…но того же нельзя было сказать о Чонине, который, стоило только его омеге выйти из ванной, обернув бедра полотенцем, с ходу заявил:
- Ты пахнешь им!
- Откуда ты знаешь? Я же только из душа, и Ифаня я там не прячу, - ссориться не хотелось, сил попросту не было.
- Твоя одежда им пахнет! Очень сильно!
- Ну, так одежда, это уже говорит о том, что я был в ней, а не вне ее, - справедливо заметил Лу.
- Как будто… Тебе это помешает!.. – если Ким и хотел в чем-то обвинить любовника, его вспыхнувшие от смущения щеки портили негодующий вид.
- Ты прав, не помешает.
Молодой альфа сжал руки в кулаки, стараясь сдержаться и ничего не сказать. Хань тоже молчал. Он прижался спиной к стене, тяжело выдыхая:
- Мы обнимались несколько раз, если тебя это успокоит. Во время раскопок, когда, наконец, смогли обо всем поговорить, а затем в самолете. Иначе я бы не смог даже минуты поспать. Ты просто не знаешь пока, как там бывает. Когда-нибудь я покажу тебе, каково это, подниматься к облакам…
В глазах Чонина загорелся чистейший, детский восторг, но он тут же закашлялся, пытаясь вернуть себе былую серьезность. Лу же устало потер переносицу:
- И что? Ты тут сидел все эти дни и думал о том, как он меня трахает, а, Чонинни? – раздавшееся рычание не испугало омегу, но когда его вжали в стену, ему пришлось встретить взгляд бывшего монаха со всей своей внутренней силой. – Ты настолько не веришь мне? Да, Ифань – человек, которого я любил, да и в чем-то люблю до сих пор. Просто не как мужчину, - пожал плечами Хань. – Как человека, с которым меня связывают прочные узы прошлого. Но сейчас у него есть его омега, а у меня – ты, - Хань ухмыльнулся, обнимая Чонина за шею и притягивая к себе ближе. – Юный, все еще столь невинный, сколько бы я не заставлял тебя кончать…
- Хань!.. – полузадушено всхлипнул Чонин, пытаясь отстраниться. Касания омеги после их первого столь длительного расставания заставили его загореться за пару мгновений.
– И я надеюсь, что это никогда не изменится, мой мальчик. Мой мужчина, - улыбнулся Хань, слегка закатывая глаза. – Мне не нужно искать утешение в Ифане или нечто подобное… Ты тоже силен, тоже надежен, но при этом ты – мой истинный. И помни об этом всегда, понял?
Чонин кивнул, чувствуя вину за то, что позволил себе нечестивые мысли, что допустил в них неверность своего омеги. Лу мягко мазнул губами по его губам, а затем чуть прикусил нижнюю, тут же проводя ногтями по загривку и срывая с губ Чонина хриплый стон.
- Как я могу выбрать кого-то другого, когда ты так чутко реагируешь на мои прикосновения? Знаешь, как это льстит? – прошептал Хань, прищуриваясь. Чонин, словно завороженный, провел кончиками пальцев по груди и животу омеги к самым бедрам, заставляя того прерывисто вздохнуть. Лу тоже был неспокоен, потому что запах его альфы дурманил сильнее, чем что-либо. И это заставляло усталость отступать на второй план.
Хань тихо засмеялся, когда альфа, невероятно стесняясь, стащил с него полотенце, а затем замер, невольно проводя языком по губам.
- Не стоит так делать, когда смотришь на чей-то член, Чонин, - смех стал хриплым. А затем Лу напрягся, когда его альфа опустился на колени, осторожно касаясь его плоти самыми кончиками пальцев. – Что ты…?
- Кенсу-хен сказал, что этим я смогу тебя порадовать, - пробормотал Чонин, а затем, подавшись вперед, высунул язык, облизывая покрасневшую от притока крови головку. – Так?..
- Ох, Дьявол!.. – выгнулся Хань, закусывая губу.
Чонин, пробормотав что-то про «не упоминай его всуе», посчитал, однако, такую реакцию хорошим знаком и продолжил осторожно вылизывать член любовника, прислушиваясь к собственным ощущениям, что неожиданно сильно били по нервам. Вкус был немного странным, но не неприятным, скорее, к нему просто надо было привыкнуть. По совету Кенсу Чонин смог найти несколько непотребных видео через компьютер, поэтому он примерно понимал, что нужно делать дальше. Приоткрыв рот, Чонин сомкнул губы на головке омеги.
