- Хватит строить из себя недотрогу, Гилберт, - поднимаясь на ноги, проговорил Деймон, - Просто признай, что ты хотела это.
- Сальваторе, я никогда и не за что не поцелую тебя, - прошептала прямо ему в лицо Елена, - И уж тем более не полюблю.
- А кто здесь говорит о любви? – усмехнулся парень, - Всего лишь о…, - он многозначительно повел бровью, и тут же получил пощечину маленькой ладошкой. Деймон чуть склонил голову и прикрыл глаза, понимая, что теперь на щеке будет красный след, но уже спустя мгновение, когда Елена зачем-то снова занесла руку для удара, он схватил ее за кисти и впечатал в стену.
- Мистер Сальваторе, - возмущенно проговорил Шейн и поспешил к студентам, которые, казалось, хотели убить друг друга взглядом.
- Отпусти меня, - попытавшись выдернуть свои руки из его, проговорила Елена.
- Послушай меня, Гилберт, ты больше никогда не ударишь меня, - медленно и почти спокойно проговорил Сальваторе. Почти. Но ведь Гилберт знала, что сейчас твориться в его душе. Видела это по его глазам, которые одновременно были ужасно ледяными и горели ярким огнем. Поэтому не стала ничего отвечать, лишь еще раз дернулась все телом, и, к своему удивлению, почувствовала, что Деймон ее отпускает и делает шаг назад.
- Что Вы себе позволяете? – к ним наконец-то подбежал профессор Шейн.
- Все в порядке, - зачем-то произнес Сальваторе, делая еще несколько шагов назад.
- Нет, не в порядке. Вы позволяете устраивать конфликт в разгар репетиции, отнимаете мое время и время остальных студентов, да и к тому же так неуважительно относитесь к друг другу, - строго проговорил мужчина, переводя взгляд с Елены на Деймона, - Не желаю больше видеть Вас здесь.
Елена, бросив ненавистный взгляд на Сальваторе, выбежала из зала. Чувства внутри нее бушевали. Как она могла начать думать, что он не такой уж противный? А ведь в последнее время, когда их общение переросло во что-то странное, именно такие мысли стали посещать девушку. Но сейчас она всеми тайными уголками своей души понимала, какой это ужасный, мерзкий и отвратительный человек.
И дело было даже не в том, что он сказал, а в том, как он это сделал. Как он посмел пускать в ее сторону такие гадкие намеки, да и к тому же, какое право он имеет прикасаться к ней?
- Знаешь что, - девушка резко обернулась, когда дверь зала открылась и в коридоре появился Сальваторе, - Я ненавижу тебя.
- Взаимно, Гилберт, - проговорил парень, и в каждой нотке его голоса, в каждом движении читалось раздражение.
Они оба уже устали от этой войны. Ненависть ненавистью, но постоянно портить друг другу жизнь уже надоело. Да и смысла в этом они больше не видели. Если раньше они что-то пытались доказать друг другу, то сейчас все аргументы закончились. И стало просто все равно. В душе осталось лишь тихое чувство презрения, которое не хотелось выплескивать друг на друга. С ним просто нужно было жить, не стараясь задеть, уколоть, обидеть. Это все для заклятых врагов, а они друг другу были просто никем.
И, наверное, это был конец.
========== 1.5. Рождество. ==========
Рождественское утро принесло с собой ощущение покоя и легкости. Елена, закутавшись в мягкое одеяло, не спешила выбраться из кровати, хотя прекрасно понимала, что внизу стоит украшенная елка, под которой спрятаны подарки. И, наверное, Джереми с Кэролайн уже ищут там свои. Но Елена совсем не понимала сестру. Ладно, Джер, который еще с прошлого Рождества ждал сладких подарков от Санты-Клауса, но Кэр вроде была уже взрослой девочкой. Тогда почему она до сих пор верила в эту сказке? И почему Елена не могла также?
- Ты спишь? – дверь ее комнаты тихонько открылась и к ней подошла Кэролайн, садясь на край кровати. Девушка в ответ пролепетала что-то невнятное и попыталась спрятаться под одеяло с головой, но была нагло прервана сестрой, которая одним движением сбросила его с кровати.
- Ты меня совсем не любишь? – пробубнила себе под нос Елена и свернулась калачиком, обхватывая себя руками.
