Гермионе нравились их посиделки у камина. Обычно они садились на кресла, подле огня, пили глинтвейн и весело болтали. Гриффиндорка начала замечать изменения в поведении мужчины. Он стал более людимым. Общение шло ему на пользу. В его голове стало на йоту меньше революционных идей, и все потому, что он занялся преподаванием.
— Из вас бы вышел прекрасный учитель, — как-то сказала Гермиона.
Сириус горько усмехнулся.
— Ага, учитель с таким послужным списком. Узник. Преступник.
— У нас преподавал сам Вол-де-Морт в чужом теле, бездарный Злотопуст, оборотень, и даже Снейп.
— Последний — самый опасный для общества.
— Опаснее Вол-де-Морта?
— Конечно. Он же убьет вас своим занудством. С Вол-де-Мотром, по крайней мере, весело.
Гермиона улыбнулась. Первый раз, не смущаясь. Так она улыбалась с Гарри и Роном.
— Ты замерзла, — протянул Сириус, глядя на то, как Гермиона съежилась в кресле.
— Неправда, мне тепло.
Сириус усмехнулся и встал из-за своего кресла. Он присел у ног Гермионы.
Что он собирается делать? Мама!
Блэк взял девушку за руку.
— А руки холодные. Не замерзла она. Не хорошо врать, Гермиона, не хорошо.
Сириус потянулся к ступням девушки. Они тоже оказались холодными. Но Гермиона, не ожидавшая такого поведения, резко дернула ногой и ударила Сириуса в глаз.
— Мерлин! Что я наделала! — девушка закрыла рот ладонью, она испугалась, но ей было весело одновременно.
Гриффиндорка опустилась на пол, чтобы посмотреть на свою работу. У Сириуса образовался синяк под правым глазом. Она осторожно дотронулась до синяка, оценивая характер повреждений. Так близко. Впервые так близко.
Гермиона ожидала, что Сириус рассердится, но он не злился, он смеялся, заражая гостью своим смехом.
— Простите! Я не хотела.
— Ничего-ничего, я все равно не пользуюсь этим глазом по вторникам. Завтра Люпин обещал зайти, то-то он удивится.
— Надо приложить лед! Я сейчас! — крикнула Гермиона и попыталась встать.
Но она зацепилась за Сириуса и упала на пол, расшибив себе локоть. Сириус успел схватить ее за кофту, поэтому Гермиона не разбила нос. Это была крайне забавная картина: девушка находилась в полуподвешанном состоянии, а над ней нависал взрослый мужчина.
Гермиона: Стыд какой! Видел бы нас кто-нибудь.
Сириус: Вот и как здесь дружить? Мерлин!
В конце концов, кофта должна была порваться, поэтому Сириусу очень скоро пришлось держать девушку за талию.
— Теперь мы квиты! — через смех протянул Сириус.
Их смех прервал холодный голос.
— Что здесь происходит? — сказал до боли знакомый, и такой не нужный сейчас голос.
Сириус: Снейп появился так не вовремя. А может, вовремя? Я на грани. Квидич. Снейп. Так. Я отвлекся.
Гермиона: Что подумает профессор? Даже страшно представить. Черт, почему этот ворон не показывает никаких эмоций. А нет, его ухмылка стоит много. Что у него в голове?
Блэк еще долго объяснялся к Снейпом, который зашел по делу. Гермиона быстро скрылась в своей комнате.
Сириус: Кайфоломщик чертов. Он и раньше мне мешать пытался.
— Я смотрю, Блэк, ты нашел себе новое развлечение. Мисс Грейнджер, у вас такие теплые отношения. Не ожидал я от нее такого.
— А от меня ожидал?
Снейп не ответил.
— Я пришел обсудить один вопрос. Ваша интрижка с Грейнджер меня не интересует. Хотя, возможно, заинтересует Дамблдора. О, как он будет рад услышать, что его соратник совращает малолеток.
Сириус едва сдержался, чтобы не ударить этого заносчивого ублюдка. Он схватил его за шкирку и прошипел:
— Это не то, что ты думаешь. Хочешь доставать меня — пожалуйста, ее не трогай.
— Та так быстро защитником стал, Блэк. Что же мисс Грейнджер для вас делает?
Сириус усмехнулся. В следующий момент он ударил Снейпа по лицу. Тот блокировал удар.
— Совсем свихнулся! — крикнул Снейп, отходя от противника. Не удивительно. Ты не изменился. Такой же ненормальный! — прошипел Снейп, и, развернувшись, покинул дом на площади Гриммо.