- О, Боже, Боже… - проскулил Хань, зарываясь пальцами в волосы Кима. – Какой горячий рот… Малыш, если ты так продолжишь, то… Ах, черт, я уже мокрый…
Чонин чувствовал усилившийся запах омеги, и это дурманило его еще больше, но в этот вечер он имел совсем иной план.
- Осторожнее с зубами, вот так, да… - направлял его Хань, и сам альфа, вспоминая, что ему было особенно приятно из подобных ласк от Лу, старался повторить их как можно точнее. Омега рычал, выгибался и явно желал большего, но сдерживал себя, не толкаясь в глотку Чонина, потому что понимал, что в первый раз выдержать подобное ему может быть тяжеловато. Альфа был болезненно возбужден, и оставить его в таком виде Хань просто не смог бы. А потому он мягко потянул его за волосы, заставляя отстраниться, а затем помог подняться и прижался губами к горячим губам, несмотря на смущенный протест.
- Пойдем в постель. Я покажу тебе кое-что новое, - ухмыльнулся Хань, заставляя Чонина рвано выдохнуть и кивнуть. Уже в комнате они быстро избавились от одежды Кима и упали в постель, целуясь так неистово, как хватало дыхания. Чонин определенно вошел во вкус.
- Тише, малыш, меня не хватит на два захода, так что… - Хань чуть прищурился, а затем лег на спину. – Ты должен перевернуться так, чтобы твоя голова была на уровне моих бедер, а моя – твоих.
Чонин закусил губу, но потом осторожно навис над Лу, смущаясь от того, что почти прижимается своим возбуждением к его лицу. Омега не смог удержаться от смешка, а затем обхватил член Чонина пальцами у основания и прошептал:
- А теперь возьми его в рот снова.
Кивнув, Чонин вновь прошелся языком по влажной головке Лу, а затем втянул ее за щеку, мягко посасывая и скользя губами по стволу, пусть и не так смело. Хань блаженно застонал, чуть вскидывая бедра, а затем, мягко прикоснулся губами к члену любовника, касаясь едва ощутимо, но это все равно заставляло Чонина раз за разом вздрагивать и поскуливать. Лу медленно облизывал потяжелевшие яички, основание члена, пальцами слегка сжимая головку или потирая ее ладонью. Альфа становился смелее, подгоняемый собственным удовольствием, и это вынуждало Ханя забываться в собственных ощущениях. Однако решив, что так будет не честно по отношению к любовнику, омега развел его ягодицы, надавливая языком на плотное кольцо мышц. Чонин резко выпустил член Ханя изо рта, гортанно застонав. Он тяжело дышал, стараясь не переставать ласкать Лу пальцами, и тому определенно нравилась столь бурная реакция.
Он вылизывал Чонина так, как будто он был омегой, и тот бы тек, если бы его организм был на это способен. Его бедра дрожали, член выделял густую смазку, а глаза закатывались от удовольствия. Лу смочил пальцы слюной, вводя вначале один. Альфа сжался, издавая рык, и Хань почти тут же согнул его, втягивая одно из яичек альфы в рот и крепко обхватывая его губами.
- О, Боже! – заскулил Чонин, выплескиваясь на грудь и живот Ханя и комкая в пальцах простыню. В то же мгновение Хань, увидев, что мальчишке этого явно недостаточно, столкнул его с себя, укладывая на спину, а затем добавил еще слюны и ввел в его задницу уже два пальца, даже не давая отдышаться. Он потирался своим болезненным возбуждением о бедро Чонина, ухмыляясь:
- Кто бы подумал, что мой мальчик будет кончать так громко от подобных ласк.
- Хань… Не говори… Так… - прошептал Чонин, совершенно открытый, тяжелодышащий и влажный. Это завело омегу еще больше, и он, не дав любовнику и шанса сопротивляться, тут же задвигал пальцами, заставляя смотреть прямо в глаза.
– Тебя заводит то, что я, омега, а трахаю тебя пальцами? Тебе нравится, когда я делаю так, да? А если коснусь здесь?
Чонина едва ли не подкинуло на постели, он крупно дрожал, закатывая глаза и облизывая губы.
- Моя о-м-е-ж-к-а, - хищно ухмыльнулся Хань. А затем он задвигал пальцами так быстро, как мог, раз за разом касаясь простаты, надавливая на нее, слегка набухшую. Чонин не мог сдержаться, он стонал в голос, он просил еще, он молился, звал своего Бога всуе и тек, тек… Его бедра были покрыты его смазкой, а затем он и вовсе выгнулся столь сильно, что едва не захрустел позвоночник, и, с силой сжав пальцы Ханя в себе, провалился в удовольствие. Из его члена медленными толчками выплескивалась сперма, и для мальчишки это был его первый анальный оргазм.