- Люблю, конечно, - чуть возмущенно проговорила девочка, - Но там внизу куча подарков, и мы с Джером хотим открывать их.
- Ну так открывайте.
- Без тебя? – удивилась Кэролайн, которая совсем не понимала, почему сестра в последнее время так изменилась. Перестала так часто играть с ней, проводить все свое время с семьей и рассказывать им все. А ведь она просто выросла, хотя и пыталась как можно дольше оставаться ребенком. Но ведь это, в конце концов, неизбежно. И Елене просто оставалось смириться с тем, что детство медленно, но уходит.
Девушка открыла глаза и посмотрела на сестру, во взгляде которой читались обида и непонимание. Она ласково улыбнулась ей и села на кровати, окончательно прогоняя сон.
Ну вот как можно отказать Кэр, когда она смотрит на тебя такими глазами?
- Надеюсь, Джер еще не испачкал все наши подарки шоколадом? – вызывая на лице сестры счастливую улыбку, спросила Елена.
- Когда я уходила к тебе, он открывал свой сладкий набор, так что думаю, нам надо поспешить, - девочка спрыгнула с кровати и поспешила к выходу, но на пороге резко остановилась, проверяя, идет ли сестра за ней. Это была так неожиданно, что Елена врезалась в нее, на секунду потеряв равновесие.
- Ты чего? – обеспокоенно спросила она.
- Пожалуйста, не взрослей, - попросила Кэролайн и тут же выбежала из комнаты, спеша к младшему брату.
Ну и как ей следует это понимать? Как она может прекратить естественный процесс взросления? Не может же она всегда оставаться маленькой девочкой, которая все свои секреты рассказывает сестренке. Когда-нибудь это должно было произойти. Но, возможно, Кэр права. Может быть, сейчас еще рано?
С этими мыслями Елена сбежала по лестнице в гостиную, где стояла высокая украшенная ель, а под ней расположилась гора подарков. Рядом на мягком ковре сидели Джер и Кэролайн. Причем мальчик рассыпал вокруг себя все конфеты и сейчас раскладывал их на две кучи: любимые и нелюбимые. А сестра пыталась достать коробку, упакованную в розовую бумагу, которая точно принадлежала ей. Елена с улыбкой на лице села рядом с ними и взяла первый попавшийся подарок, рассматривая на нем свое имя.
Спустя примерно полчаса, когда все подарки были распакованы, к детям спустились Миранда и Грейсон. Кэр первая заметила их и с радостным возгласом кинулась к ним, обнимая и благодаря. Следом за сестрой к ним побежал Джереми, попутно хватая свои новые игрушки и показывая их маме и папе.
- Елена, - позвала Кэролайн сестру, которая сосредоточенно перебирала струны подаренной ей гитары, не замечая возникшего переполоха.
- Что? – девушка резко подняла голову и встретилась взглядами со смеющимися родителями, - Я вас не заметила.
- Мы уже поняли, - усмехнулась Миранда, подходя к дочери и целуя ее в макушку.
- Спасибо за подарки, - улыбнулась она, снизу вверх смотря на маму.
- А им за что? - тут же возмутился Джереми, сидящий на руках у отца, - Это же Санта Клаус принес их.
- Конечно, Санта, - согласился с ним Грейсон и быстро перевел тему, пока сын не устроил допрос, - Кто поможет приготовить мои фирменные блинчики?
- Я, - подала голос Кэролайн, которой с раннего детства нравилось наблюдать, как мама и папа готовят, а потом она и сама начала принимать участие в этом процессе, почти все свободное время проводя на кухне. Сейчас девочка уже умела готовить многие блюда в отличие от сестры, которая с трудом могла бы пожарить себе яичницу.
Грейсон с младшими детьми скрылись на кухне, оставив Елену и Миранду одних.
- Откуда вы узнали, что я хочу гитару? – подняла на маму хитрый взгляд девушка.
- Действительно, откуда? – притворно удивилась женщина, - Ты ведь делала такие “тонкие” намеки.
- Я думала, вы не поймете.
- Мы же с папой не такие глупые, как ты думаешь, - закатила глаза Миранда, на что ее дочь подняла бровки, - Ну и Кэр нам немного подсказала.
- Теперь понятно, - рассмеялась девушка, откладывая гитару и поднимаясь на ноги, - Пойдем помогать папе?
