- Нет, но… Как мы вообще туда заберемся?
Было уже четыре утра, и пешеходную дорожку давно закрыли. А скидывать штаны посреди проезжей части мне не очень хотелось.
- Просто прошмыгнем мимо пункта оплаты, а потом спрыгнем с проезжей части на тротуар, - сказал он так, будто в этом не было ничего особенного.
А сам уже устремился вперед, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
Прошмыгнуть мимо пункта оплаты оказалось реально проще простого – парень там то ли спал, то ли обдолбался до чертиков. В общем, нас он не заметил. Машин на дороге почти не было, и я решил, что все это не так уж опасно. И все равно я ужасно нервничал. Мне все казалось, что сейчас откуда-нибудь из темноты загорятся фары, завоют сирены, и голос из мегафона объявит, что на мосту обнаружены нарушители порядка, и велит нам стоять на месте, не то нас немедленно пристрелят. Однако ничего подобного не случилось.
Мы просто спокойно пролезли под ограждение, спрыгнули на пешеходную часть, и никто нам не помешал – как и сулил премудрый Брайан.
Он, разумеется, захотел добраться до самой высокой точки моста – ну кто бы сомневался. И вот мы шли по пешеходной дорожке, и я старался не смотреть вниз и не обращать внимания на то, что всякий раз, как мимо нас проносилась машина, под ногами, казалось, все начинало вибрировать и покачиваться.
А потом мы дошли до самого центра моста, и я посмотрел вверх, потом вниз, потом огляделся по сторонам и вынужден был признаться, что никогда еще в жизни не видел ничего более красивого. Город отсюда выглядел потрясающе – весь мерцал и сиял, и переливался огнями. Наверное, так и должна была выглядеть настоящая Земля Обетованная. Огни и луна отражались в воде почти без искажения. От земли нас отделяли, наверное, тысячи миль, но я больше не боялся. Это было так захватывающе. Жаль, что мы не взяли с собой фотоаппарат.
– Не боишься высоты? – спросил Брайан, обнимая меня сзади и прижимая грудью к заграждению.
- Неа. Тут замечательно!
Он вдруг вложил монетку мне в ладонь и сжал мою руку в кулак.
- Это зачем? – спросил я.
- Загадай желание, - сказал он и поцеловал меня за ухом.
Мы размахнулись и вместе бросили монетку в океан. И я загадал, чтобы мы всегда оставались с ним так близки, и чтобы ничего уже никогда не могло встать между нами, и еще чтобы он во мне не разочаровался. Технически, это было три желания, но все – примерно об одном и том же.
Я пытался следить за монеткой глазами, чтобы увидеть, как она упадет в океан. Но она почти сразу же растворилась в темноте.
- У меня такое чувство, будто я могу летать, - сказал я Брайану. – Интересно, сколько здешних «суицидников» на самом деле были обдолбавшимися фриками, решившими, что они могут бросить вызов гравитации.
- Хмм… Давай проверим эту теорию…
Он подошел к ограждению и перегнулся через него так сильно, что я чуть не обоссался от страха. А он пьяно смеялся и, кажется, мог в любую минуту рухнуть вниз. Я ухватил его за ремень джинсов и рванул на себя.
- Осторожнее, идиот! – рявкнул я, а он все хохотал.
А потом сказал мне:
- Не будь такой девчонкой.
- Я не девчонка! Это, правда, опасно.
- Ммм… да. И что же ты будешь делать, если меня не станет?
- Не знаю, - ответил я. – Наверное, просто лягу и умру.
Он улыбнулся, обвил рукой мою шею, наклонился и долго-долго меня целовал. А я вцепился в него, будто он и правда мог упасть в океан в любой момент. Потом он развернул меня, вдавил грудью в решетку ограждения и начал расстегивать мне штаны.
- Мм… только полегче, а то мы оба рухнем вниз, - предупредил я.
И словно в подтверждение моим страхам решетка слега дрогнула у меня под грудью.
- Звучит заманчиво, - отозвался он, залез ко мне в трусы и вытащил член. - Поднебесный трах…
- Что? Что ты сказал? – я резко обернулся и посмотрел на него, не зная точно, правда ли он это произнес, или мне почудилось.
И вдруг на какой-то ужасный миг мне показалось, что все это – просто сон. И что я сейчас проснусь на диване у Дафни, уткнувшись лицом в подушку.