«Впрочем, с такой задницей – точно не последний», - ухмыльнулся Хань, дотягиваясь до тумбочки рядом с кроватью и едва находя в ней смазку. Пальцы, это одно, но для следующего этапа идти лишь по слюне было бы жестоко. А потому он обильно смазал свой член и задницу Чонина, все еще горячую, открытую, пульсирующую. А затем… плавно в нее толкнулся. Альфа понял, что произошло лишь через пару мгновений, когда ощутил резкую боль и вцепился в плечи Лу, царапая их.
- Хань!.. О, Боже…
- Тихо, - улыбнулся Лу, хотя сдерживать себя было так трудно, что он точно заслужил медаль за выдержку. – Я просто сломал тебе ц-е-л-о-ч-к-у, - пальцы омеги огладили член любовника, пока сам Лу наклонился к Чонину, выдыхая. – А теперь я планирую тебя трахнуть.
- Грязный, грязный рот!.. – простонал Чонин, тут же противореча себе. Он потянулся к Лу, целуя его жадно и немного болезненно, словно неосознанно вымещая то, что ощущал сам. – Тебе тоже… Так?
- Больно? Нет. Потому что мое тело создано для твоего члена, - Чонин захрипел, толкаясь в пальцы омеги и неосознанно насаживаясь на него сильнее. – Я у тебя снова первый, - в глазах Ханя был какой-то благоговейный, маниакальный восторг, и Ким невольно зажмурился, потому что эти глаза сжигали его. Но омеге это не понравилось. Он тут же схватил руки Чонина, удерживая их у него над головой. И приказал:
- Смотри на меня. Смотри, Чонин.
Ким задрожал, подчиняясь, потому что не мог противиться этому голосу.
Хань двигался в нем медленно, но глубоко, так, чтобы Чонин прочувствовал каждый толчок, каждое движение. Они не разрывали зрительный контакт, и Чонин сходил с ума от смущения, зарождавшегося желания и того, что, кажется, Лу мог прочесть все его мысли. Он непроизвольно обхватил любовника ногами за бедра, и тот одобрительно улыбнулся, позволяя поцеловать себя. И тут же задвигался быстро. Резко, сильно… Но боли это не причиняло. Скорее лишь дискомфорт. Привыкший к самоистязанию за свою монашескую жизнь, Чонин чувствовал, что его тело горит все сильнее, и, разомлевшее от оргазмов, принимает страсть любовника с жадностью и благодарностью.
- Черт, ты слишком узкий, я долго не выдержу, - простонал Хань, прикусывая альфу за шею и заставляя того застонать. – Как же приятно…
Сделав несколько сильных движений, Хань резко оттолкнулся от любовника, покидая его тело и почти в то же мгновение изливаясь ему на живот. Чонин невольно вздрагивал, желая получить разрядку и чувствуя себя…опустошенным. Но Хань не собирался оставлять все так. Он наклонился, ухмыляясь, а затем втянул член Чонина в рот, сразу, глубоко и резко, так, чтобы головка упиралась в горло. И это стало контрольным выстрелом, потому что Чонина накрыло. Он рычал и выгибался, наполняя спермой рот любовника, которую тот легко сглатывал, мягко сжимая напрягшиеся яички.
- Грязный, грязный рот… - пробормотал Чонин, падая на спину и пряча лицо в сгибе локтя. Тихо посмеиваясь, Хань лег рядом, пытаясь привести дыхание в порядок. Кажется, требовался еще один душ. – Но… Мне было хорошо. Очень хорошо. Я… Тебе тоже… так?
Другой рукой Ким коснулся Ханя, и омега с улыбкой переплел их пальцы, тихо посмеиваясь.
- Еще лучше. Потому что ты – идеален. И с тобой мне всегда невероятно хорошо, как никогда в жизни, я могу тебе это гарантировать, мой маленький смущенный мальчик, - тихо рассмеялся омега. - И уверяю тебя, Чонин, это еще не все, чему я тебя научу.
- О, Дьявол!.. – слышать из уст благочестивого Кима такое было весьма забавно, а потому Хань и прищурился:
- О да, именно он.
- Так, мы все убрали? – Кенсу вошел в гостиную, вытирая влажные волосы полотенцем. – Вроде выглядит нормально.
- Хозяин волнуется? – слегка наклонил голову к плечу сидящий на ковре Джонхан. Су уселся рядом, по привычке встрепывая мягкие волосы.
- Не из-за гостей, впрочем, я надеюсь, что ты не изнасилуешь Цзытао, - ухмыльнулся омега. – Ты посмотрел фильм?