- Постой, - мама поймала ее за руку и развернула к себе, - Я очень горжусь тобой, Елена.
- Что? – девушка обняла себя руками, опуская взгляд, - Я думала, ты огорчена моим поведением.
- Мне неприятно, что мою дочь считают мелкой хулиганкой, но ведь я знаю, почему ты все это делала.
- Правда? Может, расскажешь мне, потому что я понятия не имею, почему, - дернула одним уголком губ Елена.
- Придет время, и ты поймешь, - Миранда положила ладонь на предплечье дочери, чуть сжав его, - И тогда все обретет смысл. У меня все так и было.
- Мам, - заныла девушка, - Зачем такие громкие слова? Почему нельзя объяснить просто?
- Пошли, - рассмеявшись, проговорила женщина, - А то без нас съедят все самое вкусное.
Она скрылся на кухне, оставив Елену одну. Девушка чуть сморщила лобик, обдумывая слова мамы. Что она имела в виду, говоря, что у нее все так и было? Неужели в жизни Миранды была похожая история? Почему она тогда никогда не рассказывала об этом детям?
Елене было очень трудно пережить это месяц. С тех пор, как их с Сальваторе выгнали с театра, они не обменялись ни одними словом. Лишь иногда, проходя рядом, у нее вылетало презренное “Скунс”, а он в ответ шипел “Ленивец”. На этом их общение заканчивалось. Они оба старательно избегали всех конфликтов, понимая, к чему это может привести. Хотя им до безумия хотелось в очередной раз сцепиться друг с другом, ведь без этого, казалось, больше жить нельзя. Эти странные отношения стали какой-то важной частью их жизней, несмотря на то, что оба с удовольствием бы избавились от нее.
Почему это случилось? И как можно было это прекратить? Как можно заставить себя перестать думать о нем и не обращать внимания, когда он проходит рядом? И неужели мама знала, что она сейчас переживала?
Было столько вопросов и ни одного ответа, поэтому Елена, мотнув головой, поспешила на кухню, где ее ждала вся семья.
***
Всего один раз в году Деймону было предоставлено право распоряжаться самим собой. И это был день после Рождества. И дело было даже не в том, что родители великодушно давали ему время на отдых после празднования, которое длилось всю ночь. Как правило, рождественский прием всегда проводила чета Сальваторе, а на следующий день они наносили ответный визит одной из приглашенных семей, но уже без своего сына. Именно поэтому сегодня Деймон мог делать все, что он захочет.
Но, как назло, в этот день ему не хотелось ничего, кроме как провести в кровати все свое свободное время. И это неудивительно, учитывая, что он не спал всю ночь, проводя время со своими друзьями. Правда, в последнее время он стал сомневаться в том, что они были именно друзьями. Скорее просто знакомыми, которых в детстве обязали дружить их родители. И они покорно исполняли это требование, пока не выросли и не поняли, что кроме обязательств перед семьями их ничего не связывает.
Деймон все чаще стал замечать, что в присутствии друзей стал испытывать только раздражение.
Его раздражала Кетрин Пирс, в которой не было ничего настоящего. Красивая кукла, обделенная душой и обладавшая холодной логикой и расчетливостью. И именно благодаря этим качествам, она еще в далеком детстве поняла, каким выгодным окажется ее союз с Сальваторе. С тех пор она всегда была идеальной. Внешность, манеры, поведение. Она делала все, что бы показать, что станет лучшей партией для Деймона. И в какой-то момент он даже поверил ей, пока не понял, что в ней нет ничего живого и настоящего.
Когда вчера они с Элайджей Майклсоном обсуждали фильм, который они посмотрели с ним накануне, Кетрин подошла к ним со своим младшим братом, который, кстати говоря, тоже изрядно раздражал Сальваторе тем, что буквально боготворил свою сестру. Девушка, перебив друзей на полуслове, сама пригласила Деймона на танец, видимо считая, что когда-нибудь ее унижения принесут пользу. Но парень отказал ей, ответив что-то довольно резкое, на что Пирс, одарив его уничтожающим взглядом, гордо удалилась.
- Ты мог бы быть с ней повежливее, - произнес следующий объект его раздражений. Элайджа. Самый правильный человек в этом мире. Он всегда был так честен и благороден, что создавалось ощущение, что он вырос в другой эпохе. И это невероятно бесило Деймона, для которого эти понятия были далеки.
