ничего не ел, Джон почувствовал привкус перца и имбиря.
Шерлок нежно касался лица Джона, а тот обнимал его, будто руки жили собственной жизнью — может, потому, что это им было свойственно, а может, потому, что Джон пытался притянуть его к себе как можно ближе, пытаясь раствориться в прохладном спокойствии Шерлока. Ведь среди всего, что сейчас чувствовал Уотсон, как раз спокойствия так не хватало. Сознание мутилось, он не мог сосредоточиться ни на чём другом, кроме ощущения близости Холмса, на этой кухне, где в воздухе до сих пор витал аромат курицы. Тепло, успокаивающе и умопомрачительно верно.
Шерлок чуть отстранился, буквально на миллиметр, но их дыхания все еще были единым целым, а воздух — одним на двоих. Джон открыл глаза и увидел, как дрожат веки Холмса, словно тот боится открыть глаза и взглянуть на то, что только что произошло. Мышцы Шерлока были напряжены, и Джон чувствовал его сбивчивое дыхание. Уотсон замер, и, несмотря на то, что он только что целовал мужчину (до этого он такое только в кино видел), он не чувствовал неловкости или смущения. А Шерлока в тот момент можно было сравнить с пугливым пони, которого Джон пытался приручить. И мысль о том, что Шерлок — хладнокровный эгоистичный Шерлок — мог так нервничать, казалась нелепой. И когда Холмс, наконец-то немного расслабился в его объятиях, Джон не смог сдержать удовлетворенного смешка — совсем тихого, скорее похожего на выдох.
Но этот смешок всё изменил. Шерлок напрягся, открыл глаза и отстранился. Джон смотрел на него и ощущал, как пылает кожа, там, где его только что касался Шерлок. У него внутри словно все перевернулось, когда он увидел, что Шерлок снова стал прежним — заносчивым и холодным.
— Доброй ночи, — напряженно сказал Холмс. Он произнес это так, словно дверью хлопнул — сухо и отрывисто, и быстро вышел из кухни, а через пару секунд хлопнула входная дверь, словно эхо его слов.
Джон стоял у окна и смотрел, как уходит Шерлок, как он растворяется в темноте. Ватсон вряд ли назвал бы этот поцелуй самым страстным и потрясающим. Но, тем не менее, он не мог отделаться от мысли, что этот поцелуй — возможно, самый важный в его жизни.
Выражение лица Шерлока, когда тот отстранился, услышав смешок Джона… Это не было похоже на ужас или раскаяние. Он был разочарован. Уотсон застонал. У него даже в груди закололо от внезапной догадки: Шерлок подумал, что Джон над ним смеется. Ему захотелось догнать Холмса, извиниться, сказать, что повел себя как гребаный идиот, притащить его обратно домой и…
Придурок. Потому что трахаться с человеком, который предположительно должен спасти его ресторан, очень плохая идея.
Джону захотелось спрятаться и просидеть дома весь следующий день. Ведь без него обойдутся. Гарри будет следить за порядком в зале. Мэри — тертый калач, она точно справится. Молли отвечает за кухню. Джон в них верил.
Какой же глупостью было поцеловать Шерлока — человека, который приехал, чтобы помочь им не разориться окончательно. Джон уже было собрался пойти в спальню, залезть с головой по одеяло и постараться навсегда забыть об этом поцелуе, как вдруг заметил синий шарф на полу возле двери.
Джон поднял его — ткань была прохладной и мягкой. Он почувствовал легкий аромат сигаретного дыма, мускуса и пота, и еще чего-то острого и едва уловимого — и на Джона снова нахлынули мысли об этом украденном поцелуе.
Ну уж нет! Он так легко не сдастся.
Джон улыбнулся, сложил шарф и оставил его на столе. Он лег спать и, засыпая, со страхом ждал новых кошмаров.
Примечания
Уважаемые читатели! Переводчики перелопатили тучу рецептов этого пирога от автора и его читателей и почитателей. Проблема в том, что автор — американка, и некоторых продуктов просто не найти в наших широтах. Да и с мерами измерения всяческие неудобства. Поэтому ниже — адаптированный для европейцев рецепт, одобренный автором.