- Ну мы же будем падать и трахаться в процессе, так?
- Да нет, я не о том… Просто… Мне однажды приснился сон. Ты научился левитировать, и мы… Я просто именно так описал это Дафни – поднебесный трах. Господи, надеюсь, это не было предзнаменованием того, что мы сейчас упадем и разобьемся.
- А в твоем сне мы упали? – спросил он и начал двигать рукой по моему члену.
Медленно. И очень плавно. А сам уткнулся носом мне в шею и принялся поворачивать голову вправо-влево. Холодный ветер трепал мои волосы, щекотал лицо. Я смотрел вниз, но ограждения мне видно не было. Только океан, мерцающие огни и пустота – на много миль вокруг. Становилось трудновато сконцентрироваться на разговоре.
- Ммм… нет, - наконец, ответил я. – Мы просто трахались в воздухе – и все.
- Ну тогда нам не о чем волноваться. Значит, это просто было предзнаменованием того, как мы сейчас крышесносно потрахаемся.
- Я тоже предпочитаю так думать.
- Готов поспорить, ты потом сотни раз дрочил, вспоминая этот сон, - сказал он и кончиком языка обвел мое ухо по краю.
Он уже вытащил свой член, я чувствовал, как он прижимается ко мне, тяжелый и твердый, и у меня от этого кружилась голова. Мимо нас со свистом пронеслась машина, и на минуту мне показалось, будто весь мост от этого покачнулся и загремел. Мне стало интересно, успел ли водитель нас рассмотреть. И вообще – были ли в мире еще какие-нибудь психи, которые здесь трахались.
- Мм… нет, - вздохнул я. – Мне от этого сна было слишком грустно, чтобы на него дрочить. Оставалось только ныть и хандрить весь день напролет… Неудивительно, что Дафни предложила мне покончить жизнь самоубийством.
- Слишком грустно, чтобы дрочить? Господи, да я только это и делал… В смысле, делаю. Всегда так делаю, когда мне грустно.
Я улыбнулся, прижался к нему спиной и подумал о всех ночах, когда он, должно быть, лежал без сна, прикасался к себе и думал обо мне. В жизни не представлял себе ничего более сексуального.
- Думаю, это хороший способ избавиться от стресса, - сказал я.
- А я знаю еще лучший.
Он разорвал зубами упаковку презерватива, надел его, развел мне ноги пошире и втолкнулся в меня, так и не убрав руку с моего члена. Мы оба застонали одновременно. А потом я откинул голову ему на плечо, разжал руки и выпустил решетку, чтобы иметь возможность прикасаться к его волосам и плечам.
И как только мои руки оторвались от тонкой полосы металла, отделявшей меня от пропасти, мне показалось, что никакого заграждения там и не было. И самого моста тоже не было. И Брайан был единственным, что удерживало меня от падения. Я даже подумал, что не стал бы противиться, если бы он решил спрыгнуть, может, даже был бы рад этому. И высота меня больше не страшила. Казалось, что мы летим.
- Аах… Джастин, - прохрипел он. – Никогда так не было… никогда ни с кем так не было…
- Как – так? – спросил я, хоть и знал ответ на этот вопрос.
Отлично знал.
- Вот так… так… Джастин, - он осекся и вцепился зубами мне в шею.
И мне не было обидно, что он так и не закончил фразу, потому что я и так знал, что он хотел сказать.
И все вокруг мерцало и кружилось, и сверкало. И вокруг меня и где-то у меня внутри. И это было так прекрасно, что мне захотелось плакать. Потому что ведь не бывает же на свете ничего, настолько совершенного, правда?
Но оказалось, что бывает. Что так было и будет. Потому что мы с ним были Ебучим Брайаном Кинни и Ебучим Джастином Тейлором. И все у нас должно было быть прекрасно. Просто замечательно.
