- Ну так как… пойдем мы сегодня тусоваться или нет? – наконец, спросил он.
И я сонно застонал.
- Эй… - перебил он меня, прежде чем я успел начать говорить. – А это еще что за херня?
- Какая херня?
- Да вон там, на столике. Черная херня со спиральным проводом, - он перелез через меня и схватил ее. - Да это же, блядь, автомобильная зарядка! – он засмеялся и шлепнул меня ею по груди. – А ты сказал, что она потерялась!
- Ой, представляешь, кто бы мог подумать, она все это время лежала в багажнике, - отозвался я с напускной невинностью.
- Да хватит пиздеть, ты нарочно это сделал! Ты просто хотел, чтобы я во время поездки ни с кем не разговаривал! Вот еблан! – он рассмеялся и поцеловал меня.
Он был, прав, конечно. Однако теперь мне уже ясно было, что во всем этом не было никакого смысла. Этот безмозглый ублюдок, наверное, подался бы за мной на Северный Полюс, если бы я его об этом попросил. И если бы кто-нибудь попытался его остановить – пусть даже ФБР – он бы просто велел им отъебаться.
Я отшвырнул зарядку в сторону, сел и мягко повалил его на кровать. А потом опустился сверху, уперся локтями в постель по обеим сторонам от его шеи, взял его голову в ладони, наклонился и поцеловал его. Он застонал и провел руками вверх по моей груди, а затем вниз по спине.
- Джастин, - прошептал я, спускаясь губами к его шее.
- Ммм… да… так хорошо, - выдохнул он.
Удерживая его голову руками, я присосался к его шее, потом переместился повыше и потерся носом о его влажные волосы. От них пахло хлоркой, и все же пряди по-прежнему скользили по моей щеке мягко и нежно.
Я развел ему ноги, навалился сверху и прижался стояком к его промежности. Потерся пахом о его все еще влажные шорты, и когда он приоткрыл рот, чтобы застонать, я втолкнулся туда языком.
- Ммм… ты вроде хотел пойти тусоваться, - напомнил я ему между поцелуями. – Еще можем успеть, если хочешь.
- Мммм… нет, так тоже неплохо, - улыбнулся он, задыхаясь. – Может, попозже, - он приподнял голову, чтобы дотянуться до моих губ.
- А чем хочешь заняться сейчас? – прошептал я ему в ухо. – Скажи!
- Хочу остаться здесь. Хочу, чтобы ты… занялся со мной любовью.
- Хорошо.
Я поднялся на колени, стащил с Джастина шорты, отвлекся на минуту, чтобы погладить его эрекцию, а потом стянул собственную одежду. Затем я провел рукой вниз по его груди, по бедрам, вернулся выше и снова двинулся вниз. И все это время не отводил взгляд от его лица. Он жмурился от удовольствия и вздрагивал всем телом от каждого моего прикосновения - то жалящего, то щекотного.
И как я ни старался, я все никак не мог перестать возвращаться взглядом к отметинам на его руках. Я помедлил пару секунд, пытаясь сформулировать какое-нибудь объяснение, извинение, сказать что-то в свое оправдание. Но ничего у меня не вышло, я только все продолжал снова и снова легко водить пальцами по его плечам и бицепсам, словно надеялся, что синяки от этого исчезнут.
– Брайан, - прошептал он.
Я поднял глаза и увидел, что он мотает головой. Не потому, что я сделал ему больно, нет. Потому что он пытался убедить меня не думать об этом. Он потянулся ко мне, провел ладонями вниз по моим предплечьям и на пару секунд задержал мои руки в своих. И снова выразительно посмотрел на меня, словно освобождая от чувства вины.
И тогда я, наконец, вернулся к его члену, прижал его к своему, обхватил их ладонью и принялся неспешно двигать ею сверху вниз. Спина его выгнулась, а голова начала мотаться из стороны в сторону. А я смотрел на него и мысленно приказывал ему взглянуть на меня. И, наконец, он сделал это, встретился со мной глазами и улыбнулся:
- Брайан… Я…
- Хорошо проводишь время?
- Лучше. Я-я-я… - простонал он, вскидывая бедра. – Я счастлив…
Мне захотелось спросить его, почему он счастлив, и почему он считает нужным мне об этом сказать, но вырвалось у меня только:
- Джастин… аааххх… Джастин.