- Да, но я не все понял, - нахмурился перевертыш. – Человеческие отношения подчас так нелогичны. Зачем так долго ухаживать, если можно просто забрать себе того, кто нравится?
- Потому что это противозаконно, - прыснул До. – Так что смотри мне! Итак, что ты не должен делать?
- Я не должен бросаться на того человека и облизывать его, говорить о своей семье и Аде, о том, что я перевертыш, не должен задирать хвост как минимум до третьего… сидения?
- Свидания, - мягко поправил Кенсу. – Ну, в основном ты усвоил то, что нужно. Я не запрещаю тебе «задирать хвост» и раньше, просто если ты хочешь чего-то серьезнее, чем просто… брачный период, то тебе стоит наладить с нравящимся человеком более крепкие отношения. Если возникнут вопросы – просто подумай погромче, и я тебя спасу, хорошо?
В этот же момент раздался звонок в дверь. Парни поднялись с пола и пошли в коридор, чтобы открыть гостям. Кенсу с улыбкой впустил Бэкхена, который со смехом кинулся обниматься, а затем и Тао, тоже особо эмоционального – с ним-то Су не виделся еще дольше.
- Как ты, друг мой? – улыбнулся омега, прищурившись. – Выглядишь неожиданно красиво, для мелкого что ль постарался?
- Ничего не знаю, я всегда красивый! – покраснел китаец, разуваясь и стараясь не косить особенно сильно на Джонхана, который вот как раз взгляд от него не отрывал.
- Ты в порядке? – подошел к перевертышу Кенсу, а Джон отчаянно прошептал:
- Он так вкусно пахнет, я не могу!
- Оу, кажется, мы здесь лишние, - рассмеялся Бэкхен. – Пойдем распаковываться, Кенсу-я, а ребята пусть пообщаются.
Бэкхен увлек за собой сопротивляющегося друга, а Тао смущенно помялся, после чего подошел к Джонхану. Тот невольно втянул носом воздух, сжимая руки в кулаки, чтобы сдержаться.
- Привет, Тао, как твои дела?
- Да все нормально, - альфа потер шею, чувствуя некоторую неловкость. – А твои?..
- Плохо.
- Почему?
- Я хочу тебя понюхать, а Кенсу запретил.
- Ну… А я разрешаю, - удивился Цзытао. И в то же мгновение этот странный мальчишка вжался в него, потираясь носом о шею и тихо порыкивая. Альфа невольно задрожал, хватаясь за комод, чтобы не упасть. – Джон…Хан… Ох, черт!..
Перевертыш осторожно прикусил выемку у плеча человека, обхватывая его за талию и улыбаясь:
- Ты такой вкусный, что я не могу удержаться. Простишь меня?
- Прощу, хотя это и странно, - рассмеялся Тао, решившись погладить Джонхана по волосам. – Я еще не встречал никого столь необычного.
- Это комплимент? – мальчишка наклонил голову к плечу. – Я не очень хорош в понимании подобного, но хоз… Кенсу учит меня.
- Да, это он, - кивнул альфа. - Только я не знаю, что теперь делать.
- Идти в гостиную и накрывать на стол, - «вовремя» спасли ситуацию Кенсу и Бэкхен, несущие в руках подносы с едой и алкоголем.
В несколько рук они завершили все приготовления, включили на фон какой-то не напрягающий фильм, над которым даже не все понимающий перевертыш несколько раз посмеялся. Закуски уходили на «ура», чего было не сказать об алкоголе. Бэкхен, то и дело подозрительно глядящий на Су, лишь через пару часов решился спросить:
- Ты чего это не пьешь-то почти? Неужто залетел? Только не говори, что это так! – рассмеялся омега, а Кенсу едва не подавился пивом, после чего криво усмехнулся.
- У меня завтра первый матч, я везу на него ребят, так что пусть и рад бы надраться, получить кулак в задницу от тренера я все же не хочу, - сладко потянувшись, омега слегка наклонил голову к плечу, оглядывая друзей и Джонхана, который сидел в ногах у Цзытао, изредка незаметно потираясь о колено своего человека щекой. – И что это за наезд вообще такой? По-твоему, я был бы плохим отцом?
- А ты бы вообще вырастил ребенка? Не принес его в жертву Сатане? – решил уточнить Бен, ухмыляясь. – Честно, не могу представить тебя с мелким спиногрызом.
- А я могу, - неожиданно подал голос Цзытао, улыбнувшись. – Мне кажется, что наш Су стал бы отличным родителем.
- С чего ты так решил? – нахмурился До.