Комментарий к Земля обетованная
*Джерри Льюис - американский актер, комик, режиссер и писатель. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B6%D0%B5%D1%80%D1%80%D0%B8_%D0%9B%D1%8C%D1%8E%D0%B8%D1%81
* Кавабанга - клич Кавабанга (Cowabunga и Kowabunga) стал распространенным криком восхищения среди серферов. А еще так кричат черепашки-ниндзя бггг)))
========== Кто спал на моей кровати? ==========
Как оказалось, у меня скопилось достаточно милей, чтобы взять нам до Питтсбурга билеты первого класса, - остатки былой роскоши от работы в «Вэнгард». Джастин, узнав об этом, пришел в полный восторг. Он никогда еще не летал первым классом. Ему ужасно понравилось, что нас первыми пригласили занять свои места в самолете. По пути к выходу на посадку он все время оглядывался на остальных пассажиров, надеясь, что все они смотрят на нас с завистью. И был очень разочарован, когда выяснилось, что никому из них и дела нет до нашей псевдо-исключительности. Нас посадили на последние места в отсеке первого класса, и Джастин все восхищался, как же тут просторно. Затем он положил мою руку себе на плечи, устроился головой у меня на груди, а ногой обвил мою ногу.
Я вообще-то не собирался ничего пить в полете. Но чем больше я пытался расслабиться, тем навязчивее у меня в голове крутились мысли о том, что ждало нас впереди. Дома я никому ничего толком не объяснил, и понятно было, что теперь у всех могло сложиться впечатление, будто я увлек Джастина за собой против его воли. Можно подумать, я до сих пор способен был им манипулировать! Можно подумать, мне это вообще когда-нибудь по-настоящему удавалось… Однако, как верно сказал Джастин, никто из них ни хрена не понимал. А это означало, что убедить их всех, что я снова не задался целью сломать бедному мальчику жизнь, будет труднее, чем уломать самого строптивого клиента.
Эх, даже жаль, что теперь у меня все равно не будет на это ни времени, ни сил, - раз уж я твердо решил открыть собственный бизнес. Наш бизнес.
И все же я не мог не признать, что скучал по своему сыну. Это было такое забавное чувство, только обострившееся после того, как я поболтал с ним по телефону, позвонив перед отъездом Линдси. Благодаря матери Джастина, до нее уже дошли слухи о нашем решении открыть собственный бизнес. Конечно же, она была на нашей стороне, но при этом так охала, будто я сообщил ей, что мы сбежали, чтобы тайно пожениться.
В общем, в конце концов, я сдался и заказал скотч с содовой. Джастин, до сих пор сопевший у меня на груди, в этот момент как раз проснулся и принялся жалобно спрашивать, прилетели мы уже или нет.
- Почти, - ответил я и наклонился его поцеловать.
Он улыбнулся. И я улыбнулся. И потом мы просто смотрели друг на друга, пока стюардесса не принесла нам выпивку. Я отпил из своего стакана, а потом спросил его:
- Ты же понимаешь, что не обязан этого делать?
Он, разумеется, повернулся ко мне и посмотрел на меня, как на сумасшедшего. Но я должен был во что бы то ни стало прояснить этот момент, прежде чем мы ступим на землю Пенсильвании.
- Если у тебя появились какие-то сомнения, или если ты просто передумал, я… я пойму.
- Брайан, я бы не сказал «да», если бы не хотел этого.
- Да, я знаю, но… тут все куда серьезнее, чем просто вписать свою фамилию в логотип компании. И я хочу, чтобы ты был абсолютно уверен.
- Я абсолютно уверен. А ты?
- В смысле, уверен ли я, что хочу в это ввязаться? Абсолютно.
- Нет, - поправил он. – Уверен ли ты, что хочешь ввязаться в это вместе со мной?
- Считаю ли я, что ты справишься? Вне всяких сомнений. Но я не хочу, чтобы ты участвовал в этом… - я помедлил, стараясь найти подходящие слова, - … только потому, что я тебя попросил.
- Брайан, это не только потому, что ты меня попросил.
Я попробовал зайти с другой стороны:
- А что, если твоя мама будет против этой затеи?
Он пожал плечами.
- Тогда, думаю, придется ей вслед за отцом отправиться в Страну Вечного Порицания. Ее это все совершенно не касается.
Я кивнул. Видимо, он действительно был чертовски уверен в своем решении, раз готов был даже отстаивать его перед матерью. Я убрал руку с его плеча и принялся ерошить ему волосы.
- Нам придется ОЧЕНЬ много работать. Серьезно, днями и ночами. Иногда – ночи напролет.
Он потерся щекой о мое плечо.
- Тогда нам повезло, что я юн и полон сил.