Я задвигал рукой быстрее, жестче, а сам стал смотреть, как он извивается подо мной, как с каждой секундой все сильнее вспыхивает его лицо.
- Ммм… хорошо. Ааахх… Брайан… слишком… слишком хорошо, - он ухватил меня за запястье и заставил остановиться. – Давай же, я хочу, чтобы ты был во мне.
Я покачал головой, поддразнивая его, и затем наклонился и жадно его поцеловал.
- Слышал когда-нибудь о прелюдии?
- Я думал, это для дайков, - хихикнул он.
Я снова толкнулся языком ему в рот, и он со стоном впустил его. И вскоре он уже снова извивался подо мной, скулил, вскидывал вверх бедра и пытался прижаться ко мне все теснее.
- В чем дело? – поддел его я.
И он шумно выдохнул. А затем открыл глаза и посмотрел на меня.
- Ни в чем. Просто иногда… я как будто бы все никак не могу подобраться достаточно близко…
Он потерся носом о мой нос.
- Ясно.
Ну и хватит, пожалуй, прелюдий.
Я приподнялся и потянулся за презервативом и тюбиком лубриканта. Презерватив вручил Джастину, чтобы он надел его на меня, а сам принялся выдавливать из тюбика смазку. Я распределил ее по пальцам и толкнулся ими в Джастина. Потом вытащил их и втолкнулся снова, добавив еще один палец. Он дернулся всем телом и выронил презерватив. Я улыбнулся и продолжил его разрабатывать.
Он подавился воздухом, а затем вскинул бедра вверх.
- Ммм… блядь… иди ко мне… аааххх.
Задыхаясь, он одной рукой пытался притянуть меня к себе, а другой шарил по постели в поисках презерватива. И я свободной рукой придержал его запястье.
- Расслабься.
Я подобрал презерватив, вытащил его из упаковки и снова вручил ему. И подался ближе, чтобы он смог надеть его на меня. Он медленно раскатал его по моему члену, и я застонал от ощущений и вцепился пальцами ему в запястье. Он слегка сжал мой член, а потом выпустил его из ладони.
Тогда я закинул его ноги себе на плечи и втолкнулся в него одной лишь головкой. Он охнул. Руки его взлетели вверх, пытаясь ухватиться за изголовье кровати. Я медленно вышел и снова втолкнулся в него, на этот раз чуть глубже.
- Ммм… как же, блядь… аахх, - заскулил он.
И я повторил все снова – вышел до конца и сразу же втолкнулся на всю длину, одновременно закидывая его ноги еще выше.
Он крепко зажмурился и громко застонал:
- Ммм… господи… Брайан… иди ко мне.
Одной рукой он ухватил меня за затылок, вцепился мне в волосы и рванул на себя. И тут же принялся остервенело целовать. Подвывал и кусался, и втягивал в рот мои губы.
Я задвигался быстрее, каждый выдох теперь вырывался у меня с хриплым стоном.
- Это лучше? Лучше, чем с ним? – выдохнул он.
- Ох… блядь… да, - прохрипел я.
А потом он вцепился зубами мне в ухо, и почему-то именно от этого я полностью потерял контроль. Принялся вбиваться в него так сильно, что от каждого толчка он проезжался спиной вверх и вниз по постели. И вскоре в целой вселенной не осталось ничего, кроме ритмичных движений, скрипа кровати и жгучего ощущения, что все нарастало, нарастало, нарастало у меня в паху.
- Аахх, Джастин, Джастин… ааахх…
Потом я открыл глаза, чтобы увидеть, как он кончает за мной следом. Лицо его было искажено, дыхание срывалось. И, достигнув пика, он вдруг широко открыл глаза и вскрикнул беззвучно. А потом выплеснулся мне на грудь, и я тяжело рухнул на него сверху.
- Люблю тебя… люблю тебя… люблю тебя… - шептал он, слизывая пот с моего лба.
Когда ко мне снова вернулась способность разговаривать, я спросил его, готов ли он возвращаться домой.
- Ммм… думаю, да.
Я со стоном вышел из него и откатился в сторону.
- Ты ведь понимаешь, что нам придется очень много работать? Днями и ночами. Работать, а не трахаться.
- Ну я уверен, на потрахушки мы время все-таки выкроим, - хихикнул он. - Есть у меня такое смутное подозрение.
Я засмеялся и поцеловал его в лоб.
- Будет так круто!