- А толку? Она подуется несколько минут и прибежит обратно, - дернул уголком губ Сальваторе и посмотрел на Эла, одним взглядом отнимая у него желание спорить.
- Моя сестра опять с новым кавалером, - театрально вздохнул парень, смотря на младшую представительницу семьи Майклсон. Ребекка строила глазки очередному кавалеру, который легко поддавался ее чарам, как в принципе и любой другой парень. Бекка была доброй и милой девушкой, хотя и очень хитрой. Но эту хитрость она использовала только для того, чтобы всегда получать желаемое и добиваться своего.
- Я бы на твоем месте получше бы контролировал ее, - Деймон в который раз поблагодарил Бога и родителей за то, что у него нет младших братьев и сестер. Это ведь такой геморрой на всю жизнь. Надо все время следить за ними, оберегать, заботиться. И от этого так просто не отделаешься. Но, к счастью, он всегда был предоставлен сам себе. На нем никогда не лежал этот груз ответственности и уже никогда ляжет.
- Но ты не на моем месте, - слишком холодно отрезал Элайджа.
- Чему я только рад, - усмехнулся Сальваторе, вслед за другом следуя к влюбленной парочке.
- Ребекка, - один взгляд подошедших к ним парней заставил кавалера младшей Майклсон испуганно подпрыгнуть и удалиться восвояси.
- Чего тебе, Эл? – недовольно спросила девушка, складывая руки на груди.
- Хватит заигрывать с мальчиками. Брала бы лучше пример с Роуз, - Элайджа кивнул в сторону девушки, но, в отличие от его сестры, которая даже не бросила туда взгляд, к ней обернулся Сальваторе.
Роуз Макгоуэн. Пожалуй, она была единственной в их компании, с кем Деймону было приятно общаться. Умная, начитанная, скромная девушка совершенно не вписывалась в их мир. Слишком многое она понимала, чтобы жить по традициям аристократии. И именно это нравилось в ней Сальваторе. Она не боялась быть другой. Не боялась презирать людей, которые ее окружали, и их образ жизни. Роуз открыто признавала, что не хочет иметь ничего общего с ними, поэтому в последнее время стала очень мало времени проводить со своими старыми друзьями. А даже если и общалась с ними, то только из-за своего недалекого братца, который не отличался хорошими манерами и большим умом.
Хотелось бы Деймону быть таким же смелым, как Роуз. Не бояться родителей, друзей, общества. Делать то, что велит сердце, а не ум. Но, наверное, он слишком долго убивал в себе все чувства и эмоции, и, в конце концов, их просто не осталось. Хотя Роуз, которая почему-то выбрала его объектом для своих размышлений, часто говорила ему, что он ошибается. Что он совсем другой, непохожий ни на кого в их мире. Намного лучше всех, даже ее саму, ведь в нем есть то, чего нет ни в ком из них.
- Что же это?
- То, что мелькает в твоих глазах, когда ты думаешь, что тебя никто не видит.
Черт его знает, что это значило. Но больше Роуз не говорила об этом, а он постарался просто забыть ее слова. Вот только сделать это никак не получилось, сколько он не пытался. И, наверное, не получится, пока он не узнает, что он имела в виду.
А вообще было интересно, откуда в головке тринадцатилетней девчонки берутся такие умные мысли? Может быть, как раз сейчас она лежит в своей кровати и смотрит в потолок, размышляя о том, почему он не хочет признать, что он не похож на свое окружение. И действительно, почему?
Сальваторе тряхнул головой и прогнал эти мысли из своей головы. Он же не Роуз, в самом деле, чтобы занимать свою голову такими размышлениями. О его нравственности пусть беспокоится Макгоуэн, если уж ей так хочется. Лично его все устраивает в жизни.
========== 1 часть. 7 глава. ==========
Директор Локвуд сидел в своем кабинете, заваленный бумагами, которые предстояло подписать. Уже 2 месяца его жизнь протекала более спокойно и размеренно. Два самых сложных ученика перестали строить козни против друг друга, и в школе вновь воцарился покой. Но почему-то директору это спокойствие казалось очень подозрительным, как будто это было затишье перед бурей. Локвуд задумчиво посмотрел на классных руководителей, которые собрались у него, чтобы сообщить, кто будет выступать на конкурсе по проектам от их классов.