- И это будет довольно сильно отличаться от ваших с Майклом ночных бдений над комиксом, - продолжил я. – Нас ждет куча совершенно не творческой и дьявольски нудной работы.
- Ну, меня все устраивает при условии, что ты будешь со мной терпелив.
- А ты со мной будешь?
- Почему-то есть у меня ощущение, что отстающим в нашем тандеме поначалу буду именно я…. И тем не менее, да, я буду терпелив. Я вроде бы вообще очень терпелив, разве нет?
Я рассмеялся. Знал, что он намекает на тот инцидент, когда в меня, под действием наркоты, вселился дьявол. С того дня теперь уже прошло почти две недели.
- Да уж. Ты у нас гребанный святой, - сказал я и поцеловал его в макушку.
- Я вот только надеюсь… Ну, если по какой-то причине у нас ничего не получится, это ведь не разрушит все остальное?
От этого его предположения мое сердце пропустило пару ударов.
- А ты боишься, что такое может случиться?
- На самом деле, это единственное, чего я боюсь.
- Ну что ж, - сказал я, снова его поцеловав. – Кто не рискует, тот не имеет.
- Я понимаю, - кивнул он. – Но давай договоримся, если в какой-то момент ты начнешь ненавидеть меня из-за работы, ты дашь мне об этом знать, и я продам свою долю.
Я рассмеялся.
- Ой, подожди, кажется, я забыл рассказать тебе об этой части соглашения. Партнерство может быть расторгнуто только в связи со смертью одного или обоих участников.
Потом я наклонился и поцеловал его в губы. Он тихонько застонал и положил ладонь мне на затылок, не давая разорвать поцелуй. Я пробежал языком по его губам, и он тут же с силой втянул его в рот и скользнул по нему своим. Это, пожалуй, было уже чересчур для поцелуя в салоне самолета, но я не мог его оттолкнуть. Ощущение было такое, будто он пытается мне что-то сказать, и перебивать его было бы грубо.
- Ну, тогда, наверно, тебе придется просто убить меня, если ты поймешь, что не можешь со мной работать, - хихикнул он. - Брайан, ты нервничаешь?
- Нервничаю?
Интересно, почему это он меня об этом спросил? Потому что догадался по моему виду или потому, что нервничал сам?
- Ничуть, - ответил я. – Я просто… хочу удостовериться, что ты будешь счастлив… при таком раскладе.
И он дотянулся до моей ладони, лежавшей на его плече, и сжал ее в своей руке.
- Буду. Я уже счастлив.
Я кивнул, усмехнулся и допил последние капли виски.
- Ты идиот. Гребанный идиот.
Он подался вперед и поцеловал меня.
- Ну как я могу быть несчастлив, если мой партнер так меня поддерживает?
Партнер…
- У нас все будет просто супер, - добавил он. – Мы – идеальная команда.
По правде говоря, я еще никогда в жизни ни в чем не был так уверен.
Я всегда знал, что однажды открою свое дело. И, наверное, мне нужно было сделать это еще лет пять назад. Но я был слишком занят, слишком ленив, слишком тщеславен - чтобы пожертвовать своим шестизначным окладом. И, наверное, отчасти слишком труслив. Но в итоге судьба лишила меня всех тех вещей, которые я так боялся потерять, и теперь ничто не мешало мне отправиться в настоящее путешествие. Но не в одиночку – а с ним! Путешествие, которое заключало в себе настоящее обещание – обещание, которое я мог сдержать. Путешествие, в котором нас ждали свершения, а не просто развлечения. И настоящее, подлинное счастье – а не то, которое накрывает после крышесносной наркоты.
Потом мы достали фотоаппарат и принялись молча рассматривать все, сделанные нами в поездке снимки. И я не стал спрашивать его, хорошо ли он провел время. Мне это было не нужно.
***
Вернувшись домой, мы обнаружили в нашей постели четверых обнаженных мужчин. Я так устал, что у меня даже злиться сил не было. Меня охватило скорее глухое выматывающее раздражение – что-то похожее я испытывал в аэропорту Кливленда, во время нашей гребанной трехчасовой пересадки.
- Эээ… ты что, не позвонил ему и не предупредил, что мы возвращаемся? – спросил я Брайана и махнул сумкой в сторону разворачивавшейся в нашей постели оргии.