========== Желание ==========
Блэк прекрасно знал, что Снейп никому ничего не расскажет. Ему никто не поверит. Да и не было ничего. Комичная сцена. В данный момент Сириуса волновала Гермиона. Снейп ее порядком напугал.
Блэк быстро поднялся по лестнице и забежал в комнату гриффиндорки. Та сидела на кровати и тихо плакала.
Сириус:
Чертов Снейп! Теперь она наверняка чувствует себя виноватой. Думает, что вела себя как-то неправильно. Хотя, Мерлин, она — самое правильное существо на свете. Но сейчас на ее личике слезы. Так она еще желаннее. Как же хочется защитить ее. Обнять крепко. Прижимать к своему телу. Чувствовать ее аромат. Ощущать тепло ее кожи. Смотреть за тем, как она успокаивается в моих умелых руках. Как тянется за поцелуем. Мерлин! Я бы овладел ей прямо сейчас. АА! БЛЭК! Мерлина твоего за ногу! Она подруга твоего крестника. Но сейчас такая возможность. Классический случай. Идеальная схема. Сколько раз я ее применял! Сколько девушек плакали на моем плече, а затем кричали в моей постели. Черт! Мне уже не остановиться. Да пошло все! Я хочу и получу ее, не сегодня, так завтра. Милая девочка, ты будешь моей. Ты все равно будешь моей. У меня мысли маньяка. Надо пока хоть немного успокоиться. И ее успокоить.
Гермиона:
Мамочки! А вдруг Снейп все растрезвонит! Хотя что, все? Он найдет способ, как раздуть из случайно увиденной сцены трагедию. Он опозорит меня. Моя репутация полетит к черту. Не все, но многие поверят. Ах, смотрите, Грейнджер, та, что крутит интрижку с крестным друга! Как быть? Так, стоп, Гермиона, соберись. Снейп ничего не расскажет, он преподаватель, он не станет распространять слухи, а прибережет ситуацию для себя. Ладно, его издевки я еще выдержу. Главное, чтобы другие не узнали. Было бы за что страдать? Ничего же такого не было. А может, стоило? Нет, не о том я думаю сейчас. Не о том.
Сириус подошел к девушке и присел к ней на кровать. Он легонько приобнял ее за плечи, прижимая ее голову к своему плечу. Блэк нежно гладил девушку по голове.
— Не плачь, Гермиона, все нормально. Снейп просто пугает. Не волнуйся из-за этого. Он не стоит ни одной твоей слезы, — Сириус осторожно смахнул слезу со щеки девушки и тепло улыбнулся.
Гермиона улыбнулась в ответ.
Так, Блэк, навыки еще не заржавели. Все правильно, она начинает таять. Главное, не спугнуть. Терпи. Сложная задача. Хорошо, что я в длинной мантии, хоть какая-то от нее польза.
Гермиона поначалу хотела отодвинуться от мужчины, но затем передумала.
Странные ощущения. Приятные, новые. Почему-то не хочется от него отодвигаться. Может, не стоит. Хотя бы минутку так посижу. С ним спокойно, но стыдно, я опять покраснела. Ну и ладно.
Грейнджер стерла слезы с глаз и, через смех, спросила:
— Нужно свет включить, а то вашего фонаря мало.
Сириус усмехнулся.
Моя девочка. Будет.
Блэк достал волшебную палочку и взмахнул ей. После чего по всей комнате зажглись свечи.
Гермиона тяжело выдохнула и вздрогнула.
— А все-таки тебе холодно, — констатировал Сириус и сильнее прижал к себе девушку.
— Долго мы это выясняли.
— Это точно.
— Как вы думаете, профессор… — Гермиона осеклась, опуская взгляд.
— Не думай об этом, он не так все понял. А обидел тебя из вредности. С ним по вечерам никто не говорит. Разве что его раздутое эго.
Гриффиндорка не смогла сдержать смех.
Они еще долго сидели вот так в обнимку, глядя на свечи и разговаривая обо всем. Гермиона стала смущаться немного меньше.
Прошла еще неделя с тех пор, как Гермиона поселилась на площади Гриммо. Она стала продвигаться в изучении анимагии. Сириус начал продвигаться к приобщению девушки к обществу мародера.
Вот и сегодня вечером, они сидели в гостиной на полу и играли в шахматы — прекрасная интеллектуальная игра. Кажется, ничего криминального. Нет, Блэк и эту игру умудрился превратить во что-то неправильное. Доска у этих шахмат была обычной, а вот фигуры были рюмками с различным алкоголем.