Я вздохнул. Я, конечно, и сам был весь в предвкушении, однако его слепого оптимизма не разделял. И надеялся, что он понимал, как все это серьезно.
Мы еще какое-то время просто лежали молча, а потом я спросил со смехом:
- Ну так что, идем мы тусоваться?
- Ммм… не знаю. А в чем дело, старичок? Я тебя вконец измотал? - он приподнялся на локте и поцеловал меня в щеку.
- Иди на хуй, - засмеялся я. – Разве я такое говорил?
Он пожал плечами.
- Неа. Может, я просто проецирую.
Он сладко зевнул и прижался щекой к моей груди.
И я задумался – может быть, вот так теперь все и будет? Только я и он? После того, что случилось сегодня с серфером, приходилось, вероятно, признать, что наступал конец эпохи Брайана Кинни. Нет, я все еще адово хотел секса - тут ничего не изменилось. Вот только теперь мне хотелось не всякого секса.
- Нет смысла… - рассеянно пробормотал я.
- Идти тусоваться?
И я не сразу сообразил, что произнес это вслух.
- А? - переспросил я. – Да-да, точно. Идти тусоваться.
Он приподнялся на локте.
- А что ты на самом деле имел в виду?
Вот дерьмо! Я терпеть не мог, когда он такое проделывал.
Я пожал плечами и потянулся за сигаретами, но он успел перехватить мою руку.
- Скажи мне! – настойчиво проговорил он.
Я попытался вывернуться.
- Да ничего, отстань…
Он умоляюще посмотрел на меня, а потом вздохнул и выпустил мое запястье. Я вытащил из пачки две сигареты и прикурил их для нас.
- Да и потом, - сказал я, протянув одну из них ему. – По-моему, ты и так уже знаешь.
Он взял сигарету и с удовольствием затянулся.
- Ну да. Я много чего знаю. Например, я знаю все слова песни «Вог». И все равно иногда мне хочется ее послушать.
Я взглянул на него с опаской.
- «Вог»? Серьезно?
- Я вообще-то не собирался заводить спор о музыкальных предпочтениях. Но да, так уж вышло, что в некоторые моменты мне нравится слушать Мадонну. Чаще всего, когда я пьян в лоскуты, но какая разница? Я просто хотел сказать, что иногда очень приятно бывает… ну… услышать некоторые вещи.
Я кивнул и остаток сигареты скурил молча.
***
Когда-то давным-давно я начал собирать коллекцию, посвященную Брайану. Я хранил ее под кроватью, в старой коробке из-под Найков. Там было много интересного: наша фотография, сделанная на выставке в ЦГЛ, корешок от билета в омерзительный порно-кинотеатр, куда он однажды меня водил, прядь волос, которую я срезал у него как-то раз, когда он спьяну отрубился, пара рисунков, трусы, которые я спер у него в нашу первую ночь, и множество, множество его рекламных кампаний. Я вырезал их из журналов – когда точно знал, что это его работа, - и потом показывал Дафни, чтобы она убедилась, какой он умный и талантливый.
В наш последний вечер в Сан-Франциско я вдруг вспомнил об этой коллекции и подумал, какой нереальной и захватывающей казалась мне тогда его жизнь. В каком восторге я был от всего этого. А теперь – это будет наша жизнь. Теперь мы будем создавать рекламу вместе.
Я даже подумал, не рассказать ли Брайану о моей сталкерской коробке, - большей частью потому, что в тот вечер он казался до странности неуверенным в себе. Он вытащил меня из семи разных клубов подряд и каждый раз находил этому какие-то дурацкие оправдания. То ему казалось, что там слишком людно, то – слишком пусто, то в помещении не была обеспечена противопожарная безопасность. Однако я заметил, что на самом деле он начинал требовать, чтобы мы ушли, всякий раз, как кто-нибудь начинал слишком пристально на меня смотреть или проявлял ко мне слишком много внимания на танцполе. В одном из заведений со мной попытался пофлиртовать бармен, так Брайан усадил меня к себе на колени и принялся кусать за ухо. А когда я невзначай упомянул, что один парень в клубе похож на Джонни Деппа, он и вовсе прицепился ко мне, как репейник.
И я поначалу подумал, что, если расскажу ему о коробке, он снова преисполнится самодовольства и перестанет бояться, что я сбегу от него с первым встречным гомиком. Но в итоге я все же решил о ней умолчать. Во-первых, мне было ужасно неловко ему об этом рассказывать, а во-вторых мне типа как нравилось это его внезапное собственничество. Очень заводило!
И все же после того, как мы вышли из пятнадцатого клуба за ночь, я понял, что слегка от всего этого устал. И проголодался. Я предложил зайти куда-нибудь перекусить, и мы нашли пустынную пиццерию, ввалились туда и заказали целую пиццу. Было три часа утра.
Пока мы ждали заказ, я рассказал Брайану, что утром звонил матери. Сообщил ей, что мы возвращаемся завтра и планируем открыть собственный бизнес. И что это ее скорее озадачило, чем разозлило.
- Если Брайану нужна работа, я, наверное, смогла бы помочь ему подыскать какую-нибудь должность в сфере недвижимости, - сказала она.
Брайан над этим долго ржал.
И все же я был уверен, что к тому времени, как мы доберемся до дома, она составит целый список аргументов за то, что нам не стоит в это ввязываться. Но это было неважно. Потом она поймет, что была неправа. Когда мы заработаем свой первый миллион, и я куплю ей машину и создам фонд колледжа для Молли.
Я спросил Брайана, выходил ли он на связь с Майклом, и он ответил, что тот периодически писал ему сообщения. Выглядели они примерно так: «Прости, что не ответил на звонок. Мы с Беном трахались» или «Прости, что не взял трубку. В магазине черт ногу сломит. В этом месяце я заработал три штуки! Надеюсь вы, голубки, хорошо проводите время».
- Он страшно на тебя злится, - сказал я. – Тебе давным-давно надо было ему позвонить.
- Он не злится. Думаю, он даже не заметил, что я уехал. У Майки, наконец, появилась собственная жизнь.
Он вздохнул и отхлебнул кофе, а я покачал головой, удивляясь его наивности.
- Ты что, совсем не умеешь считывать его настроение? – спросил я. – Да с ним же все даже проще, чем с тобой. Может, у него и появилась собственная жизнь, но на тебя он ужасно зол.
Он только улыбнулся, кажется, нисколько мне не поверив. Ну и ладно, сам убедится, когда мы доберемся до дома. Я-то в своей правоте не сомневался.
Потом нам принесли пиццу. Мы начали есть, и я стал рассказывать Брайану, что звонил еще и Дафни, и что ее мои новости очень впечатлили. И что она от души поддерживает нас в нашем решении.
- Да она бы тебя поддержала, даже если бы ты в цирковое училище решил податься, - возразил он.
- А вот и ничего подобного. Некоторые мои решения она совершенно не одобряла.
- Это какие, например? Выбор одежды?
- Нет, выбор бойфрендов. Она ненавидела Йена.
Он на секунду замер и посмотрел на меня, прищурившись. А я улыбнулся ему с куском пиццы во рту.
- Мне всегда нравилась эта девчонка, - сказал он.
- И ты ей тоже очень нравишься, - заверил его я. – Она даже помогала мне разработать план, как тебя вернуть. Предложила сымитировать попытку самоубийства. Но потом мы решили, что раз уж сталкинг сработал в первый раз…
- Ага, то есть во всем виновата Дафни!
И тут мы решили, что это Дафни на самом деле виновата в том, что Брайан потерял работу. И что с нее теперь причитается несколько тысяч долларов в качестве возмещения ущерба. Что мы ей и объявим, как только вернемся в Питтс.
Потом пицца закончилась, кофе остыл, и Брайан внезапно сказал, что хочет пойти и трахнуться на мосту Золотые Ворота.
Эта идея показалась мне довольно сомнительной. Опасной для жизни, да к тому же грозящей арестом за непристойное поведение. Но, подумал я, с другой стороны – что может быть лучше в качестве заключительного аккорда путешествия, чем опасный секс? К тому же мне пришло в голову, что Золотые Ворота – место еще куда более странное, чем Алькатрас. А я ведь тогда поклялся себе возглавить этот список.
И тем не менее, когда мы добрались до этого моста, меня прямо-таки бросило в дрожь. Сооружение было реально громадное. Никогда еще не видел такой огромной, такой внушительной конструкции. Я не боюсь высоты, ничего такого, но эта зараза была реально высокая.
- Ну а чего ты ожидал? Моста из Округа Мэдисон? - спросил Брайан, когда я высказался по этому поводу.