— Не волнуйся, это как конфеты с разными вкусами. Только не конфеты, а фигуры, — непринужденно ответил Блэк в ответ на протест гриффиндорки и откинулся назад.
Грейнджер прищурила глаза и с недоверием посмотрела на мужчину.
Гермиона, он же тебя напоить пытается. Интересно, зачем? Может? Вряд ли, скорее всего, надоело одному пить. К тому же кто сказал, что я проиграю?
— Правила просты, — начал объяснять Блэк, — забираешь фигуру — пьешь. Кто выиграет, тот напьется.
— Что? Так не честно!
— Почему? Алкоголь — это награда. Не волнуйся, Гермиона, я буду очень стараться не проиграть самой умной ведьме столетия.
Гриффиндорка усмехнулась, а затем посмотрела на доску.
Сириус:
Ну же, соглашайся, девочка моя. Я даже готов тебе поддаться. Расслабься. Хочу увидеть тебя в хмеле. Интересно, ты всегда такая серьезная? Что победит: осторожность или желание победить? Ставлю на второе, моя милая.
Гермиона:
Знать бы, о чем он сейчас думает. У него вечные чертики в глазах. Никогда не поймешь, что он задумал. Ладно, играем. Все равно нужно проверить, как на меня действует алкоголь. Так пусть я напьюсь в безопасной компании. Безопасной? Дура ты, Гермиона. Страшно. Вдруг я потеряю контроль. А что, собственно, произойдет? Да ничего не будет. Грейнджер, у тебя у самой фантазия разыгралась не на шутку. Соберись. В конце концов, всегда можно проиграть. Что? Проиграть? Нет. Ни за что.
Если бы они могли читать мысли друг друга! Во время затяжных пауз, когда они оба погружались каждый в свои мысли, они часто смотрели друг на друга, прищурившись, будто пытаясь понять, что же происходит в этой странной голове напротив.
— Играем! — наконец ответила Гермиона и сделала первый ход.
Гриффиндорка за белых. Никто не сомневался.
Шахматная партия продолжалась уже час. Гермиона выпила сначала пешку — сливочное пиво, затем коня — вино, и ладью — огневиски. После ладьи голова стала немного кружиться, мысли куда-то ушли, и гриффиндорка глупо улыбалась, глядя на шахматную доску. Алкоголь давал знать: девушке стало жарко и она сняла с себя кофту, оставаясь лишь в нательной майке.
Сириус наблюдал за тем, как ткань кофты поднималась вверх, задевая майку. Он видел ее стройный животик и мысленно представлял, как он гладит девушку, как его руки поднимаются выше к застежке черного лифа, как майка окончательно поднимается и девушка остается в одном белье. Мысленно Сириус уже давно раздел Гермиону, ему все сложнее было себя контролировать. И хотя на его лице играла все та же добрая улыбка, в глазах была похоть. Неистовое желания обладать.
Сириус:
О Боже! Что бы я сейчас отдал за то, чтобы пойти с ней в спальню. Нет, это слишком далеко. Пол ничем не хуже. Овладеть ей прямо здесь, грязно и жестко. Слышать ее стоны и приглушенное дыхание. Видеть, как она запрокидывает голову. Слышать, как шепчет, нет, к черту, кричит, орет мое имя. Просит пощады, которой не будет. РР! Блэк, у тебя слишком давно не было женщин. Остановись, пока не поздно. Ты не должен. Если только она сама не захочет.
Гермиона: Какое странное ощущение. В голове такая легкость, такая расслабленность. Сириус какой-то странный, у него слишком затуманенный взгляд, наверное, из-за алкоголя. Надо посмотреть ближе.
Гермиона придвинулась ближе к шахматной доске и внимательно посмотрела на оппонента. Но она не сориентировалась, поэтому свернула несколько шахматных фигур рукой и озорно рассмеялась, запрокидывая голову назад, открывая взору шею и зону декольте.
Это уже слишком! Я же не железный! С меня хватит!
В следующий момент Сириус схватил девушку за плечи и притянул к себе. Всего миг — именно он решает: будет ли поцелуй, или нет. Миг, когда двое смотрят друг другу в глаза, принимая решения. Но, как правило, мозг в таки моменты отказывается думать.
Гермиона: он меня сейчас поцелует. Мерлин! Что делать! Оттолкнуть его? Убежать? Черт, нет, если он меня не поцелует, это сделаю я. Это не Гермиона Грейнджер, все это не правильно. Он же крестный Гарри. И. Как я буду смотреть ему в глаза. А что?
В общем, цепочка мыслей Гермионы так бы и продолжалась, если бы ее из равновесия не выбил бы тот самый поцелуй. Сириус целовал ее уверенно, страстно. Такой долгожданный. Двенадцать лет он не целовал девушку. Двенадцать лет не ощущал тепла женского тела. Сириус наслаждался тем, как Гермиона неумело, но все же ему отвечает. Она не испорчена, ее можно научить всему, что угодно — это возбуждает. Блэк провел языком по губам девушки, слегка прикусывая их. Его руки уже гладили ее живот, спину. Иногда он переходил на шею, обжигал дыханием молодую кожу, закусывал мочку уха. В такие моменты он запускал руку в ее каштановые волосы, прижимая девушку еще сильнее к себе.
Гермоина ощущала крепость мужского тела. Сириус повалил ее на пол, прижимая к себе. Она чувствовала, как его живот касается ее. Слышала, как сбилось его дыхание. Понимала, что он на грани, но не переходит черту.
Сегодня, как ему не хотелось, Блэк решился ограничиться лишь поцелуем. Но каким! Страстно. Дико. Так желанно. Гермиона руками цеплялась за плечи партнера, потягиваюсь к нему, хотела быть еще ближе. Но пока нельзя. Она попыталась снять с Блэка мантию, но тот не позволил. Мучительно. Больно.
У меня сейчас брюки разорвутся. Еще немного и я потеряю контроль. Нет, нельзя. Нельзя, Блэк, НЕТ!
Гермиона потеряла возможность думать. Наслаждение, которое она испытывала невозможно передать. С ним, со взрослым опытным мужчиной она чувствовала себя спокойно. Не так, как с Роном. Это не любовь.
Это страсть. Влечение. Огонь.
Приложив немало усилий Блэк отстранился.
— Тебе пора спать, Гермиона, — сказал он, и быстро скрылся в своей комнате.
Останься он на минуту и произошло бы непоправимое. Душ. Холодный, немедленно!
========== Разоблачение ==========
Гермиона Грейнджер безуспешно пыталась успокоиться. Она опустошила несколько кувшинов с ледяной водой и мятой, но все еще не могла прийти в себя. В голове всплывали отрывки сегодняшней ночи. Прикосновения, поцелуи, запахи и звуки. Через час гриффиндорка начала трезветь и к ней, наконец, пришло осознание того, что они наделали.
Гермиона:
Тихо, Гермиона, без паники. Ничего страшного не произошло. Ага, не произошло. Мамочки, — девушка накрыла ладонями лицо, присев на корточки и, медленно раскачиваясь, пыталась рассуждать здраво. Давай-ка уточним, ты едва не переспала с крестным твоего лучшего друга на полу в гостиной, после того как напилась. Он начал тебя целовать. А ты? Ты отклонила его? Нет, ты продолжила. И, если бы он не остановился… Боже, даже думать об этом не хочу. Гермиона Грейджер — вы беспросветная дура. Снейп был прав. Черт! Почему он всегда прав! Но нет, это не важно. Главное: что теперь делать? Вернуться к себе домой? Что скажет Гарри? Что мне придумать? Да, правильно, Гермиона, просто сбеги, трусливо, ничего не объясняя. Это достойно Слизерина, но никак не моего факультета. В конце концов, Гермиона Джин Грейнджер, ты тоже там была. Надо было прекратить все в самом начале. Но признайся, ты в тайне хотела этого. Твой страх — это не что иное, как реакция твоего подсознания на собственные желания. Или нет. Сложно думать. Дурацкий алкоголь. Это… Нет, не сметь! Не сметь перекладывать на него ответственность. Будь сильной, Гермиона. Ты думаешь только о себе, даже мысли о Сириусе не возникает. Каково ему сейчас. Ну он же взрослый. Поэтому и остановился, а вот ты, Гермиона, похоже, думаешь не тем местом. Да и он тоже. Нет, все это слишком странно. Я сама себе противоречу. Нет ничего противоречивее этой ситуации. АА! Ты же сама знаешь, что есть. Лучше думай, как поступить. Вариант побега не подходит. Нужно поговорить. Но страшно, смущающе, я не знаю как. И книги здесь не помогут.
В тоже самое время, Блэк, также как и Гермиона, пытался успокоиться. Ему пришлось превратиться в собаку, чтобы хоть немного отвлечься от мыслей о красивой девушке, которая недавно извивалась под его руками.